И много еще было, чего и не припомнить, и не вписать. Помню, однажды вошел я к нему один, когда никого у него не было. Час был вечерний, ясный, солнце закатывалось и всю комнату осветило косым лучом. Поманил он меня, увидав, подошел я к нему, взял он меня обеими руками за плечи, глядит мне в лицо умиленно, любовно; ничего не сказал, только поглядел так с минуту: «Ну, говорит, ступай теперь, играй, живи за меня!» Вышел я тогда и пошел играть. А в жизни потом много раз припоминал уже со слезами, какой велел мне жить за себя. Много еще говорил он таких дивных и прекрасных, хотя и непонятных нам тогда слов. Скончался же на третьей неделе после Пасхи, в памяти, и хотя и говорить уже перестал, но не изменился до самого последнего своего часа: смотрит радостно, в очах веселье, взглядами нас ищет, улыбается нам, нас зовет. Даже в городе много говорили о его кончине. Потрясло меня все это тогда, но не слишком, хоть и плакал я очень, когда его хоронили. Юн был, ребенок, но на сердце осталось все неизгладимо, затаилось чувство. В свое время должно было все восстать и откликнуться. Так оно и слупилось.
Глава 27. Вход Господень в Иерусалим
Вход в Иерусалим (Ин. 12)
Широка, необозрима,
Чудной радости полна,
Из ворот Иерусалима
Шла народная волна.
Галилейская дорога
Оглашалась торжеством:
«Ты идешь во имя Бога,
Ты идешь в Свой царский дом!
Честь Тебе, наш Царь смиренный,
Честь Тебе, Давидов Сын!»
Так, внезапно вдохновенный,
Пел народ. Но там один,
Недвижим в толпе подвижной,
Школ воспитанник седой,
Гордый мудростию книжной,
Говорил с усмешкой злой:
«Это ль Царь ваш, слабый, бледный,
Рыбаками окружен?
Для чего Он в ризе бедной,
И зачем не мчится Он,
Силу Божью обличая,
Весь одеян черной мглой,
Пламенея и сверкая
Над трепещущей землей?»
И века прошли чредою,
И Давидов Сын с тех пор,
Тайно правя их судьбою,
Усмиряя буйный спор,
Налагая на волненье
Цель любовной тишины,
Мир живет, как дуновенье
Наступающей весны.
И в трудах борьбы великой
Им согретые сердца
Узнают шаги Владыки,
Слышат сладкий зов Отца.
Вход Господень в Иерусалим праздник Православной Церкви, принадлежит к числу двунадесятых. Празднуется в шестое воскресение Великого поста (за неделю до Пасхи). В этот день вспоминается встреча иерусалимским народом Иисуса Христа как Царя и Мессии, въезжавшего в город «на осляти» в сопровождении апостолов. «Множество народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус идет в Иерусалим, взяли пальмовые ветви, вышли навстречу Ему и восклицали: «Осанна! Благословен грядущий во имя Господне, Царь израилев» (Ин. 12, 1213). «Осанна Сыну Давидову! Благословен грядущий во имя Господне! Осанна в вышних!» (Мф. 21, 9). На Востоке существует традиция в день праздника приходить в храм с пальмовыми ветвями, в России приносят ветки вербы. Отсюда произошли другие названия праздника «Ваий Неделя» и «Вербное воскресение».
Дмитрий Покровский.
«Краткий словарь православных терминов»
Святитель Лука (Войно-Ясенецкий). В Неделю Ваий
Иерусалим был переполнен народом, пришедшим отовсюду на великий праздник Пасхи. Из тысяч уст в уста передавалась весть об изумительном, никогда не слыханном чуде, совершенном Господом Иисусом Христом в недалекой Вифании. По единому слову Его воскрес и вышел из гробовой пещеры обвитый погребальными пеленами Лазарь, умерший четыре дня тому назад и, конечно, уже начавший разлагаться. Весь Иерусалим пришел в радостное движение. Повсюду собирались группы людей, обсуждавших, как следует встретить Господа Иисуса Христа. Придумали встречу простую, но полную любви и глубочайшего уважения к невиданному миром Чудотворцу и гораздо лучшую, чем знаменитый римский триумф, которым встречали вождей и победителей народов, триумф, полный громкой славы.
