А я остановился, сраженный внезапной мыслью:
Варь, а Варь А что-то не продумали мы с этой школой
Ты чего, Федь? она продолжала машинально тащить меня за собой, но остановилась и нахмурила брови.
А вот смотри, Варюш и поправляй меня. Сколько детей всего наберется в школу, не думала?
Ну, ребятишек десятка три-четыре, наверное.
Да если бы, я вздохнул. Считай. В городе тысяч тридцать жителей. Сколько из них детей будет в школьном возрасте?
Варя подняла глаза к верху, губки зашептали, а потом и ротик распахнулся и глаза округлились.
Во-во, у меня такая же реакция была.
Подожди, Федь, ну не все ведь дети к нам придут. Кто побогаче тот своим чадам сам учителей нанимает, кто победнее тем не до школы, детишки сызмальства на хозяйстве и получается, что всего она опять задумалась, а потом вздохнула: Много.
Сарайчиком, Варюш, точно не обойтись. Придется большое здание строить этажа в два, а то и в три. Это несколько классов же будет и придется учителей искать А представляешь, когда эта вся банда на перерыв между уроками во двор выскочит, что тут будет?
Ой-ёй Варя прикрыла ротик ладошками и закивала головой. Может, ну её эту школу, Федь?
Но-но, Варвара Никифоровна! Что это за пораженческие настроения?! Отставить панику! я попытался приобнять её, но Варя выскользнула из моих рук и, покрутив у виска пальчиком, кивнула на пролом в заборе, в который заглядывали зеваки. Ну да, местные правила, чтоб им пусто было!
Пошли в терем, сядем спокойно и всё подсчитаем, предложил я.
Это с тобой-то и спокойно? хихикнула девушка. Сразу же приставать полезешь!
А как ты хотела? Конечно, полезу, ухмыльнулся я. Да ты и сама обидишься, если не полезу.
А ты меня не обижай так и я не обижусь, лукаво посмотрела на меня она.
Ну а чего тогда возмущаешься?
А для порядку! она снова хихикнула. Ну, пошли счетовод!
В тереме я отыскал несколько листов толстой пожелтевшей бумаги. А Варя нашла чернила и ловко обстругав кончик у гусиного пера, предусмотрительно уселась от меня подальше, на другую строну стола и ехидно показала язычок:
Сначала делом займёмся, господин Фёдор свет Васильевич.
А потом? с надеждой спросил я.
Суп с котом, хихикнула Варя. Ну, давай считать.
Через пару часов, охрипшие от споров, а я еще и перепачкавшийся чернилами, мы пришли к выводу, что школу придется строить большую, на три этажа. Сколько точно будет классов и сколько надо будет нанять учителей, пока было не ясно, стоило подождать с переписью учеников, но выходило что не меньше десяти классов.
Будешь ты Варюш у меня директрисой, хмыкнул я.
Кем-кем?!
Директором, поспешил успокоить я, с опаской поглядывая на руку Вари, потянувшуюся к чернильнице. Это начальник школы, Варюш.
А я хотела сама детишек учить, вздохнула она. А тут хлопот столько
Ну, возьмёшь себе один класс, а там видно будет, успокоил я. Это вначале хлопот много, а потом устаканится всё и придет в норму.
Устаканится хмыкнула Варя. Кому что, а Федьке только про стакан!
Ты чего, Варь? оторопел я.
Да так, отмахнулась она, положено так, ты как маленький прям.
Неправильные какие-то тут у вас положения Ох, а Горох твой точно взвоет, когда ты за деньгами к нему придешь!
А ты не взвоешь? Ты же половину собирался на школу дать. Нехорошо как-то получилось Я же не знала, что такие расходы потребуются
Спокойствие, только спокойствие! я гордо расправил плечи. Мне для тебя ничего не жалко!
