Кремлю позволено было оставаться лишь сюзереном вассальных группировок, полномочным решать арбитражные споры между вассалами, но отнюдь не вмешиваться в дела подконтрольных вассалам территорий (если даже это были целые субъекты Федерации) и тем более в дела полученной ими собственности.
Так в России сложился новый феодализм, прикрываемый многочисленными публичными рассуждениями о свободе слова, демократии и прочих соответствующих духу и моде времени гражданских правах.
Но феодальный строй, строго говоря, не нуждается ни в какой демократии, даже управляемой. Он автоматически тяготеет к авторитаризму. Ибо, с одной стороны, вассалы хотят подчиняться (даже как третейскому судье) только тому сюзерену, которого они сами выбрали. А с другой, сюзерен (президент, центральная власть) не должен быть намного могущественнее и богаче вассалов иначе он превратит вассалов в просто более богатых, чем другие, своих холопов.
Олигархи и их сводные братья региональные бароны были заинтересованы в максимальном ослаблении президентской власти и в пребывании во главе ее зависимой ОТ НИХ и достаточно слабой фигуры.
Позже родился антидемократический «демократический проект» превращения России из президентской республики в парламентскую, дабы сформированные олигархами депутатские фракции в буквальном смысле выбирали вассалом сюзерена.
Утверждают, что ЮКОС осознанно готовился к реализации этого плана.
Эта ситуация автоматически приводила к тому, что центральная власть, президент вынуждены были сопротивляться, то есть проявлять авторитарные тенденции. Авторитаризм Путина лишь на 10 процентов есть его личный авторитаризм, а на 90 процентов неизбежный авторитаризм сюзерена, который, не стремись он к абсолютной власти монарха, неизбежно будет либо съеден, либо свергнут, либо подавлен объединенной волей своих вассалов.
Ельцинская система сдержек и противовесов была не формой демократии, а формой защиты личной власти сюзерена от алчности вассалов. Поскольку эта система создавалась не в XVII или XVIII веке, а в конце XX, она приняла вид управляемой демократии политкорректной для эпохи модернизма изоморфозы конституционной монархии (см. текст Конституции РФ 1993 года).
Феодализм построен. Что дальше?
Отречение от престола Ельцина в пользу Путина есть абсолютно точная политическая аналогия отречению Николая II в пользу великого князя Михаила Александровича. Передать власть одному из своих «сыновей» Чубайсу, Гайдару, Немцову, как почти открыто сказал Ельцин в своем недавнем интервью «Московским новостям», он хотел бы, но не мог. Не из-за того, что они, как цесаревич Алексей, слишком юны и слабы здоровьем, а потому, что «на выборах их не поддержали бы». Все-таки у нас хоть управляемая, но демократия. Все-таки наступил канун XXI века совсем игнорировать мнение народа не модно, а главное опасно.
Путин, по счастью, в отличие от Михаила Александровича, полномочия главы государства на себя возложил. И нового 1917 года во всех его прелестях (от Февраля до разгона Учредительного собрания) мы не увидели. Возможно, просто потому, что уже имели все эти прелести в 19901993 годах. Здесь полнейшая аналогия: абсолютно все события 1917-го в этот период в России повторились. Однако, несколько укрепив с помощью управляемой демократии государственную (но не свою личную) власть и порядок, Путин не смог и не мог решить два главных вопроса, нерешенность которых, как я уже неоднократно писал, по-прежнему оставляет Россию в состоянии холодной (латентной) гражданской войны. Вопрос о власти и вопрос о собственности. Почему не мог?
Управляемая демократия как переходный политический режим позволяет это сделать при наличии, как уже отмечалось, единства воли и единства цели хотя бы правящего класса. А в современных условиях желательно (а чаще всего и обязательно) к этому добавить единство того и другого с волей и целями общества.
А этого не было.
Не един был не то что правящий класс не един был даже Кремль! Ни в своей воле, ни в своих целях.
Есть безусловное единство воли Путина и воли народа. Свидетельство тому знаменитый высокий рейтинг президента. Но из рейтинга политику не сделаешь, как не сваришь и кашу из топора. Нужно еще много что добавить. На рейтинг чья-либо политика может опереться, но до того ее нужно заиметь. Политику, консолидирующую интересы всех значимых сил общества и всех главных политических игроков, или, как сейчас модно выражаться, акторов. А как раз такую политику и не смог создать Путин за первый срок своего правления. Мы все и он сам заинтересованы в том, чтобы такая политика возникла до следующей смены власти в стране, то есть до 2008 года.
Управляемая демократия без единства политической воли и единства политических целей автоматически превращается либо в олигократию (19931999 годы), либо в охлократию или анархию 19901993 годы, либо в авторитаризм. Какового мы по-прежнему не имеем. Даже и при Путине, хотя его многие, особенно в последний год, в этом обвиняют.
Жажду авторитаризма. Зову его: «Авторитаризм, ау, где ты?!» Нет ответа.
Дело в том, что по многим причинам авторитаризм центральной власти сегодня в России невозможен. Вот на региональном уровне и на уровне олигополий, то есть на уровне вассалов, он и возможен, и реально существует: авторитаризм Башкортостана и «Газпрома», Свердловской области и ЮКОСа, Чечни и РАО «ЕЭС». Его нет только в Центре, в Кремле, у центральной власти. Как бы она ни хотела. Есть авторитарные поползновения, направленные против власти вассалов, но это авторитаризм, не управляющий неуправляемым авторитаризмом главных игроков!
