И что вы с этим радио сделали? изо всех сил выдерживая невозмутимый тон, поинтересовался Артем.
Мы взяли Маруську, надели ей на шею радио, вот так, он показал, как они закрепили на шее несчастного животного аппарат, налили в блюдце валерьянки. Она прямо побежала к нему и его так быстро-быстро блям-блям-блям языком, изобразил он и этот процесс, а Вовка на пимпочку нажал, и радио как включилось, и Маруська как подпрыгнула, и как закричит! Мальчонка разошелся, стараясь жестами и мимикой передать происходившее. Глаза у нее вот такие стали. Он что было сил выпучил свои необыкновенные темно-синие глазищи, горевшие радостным огнем. И она так раз прыгнула и побежала на двор! Она там бегала, бегала и кричала очень громко, все активней махал он ручками, а все бегали за ней и тоже кричали, а Вова сказал: ну вот и праздник у Маруси. А потом ее бабушка Аня поймала, а Маруся так, и он с непередаваемым выражением веснушчатой мордахи весь скрутился, выгнул спину, изображая вырывающуюся из рук кошку, поцарапала бабушку и раз выскочила и побежала опять. И так на дерево бегом раз-раз-раз и заскочила, а оттуда на крышу! И вот сидит там теперь. И кричит.
Мальчонка перевел дыхание, закончив красноречивый рассказ, помолчал и добавил:
Мама как закричит строго: «Матвей Ахтырский!» Он вздохнул покаянно. И мы стали прятаться. Только Вовку уже нашли, махнул он рукой в сторону дома. А я тут жду, когда мама остынет.
И когда, ты полагаешь, это произойдет? перестав сдерживаться, начал тихо посмеиваться Артем.
Когда перестанет звать вот так: «Матвей Ахтырский, немедленно выходи! Надо уметь отвечать за свои поступки!» подражая интонациям мамы, произнес ребенок строгим тоном с особым выражением лица. И скажет по-другому: «Матвей, выходи, хватит пережидать, я уже остыла!»
И что тебе грозит в первом варианте?
Она мне объяснит, в чем я не прав, и надо будет исправить последствия, а еще запретит дневные мультики и дополнительные сладости, самым серьезным образом сообщил мальчишка.
А во втором?
Мультики все равно запретят, вздохнул парень, всем своим видом выражая глубокую печаль, и добавил совсем уж безнадежно: И долго будут объяснять. И доверительно поделился: А бабушка Лида блинный торт сделала с малиной вкусный-вкусный. И, снова сцепив ладошки замочком, страдательно прижал их к груди: Я попробовал, когда за «ва-ле-ри-а-ны» этим лазил. Он там на буфете стоял. Чуть-чуть, уверил он Артема, глядя на него своими огромными глазищами, и тяжко вздохнул: Могут и не дать.
Все! Красногорский не выдержал!
Прикрыв глаза рукой и сотрясаясь всем телом, он хохотал так, что чуть не завалился на бок от изнеможения.
Ну, что, вытирая выкатившиеся от смеха слезы, продолжая похохатывать, спросил он у мальчугана, идем посмотрим, что там со зверушкой, вами замученной, сделалось? Да и сдаваться тебе, брат, я думаю, пора.
Идем, согласился с неизбежным решением ребенок и махнул ручкой. А мама меня уже и не зовет даже, наверное, Марусю с крыши снимает.
Ох ты господи! в изнеможении выдохнул Красногорский.
Какая там депрессивная погода! Какое недовольство и ворчание!
Этот пацаненок сделал его день!
Красногорский поднялся с корточек, подхватил мальчугана на руки и двинулся в сторону дома.
По мере приближения Артема с Матвеем на руках к дому кошачье утробное завывание становилось все громче.
Тишайшее создание, до неприличия ленивое даже для представителей ее рода, большую часть времени проводившая в неге и сне, не реагировавшая порой даже на то, что ее берут на руки и куда-то там переносят, кошка Маруська в данный момент, выгнув спину дугой, торчала на коньке крыши хвост трубой, шерсть дыбом и орала диким, благим ором. А из радиоприемника, болтавшегося сбоку у нее на шее, лилась песня, в которой Алла Борисовна Пугачева призывала «Арлекино быть смешным для всех», а на припеве «аха-ха-ха-хаха, хаха-ха» мелодия песни так и вовсе как-то очень удачно ложилась на кошачье соло.
Живенько так получалось, с задоринкой, можно сказать.
Внизу же, под кошкой Маруськой с песенными дуэтами, разворачивалась не менее увлекательное действие. Лидия Архиповна стояла рядом с сидевшей за столом на веранде незнакомой Артему женщиной и, причитая и охая, старательно замазывала той йодом глубокие царапины на руках. Женщина ее успокаивала, посмеивалась и говорила что-то явно веселое и ободряющее.
Метрах в трех от них сосед Степан Сергеевич, пристроив большую раскладную лестницу к крыше дома, проверял ее на предмет устойчивости и ругался с внуком.
Вот до чего несчастное животное довели, охламоны! Изверги прямо какие-то, а не дети!
Ни до чего мы ее не доводили, мы ее вообще не водили! строптиво отвечал ему внучок Вовка.
Тот, по всей видимости, был оперативно наказан водворением в угол, правда, недалеко от эпицентра событий тут же на веранде, откуда и подавал реплики недовольным тоном напрасно обвиненного человека.
А то, что животное кричит и надрывается, это как? возмутился дед, грозно поглядывая на строптивого внучка.
Она не кричит, она радуется! пояснял недалеким взрослым истину происходящего с кошкой пацан. Поет! У нее день рождения!
