Об этом решении мне еще предстояло пожалеть.
Несколько часов я без толку потратил, пробираясь сквозь заболоченный луг в составе группы, куда входил Руперт Саттон, который вроде бы даже был рад вырваться из-под опеки деспотичной матери. Из-за своей грузности он с трудом поспевал за нами. Тяжело дыша ртом, Руперт тащился следом, пока мы медленно, по кочкам преодолевали поле, обходя особо топкие места. Один раз он поскользнулся и упал на колени. На меня по-звериному пахнуло потом, когда я помог встать ему на ноги.
Черт, выдохнул Руперт, уставившись на руки с налипшей, как черные перчатки, грязью и заливаясь румянцем от собственной неловкости. Голос у него оказался на удивление высоким, прямо девичьим. Черт, черт, принялся он повторять, сердито при этом моргая.
Если не считать этого случая, люди говорили мало. Когда сумерки сделали дальнейшие поиски бессмысленными, мы оставили попытки и вернулись назад. Общее настроение под стать мрачному, темнеющему пейзажу. Я знал, что по пути домой многие зайдут в «Черный ягненок» нуждаясь больше в человеческом общении, чем в спиртном. Сам я намеревался поехать прямиком домой, но передумал. В тот вечер мне хотелось оставаться в одиночестве ничуть не больше, чем прочим жителям поселка. Припарковавшись возле кабачка, я вошел внутрь.
Если не считать церкви, «Барашек» был самым старым зданием в Манхэме и относился к числу тех немногих домов, где сохранилась традиционная камышовая крыша. В любом ином месте нашего озерного края его бы давно «причесали», сделав картинно-респектабельным, но коль скоро угождать некому, кроме своих же местных, никаких серьезных попыток приостановить обветшание паба не делалось. Камышовые стебли потихоньку плесневели, а некрашеная, заляпанная стенная штукатурка пошла трещинами.
Сегодня, впрочем, торговля шла полным ходом, хотя до праздничной атмосферы было далеко. Меня приветствовали серьезными, даже угрюмыми, кивками, а разговоры велись приглушенно и на полутонах. Когда я подошел к бару, хозяин вздернул подбородок, будто задавая немой вопрос. Владелец паба был наполовину слепым, а белесый цвет больного глаза придавал ему сходство со стареющим Лабрадором.
Пожалуйста, Джек, одну пинту.
Ходили на поиски? спросил он, ставя передо мной пиво. Когда я кивнул, он отмахнулся от банкноты. Для вас бесплатно.
Я уже успел прикончить почти весь стакан, когда мне на плечо упала чья-то рука.
Я так и думал, что ты сегодня зайдешь.
Взглянув вверх, я узнал материализовавшегося рядом гиганта.
Привет, Бен.
Бен Андерс был ростом под два метра и почти столь же широк в плечах. Работал он лесником в Хайклингском заповеднике и всю свою жизнь провел в Манхэме. Пересекались мы с ним довольно редко, и тем не менее этот парень мне нравился. С ним легко общаться, а при желании и помолчать без лишней неловкости. Приятная, чуть ли не мечтательная улыбка, хотя лицо до того грубое, что казалось, будто его тесали топором и лишь немного прошлись потом стамеской. На продубленной солнцем и ветром физиономии ярко-зеленые глаза казались позаимствованными у другого человека.
Привет, Бен.
Бен Андерс был ростом под два метра и почти столь же широк в плечах. Работал он лесником в Хайклингском заповеднике и всю свою жизнь провел в Манхэме. Пересекались мы с ним довольно редко, и тем не менее этот парень мне нравился. С ним легко общаться, а при желании и помолчать без лишней неловкости. Приятная, чуть ли не мечтательная улыбка, хотя лицо до того грубое, что казалось, будто его тесали топором и лишь немного прошлись потом стамеской. На продубленной солнцем и ветром физиономии ярко-зеленые глаза казались позаимствованными у другого человека.
Обычно они светились добродушием, но сейчас его и в помине не было. Бен облокотился на стойку.
Паршивые дела.
Да уж
Я видел Лин пару дней назад. Как птичка, никаких забот. А тут еще Салли. Все равно как дважды под молнию попасть.
И не говори
Ей-богу, хоть бы она сама куда-то свалила, по каким-то своим делам Только не похоже, а?
Да, не очень
Слушай, а Маркус-то? Как подумаешь, чего он сейчас думает, аж мурашки по коже бегут. Он понизил голос. Ходят слухи, будто Салли Палмер разделали, как как я не знаю что. Ежели этот же мужик забрал Лин Я говорю, такому козлу шею бы свернуть, а?
Я посмотрел в свой стакан. Очевидно, слухи о моей помощи полиции еще не появились. Это радовало, однако сейчас я почему-то чувствовал за собой вину, будто умалчивание о выпавшей роли превращало меня в лжеца.
Бен задумчиво покачал массивной головой.
Ты как думаешь, у нее шансы есть?
Не знаю.
Честнее ответить я не мог. В памяти всплыли слова Маккензи. Если прав я, то Салли Палмер оставалась жива почти трое суток после своего исчезновения. Составление психологических портретов не моя профессия, но я знал, что убийцы-маньяки следуют определенному шаблону. И это означало, что Лин могла еще быть жива, если только речь идет о том же самом убийце.
Еще жива. Боже мой, возможно ли? И если да, то сколько это продлится? Я сказал себе, что сделал все от меня зависящее. Отчего же эти слова самому мне казались дешевым самооправданием?
И тут я сообразил, что Бен на меня смотрит.
Ты что-то сказал?
Я говорю, ты в порядке? Весь выжатый какой-то
Денек еще тот выпал.
