Я, как и советовала мне Даара, легла на приготовленную мне постель, скинув оттуда почти все подушки на пол, оставив себе лишь парочку одну под голову, а другую стиснула в объятьях, ну, я дома всегда так делала, чтобы было легче заснуть. И ведь на самом деле, не прошло и пяти минут, как я уплыла в объятия Морфея, который нежно приласкал меня в своей стране сновидений.
Не знаю сколько я проспала, но вместо легкого и спокойного сна, мне снились кошмары один страшнее другого: монстры зубастые и рогатые, жутко страшные, и все, почему-то, с лицом Дакхара, который злобно подхихикивал и подмигивал своими черными бусинками глаз, и размахивая паучьими лапками, сразу всеми восьмью.
Я от этого резко просыпалась, чтобы тут же снова погрузится в обратно в сон, потому что глаза, словно налитые свинцом, совершенно не желали открываться. У меня не было сил бороться со сном.
Заснув, я снова видела кошмар моя родная планета Земля была полностью объята огнем, слышались страдающие крики людей, от которых мне становилось не по себе, а по телу пробегал мороз по коже, от осознания этого ужаса. Но среди всех этих людских воплей и стенаний, я расслышала голос, такой до боли родной, голос мамы. Она все время завала меня: «Ирина, девочка моя Ирина». Но этот голос был на столько тих, что мне казалось, будто это ветер шелестит в ветвях деревьев, которые начинало пожирать пламя.
Я плакала, я точно знаю, что плакала во сне, зовя ее, умоляя вернуться и не покидать меня больше никогда, но вместо ее, столь долгожданного для меня, ответа, раздался голос, который стал для меня ненавистен: «Ты никогда ее больше не увидишь, смирись с этим!»
Снова он врывается в мой сон почему? Я не хочу его видеть, не хочу слышать мне нужна только моя мама, я так страдаю без нее. Он говорит мне смириться? Ну уж нет! Девушка с Земли, а тем более русская, никогда не сдастся!
Мне хотелось кричать, но я не могла, словно горло сжало спазм, не позволяющий проронить ни звука. Хотелось смести все на своем пути, но тело не слушалось. Мне казалось, что я оказалась в западне, в ловушке, из которой нет выхода.
Я снова резко просыпалась, даже не осознавая, где сейчас нахожусь, и снова засыпала, погружаясь в тревожный сон. Снова кошмар тот самый день, когда в нашу, мою и родителей, жизнь ворвался Дакхар. И я снова переживала тот ужас, который увидела тогда легкий взмах его руки, и мама превратилась в пепел. Я снова чувствовала боль утраты, чувствовала тоску, от которой сердце разрывалось на части, как рыдания сотрясают мою душу, а затем
Я увидела ее маму, мою любимую мамочку: она стояла на вершине холма, обнесенного со всех сторон невероятно белым снегом, искрящийся, точно россыпь алмазов на полуденном солнце.
Ее легкое платье из бело-голубого материала, происхождение которого мне было неведомо, развевалось на легком ветру, придавая ей легкость и некий эффект парения над этим снежным холмом. Она стояла и с грустью во взгляде, смотрела на меня, ласково улыбаясь, после чего прозвучал ее голос журчащий, как весенний ручек, нежный, как теплый ветерок и прекрасный, как сама Вселенная: «Ирина, словно шепот ветра донеслось до меня, не бойся, моя девочка. Ничего не бойся. Я всегда буду с тобой, в твоем сердце. Не сдавайся, сокровище мое ты все преодолеешь, ведь я так сильно люблю тебя».
В душе, словно ворвавшийся в нее ураган, разлилось неимоверное счастье, которого я раньше никогда не испытывала. Счастье от того, что я услышала ее, такой родной и любимый моему сердцу, голос. Я снова увидела маму, пусть даже и во сне, но увидела, и это принесло мне облегчение. И в этот самый миг моего сна я поняла, что чтобы не случилось, она всегда будет рядом со мной, даже если я ее больше никогда и не увижу, она будет в моем сердце, в моих воспоминаниях.
Я нехотя разлепила глаза, которые теперь по-новому взглянули на мир. Я в Темном мире? Ничего страшного, главное, что я жива и вполне здорова. Есть Кэйра, которой я мешаю? Ничего страшного, ведь есть Даара, которая желает мне помочь, а это уже неплохой противовес. Дакхар, который жаждет затащить меня в свою постель? Ничего стр Ну нет, вообще-то, именно это и приводит меня в ужас. Но ничего, я же справлюсь? Ну, по крайней мере, буду на это надеяться.
В комнату постучали, прерывая поток моих, почти позитивных, мыслей, после чего вошла Даара:
Ну наконец-то, ты очнулась, дитя, с явным облегчением выдохнула она, проходя в комнату и присаживаясь на край кровати. Ну и напугала же ты меня, да и Дакхар немного понервничал, когда увидел тебя в том жутком состоянии.
Я, присев и подобрав ноги под себя, в полном недоумении уставилась на женщину:
Я не понимаю.
Ну еще бы, конечно не понимаешь, ведь ты проспала двое суток, Ирина, почти не приходя в сознание. ответила Соэра, внимательно вглядываясь в мое, шокированное такой информацией, лицо.
Сколько? в миг осипшим голосом, спросила я.
Почти двое суток. У тебя был сильный жар, ты бредила во сне, и Дакхару пришлось самому заняться твоим лечением, благо, что его целительная магия позволяет это делать, иначе Соэра тяжело вздохнула. Кто знает что было бы дальше. Ведь твоя кожа была настолько горячей, что казалось ты вот-вот воспламенишься. Дакхар сказал, что это просто переход из не магического мира в наш, наполненный магией, повлиял так на твой организм, да и стресс ты получила немаленький. Не каждый день тебя вырывают из привычного мира, перенося туда, где тебе ничего не знакомо и чуждо.
