Блин Точно, там же собаки сторожевые
За нас не переживай, босс. Нас реально, никакая шавка не заметит.
И то хорошо
Босс, так мы пойдем в натуре?
И бесы вместе с Калымдаем, посмеиваясь и поглядывая на нас, растворились во тьме.
Дед, вернулся я к животрепещущей собачьей теме, вот только не говори, что ты еще не придумал, как проблему с волкодавами решить.
Ага, удовлетворенно закивал Михалыч, значится, плохой у тебя дед? А как жареный петух в мягкое место клюнул, так сразу хорошим стал?
Да хороший ты у меня, деда, просто замечательный! Только что это тебе сегодня мой филей покою не даёт? Ты у Гюнтера, что ли нахватался?
Михалыч возмущенно фыркнул, но я быстро, не давая ему слова молвить, а то сейчас начнется проповедь на полчаса, сказал:
Ну, давай, выкладывай, что ты там от собачек припас?
Дед еще пофыркал немного, как ёж-альбинос над белой мышью в блюдце молока и, покопавшись в кошеле, протянул мне круг пахучей домашней колбасы.
На самом-то деле, тут вся колбаса домашняя, а вот милой моему сердцу "Докторской" или хоть палочку сырокопченой днем с огнем не найти. Хотя, надо честно признаться, здешняя колбаса очень даже ничего, а жареные колбаски Иван Палыча так вообще шедевр кулинарии, но хочется иногда взять такой толстый кружок обычной вареной, да ляпнуть его на ломоть хлеба, а если еще и горчичкой умеренно сверху намазать м-м-м
Пардон, отвлёкся.
Ну и что мне с ней делать? я недоуменно повертел в руках колбасу, понюхал, примерился, открыл рот, но передумал. Не время сейчас для еды. Хочешь, чтобы я съел её и дыхнул на собак, а те от зависти и перемрут? Или поделить её между псинками, а они за это меня трогать не будут?
Посмейси мне еще Федька! Живо бери колбасу в руку и держи покрепче!
Ну, взял, держу. И что теперь?
А таперича, как попадем на царский двор, ить сразу начинай по нему кругами бегать и колбасой маши во все стороны. Все собаки за тобой кинутся, а я тем временем
Михалыч!
Отмщённый дед довольно похекал и уже вполне серьезно протянул мне небольшую склянку:
На вот, сделай три махоньких глотка.
Прямо выпить? я недоверчиво и с опаской повертел в руках бутылочку с густой, будто масло, жидкостью. Кто его старого приколиста знает, еще подсунет касторки или отвар перца чили для поднятия настроения.
И не сумлевайся, внучек! заверил меня Михалыч. Это еликсир самого Готфрида Бранденбургского!
Ух ты! Самого Готфрида?! А кто это такой?
Да напарник мой по молодости, отмахнулся дед. Знатный алхимик был, золотые руки. Ежели надо свинец в золото превратить или философский камень из булыжника с мостовой сделать, а то и вечной молодостью какую-нить богатую старую дуру одарить, то лучше его, мазурика и не сыскать. Но вот, что на самом деле умел, так енто еликсиры всякие полезные составлять. Так что глотай, внучек, глотай.
Шевалье, вы скоро? спросила заскучавшая Маша.
Эх, ладно, решился я и сделал три быстрых маленьких глотка.
Ну а кто говорил, что эликсир или любое зелье должны быть вкусными? Это же не коньяк и не сгущенка. А жаль.
Откашлявшись и отплевавшись, я протянул склянку Маше.
Ну что вы, мсье Теодор, улыбнулась она, демонстрируя мне клыки как у известной киски Багиры. Меня собачки и так любят.
Ага, хихикнул Михалыч, так любят, что от одной улыбки с воем разбегаются. Ну что, пошли ужо?
На, Михалыч, сам-то не забудь глотнуть эликсиру своего, я вернул деду склянку.
