Ты можешь рассказать мне что угодно, Джаред. Вот вообще все.
Он морщится.
Тут дело не в том, что я тебе не доверяю. Когда произносишь что-то вслух, оно меняется. Становится правдой. Обретает собственную жизнь, вылетает в мир и больше оно тебе не принадлежит.
Я молча жду. Он продолжает:
Я не хочу быть хипстером, Майк. Хотя должен бы. Гей, полубог Меня ведь даже не Джаред зовут.
Меркурий. Кажется, я произношу его имя вслух впервые за десять лет. Джаред опять морщится. Вы себе даже не представляете, как он ненавидит это имя.
Какие у меня были шансы на нормальную жизнь с таким именем? А я хочу просто жить сам принимать решения, а не чтобы их принимали другие люди, пусть даже мои близкие или друзья.
Я бы в любом случае ничего за тебя не решал насчет Нейтана.
Знаю. Правда знаю. Я ошибся и очень жалею об этом. Он пожимает плечами. Но я наконец кого-то встретил, так ведь? У нас впереди целое лето, а потом мы все разъедемся.
У Мэл со Стивом такая же история.
Знаю.
Я жду. И жду.
Ты ведь еще не все сказал, так?
Он делает глубокий вдох.
Майк, у меня теперь есть
И тут из кустов доносится чей-то стон.
За спортзалом у нас растут всякие кусты и папоротники смысл их в том, чтобы высокий черный забор с колючей проволокой не выглядел как высокий черный забор с колючей проволокой. И вот из этих кустов доносится стон бессловесный, утробный и влажный.
Это еще что такое? спрашиваю я, сразу вспоминая ту пуму. В конце концов, у истории с голубыми огнями до сих пор не случилось развязки, а значит, всякое может быть.
Опять стон.
Это там.
Джаред показывает пальцем на кусты и уже бежит туда. Я потею как ненормальный под этой дебильной мантией. Одежда липнет к телу, когда мы продираемся через ветки и листья в поисках стонущего, и тут, прямо у моих ног
Парень. Хипстер.
Черт! охает Джаред.
Я раздвигаю кусты. Хипстер лежит на животе, повернув голову набок. На губах и подбородке запекшаяся кровь, как будто он пролежал тут уже час или два. Джаред жестом просит меня помочь, и мы переворачиваем хипстера на спину. Тот почти без сознания, но вскрикивает от боли.
И нам теперь ясно почему.
О господи
Он весь в черном, как и мы, только это его обычная одежда. Футболка на груди разодрана, и под лохмотьями видны страшные, страшные раны, как будто его изрубили ножом. Странно, что он до сих пор жив Хотя это вряд ли надолго. Глаза у него полуоткрыты, но он явно не понимает, что происходит и кто мы такие.
Я его знаю! говорит Джаред. Это один из Финнов.
Так и есть, я тоже его узнал.
Что с ним произошло?!
Без понятия.
Я пытаюсь выудить из-под мантии свой телефон.
Надо позвать на помощь
Времени нет. Джаред уже засучивает рукава.
Думаешь его как-то подлечить? Чтобы протянул до приезда
Он бросает на меня какой-то неописуемый взгляд полный сожаления и в то же время суровый, решительный.
Джаред?
Он кладет руки на хипстера.
Ладони вспыхивают, но такого света я в жизни не видел. Он гораздо ярче и больше Как живой, он змеится по телу хипстера и заползает в его раны, рот и глаза. Джаред весь покраснел от напряжения; он открывает рот, чтобы втянуть воздух, и оттуда тоже вырывается свет. При этом слышен какой-то рев, не то самолетных турбин, не то урагана.
И вдруг тишина.
Что это было?!
Джаред мрачно смотрит на меня.
То, о чем я не успел рассказать.
Хипстер делает судорожный вдох и садится. От удивления он молчит и просто смотрит на нас ошалело, как на привидений.
Джаред?.. Майк Митчелл?
