Его наградили взглядом, в котором было больше неприязни.
А какое вам дело, господин полицейский?
Есть основания полагать, что мадам Терновская была убита
Убита? Что за глупость! Живокини теперь обмахивалась платочком. Ее погубила жадность и ничто иное
Вера Васильевна, обязан сообщить: если на вскрытии подтвердится насильственная смерть Терновской, оглашение завещания будет отложено до окончания розыска
Мадам в папильотках старательно обдумывала.
Ах, как неприятно Но что делать?
Вспомните, что слышали или, быть может, видели в ночь на первое января, сказал Пушкин, которому не предложили сесть. Может быть, кто-то заходил в дом вашей сестры довольно поздно? У нее были гости в тот вечер?
Между нами каменный забор В прямом и переносном смысле
А что вы делали в эту ночь?
Она пожала плечами.
Что и обычно Прочитала письмо сына, написала ему, выпила чаю и легла спать Я живу тихой и скромной жизнью. У нас с сыном нет таких средств, как у
Между нами каменный забор В прямом и переносном смысле
А что вы делали в эту ночь?
Она пожала плечами.
Что и обычно Прочитала письмо сына, написала ему, выпила чаю и легла спать Я живу тихой и скромной жизнью. У нас с сыном нет таких средств, как у
Она не договорила. Но и так было понятно, о ком речь.
С чем была связана ваша ссора? спросил Пушкин, почти зная ответ.
Я не хотела бы об этом вспоминать
Вынужден настаивать
Лицо Живокини собралось неприятной гримасой.
Все ее жадность Анна, зная наши стесненные обстоятельства, не захотела помочь. А мой сын Вадим ему нужны деньги, чтобы иметь хорошую форму, друзей, быть замеченным начальством Жадность, и только жадность ее сгубила
Как полагаете, кто бы мог убить вашу сестру?
Кто угодно! с вызовом ответила Живокини. Она была мерзким созданием.
Например, мадам Львова?
А, вы и про нее знаете? Полиция, одним словом. Вера Васильевна задумалась. Нет, Львова, пожалуй, единственная вне подозрений Никогда не любила денег, относилась к жизни легко Мы давно не виделись, но, полагаю, характер человека не меняется Нет, нет и нет Хотя, кто знает
Пушкин испытал некоторое облегчение.
Мадам Львова моя тетушка.
А, так вы тот самый милый мальчик Алеша, который подавал надежды в математике? Помню, стоило прийти гостям к вашей тетушке, как вы прятались в другой комнате
Подобных воспоминаний Пушкин всячески избегал. Но они почему-то всегда его догоняли.
Ваш сад выходит на Кречетников переулок?
Вопрос показался Вере Васильевне странным.
Разумеется, куда же еще?
Лыжи храните в дровяном сарае?
Глаза Живокини полезли из орбит.
Лыжи? Да вы в своем уме, молодой человек?! Зачем мне лыжи?! Еще на своих ногах хожу!
Следовало бы проверить дом и пристройки, но у него не было на это права. Как бы ни хотел, Пушкин не мог незаконно обыскивать. Он оставил натопленный дом и вышел на крыльцо. Дверь за ним захлопнулась. Он знал, что Живокини подсматривает в замочную скважину. Выйдя из поля зрения, подождал, пока дама наверняка уйдет из прихожей. И вернулся на расчищенный пятачок у крыльца. За ним начиналось белое поле сада. С глубоким снегом. Лунного освещения хватало, чтобы заметить две полосы следов, что начинались от переулка и обрывались у крыльца. Сбросив лыжи, можно подняться по ступенькам. Или выйти на Большую Молчановку, свернув в сторону. Там ловить никому в голову не придет.
Пушкин вернулся в холодный дом. К кухонной двери никто не прикасался: незаметная ниточка была на месте. Он зажег потайной фонарь и сидел до тех пор, пока в окнах не стало светать. Не сомкнув глаз.
Около восьми заявился Ерохин, свежий, полный сил, явно выспавшись. Пушкин приказал, чтобы дворник навесил замок на двери в сад. Городовой обещал проследить. Можно было пройти по Кречетниковому переулку, поискать следы, которых уже нет. Или наведаться в особняк напротив. Как ни глуха и слепа старая дама, вдруг прислуга что-то видела.
Воспитывать детей мадам Львова училась на племяннике. Она считала, что ребенок должен так прожить детство, чтобы потом было что вспомнить. И вовсе не наказания: розги, ремень, стояние в углу или на горохе. Педагогическую строгость она отвергала. На ее счастье, Пушкин рос ребенком замкнутым и тихим, исследовал мир в основном по книжкам. Лишь однажды выбросил самовар из окна, чтоб убедиться: предметы тяжелее воздуха летать не могут. Даже если похожи на воздушный шар. Дворник, которому самовар прилетел в темечко, был обласкан тетушкой руб-лем и честным словом, что такое не повторится. Иначе Пушкин мог бы познакомиться с полицией довольно рано. И как знать, быть может, никогда не оставил бы ради нее математику. Зато полет самовара дал ему первый и наглядный урок логики: не все то самое, чем кажется. Тетушка долго потом смеялась и рассказывала подругам, какой сообразительный мальчик растет.
Однако безобразный обман Настасьи Тимашевой требовал возмездия. Тетушка пылала не хуже огнедышащего дракона. К утру немного поостыла, пламя с языка слетало уже не так. Но дым еще шел. Чувство справедливости требовало возмездия. И тут она поняла, что у нее не так много средств, чтобы привести к ответу вздорную девчонку. На самом деле их было два: написать Андрею Алексеевичу Тимашеву, как его дочь проводит время. Или послать ему же срочную телеграмму, чтобы приехал и сделал с обманщицей, что сочтет нужным. Последнее казалось мерой чрезвычайной. Она еще надеялась, что барышня повинится и будет прощена.
