Владимир Путин. 20 лет у власти - Виталий Товиевич Третьяков 20 стр.

Предполагалось, что это произойдет после избрания Путина президентом на второй срок. И уж точно после думских выборов. Но случилось, как мы теперь видим, раньше. Политически существенно раньше. Почему?

К 2003 году Путин пришел с двойным политическим клеймом. «Продолжатель дела Ельцина» (Зюганов, Проханов) и «предатель дела Ельцина» (Березовский). Странно. Впрочем, еще более странно то, что хулитель Ельцина Проханов и поклонник Ельцина Березовский слились в экстазе нелюбви к Путину. Впрочем, не странно. Обоих не удовлетворяло, что Путин продолжал быть полуельциным. Просто одному хотелось, чтобы из этого сочетания отпала хотя бы вторая часть, а другому чтоб первая.

Радикальная смена команды главный способ удовлетворить желание и Проханова, и Березовского. Вернее говоря, либо Проханова, либо Березовского. Ибо к 2003 году стало ясно, что полуудовлетворять-полунеудовлетворять далее обоих антагонистов, обе половины российского общества, в основном состоящего из Прохановых и березовских, далее не удастся. Нужно делать выбор.

Но поскольку никто до конца точно не мог спрогнозировать, какой выбор сделает Путин (ибо в своих действиях и словах он крайне амбивалентен), поскольку каждый боялся, что Путин сделает другой выбор, постольку и началась борьба одновременно и за президента (чтобы сделал нужный выбор), и против президента (чтобы не сделал ненужный выбор).

Путин свой выбор оттягивал. Поначалу это устраивало всех, но стали катастрофически стремительно приближаться парламентские выборы. А это означало, что при всей якобы эфемерности современного русского парламентаризма в декабре выбор сделает само российское общество, а Путин может присоединиться к этому выбору. И реальные политические игроки раньше большинства хитроумных политологов, весь 2002 год и даже весной 2003-го все твердивших о неважности декабрьских выборов, поняли: чья-то, но не ясно, чья, победа на думских выборах определит выбор

Путина, а значит, и их, игроков, судьбу. Ставки подскочили до заоблачных высот. В результате случилось все то, что мы наблюдали в 2003 году и апофеозом чего стало заключение Михаила Ходорковского в узилище.

Должен признать, что мое авторское тщеславие вполне удовлетворено тем, что именно после моей статьи от 13 января 2000 года «Диагноз: управляемая демократия» это определение закрепилось в политическом, политологическом и журналистском лексиконе как наиболее точное и популярное определение существующего в России политического режима. Статья была написана сразу же после изощренно-добровольного ухода Бориса Ельцина с поста президента и передачи им высшей власти в России из рук в руки Владимиру Путину и почти за три месяца до того, как Путин легитимизировал этот акт своей победой на президентских выборах 26 марта 2000 года. Это принципиальный момент режим управляемой демократии во всех своих существенных чертах сложился до того, как Путин был избран президентом. То есть Путин действовал в рамках уже созданной политической конструкции, состоявшей из управляемой демократии Центра и неуправляемого авторитаризма олигархов.

Теперь позволю себе привести специально для читателя «ЛГ» отрывок из той своей статьи, во-первых, потому, что многое из написанного тогда стало еще более актуальным сегодня, а во-вторых, в «Диагнозе» дан анализ самого механизма воспроизводства одной и той же модели политической борьбы в России на протяжении всего XX века. А это позволяет спрогнозировать и дальнейший ход событий.

Этот проект родился по многим, часто прямо противоположным мотивам многих политических игроков, исповедующих более чем расходящиеся взгляды. Но об идеологиях мало кто думал, а потому его эклектика не смущала авторов и исполнителей проекта. Подход был сугубо инструментальным. Нужен механизм для гарантированного проведения той линии, которую правящий класс будет проводить после выборов.

А кто будет главным в правящем классе? Это мы решим потом. Вернее, это решится по ходу подготовки и проведения выборов в нашей аппаратной борьбе. Власть будет у «Единой России», «Единая Россия» в наших руках. Путин, естественно, не сможет проигнорировать столь мощный механизм и тех, кто им управляет.

Но мешали коммунисты. Без допинга победить их нельзя. Допинг один путинский рейтинг.

Проект «Единая Россия» содержательно напоминал центризм, какового, что очевидно, в стране Прохановых и березовских не существует, и фактически всего лишь фиксировал статус-кво.

И Путин уже весной это почувствовал. Статус-кво своей неопределенностью перестал его удовлетворять. На всякий случай, чтобы выиграть время и не сделать себя заложником не вполне очевидной ситуации, Путин дал добро на самостоятельные действия паре-тройке более мелких фигур. Кстати, выиграв от этого карта пошла сама. Например, Анатолий Чубайс вдруг предложил свой вариант центризма как альтернативу центризма «Единой России». Либеральный империализм. В расшифровке смесь Березовского с Прохановым.