Ага, это мы.
Хипстер переводит взгляд на свою разодранную и окровавленную футболку
На его груди больше нет ран. Ни одной.
Это же чудо, потрясенно выдавливает хипстер. Я должен был умереть!
На здоровье, говорю я.
Спасибо
Мы все должны умереть рано или поздно, говорит Джаред. Но твой час пока не настал.
Хипстер переводит дух.
По-моему, тут ты ошибаешься. Он изумленно улыбается. И я очень этому рад.
Что случилось? спрашивает его Джаред.
Бессмертные застали нас врасплох Они прошли в последнюю лазейку Вдруг он вскакивает на ноги. Сатчел!
Мы с Джаредом переглядываемся.
Я смогу ей помочь! И даже
Он уже со всех ног мчится к парковке.
Куда ты?! ору я вслед.
Домой! Я кое-что принесу, и мы закроем лазейку силой!
Тебе помочь? спрашивает Джаред.
Нет, вам не положено помогать! Но спасибо!
Он бежит дальше. Мы просто смотрим.
Ему что, не нужен аттестат?
Джаред пожимает плечами.
Он бежит дальше. Мы просто смотрим.
Ему что, не нужен аттестат?
Джаред пожимает плечами.
Хипстер, что с него взять.
Как будто это все объясняет.
Вот как было дело. Боги захотели взять Джареда на полный рабочий день. Его бабушка скрылась в неизведанных мирах, мать ушла в самоволку и собирает деньги для снежных барсов, а свято место пустовать не должно, решили Боги.
Давно уже решили, оказывается.
Вот где я пропадал по воскресеньям, говорит мне Джаред, когда мы выстраиваемся парами, чтобы прошествовать к своим местам. Мы с ним решили забить на условности и идти вдвоем. Следом пойдут Мэл с Хенной. Вот такие мы бунтари, ха-ха. Ну, то есть раньше до Нейтана.
Нейтан новенький и поэтому идет в конце процессии, вместе с какой-то эстонкой по обмену (которую я, честно говоря, вообще первый раз вижу в нашей школе).
Я все отнекивался, говорит Джаред под звуки торжественного марша, гремящего над футбольным полем (все наши родные уже там, ждут нашего появления). До последнего не хотел соглашаться. Они меня уговаривали, предлагали всякое, чтобы я передумал, но я был непреклонен.
Мы идем в первой трети процессии, позади самых лучших учеников, среди которых девчонка по имени Бетани. У нее наивысший средний балл в потоке, а значит, ей предстоит произнести торжественную речь на церемонии вручения аттестатов. От волнения она без конца глотает слюну, не может остановиться.
И почему ты передумал? спрашиваю я.
Из-за той пумы, серьезно отвечает Джаред. Я не смог ее спасти. И не хотел, чтобы это повторилось. В общем, я сказал Богам, что готов при условии, что у меня будет дар полного исцеления.
И ты исцелил Финна.
Джаред кивает, потом заглядывает мне в глаза.
Я ведь еще не принял окончательного решения. Оно бы полностью изменило мою жизнь, и я хотел сперва посоветоваться с тобой Но теперь обратного пути нет. Я воспользовался даром и тем самым завершил сделку.
Мы идем по центральному проходу между сиденьями. Я замечаю маму и Мередит. Машу им рукой. Машу мистеру и миссис Силвенноинен. Потом вижу мистера Шурина у него очень виноватое, измученное лицо. Он машет мне, и я машу в ответ.
И что теперь? Ты никуда не едешь, так? Я буду учиться один?
Ошибаешься! отвечает Джаред и смеется над выражением моего лица. Я поставил им такое условие. Они дадут мне выучиться. Я хочу получить этот опыт. Но потом
Потом ты станешь полноценным Богом.
Похоже на то, кивает Джаред. Вознесусь, когда получу диплом.
Бог-математик?
Бог Кошек и математик. Джаред качает головой. Сколько пользы я принесу людям страшно подумать.