Господь наш Иисус Христос, воскресив четверодневного Лазаря, победил самую смерть, и за эту победу, требовавшую сил не человеческих, а Божественных, достойную хвалу воспеть могли только бесчисленные силы ангельские, составившие единый громогласный хор.
Вход Господень в Иерусалим праздник Православной Церкви, принадлежит к числу двунадесятых. Празднуется в шестое воскресение Великого поста (за неделю до Пасхи). В этот день вспоминается встреча иерусалимским народом Иисуса Христа как Царя и Мессии, въезжавшего в город «на осляти» в сопровождении апостолов. «Множество народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус идет в Иерусалим, взяли пальмовые ветви, вышли навстречу Ему и восклицали: «Осанна! Благословен грядущий во имя Господне, Царь израилев» (Ин. 12, 1213). «Осанна Сыну Давидову! Благословен грядущий во имя Господне! Осанна в вышних!» (Мф. 21, 9). На Востоке существует традиция в день праздника приходить в храм с пальмовыми ветвями, в России приносят ветки вербы. Отсюда произошли другие названия праздника «Ваий Неделя» и «Вербное воскресение».
Дмитрий Покровский.
«Краткий словарь православных терминов»
Святитель Лука (Войно-Ясенецкий). В Неделю Ваий
Иерусалим был переполнен народом, пришедшим отовсюду на великий праздник Пасхи. Из тысяч уст в уста передавалась весть об изумительном, никогда не слыханном чуде, совершенном Господом Иисусом Христом в недалекой Вифании. По единому слову Его воскрес и вышел из гробовой пещеры обвитый погребальными пеленами Лазарь, умерший четыре дня тому назад и, конечно, уже начавший разлагаться. Весь Иерусалим пришел в радостное движение. Повсюду собирались группы людей, обсуждавших, как следует встретить Господа Иисуса Христа. Придумали встречу простую, но полную любви и глубочайшего уважения к невиданному миром Чудотворцу и гораздо лучшую, чем знаменитый римский триумф, которым встречали вождей и победителей народов, триумф, полный громкой славы.
Господь наш Иисус Христос, воскресив четверодневного Лазаря, победил самую смерть, и за эту победу, требовавшую сил не человеческих, а Божественных, достойную хвалу воспеть могли только бесчисленные силы ангельские, составившие единый громогласный хор.
А на земле своими слабыми и грешными голосами могли люди, собравшиеся в Иерусалиме, принести Господу Иисусу только малый дар любви и преклонения, являя их подстиланием своих одежд под ноги осленка, на котором ехал великий Чудотворец; маханьем пальмовыми ветвями и громкими криками: «Осанна! Благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!» (Ин. 12, 13).
Но посмотрим на Виновника этих излияний любви Господа Иисуса Христа. Нет и следов радости на Его низко поникшем челе, и слезы одна за другой капают из Его пречистых и пресветлых очей.
О Господи наш, Господи! О чем Ты плачешь? О чем Ты скорбишь? Нам, мелким и грешным людям, невозможно это понять, а пред Твоим всеведущим взором уже открывается страшный путь на Голгофу. Твои уши уже слышат, как этот народ, поющий теперь «Осанна в вышних! Благословен грядый во имя Господне!», через несколько дней будет вопить пред Понтием Пилатом: «Распни, распни Его!» (Ин. 19, б).
Пред Твоим Божественным всеведением раскрываются неописуемые ужасы осады и разрушения Иерусалима через 37 лет, и Ты думаешь про Себя: «О, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих, ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами, и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего» (Лк. 19,4244).
О вы, братия и сестры, слушающие скорбную речь мою, неужели и ваши глаза не затуманены слезами? Неужели не понимаете, как ничтожна слава человеческая, как бессмысленно искать и домогаться ее?
Как важно для всех нас, взирая на плачущего при воздаваемой Ему славе Иисуса, подумать о том, что близится и для нас час смерти, и как нужно готовиться к нему пересмотром всей жизни своей и неустанным покаянием во множестве грехов своих.
