Ладно, пошли, вздохнул Павел, которому сделалось все ясно.
Чего пошли?! Я тут не закончил!
Я тебе по дороге объясню, пошли
А ну, погоди! Так, Сань, разъясни: я оставлял тебя с нашим делом, ты его продал ну ладно. А теперь, получается, даешь мне расчет и отправляешь к черту?! Ты же со мной не советовался даже.
Толку с тобой советоваться? Санек разозлился. Ты бы вернулся помогать? Одному, знаешь, не особо просто все тянуть.
Ты мне зубы не заговаривай, Кузьма схватил Санька за рукав и притянул к себе тот оказался легким, как соломенное пугало. Почему это ты со мной дела иметь не хочешь?
Да зачем ты мне нужен? в голосе Санька наконец прорезалась твердость, а в глазах что-то вспыхнуло, он начал пытаться вырваться. Ты мне и раньше не был нужен-то! Да и с Риткой я придумал.
Опа! Только что жаловался, что, бедный, один остался!
А ты бы поотбивался от сраных чертей! Санек наконец освободился. Вон, поди быкани на них, похватай за одежду! Посмотрим, сколько их соберется тебя убивать! Их тут целая армия теперь!
А, так ты испугался? Так и говори! Давай я парней соберу да и отобьем у них
Нет, я все честно продал, даже налоги заплатил. Теперь медом торгую, мне хватает. Ладно, бывай. Захочешь нормально поговорить приезжай.
Так, стоять, сказал Кузьма злобно. Паша, у тебя телефон есть? Вот, обменяйтесь номерками. Паша за тобой присмотрит, договорились? Если что, будет защищать.
Санек без охоты согласился, дал Павлу свой номер. Потом заковылял прочь.
Ну ты видел?! воскликнул Кузьма с нервной улыбкой. Вот поэтому я тебя и взял будешь свидетелем, как обходятся с нами гражданские!
Павел скептически смотрел на него, сложив руки на груди. У него было лицо человека, который давно не ожидает от жизни ничего хорошего, и произошедшее лишь легло новым доказательством в копилку.
Что думаешь?
Всё по делу. Ты уехал он продал.
A-а, вот ты как, с обидой заметил Кузьма. Я вот так не считаю. Вместе лямку тянули, вместе придумывали и делали.
Тогда, получается, не надо было тебе уезжать.
В ответ Кузьма лишь отмахнулся. Принялся нервно ходить туда-сюда. Он чувствовал в себе силу, мощь, но почему-то все, к чему он прикасался по возвращении, сразу безвольно сдавалось, хотело сбежать от него, словно было слишком слабым.
Мы с ним еще не закончили! сказал он, немного успокоившись.
Дело твое, но Саня вроде нормальный. Думаю, стоит забрать у него деньги и пусть делает что хочет.
Ты забери, Кузьма махнул рукой, меня сейчас это мало
Павел постоял в нерешительности, потом согласился:
Ладно, схожу.
Он стал звонить Саньку, чтобы спросить дорогу, а Кузьма с Борькой прошли немного вдоль набережной. Люди с любопытством и опаской разглядывали их.
Вот они, люди Ну что, Борька? Устал, проголодался?
Борька гавкнул.
Тогда пошли, куплю тебе кость баранью.
В этот момент он заметил поодаль странное движение и переменил планы.
Эй, вы чего там?! окликнул он трех кавказцев, говоривших с девушкой. Они держались от нее на почтительном расстоянии и общались спокойно, с улыбками, но Кузьме все равно не понравилось происходящее.
Ничего, брат, общаемся, ответил старший.
Кузьма и Борька подошли к ним. Девушка явно была не местной и совсем юной, наверное, немногим старше Полины, блондинка с огромными карими глазами, румяными щеками. С первого взгляда, по выражению лица, движениям, мимике, Кузьма понял, что девушку переполняет жизнь и энергия, поэтому сразу забеспокоился о ее судьбе.
Общаетесь? О чем вам с ней общаться? Ну-ка, отойдите немного, не толпитесь. Девушка, здравствуйте, вас как зовут, какими судьбами в Крае?
Я Катя, журналист! ответила девушка и энергично пожала Кузьме руку. От неожиданности он даже опустил взгляд на свою огромную грубую ладонь, в которой ненадолго скрылась белоснежная девичья кисть.
Вас не обижают тут? Он сурово глядел на кавказцев.
Нет-нет, я из Москвы приехала только что, ребята мне как раз объясняли, где тут снять комнату.
Комнату? У них? Не советую, тараканов в Москву себе навезете.
Эй, брат, зачем так говоришь, а?
Кто тебе тут брат? строго, но спокойно уточнил Кузьма.
А может, есть без тараканов? испуганно спросила журналистка и перевела взгляд с Кузьмы на кавказцев.
Конечно есть, не слушайте его! сказал самый молодой. Комната чистая, евроремонт
Но Кузьма придвинулся к Кате ближе и доверительно проговорил:
Нет, так не пойдет, советую вам гостиницу. Самая лучшая у нас «Русалочка», у моря стоит, я провожу.
Хорошо, согласилась она, поколебавшись. Извините, ребята.
Девушка улыбнулась, и все четверо мужчин почувствовали себя настолько счастливыми, что потенциальный конфликт так и не разразился. Когда же затмение красотой стало проходить, Катя, Кузьма и Борька были слишком далеко, чтобы догонять их.
Славные ребята, воспитанные, сказала журналистка.
Эти? С ними надо ухо востро держать. Эй, Борька, ко мне!
Какой прекрасный пес!
Катя опустилась на корточки и принялась гладить Борьку. Тот вначале обнюхивал ее с недоверием от девушки пахло духами и косметикой, но постепенно привык и завилял хвостом.