Мы идем по проходу за Хенной и Мэл: они к нам не лезут, дают поговорить спокойно. Потом мы встаем и ждем, когда все разойдутся по местам.
Мы ведь останемся друзьями? спрашиваю я.
Джаред молчит.
Скучающий директорский голос с франко-канадским акцентом оглашает футбольное поле:
Выпускники, занимайте свои места, что ли.
Не буду вам рассказывать про церемонию, да я почти и не слышал, что там говорили. Директор намеренно исказил несколько расхожих выражений, тем самым вызвав хилый смех среди собравшихся («Теперь уж вам самим придется, как говорят, взять быка за колокольчик». Еще раз: смех был хилый). Бетани сумела произнести речь, не грохнувшись в обморок. Джаз-банд сыграл джазовую версию долбаного «Огненного сердца».
А я тупо сидел и чувствовал себя так, будто меня сбросили из вертолета в открытый океан.
Джаред. Исчезнет. Через четыре года его не станет. Совсем. Он покинет нашу планету, будет сидеть где-то там у себя Недосягаемый в самом буквальном смысле.
Я тоже этого не хочу, Майки, говорит он, когда начинается вручение. Ты хоть представляешь, как Богам одиноко?
Тогда зачем ты согласился?
Иначе Финн бы умер.
Мне ничего не остается только кивнуть.
Тут называют имя Мэл, она встает и выходит на сцену. А я встаю похлопать и порадоваться за нее, и мне в самом деле радостно: моя сестра, как-никак, окончила школу. Мы все окончили и очень даже неплохо. Мэл должна была шествовать с Джаредом, поэтому его вызывают на сцену следующим, и я опять радостно ору хотя грудь вот-вот разорвет от боли. Хенна садится рядом, обнимает меня и, когда называют ее имя, шепчет мне на ухо: «Я не поеду в Африку». А потом с улыбкой идет получать свой аттестат. Мэл и Джаред встречают ее у выхода на сцену, а потом и меня, хотя это не по правилам.
Я встаю, поворачиваюсь к маме и Мередит (первая фоткает меня на телефон, вторая визжит так, словно я вокалист «Сердец») и снова им машу. У меня по-прежнему такое чувство, будто я только что потерял из виду сушу, плыву в неизвестном направлении и не знаю, долго ли еще протяну.
Поздравляю, говорит директор и жмет мне руку.
Я беру у него аттестат.
И на этом все. Вот так запросто. Я окончил школу.
Друзья ждут меня, радостно хлопают. Потом обнимают, когда я спускаюсь. Целая куча рук. Вместе нас четверо, и мы лучшие друзья.
Потом меня обнимает один Джаред.
У меня есть еще новость, говорит он. Хорошая и очень важная. Сказать?
Вообще-то мы тут движение задерживаем, отвечаю я, как идиот. Меня по-прежнему корежит от последних новостей.
Ну и что! Джаред хватает меня за плечи. Я наконец-то смогу тебя исцелить, Майки, говорит он. Прямо посреди церемонии, ага. Тревожность. Обсессивно-компульсивное расстройство. Все это я могу убрать.
Нет! Ты говорил, это слишком сложно, у тебя не получится
Теперь получится. Я поставил им такое условие.
Если честно, я совершенно не знаю, что на это сказать. Хенна и Мэл все еще стоят рядом, наблюдают за нами, остальные выпускники протискиваются мимо, и многие тоже остаются, обнимают своих друзей почему бы и нет? Джаз-банд играет громкую и бесконечную мелодию.
А Мэл ты тоже исцелишь? неожиданно для самого себя спрашиваю я Джареда. Чтобы у нее всегда все было хорошо?
Мэл начинает плакать, когда я говорю это, однако плачет она от радости (хотя вряд ли понимает, о чем мы с Джаредом говорим). Он улыбается.
Понял, Майки? Вот почему никто и никогда не считал тебя лишним. Никогда.