Но из всего этого у меня почему-то отложилось только одно в голове:
Дакхар сам лечил меня? сильно удивившись, спросила я.
Да, совершенно спокойным голосом ответила мне Даара. Ее взгляд бы устремлен на меня, но Кажется она меня совсем не замечала, погрузившись в свои воспоминания, после чего тихо произнесла: Этот дар, дар исцеления, он унаследовал у своего отца Оэра Ниэкхара, который погиб, когда моим сыновьям только исполнилось по двести лет. Я не люблю вспоминать об этом, потому что это приносит мне мучительную боль не могу забыть того, кого любила всем сердцем. Ниэкхар был смыслом всей моей жизни, пока на свет не появились мои мальчики. Ниэкхар мне тогда сразу сказал, что у Дакхара проявится магия исцеления, уж больно характерные предпосылы у него к этому были, правда, я не поняла, на что он намекал. Соэра тепло улыбнулась при этом воспоминании. Такие крохотные, хорошенькие я не могла налюбоваться на них. В тот день я была счастлива, как никогда прежде. Женщина сцепила руки в замок, прижимая их к груди, после чего взглянула на меня, грустно улыбаясь.
Дакхар сам лечил меня? сильно удивившись, спросила я.
Да, совершенно спокойным голосом ответила мне Даара. Ее взгляд бы устремлен на меня, но Кажется она меня совсем не замечала, погрузившись в свои воспоминания, после чего тихо произнесла: Этот дар, дар исцеления, он унаследовал у своего отца Оэра Ниэкхара, который погиб, когда моим сыновьям только исполнилось по двести лет. Я не люблю вспоминать об этом, потому что это приносит мне мучительную боль не могу забыть того, кого любила всем сердцем. Ниэкхар был смыслом всей моей жизни, пока на свет не появились мои мальчики. Ниэкхар мне тогда сразу сказал, что у Дакхара проявится магия исцеления, уж больно характерные предпосылы у него к этому были, правда, я не поняла, на что он намекал. Соэра тепло улыбнулась при этом воспоминании. Такие крохотные, хорошенькие я не могла налюбоваться на них. В тот день я была счастлива, как никогда прежде. Женщина сцепила руки в замок, прижимая их к груди, после чего взглянула на меня, грустно улыбаясь.
Меня, если честно, слегка шокировала вся эта информация, поэтому я, с некоторым подозрением решила уточнить:
Сыновьям? Немного прищурила глаза, склонив голову набок.
Да, у меня был еще один сын, Ирина, но он так же, как и его отец, погиб на войне, которая разразилась почти сразу, после гибели Ниэкхара. С того грустного дня, когда я узнала, что мой сын погиб, прошло уже три века так много для всех, но так мало для матери, потерявшей свое дитя.
Я промолчала, понимая, как тяжело вспоминать ей об этом, но мое любопытство требовало удовлетворения, поэтому я произнесла:
Ого, офигеть. Я вцепилась в подушку, сильнее прижимая ее к своей груди, и впилась в нее своими маленькими, но острыми коготками. А как его звали?
Даара посмотрела на меня опечаленными глазами и, с удручающей тоской в голосе, ответила:
Ратхар. Он брат-близнец Дакхара. На глаза женщины навернулись слезы, но она не проронила ни одной из них.
Еще немного помолчав, женщина продолжила свой рассказ:
Рожденный всего на пару минут раньше брата. Даара печально улыбнулась. Он был наследником Повелителя Темного мира, именно он должен был в свое время занять это место, но он никогда не желал этого. Говорил, что терпеть не может политику и ее грязные интриги, без которых никак не обойтись, а вот повоевать это да, можно, даже нужно. Он так сильно жаждал сражений, что отказался от наследования, передав это право Дакхару, который, к слову сказать, был не против. Соэра тяжело вздохнула, словно собираясь с силами, чтобы продолжит свой рассказ. И ведь на самом деле, Ирина, Ратхар стал великолепным воином, лучшим из лучших, но однажды Он так и не вернулся с поля боя. она горько всхлипнула, опустив взгляд к полу, и смахивая слезы с ресниц. Ладно, дитя, давай больше не будем о грустном. Теперь это уже не имеет значения. Даара попыталась улыбнуться, но эта улыбка вышла какая-то вымученная.
Простите меня, не хотела бередить ваши воспоминания, как я вижу, до сих пор приносящие вам душевную боль. Простите, извинилась я перед ней. Прошу прощения за то, что при нашей первой встрече повела себя, как неотесанная грубиянка и хабалка я ведь, на самом деле, не такая.
Соэра, тепло улыбнулась и, положа свою тонкую и изящную руку на мою, с силой вцепившуюся в подушку, произнесла:
Ничего, Ирина, не переживай, я все понимаю, ведь ты испытывала в тот момент стресс о того, что из привычного, родного и понятного тебе мира, ты попала в совершенно другой чужой и пока неизведанный.
Я, с явным облегчением от ее слов, кивнула и улыбнулась, а она, охнув, подскочила с кровати и воскликнула:
Ох, у меня совершенно вылетело из головы с этими разговорами: ты, наверное, жутко проголодалась?
И словно в подтверждении ее слов, мой желудок громко и очень недовольно заурчал, а я, краснея от стыда за издаваемый мной звук, смущенно произнесла:
Простите это да, очень проголодалась.
Даара лучезарно улыбнулась, словно несколько минут назад ничего не было, словно не она прятала свои слезы и душевную боль от утраты одного из сыновей, и к кому-то довольно громко обратилась: