На лице Ребекки не дрогнул ни один мускул.
Понимаю. Время от времени я буду звонить, чтобы проверить, как там ваши дела.
Безусловно, ответила моя мать. Меня так и подмывало поднять руку и показать ей, какая она молодчина.
Джек и Ребекка ушли, а моя мать задержалась в дверях.
Я не в восторге от этой Ребекки, сказала она, когда они были вне пределов слышимости.
Мама, поверь, мне плевать, что там у нее с Джеком. Он свободен и имеет право оказывать знаки внимания кому угодно.
Она снова посмотрела на портрет.
Вообще-то я имела в виду не ее отношения с Джеком, хотя, мне кажется, что мой внутренний голос не обманывает меня и здесь. Она пристально посмотрела на меня. Я имела в виду ее интерес к нашей семье. Она напоминает мне стервятника, парящего над тонущим судном.
А по-моему, она безобидна. Она может копать все, что захочет, ведь это не имеет ко мне никакого отношения. Мне нечего скрывать.
Неужели? Мать скептически выгнула бровь.
Всего одно слово, зато как она его произнесла! Сколько чувства, сколько недосказанности. Не удивительно, что она снискала такой колоссальный успех на сцене. Я посмотрела ей в глаза.
Что ты от меня скрываешь? Что за тайна, какую ты не хочешь, чтобы я знала? Тебе что-то известно о моем прошлом или прошлом нашей семьи, например, чье тело было найдено на этом судне, о чем Ребекке лучше не знать? Потому что, если ты что-то знаешь, скажи мне. Я готова ко всему.
Не сводя с меня взгляда, она медленно покачала головой.
Я знаю ровно столько же, сколько и ты. Поверь. Думаю, нам просто нужно во всем разобраться и понять это вместе.
Она говорила так убедительно, что я была готова поверить ей, не напомни я себе, какая она замечательная актриса. Большинству людей невдомек, что оперные певцы не только должны иметь хороший голос, но и владеть актерским мастерством хотя бы для того, чтобы воплотить в действие то, что они поют на итальянском или немецком, или на каком еще там. По понятным причинам я не была фанатом оперы, но я знала об этом жанре достаточно, чтобы не принимать за чистую монету слова моей матери, когда она, глядя мне в глаза, что-то отрицала.
Вспомнив, как накануне в пустых комнатах старого дома слышался детский плач, я была готова поклясться: мать скрывала от меня, по крайней мере, одну вещь.
Ребекка рассказала мне о твоем выкидыше. Зря ты утаила это от меня. Не хочу, чтобы меня снова застали врасплох.
Мать вскинула подбородок, но ответила не сразу.
Не было походящей возможности, помолчав, произнесла она. Когда это произошло, ты была слишком мала, чтобы понять, я же не хотела тебя расстраивать.
На меня накатилась волна обиды и разочарования, словно пролитое молоко, смешанное с осколками стекла. Впрочем, и то и другое остались в прошлом, так что оплакивать их было уже поздно.
Меня расстраивать? И бросить меня без видимой причины, даже не попрощавшись? Это, по-твоему, было менее обидно?
Она пристально посмотрела на меня. Я поймала себя на том, что стою затаив дыхание в надежде, что она наконец скажет мне то, что мне так хотелось услышать. Вместо этого она повернулась и, пощекотав мне щеки ворсинками своей шубки, шагнула в открытую дверь. Она остановилась в дверном проеме, правда, спиной ко мне.
Мы должны сделать это вместе. Даже если кто-то поможет нам, все зависит только от нас двоих. Она плотнее укутала воротником шею. Меня не будет около недели. Ты можешь в любое время переехать ко мне, но я подозреваю, что ты захочешь дождаться, пока я вернусь.
Я лишь молча проводила ее взглядом, пока она спускалась с крыльца. Она обернулась и посмотрела на меня.
До свидания, сказала она.
Я не ответила. Это слово опоздало на тридцать три года.
Глава 9
Я сидела, уставясь в экран компьютера, в моем кабинете проверяла новые объявления и делала заметки, когда в переговорном устройстве раздался голос Нэнси Флаэрти:
У тебя посетитель, Мелани.
Я была готова поклясться, что она улыбается. Ее согласные стали мягкими, словно ватные шарики, выпавшие из вялых губ на подушку. Вздохнув, я нажала кнопку, чтобы ответить.
Встреча с Джеком не планировалась, так что ему придется подождать. Скажи ему, чтобы он немного остыл. Я выйду, как только освобожусь.
Вот уж не думал, что мне нужно заранее договариваться о встрече, Мелли, ведь мы практически живем вместе.
Услышав в дверях голос Джека, я как ужаленная вскочила со стула и одновременно швырнула через всю комнату очки.
Ты напугал меня, сказала я, пытаясь вернуть себе самообладание.
Сияя фирменной улыбочкой, он прошел через весь офис и подобрал с пола мои очки.
Я заметил, сказал он, возвращая их мне. Думаю, это ваши.
Я посмотрела на них так, словно видела их впервые, как будто они не сидели у меня на носу всего несколько секунд назад.
Да. Похоже, это они.
Взяв из его протянутой руки очки, я бросила их в ящик стола.
Вообще-то, они скорее модный аксессуар. Кто-то сказал мне, что в них я выгляжу более профессионально.
Джек посмотрел на меня с противной ухмылкой, до боли мне знакомой.
Ты красивая женщина, Мелли. В очках или без них.
Его слова возымели эффект, противоположный тому, на который он рассчитывал. Моя уверенность в себе вылетела в окно.
