Помнишь, что папа говорил? У тебя выпадут зубы, и ты сойдешь с ума.
Нет-нет, я не делал этого, повторял Гаррик, давясь от слез и простудного кашля.
Я все слышал, сказал Шон.
Да это у меня просто нога зачесалась. Честно-честно, это у меня нога
А в самом конце эта река последним водопадом устремляется вниз и выносит их в океан мужской зрелости.
Мистер Кларк так и не смог сломать Шона. Он раздражался, злился на него, но в открытое столкновение не вступал и понимал, что медленно сдает позиции и начинает бояться этого юноши. Учитель больше не заставлял Шона вставать, ведь Шон уже не уступал ему в росте. Борьба продолжалась два года, оба досконально изучили все слабости друг друга и умели обернуть их в свою пользу.
Мистер Кларк терпеть не мог, когда шмыгают носом, возможно, он подсознательно воспринимал это как насмешку над его собственным уродливым носом. А Шон искусно владел этим инструментом и обладал неплохим репертуаром: от едва слышного так искушенный любитель бренди втягивает носом воздух над бокалом до громкого харканья в самых глубинах горла.
Извините, сэр, обычно говорил он при этом. Ничего не могу поделать. Простудился.
Но довольно скоро мистер Кларк понял, как можно сравнять счет: а именно через Гаррика. Шон испытывал почти невыносимую боль, когда видел, что Гаррика даже чуть-чуть обижают.
Эта неделя для мистера Кларка выпала поистине черная. Очень беспокоила печень, ослабленная постоянными приступами малярии. Уже три дня подряд мучила мигрень, да еще неприятности с городским советом насчет условий контракта, который уже пора было продлевать. Шон же еще накануне был в прекрасной форме, шмыгал виртуозно, и мистер Кларк получил свое по полной программе.
Он вошел в класс и занял свое место на возвышении. Глаза его медленно блуждали по классу от ученика к ученику, пока не остановились на Шоне.
«Пусть только начнет, думал мистер Кларк. Пусть только начнет, и я его уничтожу».
За последние два года многие ученики успели поменять свои места в классе. Шона и Гаррика разделили, Гаррик теперь сидел на передней парте, в пределах легкой досягаемости со стороны мистера Кларка. Шон же маячил где-то в последних рядах.
Итак, откроем хрестоматию по английской литературе первый класс страница пять, второй класс
Гаррик шумно хлюпнул носом: у него снова был приступ аллергии.
Мистер Кларк громко захлопнул книгу.
Черт тебя подери, тихо проговорил он. И повторил уже громко: Черт тебя подери!
Его просто трясло от злобы, побелевшие ноздри бешено раздувались.
Он сошел с помоста и приблизился к Гаррику.
Черт тебя побери, одноногий болван! взвизгнул он и открытой ладонью отвесил ему звонкую пощечину.
Гаррик, обеими руками закрыв щеку, изумленно смотрел на учителя.
Грязная свинья, мистер Кларк навис над учеником, теперь и ты начинаешь!
Всей пятерней он схватил Гаррика за волосы и стукнул его лбом о крышку парты:
Я тебя проучу! Видит бог, я тебя проучу!
Бумс.
Я тебя проучу!
Бумс.
Я тебя проучу!
Бумс.
Этого времени Шону хватило, чтобы оказаться рядом. Он схватил мистера Кларка за руку и оттолкнул:
Оставьте его в покое! Он не сделал ничего плохого!
Ненавистное лицо Шона маячило прямо перед ним лицо человека, который изводил его целых два года. Будучи вне себя, мистер Кларк не удержался от соблазна. Он крепко сжал пальцы в кулак и нанес удар.
Шон пошатнулся, сделал шаг назад и, споткнувшись обо что-то, повалился на парту; от острой боли глаза наполнились влагой. Но так продолжалось не более секунды; глядя прямо в лицо мистера Кларка, Шон вдруг зарычал, как зверь.
Этот звук отрезвил мистера Кларка, он попятился, но не успел сделать и двух шагов, как Шон бросился на него. При каждом ударе звучно рыча, он молотил учителя то с левой, то с правой поочередно, пока мистер Кларк не врезался в классную доску. Учитель попытался вырваться и убежать, но Шон схватил его за воротник рубашки, притащил обратно при этом наполовину оторвал воротник и еще раз изо всех сил ударил. Мистер Кларк сполз по стенке на пол и сел. Над ним, тяжело дыша, стоял Шон.
Убирайся, прохрипел мистер Кларк.
Зубы его порозовели от крови, на разбитых губах тоже проступила кровь. Возле уха весело торчал оторванный воротник.
В классе стояло гробовое молчание, слышалось только дыхание Шона.
Убирайся, повторил мистер Кларк, и гнев Шона вдруг куда-то испарился, осталась только дрожь во всем теле.
Он молча направился к двери.
И ты тоже. Мистер Кларк ткнул пальцем в сторону Гаррика. Убирайтесь оба и больше не возвращайтесь!
Пошли, Гаррик, сказал Шон.
Гаррик встал и захромал к Шону. Вместе они вышли на школьный двор.
И что мы будем теперь делать?
На лбу Гаррика красовалась большая красная шишка.
Думаю, лучше всего отправиться домой.
А вещи? спросил Гаррик.
Сейчас все равно все не унесем потом пошлем за ними кого-нибудь. Пошли.
Они протопали через весь город и вышли на дорогу, ведущую к ферме. Почти до самого моста через Бабун-Стрём они проделали путь в молчании.
Как думаешь, что скажет папа? спросил Гаррик.
Он всего лишь облек в слова проблему, которая занимала обоих с той самой минуты, когда они вышли из школы.