Не беспокоясь о выборе наряда (не до нарядов, когда ребенка воспитываешь), тетушка отправилась с утра пораньше в «Лоскутную». Пробегавший мимо номера половой сообщил, что барышни завтракают. Мадам Львова спустилась в ресторан. Она не могла припомнить, была ли здесь. Зал, убранство, скатерти, вазы с цветами, стулья, официанты и сама атмосфера не понравились. Особо не понравилось, что Настасья с Прасковьей сидели за столом милой парочкой и о чем-то тихо щебетали. Как будто секретничали. Наверняка обсуждают, как ее обдурили.
Отогнав официанта, тетушка направилась к столику, без лишних слов отодвинула стул и села. Прасковья подавилась омлетом и закашлялась, а Настасья вымученно улыбнулась, забыв донести до рта ложку с кашей.
Мадам Львова, проговорила она. Как я рада вас видеть. Не желаете позавтракать?
Столь жалкую попытку тетушка смяла сардонической усмешкой.
Проголодались? А что, Вера Васильевна вас вчера не потчевала?
Все-таки вернув ложку каше, Настасья тщательно промокнула уголки губ. Тетушка видела, как вруньи обмениваются взглядами, полными тревоги. То-то еще будет
Мы прекрасно провели время
Приятно слышать. Чем же вас угощали?
Был большой ужин Всего не упомнишь
Наверное, Вера Васильевна приготовила своего знаменитого налима?
Барышни могли только чуть подмигивать друг дружке.
Да, приготовила. Рыба была великолепной.
Тетушка всплеснула руками.
Что вы говорите? Неужели? Какая новость Вам неизвестно, что Вера Васильевна не переносит рыбы. И вообще, налима в январе никто не ловит
Значит, это был не налим, проговорила Прасковья.
Помолчите, голубушка, строжайшим тоном сказала мадам Львова. Не с вами разговариваю Знайте свое место
Прасковья опустила глаза чуть не в тарелку. Настасья нахмурилась.
Мадам Львова, вы, конечно, старинная подруга моих родителей, но это не дает вам права обижать мою подругу и компаньонку
И не думала, ответила тетушка ласково. Просто хотела расспросить вас о вчерашнем визите. Так расскажите, что вам понравилось в доме Веры Васильевны?
Мы сидели за столом, так заболтались, что не смотрели по сторонам
Неужели она не показала вам коллекцию бабочек?
Нет, не показала, быстро ответила Настасья, помня про налима.
А фотографии? У нее осталось столько фотографий с вашей матушкой. Амалия на них так молода
Не видели.
А дом? Какое мнение у вас сложилось о ее доме? Опишите в двух словах.
В двух словах? Извольте, ответила Настасья с вызовом. Скучный и старомодный. Желаете еще? Пропах порошком от моли и свечными огарками Немодный и глупый Как и сама скучнейшая Вера Васильевна
Тетушке бросили перчатку. Да еще с каким звоном! Стало ясно, что Настасья унаследовала другое печальное качество Амалии: невиданное, агрессивное упрямство. Качество проявилось внезапно и сразу. А ведь казалась такой милой барышней. Нет, нельзя ни за какое наследство портить жизнь обожаемого племянника. Эдакая супруга из ее бедного мальчика не веревки, а коврики вить будет. Мадам Львова поняла, что сильно ошиблась при первом визите. Не разглядела. Подвели воспоминания, когда видела ее очаровательным ребенком-куклой. Кукла выросла и стала другой. Терять больше нечего. И как-то сразу легче стало на душе. Сейчас прямиком поедет в почтово-телеграфную контору и отправит депешу в Тверь. Пусть Тимашев сам на доченьку управу найдет.
Во время словесного поединка Прасковья сидела не шелохнувшись.
Чудесное описание, с улыбкой ответила тетушка. Именно такого отношения Вера Васильевна заслуживает от родной племянницы Что ж, теперь мой черед рассказать вам, милая Настасья, одну историю
Барышня ничем не показала испуга, только щечки пошли румянцем.
В Москве, говорят, завелась рулетка, начала мадам Львова. Так вчера там видели двух барышень. Жаль, лица у них были прикрыты масками, а то бы не пустили. Да и то сказать, одна в светлом платье, а другая в темном. Такие смелые. Хоть француженки, Розетта и Жанетта, сестры вроде бы, а по-русски говорят, будто на родном. Уж не знаю, сколько спустили, вероятно рубликов двести, а то и триста. Все, что им бедный родитель выдал. Ну да ничего. Скоро папенька-француз все узнает, телеграф везде имеется. Приедет он вмиг, чтобы проверить, куда денежки делись, вот тут все и откроется. А уж как там у них, французских папаш, принято воспитывать: то ли розгами пройтись, то ли в деревне запереть, мне неизвестно. Желаю вам, милая Настасья, приятного аппетита и чудесного настроения. Погода сегодня исключительная
С этими словами тетушка встала и, более не глядя на озорниц, пошла к выходу. Она еще надеялась, что у барышни хватит страха и совести броситься за ней, раскаяться, просить прощения и умолять ничего не сообщать отцу. Она надеялась до самого выхода. Настасья осталась за столом. Вот уж материнское упрямство взыграло. Мадам Львова наблюдала, как Прасковья, куда более разумная, уговаривала бежать и молить о пощаде. Настасья уперлась. Уперлась так, что прикрикнула на компаньонку и влепила пощечину. Это уж ни в какие ворота Насилия, тем более публичного, тетушка не одобряла. Она укрепилась во мнении: отправлять телеграмму немедля.