А сам подумал, что если не найду денег, то с помощью Аристофана стащу золотые плитки с пола одного из залов. Аристофан давно там наладил махинацию по замене плиток на свинцовые, но я, в связи с пленением Кощея, приказал ему грабёж прекратить. Это же как у самого себя грабить. Ну а теперь, если что, можно будет возобновить экспроприацию неправедно нажитого.
Во дворе раздался шум, Варя вскинула голову и огляделась:
Ты смотри, стемнело уже. Заболтал ты меня совсем, Феденька.
Ага, и тут я тоже виноват. Давай вали всё на меня, несчастного, я встал и выглянул в окно. Кажется, это твоя телега приехала.
Варя быстро чмокнула меня и побежала вниз, а я только вздохнул. Вот чего мне надо было сейчас с этими расчетами связываться? Целых два часа одни были! Ну не дурак, а?
Это действительно пришла телега с Вариными вещами, и две смешливые румяные девахи начали живо и с прибаутками перетаскивать её содержимое в дом, с любопытством оглядываясь по сторонам и каждый раз, хихикая, пробегая мимо меня.
Варя увлеклась временным обустройством на новом месте, а тут еще и притопал десяток стрельцов от Никиты и занял позицию вокруг дома и я почувствовал себя лишним.
Ну ладно, почти весь день с Варей провёл, уже повезло. А теперь пора и честь знать. Уходить от Вари очень не хотелось, но и ночевать где-нибудь на лавке в горнице тоже не грело. Тем более я был уверен, что мне ночью фиг дадут прокрасться в спальню к Варе. Эти две девушки из обслуги, наверняка были накачены строгими наказами от тетки Пелагеи и трястись над Варей будут, как мужик над заначенной бутылью самогона.
Мне даже поцеловать на прощание Варю не удалось и я, вздыхая от несовершенства мира, поплелся на постоялый двор за Максимилианом. А впереди была еще дорога домой через ночной лес, да и голодное урчание в пузе
Максимилиан прекрасно ориентировался в темноте и дорогу обратно я пережил вполне сносно. На этот раз начитанный конь порадовал меня рассуждениями о Атлантиде и её аналогах, что было жутко интересно и захватывающе. А завершился этот рассказ почти в тему падением прямо у ворот дворца Кощея в глубокую яму, заполненную ледяной водой вперемешку с грязью. Не знаю, каково было атлантам, а мы с Максимилианом резко не одобрили такое окончание путешествия. Змеелюдам, а это явно были их происки, наверняка икалось как никогда в жизни, ибо Максимилиан обкладывал их сразу на нескольких языках, включая уже и мёртвые. Я так заслушался его, что даже перестал выбивать зубами дрожь.
Во дворце царил относительный порядок, правда Гюнтер, вышедший нас встречать в сопровождении нарезавшего вокруг него круги колдуна Лиховида, находился в крайне раздраженном состоянии. Его шикарный черный фрак украшали белые вертикальные полосы, и мой дворецкий сейчас сильно походил на каторжанина.
Змеелюды? спросил я, а Гюнтер в ответ только поклонился.
Они, Федька, змеелюды! завопил тут же Лиховид. Идуть! Уже скоро полезуть ратью неисчислимой!.. А девка хде?
Лиховид Ростиславович! возмутился я. Сами же говорите, что мы в опасности и сразу же про Олёну спрашиваете! Ну не до девушек сейчас вам должно быть!
А мне чёй-та? хмыкнул колдун. Мне змеелюды ничё сделать не могут.
Ну и радуйтесь, пока мы тут гибнуть будем! в сердцах сказал я. Гюнтер, скажи Агриппине Падловне, пусть выдаст тебе денег на новый фрак. А лучше сразу три пошей в запас. Ты у нас лицо дворца, должен при параде всегда быть.
Гюнтер довольно улыбнулся и, поклонившись, ушел, а мы с Максимилианом поплелись по коридорам и залам, разбрызгивая по пути всю старательно собранную в яме грязь.