Пусть говорит что хочет, но мы все правильно сделали, усмехнулся Шон. Видел, как я его? Бац, бац! Прямо в челюсть!
Зря ты это, Шон. Папа узнает убьет нас. А я ведь ни в чем не виноват.
А кто носом шмыгал? напомнил ему Шон.
Они дошли до середины моста, остановились и, облокотившись о перила, стали смотреть на воду.
Как нога? спросил Шон.
Болит Думаю, надо немного отдохнуть.
Ладно, раз такое дело.
И снова они надолго замолчали.
Зря ты это сделал, Шон, сказал Гаррик.
Что сделано, то сделано. Эта Носопырка получила свое и всегда будет получать а нам сейчас лучше подумать, что папе сказать.
Он же бил меня, сказал Гаррик. Он мог меня убить.
Ну да, с готовностью согласился Шон. И меня тоже ударил.
Они замолчали, обдумывая сказанное.
А давай просто уйдем из дома, предложил Гаррик.
И ничего папе не скажем? Эта мысль Шону даже понравилась.
Ну да. Можно уйти в плавание или еще что-нибудь придумать. Лицо Гаррика просветлело.
У тебя же морская болезнь, тебя даже в поезде тошнит.
И снова оба задумались: каждый ломал голову, что делать дальше. Потом Шон посмотрел на Гаррика, Гаррик на Шона. Словно поняв друг друга, братья оторвались от перил и, больше ни слова не говоря, двинулись в Теунис-Крааль.
Перед домом они увидели Аду. Широкополая соломенная шляпа закрывала лицо от жаркого солнца, на локте висела корзинка с цветами. Она была так увлечена работой в саду, что не сразу заметила их. Братья уже пересекали лужайку перед домом, когда мачеха увидела их и замерла, стараясь успокоить себя, подавить тревогу. Ада по опыту знала, что от пасынков можно ожидать чего угодно, и была готова благодарить судьбу, если все оказывалось не так уж плохо.
Они подходили все ближе, и шаги их все замедлялись. Наконец братья остановились, словно механические игрушки, у которых кончился завод.
Ну здравствуйте, сказала Ада.
Здравствуйте, отозвались они в один голос.
Порывшись в кармане, Гаррик достал носовой платок и высморкался. Шон принялся внимательно разглядывать крутую голландскую крышу Теунис-Крааля, словно никогда раньше ее не видел.
Ну, что скажете? Она старалась говорить как можно спокойнее.
Мистер Кларк отправил нас домой, объявил Гаррик.
Почему? Спокойствие Ады начинало трещать по швам.
Ну Гаррик посмотрел на Шона, ища поддержки, но все внимание брата было приковано к крыше. В общем Понимаешь, Шон в общем, он несколько раз стукнул мистера Кларка по голове, и тот упал. А я ничего такого не сделал.
О господи, тихонько простонала Ада. Помолчав, тяжело вздохнула. Ну хорошо. Теперь давайте все с самого начала и по порядку.
Они принялись торопливо рассказывать, перебивая друг друга и споря насчет подробностей.
О господи, тихонько простонала Ада. Помолчав, тяжело вздохнула. Ну хорошо. Теперь давайте все с самого начала и по порядку.
Они принялись торопливо рассказывать, перебивая друг друга и споря насчет подробностей.
Так, промолвила Ада, когда они закончили. Сейчас вам лучше пойти к себе. Отец сегодня работает на приусадебном участке и скоро придет обедать. Постараюсь его как-нибудь подготовить.
В комнате братьев царила жизнерадостная атмосфера камеры смертников.
Как думаешь, сколько он нам всыплет? спросил Гаррик.
Думаю, пока не устанет, потом отдохнет и еще добавит, ответил Шон.
За окном послышался топот копыт, и лошадь Уайта остановилась во дворе. Он что-то сказал мальчишке, помощнику конюха, и засмеялся. Хлопнула дверь на кухню, прошло полминуты тревожного ожидания, потом донесся рев Уайта. Гаррик испуганно вскочил.
Следующие минут десять они слышали, как отец о чем-то говорит с Адой на кухне и сердитый бас сменяется ее увещевающим бормотанием. Потом в коридоре послышались легкие шаги Ады, и она вошла в спальню:
Отец зовет вас к себе, он в кабинете.
Уайт стоял возле камина. Борода его была припудрена дорожной пылью, лоб сморщился, как вспаханное поле, а глаза гневно горели.
Войдите! проревел он, когда Шон постучал в дверь.
Они робко вошли и встали перед ним. Уайт постукивал хлыстом по правой ноге, выбивая из штанов облачка пыли.
Подойди сюда, приказал он Гаррику.
Тот повиновался. Отец всей пятерней вцепился ему в волосы, оттянул голову сына назад и некоторое время рассматривал шишку у него на лбу.
Гм сказал Уайт.
Потом отпустил волосы Гаррика, и они встали на голове хохолком. Бросил на стол хлыст.
Теперь ты подойди, велел он Шону. Вытяни руки вперед нет, ладонями вниз.
Кожа на обеих руках была содрана, одна костяшка даже распухла.
Гм повторил он то же слово.
Повернувшись к полке возле камина, Уайт достал трубку и набил ее табаком из каменной табакерки.
Черт бы вас побрал, какие же вы еще дураки оба, сказал он. Ладно, так и быть, рискну, возьму вас, для начала за пять шиллингов в неделю и на всем готовом. Ступайте обедать Днем у нас много работы.
Не веря собственным ушам, они во все глаза смотрели на отца, потом опомнились и попятились к двери.
Шон!
Шон остановился, понимая, что все закончилось слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Куда ты его бил?
Да куда попало, папа, куда смог попасть, туда и бил.