А мне-то зачем? удивился дед, бережно пряча бутылочку в кошель. Я еще вчера у Кощея-батюшки на нас с тобой оберегов заговоренных взял и от собак, и от волков, и от прочей живности.
Вот не могу я при дамах материться, даже когда очень хочется, как сейчас.
До дворца мы добрались без происшествий, на стрельцов не нарвались, да и с внешней стороны царского забора патрулей не было видно, зато бесы уже были здесь. Я их и не увидел, только догадался об их присутствии, услышав тихий шепот Калымдая:
Федор Васильевич, у задней калитки телега стоит милицейская да стрельцы и ментовские и царские кучкуются. Телега сеном заполнена, видать опять скрытно участкового привезли к Гороху. Вы уж поосторожнее там.
Угу, спасибо, шепнул я в ответ, вздыхая про себя.
Не везет и всё тут. За Никиту я рад, конечно, что он выздоровел, но как же он сейчас не к месту тут оказался.
Машуля, я обернулся к нашей грозной вегетарианке, перенеси нас через забор куда-нибудь в тихое местечко.
И тут же зашелестели распахивающиеся крылья, сильные руки вампирши подхватили нас с дедом и мы взлетели в поднебесье, как два ангела возвращающихся домой с корпоратива, бережно удерживаемые третьим, трезвенником. Правда, до небес мы не долетели и слава богам, а были тихо и мягко опущены Машей возле большой поленницы дров. Тихо хлопнули крылья, и мы с дедом остались одни, замерев и внимательно прислушиваясь. Тишина. И сильный запах колбасы. И тихое чавканье.
Дед, ты чего?! зашипел я.
Нервы, ням, внучек, прошептал дед. Хочешь кусочек?
Сейчас же все собаки сбегутся!
И точно, топот лап по утрамбованной земле и возле нас появились три широко улыбающихся пасти с высунутыми языками, с которых довольно зловеще тянулись капли слюней. А еще зубки. И горящие глазки. А по мере приближения к нам, постепенно вырисовывались и мохнатые мощные туловища, ростом мне по пояс.
Я домой хочу! К компьютеру! В мою родную Канцелярию с крепкой дверью и засовом! К Тишке да Гришке, к Дизелю! К Кощею, что б его волки съели, надо же было загнать нас в Лукошкино на съедение этим монстрам!
Кутя-кутя, послышался шепот. На от тебе колбаски. И тебе тоже. Да и тебе я дам, не дергайся, погодь, отломаю только кусок Поглянь-ка, внучек, как жрут оглоеды. Совсем их тут замордовали на царской-то службе Ну, вот еще кусочек. И тебе тоже на, держи. Всё, нету больше. Нету, говорю, и не принюхивайся! Эх, давайте хош за ухами почешу и бегите отсюда. Марш дворец сторожить, кому сказал!
Собачки разочарованно вздохнули, хором лизнули Михалычу руку и исчезли во тьме.
Я облегченно выдохнул и снова прислушался. И снова тишина. Вот и славно, вот и замечательно. И это замечательно длилось еще минут десять не меньше, а я тем временем радовался тому, что наша операция проходит тихо и по плану. И сглазил, конечно же.
Со стороны входа в царские подвалы вдруг послышался шум, какая-то возня, а через несколько минут мимо нас проскакал волкодав, урвавший себе для игр большую палку, которую счастливо сжимал в пасти. Мы с Михалычем переглянулись, одновременно пожали плечами и тут в нас врезался запыхавшийся Аристофан.
Это босс! прохрипел он. Держите падлу! Этот гад в натуре меч спёр!
И он тут же исчез, рванувшись почему-то куда-то в сторону.
Давай, внучек, в погоню за собачкой! скомандовал дед, но сам не двинулся с места, растерянно вглядываясь в темноту.
В погоню, ага. Про кошку в темной комнате все слышали. А про собаку в большом и таком же темном дворе?
Дед, колбаса осталась? с надеждой зашептал я.