Как важно, чтобы страшный глас трубы Архангела заставил нас не содрогнуться в трепете и ужасе, а восклониться и поднять головы свои, когда великий Судия мира, ныне смиренно едущий на осленке в Иерусалим, придет в великой и страшной славе с бесчисленным воинством небесным судить всех нас, судить весь мир.
Александра Ишимова. Божья верба
Тихие вешние сумерки Еще на закате небо светлеет, но на улицах темно. Медленно движутся огоньки горящих свечек в руках богомольцев, возвращающихся от всенощной. Зеленый огонек движется ниже других Это у Тани в руках, защищенная зеленой бумагой, свечка теплится.
Александра Ишимова. Божья верба
Тихие вешние сумерки Еще на закате небо светлеет, но на улицах темно. Медленно движутся огоньки горящих свечек в руках богомольцев, возвращающихся от всенощной. Зеленый огонек движется ниже других Это у Тани в руках, защищенная зеленой бумагой, свечка теплится.
Вот и домик с палисадником Слава Богу, добрались благополучно.
Не погасла, не погасла у меня! радостно шепчет Таня. Как я рада!..
Давай, Танечка, мы от твоей свечки лампадку зажжем, предлагает няня. А я вербу у тебя над постелью прибью До будущей доживет Она у тебя какая нарядная и брусничка, и цветы на ней!..
А почему, няня, ты вербу Божьим деревом назвала?
Христова печальница она, оттого и почет ей такой, что в церкви Божией с ней стоят Это в народе так сказывают. Раньше всех она зацветает своих ягняток на свет Божий выпускает
Расскажи, няня, про Божье дерево, просит Таня.
Да что, матушка моя, начинает няня, так у нас на деревне сказывают что, как распяли Христа на Кресте, пошел трус (землетрясение) по земле, стемнело небо, гром ударил, вся трава к земле приникла. А кипарис весь темный-претемный стал. Ива на берегу к самой воде ветви опустила, будто плачет стоит А верба и не вынесла скорби к земле склонилась и увяла
Три дня, три ночи прошли воскрес Господь Батюшка наш Милосердный. И шел Он тем путем, смотрит кипарис от горя потемнел, ива плачет стоит. Одна осина прежняя осталась. Завидела Его, задрожала всеми листочками, да с той поры так и дрожит, и зовут ее в народе осиною горькою Увидал Христос, что верба завяла и иссохла вся, поднял Он ее, Милостивец, и зацвела верба краше прежнего.
«Ну, говорит Господь, за твою любовь великую и скорбь будь же ты вестницей Моего воскресения. Зацветай раньше всех, еще листвой не одеваючись!»
Так и стало, матушка моя, и почет ей, вербе, поныне на свете больше других дерев!..
Какая она славная, вербочка! тихо шепчет Таня. Потом задумчиво снимает вербу со стены и говорит:
Няня я ее поставлю в воду Пусть она оживет А потом мы ее пересадим в палисадник, хорошо?..
Глава 28. Страстная седмица
Голгофа
Распятый на кресте нечистыми руками,
Меж двух разбойников Сын Божий умирал.
Кругом мучители нестройными толпами,
У ног рыдала Мать; девятый час настал:
Он предал дух Отцу И тьма объяла землю.
И гром гремел, и, гласу гнева внемля,
Евреи в страхе пали ниц
И дрогнула земля, разверзлась тьма гробниц,
И мертвые, восстав, явилися живыми
А между тем в далеком Риме
Надменный временщик безумно пировал,
Стяжанием неправедным богатый,
И у ворот его палаты Голодный нищий умирал.
А между тем софист, на догматы ученья
Все доводы ума напрасно истощив,
Под бременем неправд, под игом заблужденья,
Являлся в сонмищах уныл и молчалив.
Народ блуждал во тьме порока,
Неслись стенания с земли.
Все ждало истины
И скоро от Востока
Пришельцы новое ученье принесли.
И, старцы разумом и юные душою,
С молитвой пламенной, с крестом на раменах,
Они пришли и пали в прах
Слепые мудрецы пред речию святою.
И нищий жизнь благословил,
И в запустении богатого обитель,
И в прахе идолы, а в храмах Бога сил
Сияет на кресте голгофский Искупитель!