Управляемая демократия износилась

В управляемой демократии крайне важны две вещи. Центр управления и целеполагание. Ибо по сути своей управляемая демократия есть переходный от чего-то к чему-то режим. То есть он предполагает выбор, для которого Путин, как мы выяснили, вполне созрел.

Но проблемы возникли и с центром управления (он не един, что мы знали и до аналитической записки Глеба Павловского, но ее публикация сняла табу с публичных рассуждений на эту тему), и тем более с целеполаганием. Как мы тоже уже выяснили, Путина тянули в прямо противоположные стороны в сторону Березовского и в сторону Проханова.

Короче говоря, наши политические разночинцы управляемую демократию, сильную именно своей цельностью, единством воли, до срока износили, ибо гоняли ее в прямо противоположных направлениях. Этим занимались все: Кремль во всех своих фракциях, ЮКОС, другие бизнес-группы, силовики, правые, левые, регионалы и т. д.

Система управляемой демократии, позволяющая административно корректировать волеизъявление избирателей и формально независимых институтов общества, как мы видели, в нашей российской истории чаще всего использовалась для того, чтобы через подчинение демократических процедур единой воле начальства установить власть одного лица или одной группировки и ликвидировать демократию вообще, оставляя лишь ее формальные институты. Но это не значит, что эта система не может использоваться для реализации прямо противоположной цели. Для сохранения демократии и создания нормальной системы сменяемости власти. На этот путь мы уже вступили.

Радикальный шаг здесь сделал, как это ни странно, Ельцин. Разогнав парламент под названием Верховный Совет, он учредил парламент под названием Федеральное Собрание. Ельцин выбирал меньшее из двух зол для себя. Мало кто помнит, но, ликвидируя своим указом  1400 Верховный Совет, Ельцин обещал провести не только выборы в новый парламент, но и досрочные президентские выборы летом 1994 года. Но, естественно, последнего не сделал. Тем более что результат думских выборов 1993 года показал, что никаких шансов на переизбрание у самого Ельцина нет.

Тем не менее исторический шаг был сделан. Государственная Дума возникла и конституировалась в политическом сознании и общества, и правящего класса как необходимый институт политической системы страны, за влияние на который нужно бороться, а не просто игнорировать или тем более ликвидировать его.

Радикальный шаг здесь сделал, как это ни странно, Ельцин. Разогнав парламент под названием Верховный Совет, он учредил парламент под названием Федеральное Собрание. Ельцин выбирал меньшее из двух зол для себя. Мало кто помнит, но, ликвидируя своим указом  1400 Верховный Совет, Ельцин обещал провести не только выборы в новый парламент, но и досрочные президентские выборы летом 1994 года. Но, естественно, последнего не сделал. Тем более что результат думских выборов 1993 года показал, что никаких шансов на переизбрание у самого Ельцина нет.

Тем не менее исторический шаг был сделан. Государственная Дума возникла и конституировалась в политическом сознании и общества, и правящего класса как необходимый институт политической системы страны, за влияние на который нужно бороться, а не просто игнорировать или тем более ликвидировать его.

Конституирование Думы, выборы половины депутатов которой проводятся по партийным спискам, стимулировало процесс партстроительства. Крайне ущербный, но тем не менее.

Как дальше бы в оптимуме должна была функционировать система управляемой демократии?

Очень просто. Центральная власть внимательно следит за процессами демократического волеизъявления на местах, и там, где с помощью демократических процедур к власти могут прийти опасные для нации или самой демократии силы, например уголовные элементы, выборы «корректируются». Кстати, примеры такого рода мы при Ельцине видели. Вспомним знаменитую эпопею борьбы г-на Климентьева за кресло мэра Нижнего Новгорода. И это не единичный случай.

Однако постепенно возобладал другой принцип определения задач, которые должна решать управляемая демократия. С помощью ее механизмов стали устраняться не те, кто опасны для нации и самой демократии, а те, кто оспаривал власть или собственность тех в Центре и в регионах, кому эти власть и собственность уже принадлежали. С помощью управляемой демократии стали преграждать дорогу во власть не криминалу (как раз ему в этом перестали мешать), не тем, кто представляет угрозу для нации, а просто политическим конкурентам и конкурентам в бизнесе. Последнее стало особенно актуальным, так как именно в 19941997 годах развернулся самый масштабный со времен большевистской национализации раздел собственности одной из богатейших стран мира (а по природным ресурсам самой богатой).

Режим управляемой демократии окончательно был установлен в России теми, кто находился у власти и получил крупную собственность в ней в 19941997 годах.

Именно эти люди, половина из которых, а в центральных органах и более половины, именовала себя либералами и демократами, пресекли ход нормально-демократического развития России. Их сокровенным лозунгом было: «Там, где нет нашей собственности и нашей власти,  демократия, там, где наша собственность (или собственность, которая нас интересует) и наша власть есть, авторитаризм». И именно в эти годы под почти полный контроль тех, кто с этим лозунгом шел, а это был весь правящий и владетельный класс, были поставлены правоохранительные органы, судебная система и СМИ страны.