Всю сожрали, паразиты
Ну и где его искать, кобеля этого блохастого?
Но искать его не пришлось. Он сам медленно, будто на парашюте, спланировал сверху и завис перед нами на уровне моих глаз и дедова затылка.
Я икнул. Дед охнул. Пёс засопел и сказал:
Ну что вы, мсье Теодор на него смотрите? Забирайте меч и летим домой.
Маша?!
Ну не собака же, мон шер.
Точно, Маша. А псине было уже совсем не до нас. Бедная собачка вздыбив шерсть, обреченно висела в Машиных когтях, зажмурив от страха глаза, но, так и не выпустив из пасти меча, завернутого в холстину.
Отдай меч! прошипел я, схватившись за лезвие и дёргая меч к себе. Отдай, собака!
Ага, как же. Обезумевший волкодав только сильнее сжал зубы. Не поцарапал бы меч, а то Кощей убьёт всех без разбору, поди тогда доказывай, что это псина виновата.
Михалыч вздохнул, покопался в кошеле и воздух опять окрасился ароматом колбасы.
Михалыч?! возмутился я.
Да это последний кусочек, виновато прошептал дед. Тебе на завтрак берёг.
Он подсунул колбасу к носу волкодава и тут же глазоньки собаки широко открылись, хвостик завилял, ротик распахнулся, а меч мягко упал в мои подставленные руки.
Машка, бросай кобеля, хватай нас и тикаем! скомандовал дед и пёс тут же рухнул на землю, но, кажется даже и не заметил этого, сладострастно заглатывая колбасу.
Постой, деда, притормозил я его и сжав головку булавки, торчащей у меня в воротнике, тихо позвал: Аристофан?
Э-э Босс? тут же откликнулся бес, пугая меня прерывистым дыханием.
Всё, меч у нас, уходим! скомандовал я.
В натуре? удивился Аристофан, а я даже обиделся на такое недоверие в способности вышестоящего начальства.
Давай-давай, рявкнул я. Сваливаем по-тихому!
По-тихому не получилось.
Приведе-е-ение! вдруг раздался истошный вопль, разбудивший бы всё Лукошкино, если бы добропорядочные граждане не имели привычки спать, не обращая внимания на вопли загулявших допоздна таких же добропорядочных, но более счастливых в данной ситуации, жителей.
Машка, летим! уже не таясь, заорал дед.
Но Маша вдруг радостно захлопала в ладоши, вглядываясь в противоположную от нас сторону двора:
Ой, приведения! Ах, какие милые спиритус! Давайте с ними поиграем!
Мы с дедом машинально взглянули в ту сторону. Две призрачно белых фигуры метались на дальнем конце царского двора. Даже в темноте были отчетливо видны их бесформенные развивающиеся оболочки, нагнетающие первобытный ужас. Мы оцепенели, но радостный Машин "Ах, шарман!", привел нас в чувство. Дед выхватил из кошеля молоток, а я поднял двумя руками над головой меч, хоть и завернутый в холстину, но, тем не менее, заставивший почувствовать себя одним из семи самураев из одноименного фильма.
Ох, нет! вдруг горестно раздалось над нами. Это не спиритус, это люди.
И Маша, подхватив нас, печально взлетела в воздух.
Что, действительно, люди? Болтаясь в Машиных объятиях, я продолжал вглядываться в темноту. Ха! И правда, никакие это не приведения!
От, внучек ты у меня и паникёр! дед явно пришел к тому же выводу, но поспешил как обычно всё свалить на меня. Смотри-смотри, как запрыгали!
Точно одна фигура метнулась на задний двор и скрылась за постройками, а другая, большими прыжками добежала до царских палат и исчезла за дверьми.
Карнавал у них тут, что ли? проворчал я, когда Маша плавно опустила нас на землю. Хэллоуин и сюда протянул свои грязные буржуазные щупальца?
Чавой-та говоришь, внучек? не понял меня дед, но я только отмахнулся.