Вот парадокс современной российской политической системы: ее демократизм поддерживается многообразием неуправляемых авторитаризмов олигархов и губернаторов, но эти же игроки не дают ни центральной власти, ни обществу в целом сделать шаг к настоящей демократии, да и к государственному авторитаризму на федеральном уровне.
Вот парадокс современной российской политической системы: ее демократизм поддерживается многообразием неуправляемых авторитаризмов олигархов и губернаторов, но эти же игроки не дают ни центральной власти, ни обществу в целом сделать шаг к настоящей демократии, да и к государственному авторитаризму на федеральном уровне.
Государственный авторитаризм центральной власти блокируется сознательной волей вассалов и пассивным неприятием общества. Потому он и есть авторитаризм неуправляющий. Пример тому знаменитая вертикаль власти, очень стремительно переходящая в пунктир (иногда уже на уровне правительства и некоторых федеральных органов, а уж на губернаторском уровне точно).
А переход к настоящей демократии блокируется в первую очередь вассалами (олигархами и губернаторами), их клиентелой в бюрократическом аппарате (коррупция) и лишь в последнюю очередь лично Путиным. Конечно, им тоже. Но потому, что президент (я рассматриваю Путина как политическую функцию, а не как конкретного человека) знает, что если вдруг он своим личным распоряжением введет в стране полную, абсолютную и самоценную демократию, то это будет иметь одно из трех последствий:
1) реализацию этой демократии заблокируют бюрократы и вассалы, и президент потеряет поддержку и тех, и других, его свергнут как раз те, кто громче всего демократии требует; если же этот барьер, что почти невероятно, будет преодолен, то к власти в стране придут:
2) либо левые силы, которые уж точно посадят в тюрьму Ходорковского (и не только его) и начнут новый передел собственности, чего Россия не выдержит;
3) либо криминальные структуры, взлелеянные, кстати, и олигархами.
Вот та ловушка, в которой оказался Путин. В которой на его месте оказался бы любой. И старых методов решения проблемы нет. Хилый авторитаризм Центра бессилен перед совокупным неуправляемым авторитаризмом вассалов. Механизм управляемой демократии, отданный на распыл всем, кто оказался при власти и собственности, не позволяет ни управлять системой, ни демократизировать ее. Он лишь позволяет продлить шаткий статус-кво, возможно, привести к победе на выборах новую партию власти (то есть партию вассалов) и оказаться в еще большей зависимости от них. И вплоть до 2008 года решать те же проблемы, что и в первой легислатуре, да еще думать об очередной операции «Наследник».
Опереться же прямо на народ, двинув его против олигархов, чем, кстати, грозил в свое время от имени Кремля Глеб Павловский, это значит развязать новую горячую гражданскую войну.
Кто выбирает костюм?Управляемая демократия устала и перестала быть эффективной. В сторону авторитаризма более двух шагов сделать не дадут, да и сил нет. В сторону полновесной демократии идти опасно и боязно.
Но нового ничего не придумаешь. Единственный рецепт консолидация общества и всех субъектов российской политики под знаменем либо общей идеи (что сложнее всего), либо единой воли (что кажется легче, но только на первый взгляд). А лучше консолидация под знаменем общей идеи вокруг единой воли.
Для этого нужна сама единая воля и, следовательно, абсолютно неизбежен кадровый переворот (или, как говорили два-три года назад, кадровая революция). И он начался вопрос лишь в масштабах. А масштабы, судя по первому шагу, будут значительные.
Ясно, что Путин не верит большинству олигархов ельцинского призыва или, во всяком случае, предпочитает разговаривать с ними с позиции силы. В целом это понятно и даже разумно. Но сила должна быть оформлена: команда, идея (публично оглашенные условия общественного договора), согласие общества и основных или большей части игроков (причем согласие искреннее, а не спекулятивное) с этими условиями (обязательствами каждого перед всеми и всех перед каждым), механизм реализации, которым, кстати, может быть только та же управляемая демократия. Но в оптимальном, а не в нынешнем своем варианте.
Политический режим, унаследованный Путиным от Ельцина, изрядно нынешнему президенту надоел (да и обветшал, даже будучи перелицованным). Путин хочет сам выбрать новый костюм в своем гардеробе. Заглядывает в него а там все костюмы, закупленные аппаратом. Надо звать нового портного. И звать самому.
Литературная газета, 45,5-11.11.2003
Бремя всевластия
(Владимир Путин после победы его партии)
До президентских выборов марта 2004 года в декабре 2003 года состоялись парламентские выборы, на которых победу одержала созданная по инициативе Путина партия «Единая Россия».
До президентских выборов марта 2004 года в декабре 2003 года состоялись парламентские выборы, на которых победу одержала созданная по инициативе Путина партия «Единая Россия».
Строго говоря, я не считаю и никогда не считал «ЕР» партией в точном смысле этого слова, да и вообще отношусь к ней весьма скептически и критически. Но в данной книге речь не о ней, а о Владимире Путине. Вот почему анализ результатов думских выборов декабря 2003 года, победа на которых «Единой России», безусловно, нужна была Путину как предтеча его будущей победы на выборах президентских, должен быть представлен здесь. Он был сделан мною в большой статье, которую попросил меня написать главный редактор «Российской газеты», хотя я и не был её штатным сотрудником.