Лиховид летел за нами и продолжал что-то бурчать об ужасах змеелюдов, о том, что молодежь совсем старых перестала слушаться, что вот в его времена ну и тому подобный бред.
Максимилиан на очередном повороте вздохнул, вежливо попрощался и зацокал к себе в конюшню, а я, только не зацокал, а зашлёпал прямиком в ванную, куда вскоре прибежал Михалыч.
Растудыть твою промолвил он восхищенно, глядя как я, скинув одежду прямо на пол, опускаюсь в ванную и вода тут же из прозрачной становится мутно-коричневой. Енто Варька тебя так за приставания изгваздала? Где ж она в Лукошкино столько грязи нашла? А я говорил тебе, Федька, не спеши, не лезь сразу с поцелуйчиками и обнимашками, вот и получил
Деда, я там на полянке, шагах в десяти от ворот, котомку с деньгами уронил, а подымать лень было, устал. Ты не принесешь, а?
Михалыч всплеснул руками и метнулся из ванной, а я, крикнув ему вслед «Поспеши дед, а то утащат!», довольно захихикал. А чего он? Нет бы, пожалеть, посочувствовать, так нет, накинулся сразу, да еще совершенно необоснованно.
Утром меня разбудил женский плач и завывания.
Кое-как напялив джинсы и майку, я выскочил из спальни в кабинет и просто остолбенел. Рядом со столом стояла на коленях какая-то женщина, а может, девушка, я и не разобрал. Голова её лежала на большом чурбаке для разделки мяса, а сама она жалобно завывала что-то неразборчиво и даже и не пыталась вскочить и убежать, хотя руки её были не связаны. Над ней с торжествующим видом и огромным топором в руках возвышался Михалыч.
Подлая предательница! орал дед. Вот сейчас ты за все свои прегрешения и ответишь!.. А, внучек? Смотри, какую змеюку мы на груди пригрели!
Дед Что происходит?!
Это она! Это всё она, зараза! продолжал надрываться Михалыч. Я ить, Федь, вчера как побежал за оброненной тобой денежкой, растяпа ты такой, выскочил из ворот, гляжу, а денежек то и нетути! А недалече вот эта изменщица маячит! Ну, я сразу сообразил, что енто она котомку с деньгами спёрла! Кинулся за ней, в яму какую-то с грязью свалился, но поймал, Федь! Поймал мерзавку!
Дед! я замахал руками пытаясь остановить его, но он даже не обратил на это внимания, сгораемый чувством мести и справедливости.
Она ить, никак вначале сознаваться не хотела, внучек, но под утро ужо на дыбе, всё-всё мне выложила! Енто она, змея подколодная, не только денежки наши стащила, но и призналась в пособничестве змеелюдам! Акромя того, после каленого железа, добровольно призналась, что на фон Дракхена работает и пленение Кощея-батюшки, енто тоже её подлых рук дело!
Дед! я замахал руками пытаясь остановить его, но он даже не обратил на это внимания, сгораемый чувством мести и справедливости.
Она ить, никак вначале сознаваться не хотела, внучек, но под утро ужо на дыбе, всё-всё мне выложила! Енто она, змея подколодная, не только денежки наши стащила, но и призналась в пособничестве змеелюдам! Акромя того, после каленого железа, добровольно призналась, что на фон Дракхена работает и пленение Кощея-батюшки, енто тоже её подлых рук дело!
Дед
И пусть она так и не созналась, куда денежки спрятала, но вина её доказана, а сама она смерти повинна! Умри же подлое отродье!
Дед взмахнул топором, а я начал сползать по двери на пол. Михалыч с хеканьем обрушил топор на шею несчастной и голова её, отсечённая мастерским ударом, качнулась и медленно, будто невесомый воздушный шарик, скатилась с плахи и, подскочив пару раз от удара о пол, замерла, смотря на меня уже мёртвыми застывшими от ужаса глазами.