Джек, признавайся, что тебе нужно?
Он сел напротив моего стола и вытянул длинные ноги.
Что заставляет тебя думать, что мне что-то нужно?
Потому что перед тем, как о чем-то меня попросить, ты становишься жутко любезным.
Мои слова явно его задели.
Я всегда любезен с тобой.
На первый взгляд так оно и было. Но его любезность всегда вынуждала меня делать то, чего я не хотела делать.
Выкладывай, Джек. Чем раньше я скажу тебе «нет», тем раньше ты уйдешь, и я смогу вернуться к работе.
Тогда ладно. Я хотел узнать, не захочешь ли ты сегодня совершить путешествие?
Сегодня? Я с опаской посмотрела на свой стол: на аккуратный список дел и стопку розовых телефонных сообщений, на которые я все еще не ответила.
Да, сегодня. Прямо сейчас, если на то пошло. Если поехать прямо сейчас, времени у нас будет более чем достаточно. Я бы привез тебя домой к девяти вечера, и ты вовремя ляжешь спать.
Я не была уверена, что было причиной озорных искорок, плясавших в его глазах, то ли забота о моем сне, то ли возможность отправиться в путешествие. Вспомнив, как накануне он отшил меня, когда взял с собой Ребекку навестить в историческом архиве Ивонну, я принялась судорожно придумывать повод для отказа. Увы, мой язык меня опередил:
Куда?
В Ульмер.
Ульмер? Название показалось мне незнакомым. Кажется, так звали твоего дядю?
Джек хитро улыбнулся. Ямочка на еще щеке мгновенно возымела совершенно ненужный мне эффект на мое кровяное давление.
Нет. Я имел в виду Ульмер, штат Южная Каролина. Вернее, одно место с ним рядом. Это в паре часов езды от Чарльстона по триста двадцать первому шоссе.
Я нахмурилась, вспомнив прошлые поездки, которые я некогда совершала с друзьями по университету в семейные охотничьи домики или реставрированные фермы их родителей. Это были вторые дома, которые использовались для семейных встреч и праздников. Здесь всегда были рады друзьям, которым было больше некуда податься и которых иногда жалели.
Триста двадцать первое шоссе это та самая дорога, что пересекает кучу болот и где единственный признак цивилизации это рекламные щиты, которые рекламируют приманку для оленей и червей для наживки?
Она самая.
Тогда зачем нам туда нужно? Увы, я слишком поздно поняла, что вместо слова «ты» произнесла «мы» и что Джек уже зацепил меня на крючок осталось лишь намотать леску на спиннинг и швырнуть меня на палубу.
По его лицу промелькнула самодовольная улыбка:
Чтобы навестить двухсотлетнюю плантацию, где на стенах висят старые семейные портреты, которые, как мне подумалось, нам стоит посмотреть.
Монитор моего компьютера переключился на экранную заставку бегущую строку, гласившую: потерянное время это потерянные продажи! Это тотчас напомнило мне, сколько времени я уже потеряла, разговаривая с ним.
С какой стати я должна хотеть посмотреть чьи-то старые семейные портреты? раздраженно спросила я. И вообще, ждут ли в этой глуши туристов?
Если честно, то нет. Это частный дом, и он до сих пор принадлежит семье, которая приобрела его еще в тридцатых годах прошлого века у потомков строителя. Да, я предлагаю поехать туда. Потому что, когда я показал Ивонне снимок портрета двух девочек, который вы нашли на чердаке в доме вашей матери, она сказала, что мне нужно непременно туда съездить.
Заинтригованная, я села прямо.
Заинтригованная, я села прямо.
Зачем?
В ее архиве не нашлось ни одного изображения, но она несколько раз бывала в том доме, чтобы каталогизировать его содержимое, и хорошо помнит портрет. На нем изображена молодая девушка, и на ней тоже есть медальон. Ивонна считает, что он очень похож на тот, который есть у девочки на твоем портрете.
Насколько похож? осторожно спросила я.
Похож настолько, что мне необходимо бросить все и поехать с тобой в другой конец Южной Каролины.
Я снова посмотрела на заваленный бумагами стол, на документы, что тоскливо ждали, когда я за них возьмусь; а монитор компьютера как будто даже смерил меня укоризненным взглядом.
Я не уверена, что я
Мелли?
Наши взгляды встретились. Я обратила внимание, что темно-синий свитер под его кожаной курткой был того же цвета, что и его глаза.
Да? нерешительно отозвалась я.
Ты когда-нибудь прогуливала уроки?
Я покачала головой. Джек вздохнул.
Я так и знал. Ты пока приберись здесь, а я пойду схожу за твоим пальто. Встретимся в холле.
Он вышел прежде, чем я смогла возразить. Хотя, кто знает, может, я слишком долго ждала, чтобы с ним спорить. В любом случае не хотелось заставлять его ждать весь день, поэтому я покорно привела в порядок свой стол, выключила компьютер и вышла из кабинета. Впрочем, один разок вернулась, чтобы забрать мои очки и бросить их в сумочку.
Мы поехали на «Порше» Джека он сказал, что так будет быстрее. Я согласилась, но только после того, как он убедил меня, что у него есть подушки безопасности и антиблокировка тормозов.
Джек наотрез отказал мне в моей просьбе заехать в закусочную, купить картошки фри и коктейль, чтобы поесть в машине. Правда, пообещав, что мы поедим где-нибудь в придорожном кафе, но только не в салоне его авто, он нажал на газ, и мы по шоссе 26 покатили на запад.