Да, это мой Борька. Дождался. Хоть он, пробормотал Кузьма.
Катя пару минут знакомилась с Борькой.
Немного не собачье имя, но просто отличный пес!
Не собачье? А чье же?
Ну даже не знаю, она сильно смутилась. Я бы скорее ждала, что так хрюшку будут звать.
Свинью?!
Да я шучу, Катя засмеялась, и Кузьма ответил невольным смехом: сопротивляться ее улыбке было действительно невозможно. Наоборот, очень человеческое имя. А почему он вас ждал? Вы уезжали?
Уезжал по работе.
Далеко?
Про осаду Одессы слышали? Вот туда.
Туда-а? Катя остановилась посреди дороги. Так я поэтому здесь! Я вас и искала, получается!
Меня?
Ну да! Ветерана этой войны! Мне дали несколько адресов в Минобороны, неофициально, сказали, можно попробовать отсюда. Я хочу написать об этом большой материал!
Об Одессе?
Вообще о гибридной войне.
О какой-какой войне?
Гибридной. Девушка на мгновение взяла его за руку и терпеливо объяснила: Гибридная война это понятие. Это такая смешанная война, когда и обычная, и малая, и информационная, и кибер-война. Как сейчас у России.
С украми идет обычная война, хмуро сказал Кузьма, не малая. Просто об этом как-то больше не говорят. Я понимаю, нельзя официально, но раньше-то говорили, а сейчас типа западло стало. Я слушал радио ни одной новости про это, а мальчишки умирают
С украми идет обычная война, хмуро сказал Кузьма, не малая. Просто об этом как-то больше не говорят. Я понимаю, нельзя официально, но раньше-то говорили, а сейчас типа западло стало. Я слушал радио ни одной новости про это, а мальчишки умирают
Это очень важная тема, вы правы! Но в Одессе лишь один из театров. Самый важный, но не единственный! Я так хочу обо всем это написать хороший материал! Я вообще думаю из этого сделать диссертацию. Или книгу. Или диссертацию и книгу, я еще не решила! с восторгом тараторила Катя. Но я точно хотела начать с разговора с ветераном. Я, правда, сначала искала ветерана Ближнего Востока, но мне сказали, что по тамошним пока рано писать, им еще нельзя говорить И тогда я стала искать ветеранов Одессы, и мне посоветовали съездить сюда. Говорят, здесь в округе Геленджика сразу несколько человек живет. И вот я вас сразу нашла! Как вас зовут?
Кузьма.
Кузьма? Тот самый Кузьма?! Герой батальона «Смерч»?
Ну, геройская звезда имеется
Так это ваш отряд занял Одесский вокзал и потом оборонял от контрнаступления! Вы командовали последним штурмом и десятинедельной обороной?!
Кузьма лишь хмуро расчесывал щетину. Несколько секунд девушка стояла в растерянности, соображая что-то, потом ее лицо прояснила самодовольная улыбка. Кузьме стало не по себе. Он будто снова участвовал в игре каких-то чуждых сил, которые пытались управлять им в Одессе и о сути которых он лишь смутно догадывался.
Когда ты приехала?
Всего час назад! Можно взять у вас интервью?
Вот ты Господи, да можно, конечно Постой, а гостиница?
Гостиница подождет!
А где, кстати, твои вещи?
В камеру хранения на автовокзале сдала, чтобы жилье искать налегке. Да неважно все это мне надо срочно с вами поговорить!
По ее сверкающим глазам Кузьма понял, что вряд ли отвертится, и напрягся. Раньше он никогда не давал интервью и помнил, что на фронте не очень-то любили читать непутевые статьи с гражданки, даже если их писал бывший военный.
Прямо здесь, что ли? спросил Кузьма с надеждой, что удастся отсрочить.
Катя стремительно изучила местность, проверила что-то в телефоне и объявила, что они пойдут в KFC.
В кэ-эф чего? не понял Кузьма. Когда он уезжал добровольцем, такого еще у них не было, но KFC действительно открылось, и Катя привела его, сверяясь с картой в телефоне.
Скажите, что вы хотите, пожалуйста, я вам все куплю.
Вот еще! возмутился Кузьма.
С собаками внутрь все равно нельзя.
Тогда я ничего не буду.
Фаст-фуд открыли на единственном оживленном перекрестке Края, пластиковая вывеска красовалась напротив Дома культуры, сотворенного советскими строителями, знавшими толк в обстоятельной архитектуре. Кузьма чувствовал себя не в своей тарелке, поскольку тут сидели только кавказцы (они же, судя по всему, и держали точку) и малочисленные школьники. Катя появилась с подносом: принесла ему стакан чая и какой-то бутерброд, а Борьке воды в пластиковой миске и несколько кусочков курицы (пес обнюхал их с недоверием и есть не стал). Себе она купила салат, но не стала даже открывать, а сразу достала блокнот, диктофон и сообщила:
Я очень волнуюсь, поэтому заранее извините.
Хорошо.
Я не буду сразу все спрашивать. Разобьем интервью на несколько частей, ладно? Тем более вам точно есть что рассказать, и мы за раз не управимся.
Согласен.
Я буду задавать вопросы, а вы просто говорите то, что считаете нужным. Можно кратко, можно развернуто, ладно? Если трудно ответить, скажите первое, что приходит в голову. А если хотите можно пропускать вопрос.
С каждым уточнением, хотя звучали они весьма лояльно, Кузьма напрягался все сильнее. Он чувствовал, что его затягивают на территорию, где он никогда не бывал, и там он окажется беззащитным. Но выразить опасение и даже признаться себе в нем Кузьма не мог, поэтому стиснул зубы и ждал.
А, и вот еще. Вы мне даете разрешение на публикацию?