Ладно, Степан Сергеевич, прервала дальнейшие выяснения девушка, стоявшая рядом с соседом. Потом разберемся, кто поет, а кто орет и почему. Вы лестницу держите.
Держу, держу, поспешил уверить сосед, уж вы не сомневайтесь не отпущу, все надежно.
Девушка кивнула и поднялась на первые ступеньки.
Ладно, Степан Сергеевич, прервала дальнейшие выяснения девушка, стоявшая рядом с соседом. Потом разберемся, кто поет, а кто орет и почему. Вы лестницу держите.
Держу, держу, поспешил уверить сосед, уж вы не сомневайтесь не отпущу, все надежно.
Девушка кивнула и поднялась на первые ступеньки.
От-сставить! весело приказал Красногорский, подходя к веранде.
От переизбытка эмоций и переживаний, за громкостью Маруськиного концерта в сопровождении известных исполнителей, занятые ликвидацией последствий происшествия, домочадцы и гости с соседом и не заметили прибытие хозяина.
Артемушка! необычайно обрадовалась Лидия Архиповна и всплеснула руками, совершенно позабыв про бутылочку с йодом, которую держала. А мы тут и растерянно посмотрела на растекающийся по пальцам йод.
Да я уже понял, усмехнулся Красногорский, веселитесь.
И поставил мальчика Матвея на землю, который тут же ухватил его за руку, не торопясь отходить от Артема.
Ну, рассмеялась Лидия Архиповна, где-то так. У нас вон с Марусенькой беда.
Да? картинно поудивлялся Артем, посмеиваясь. А меня заверили, что у животного праздник души и, очевидно, тела.
Привет, Артем! продолжая держать лестницу, прокричал Степан Сергеевич и весело оповестил: А у нас тут видишь что!
Матвей Ахтырский! Девушка спустилась с лестницы, подошла к ребенку, которого держал за руку Красногорский, и строгим тоном обратилась к мальчику, указав пальцем в сторону веранды: Иди-ка встань рядом с Вовой в угол, раздели с другом предварительное наказание до разбора всех обстоятельств.
И проводила взглядом нарочито нехотя поплевшегося к веранде сына, который всем своим видом изображал покорность судьбе, опустив голову и загребая землю носками еле волочившихся ног.
Да красавец! Артист!
Красногорский не удержался от нового приступа хохота, наблюдая за этой демонстрацией страдания в исполнении Матвея Ахтырского. Даже головой крутанул пару раз от переизбытка чувств.
Здравствуйте, Артем Борисович, весело поздоровалась с ним девушка, так же, как он, отчаянно борясь со смехом.
Надо отметить, что ей это удавалось куда как лучше, чем мужчине, видимо, сказывалась долгая тренировка.
Я Арина, представилась она, протягивая ладошку для рукопожатия, и пояснила: Мама этого «вождя краснокожих».
Руку он ее принял и пожал, постепенно переставая смеяться.
Теперь стало понятно, от кого достались мальчику Матвею эти поразительные глубоко насыщенного цвета темно-синие глаза. Кроме того, у мамы Матвея была совершенно очаровательная честная открытая улыбка, симпатичное личико с тонкими чертами, стройная, гибкая фигурка и копна буйных непокорных светло-русых волос, завернутых в большой пучок на затылке, с выбивавшимися из него локонами.
Вы извините нас за это она указала на крышу, где все в той же позе надрывалась Маруська теперь под новую песню группы «Земляне»: «И снится нам не рокот космодрома»
Пристрастие к песням советского периода нисколько не удивляло у Лидии Архиповны радио всегда было настроено на волну «Ретро FM». Судя по всему, сегодня Маруське данный репертуар подходил идеально.
Кстати, про «зеленую траву», усмехнулся Артем. Думаю, пора нам Маруську таки эвакуировать.
Да я, собственно, и собиралась
Так, Арина, на крышу полезу я, а вы, пожалуйста, дозвонитесь в ветлечебницу и разузнайте, чем можно нивелировать действие валерианы на животное и вообще чем помочь, с ходу принял руководство на себя Красногорский и, распорядившись таким образом, повернулся к веранде: Мам, дай какое-нибудь полотенце или покрывало, что ли.
Да вот, мы уж и приготовили! поспешила Лидия Архиповна, указав на старое, видавшее виды протертое покрывало, висевшее на перилах веранды.
И началась операция по ликвидации последствий дня рождения кошки Маруськи.
От лестницы пришлось отказаться сразу в связи с тем, что она не доставала до высокого конька, да и пользоваться ею в такой ситуации было небезопасно. И Красногорский поднялся наверх через чердак и дальше по специальной деревянной доске с набитыми на нее планками-ступеньками и выбрался на самый конек крыши.
Первый этап задумки прошел, можно сказать, штатно, но стоило Артему накинуть на Маруську покрывало и схватить ее в охапку, как она принялась орать пуще прежнего и вырываться с такой дикой силой, что он чуть не потерял равновесия и не скатился с того конька с Маруськой под мышкой. Но ничего, обошлось удержался, усидел на месте и без проблем спустился обратно через чердак в дом.
Малолетних шалопаев извлекли из угла, поставили перед взрослыми и подвергли допросу на предмет количества скормленного ими кошке препарата оказалось, что не так уж и много той валерианы там было, капель в пузырьке оставалось совсем на донышке.
После выяснения дозировки пацаны вернулись к исполнению первичного, как выразилась Арина, наказания, но теперь по разным углам, а женщины, по данной по телефону рекомендации ветеринара, насильственно вливали несчастной кошке очищающий раствор в пасть, пока Степан Сергеевич героически держал спеленатую все в то же покрывало, рвущуюся на свободу животину.