Золотые слова. Он взглянул в сторону входной двери и переменился в лице. А ведь казалось, что хуже уж некуда
Я обернулся и на светлом фоне увидел мрачный силуэт пастора. Вокруг поутихли разговоры, пока он с суровым и непреклонным видом шагал к барной стойке.
Сдается мне, он сюда не промочить горло заявился
Скарсдейл откашлялся.
Господа, он неодобрительным взглядом окинул нескольких стоявших у бара женщин, но ничем не показал, что знает их, я подумал, что должен вам об этом сказать: завтра вечером я буду служить панихиду по Лин Меткалф и Салли Палмер.
Его сухой баритон беспрепятственно разносился по всему кабачку.
Уверен, что все вы он обвел взглядом присутствующих, все вы придете завтра вечером, чтобы почтить память мертвых и подставить плечо живым. Он сделал паузу и чопорно кивнул. Спасибо.
Направляясь к выходу, он остановился передо мной. Даже сейчас, летом, от пастора несло плесенью. Черное сукно сюртука припорошено белой пылью перхоти, а дыхание попахивало нафталином.
Полагаю, вы тоже придете, доктор Хантер.
Смотря сколько будет пациентов.
Уверен, что не найдется эгоистов, из-за которых вы не сможете исполнить свой долг.
На что он намекает? Скарсдейл подарил мне мрачную улыбку.
Полагаю к тому же, что большинство жителей вы найдете именно в церкви. В таких поселках, как наш, трагедии сплачивают людей. Наверное, вам, городским, это покажется странным, но мы-то знаем, что для нас важнее.
В последний раз сухо кивнув, он покинул кабачок.
По улицам попа водили заметил Бен и приподнял пустой стакан, почти незаметный в широкой ладони. Ну что, еще по одной?
Я отказался. Появление Скарсдейла не подняло мне настроения. Я уже собирался допить остатки своего пива, как из-за спины послышалось:
Доктор Хантер?
Молоденькая учительница, с которой я познакомился в школе днем раньше. Ее улыбка побледнела при виде моей физиономии.
Извините, Бога ради, я не хотела помешать
Да ладно То есть не беспокойтесь, все в порядке.
Я учительница Сэма, мы вчера встречались неуверенно сказала она.
Обычно у меня большие трудности с именами, однако ее я вспомнил сразу. Дженни. Дженни Хаммонд.
Да-да. Как он?
Кажется, ничего. Я хотела сказать, Сэм не ходил сегодня в школу. Но вчера, когда за ним пришла мать, он уже выглядел лучше.
А ведь верно! Я и впрямь собирался его проведать, да только помешали другие дела.
Ну конечно, он выправится. Надеюсь, школа не против, если он пару деньков посидит дома?
Что? А, нет, конечно, нет! Я просто подумала подойти поздороваться, вот и все
Она смутилась. Надо же, а я-то решил, будто она подошла спросить насчет Сэма. Несколько позже мне пришло в голову, что Дженни могла быть просто дружелюбным человеком.
Бы здесь с кем-то из учителей? спросил я.
Нет, одна. Ходила на поиски, а потом Понимаете, моя соседка ушла, а сидеть дома одной в такую ночь
Да уж, понимаю. Мы помолчали.
Вы не против, если я закажу вам что-нибудь? спросил я как раз в тот момент, когда Дженни сказала:
Ну, я пойду
Мы рассмеялись, немного смущенно.
Так как насчет заказать чего-нибудь?
Нет-нет, правда не надо.
А я ведь собирался идти к стойке. Еще не закончив фразу, я сообразил, что мой стакан далеко не пуст. Будем надеяться, что она не заметила.
Тогда бутылочку «Бекс». Спасибо.
Бен только что получил свою выпивку, когда я облокотился на стойку рядом с ним.
А, надумал-таки? Я угощаю И Бен начал просовывать руку в карман.
Постой-ка. Вообще-то это для других
Он бросил взгляд мне за спину. Губы тронула улыбка.
Ясненько. Ладно, до встречи.
Я кивнул, чувствуя, как горит лицо. К моменту, когда меня обслужили, я уже прикончил свое пиво. Я заказал еще пинту и понес выпивку к столику, где стояла Дженни.
Спасибо. Она отсалютовала мне бутылкой и отпила из горлышка. Я знаю, наш бармен этого не любит, но из стакана вкус совсем другой.
И меньше мыть посуды, так что вы на самом деле оказываете ему услугу.
Ага, теперь я знаю, как ему ответить в следующий раз. Она посерьезнела. Не могу поверить в случившееся. Это такой ужас, правда? Двое? Отсюда? Я-то думала, безопасны как раз такие места
И поэтому вы сюда переехали?
Это прозвучало несколько нахально, хотя у меня и в мыслях ничего подобного не было. Она опустила голову и посмотрела на бутылочку с пивом.
Скажем так: я просто устала от жизни в городе.
В каком?
Норидж.
Дженни принялась рассеянно сдирать с бутылки этикетку. Словно сообразив, что делает, она остановилась и улыбнулась. Ее лицо посветлело.
Ну а у вас какая история? Мы уже знаем, что и вы не из местных.
Да, не из местных. Из Лондона.
Что же вас привело в Манхэм? Яркие огни и блестящая ночная жизнь?
Что-то в этом духе. Я заметил, что она явно ждала большего. Наверное, то же, что и вас. Хотел изменить свою жизнь.
Она улыбнулась:
И все равно мне здесь нравится. Привыкаю к жизни в глуши. Сами знаете: тишина и всякое такое. Ни толп, ни машин.
Ни кинотеатров.
Ни баров.
Ни магазинов.
Мы улыбнулись друг другу.
И сколько вы уже здесь? спросила она.