И я хочу, запищал Гришенька.
Конечно, конечно, мой хороший, и ты тоже, улыбнулась Аня. Ну все, пойдем.
Это была самая оригинальная свадебная процессия из всех, в которых Маше приходилось участвовать. Впереди шел Васька, неся Аню на руках, а сзади, на маленьких ножках топал Гришенька. Главврач аж рот разинула от увиденного, но потом расплылась в улыбке.
Ну, я вижу, вы уже все решили. Счастья вам, совет да любовь!
Расписали их по законам военного времени, а потом прошли три часа, улетел Васька. Оставил Ане аттестат, как жене командира и улетел война. И стала Аня, снова как раньше, веселая, и глазки с искоркой. Душа у нее оттаяла. А вечером Маша и Аня долго сидели у окна. Солнце зашло, ночь на землю спустилась. Тяжелым сном забылся госпиталь. Гриша уснул, а они все сидели и сидели, на звезды смотрели.
Спасибо тебе, Маша за все. Спасибо! вдруг тихо сказала Аня. Мне Вася все про твое письмо рассказал. Только ты про то, что со мной случилось, маме моей не пиши. Я ей сама напишу. И про Васю, и про Гришеньку, и про ранение, и про тебя про все сама напишу.
Конечно, конечно, улыбнулась Маша, напишешь, я знаю. А теперь спать давай, и пусть сон тебе хороший приснится!
Приснится, я знаю, Аня улыбнулась в ответ.
Прошло три дня. Ане сняли повязку, врач осмотрел культю и остался доволен.
Все в порядке, Анечка, домой езжай. Еще немного, и можно будет протез надевать. Ну а теперь с тобой, Машенька. Бок у тебя зажил полностью, но руку еще подлечить придется. Мышцы сильно пострадали, слабые пока. А чтобы самолетом управлять, сила нужна, сама понимаешь. В отпуск на долечивание тебе надо. Есть кроме Минска куда поехать?
Есть, конечно, тут же вмешалась Аня. Ко мне в Горький домой поедем, правда, Маша?
Поедем, согласилась Маша, а почему бы и нет? Вместе еще немного побыть разве это плохо?
Стали к отъезду готовиться документы оформили, продукты получили. Гришеньку приодели. Сами в новенькую форму оделись, кстати, женскую: гимнастерка, синяя юбка, ремень, сапоги, пилотка. Обе с наградами. Догнала-таки их медаль «За отвагу», что Машу крайне удивило. Насколько она из рассказов дедушек помнила, не очень-то в начале войны это дело было поставлено. Не до этого было. А здесь вон как скоро вышло, в госпитале вручили. Возможно, статья в газете сработала. Подошли к зеркалу красавицы!
Ага, как же, красавицы, печально подумала Маша, у одной правая рука на косынке, вернее на бинте подвешена, а другая на костылях. Ну что же примета времени, война. Сколько еще таких, как они будет. Но не так страшно это, если все, как у Ани сложится.
Хоть и недалеко от Куйбышева до Горького, но ехать трое суток пришлось, и это еще по-божески. Поймали на вокзале полуторку. Водитель чуть не заплакал, когда Аню увидел, прямо до ворот дома подвез. Дом оказался бывший купеческий в два этажа на четыре семьи. Но, правда на момент их приезда дома никого не было, оно и понятно, на работе все, кто на фронт не ушел, вечером придут.
Так, мама на работе, братик в госпитале на баяне раненых развлекает. Он у меня музыкант. Но ничего, Машка, на улице не останемся. Запасной ключ вон там, над дверью, за облицовкой. Достанешь?
Достану, Маша пошарила в щели. Вот он. Держи!
Щелкнул замок, дверь открылась, и они вошли. Квартира как квартира. По тем временам даже очень неплохо. Две комнаты, кухня, голландская печка, кровать железная, старенький диван, шкаф с книгами в углу телескоп. Аня бухнулась на диван, закрыла глаза. Машка, ты представляешь, я дома! Дома!!!. Здесь все-все мое! И этот диван и этот стол и этот шкаф с книгами и телескоп сама делала и никуда я больше отсюда не уеду. Я дома, у Маши к горлу подкатил колючий комок, так ей стало жалко Аню. Как же она намучилась.
Тетя Аня, а можно я на коня залезу, осторожно спросил Гришенька.
Конечно, конечно, мой хороший, Аня улыбнулась. Мой младший братик, Тема, уже большой, он тебе коня подарит.
А потом они вещмешки разобрали и из всех продуктов стол накрыли. Праздник сегодня будет. Аня с войны вернулась. Сначала хотели переодеться в домашнее, но потом от этой идеи отказались. Во-первых для Маши из Аниного гардероба подходящего размера не нашлось, а во-вторых, подумали и решили. Раз уж праздник, то должны они при полном параде предстать. Только с приготовлениями управились замок в двери щелкнул. Аня жестом показала все на диван. Сидим. Встречаем.
В коридоре послышались шаги и на пороге комнаты появился худенький, лет десяти, светловолосый мальчик. Несколько секунд он стоял неподвижно, а потом кинулся к Ане на шею
Аня, Анечка вернулась! повторял он целуя сестричку, ты насовсем?
Да, Темочка, насовсем.
Но война же еще не кончилась.
Для меня кончилась. Больше я никуда от вас не уеду.
А это кто? Артем указал на Машу и Гришеньку.
Это Маша, Воронина Мария Сергеевна лейтенант ВВС, мой командир, летчик-истребитель, одиннадцать немцев сбила. Воевали вместе. А это Гриша, мой сыночек. Он теперь с нами жить будет.
Ух ты! Артем восхищенно посмотрел на Аню, а медаль за что дали?
За эвакуацию сбитого экипажа, Темочка. Их ночной охотник сбил, они на вынужденную сели за линией фронта, а мы их к нашим вывезли.
Аня, а что с ногой? вдруг неожиданно дрогнувшим голосом спросил Артем. Он только что заметил, что его сестренка стала одноногой.
Отрезали, Темочка, по ранению, вздохнула Аня. Медали зазря не дают.
И как же ты теперь ходить будешь? На костылях?
Нет, конечно, Аня приподняла юбку, показав культю. Вот нога подживет немного, сделают мне протез. Мы еще с тобой наперегонки бегать будем. А пока да, первое время на костылях попрыгать придется. Ну ладно, Темочка, хватить обо мне. Вы-то как тут без меня жили?
Да неплохо, Артем уселся рядом с Аней на диван. Я в школе учусь, а еще в госпитале помогаем на хозработах. А мама на завод пошла, самолеты делает. Вот только с продуктами плохо, мало дают на карточки.
Вот оно что. Аня внимательно посмотрела на брата.
Вот почему ты такой худенький. Ну, ничего, теперь я работать пойду. Аттестат командирский у меня есть. Да, кстати, я замуж вышла, теперь я Анна Владимировна Беляева. Вот и колечко у меня.
Вот оно что. Аня внимательно посмотрела на брата.
Вот почему ты такой худенький. Ну, ничего, теперь я работать пойду. Аттестат командирский у меня есть. Да, кстати, я замуж вышла, теперь я Анна Владимировна Беляева. Вот и колечко у меня.
А почему колечко из алюминия? поинтересовался Артем.
А потому, Тема, что алюминий это металл крылатый, из него самолеты делают.
А он тоже летчик.
Вот смотри это мой Вася, Аня достала из нагрудного кармана гимнастерки фотографию.
А почему у него наград нет? спросил Артем, возвращая карточку.
Потому что это фото, когда он в летке учился, а сейчас у него наград много, вывернулась Аня. Вот так-то.
Надежда Васильевна, так звали маму Ани, пришла с работы уже поздним вечером и чуть не задушила Аню в объятиях.
Анечка, милая, вернулась, шептала она. Насовсем, или в отпуск?
Насовсем, мама, насовсем списали по ранению.
И куда тебя? Ой, а ноженька-то где? Как же так, Анечка, ты же писала, что царапина, а оказывается? Кто же тебя теперь замуж возьмет одноногую?
Ну во-первых, мама, замуж меня уже взяли одноногой. Я теперь не Мельникова, а Беляева, Аня протянула матери фото Василия. Во-вторых с ребенком. Вот он, наш Гришенька. Мы его вместе с Машей с поля боя вывезли и с моим мужем усыновили, уже документы имеются. А в-третьих не такая я и одноногая. Вот, смотри, Аня показала культю, мне только половину голени ампутировали. Врач в госпитале сказал, что без проблем можно на протезе ходить, только потренироваться надо, даже хромать не буду. И потом, мама, подумай сама вот у тебя трех зубов нет, вместо них мост, железный протез, то есть. И что ты инвалидом себя считаешь? Нет, конечно. Вот так и я, также инвалидом себя не считаю.
Ну, если так, Надежда Васильевна на секунду задумалась, то тогда ладно. Только помнишь Федора Ивановича, бывшего соседа нашего, что в новый дом переехал, он же врач-ортопед. Так вот, завтра же к нему схожу, пусть он твою ножку посмотрит, и лучший протез тебе сделаем, чтобы ты, Анечка, не на каких-то костылях до конца жизни не прыгала согласна?
Аня улыбнулась.
А теперь ужинать давайте! Праздник все-таки. Я с войны вернулась!
Хорошо в отпуске дома, ну или почти дома. Маша сладко потягивалась в постели. Ладно, все, вставать пора. Поесть приготовить, и в госпиталь на осмотр. Отпуск-то не простой на долечивание отправили. Маша потрогала предплечье, болит Придется видать, еще с недельку с подвешенной рукой подходить. Эх, жалко, что Анины платья маленькие по городу гулять охота. А в форме, так ведь старшему по званию при встрече честь отдавать положено. Правой рукой, не левой. Еще прицепятся. Нет, все равно пойду, решила Маша, в чем есть, в том и пойду. В форме с наградами. И нечего в цивильное рядиться. Раненая я, на долечивании. Фронтовики поймут, а тыловые с них не убудет.
После осмотра в госпитале, проводив Аню до дома, Маша пошла гулять по городу. Интересно, ведь все-таки, уже больше года в этом времени, а толком ничего и не видела. Все война, да война. В прошлый раз, когда на ЛаГГ-3 здесь переучивалась, не до прогулок было: то теория, то полеты, то политзанятия. Ни разу увольнительных не давали. Но зато теперь, ох, нагуляюсь. Все посмотрю, раз уж в это время попала. На 65 лет в прошлое хронопортал перенес, контраст-то какой. Тем более не раз была в свое время в Нижнем Новгороде есть с чем сравнивать.
Гуляла Маша долго, пока не почувствовала, хватить, домой пора на сегодня впечатлений достаточно. Но как говорится, человек предполагает, а Господь располагает. На обратном пути Маша столкнулась с колонной военнопленных. Грязные, в запыленной форме плелись они под конвоем. Попались голубчики, подумала Маша, ничего, это только начало. Скоро Паулюса под Сталинградом в плен возьмут. Много вас таких будет. Да, а что это вы немчики не в ногу топаете, так ведь на параде не ходят. Где же ваш шаг строевой. Он же вам еще, ой как понадобится. Для парада военнопленных в Москве в 1944 году. Ничего, еще два годика впереди, время есть, потренируетесь. И тут Маша увидела его. Да, да, его того самого офицера в плаще, что карателями в той деревне под Москвой командовал. Узнала тут же, хоть и в форме рядового был. И он ее узнал. Взглядами встретились. Замер сначала немец, а потом бежать бросился.