Главной причиной сложившейся ситуации И.С. Конев видел плохо организованную разведку (что было, судя по всему, недалеко от истины). Задачи, поставленные армии утренним приказом, он потребовал решить к вечеру 14 декабря. Кроме того, командующий фронтом предложил вернуть А.Д. Березина на должность командира 119-й сд, так как, по его словам, «командиры дивизии бежали, а Березин был с частями». Конев раскрыл и своё видение тактики, применение которой должно было привести войска к успеху: «Вьюга и мороз для наших бойцов под руководством храбрых начальников самое благоприятное время для разгрома немецких оккупантов. Фашистские оборванцы сидят сейчас по деревням. При хорошо организованной разведке специальными отрядами сегодня ночью можно окружить и уничтожить ряд населенных пунктов»[288] Судя по описанию, речь шла о надежде на применение штурмовых групп, однако способы их формирования в течение нескольких часов командующий, по всей видимости, решил оставить в секрете.
Таким образом, вся вина за события дня была возложена на комдивов, что быстро повлекло за собой кадровые перестановки. Командиром 247-й сд вместо комбрига А.Н. Рыжкова был назначен подполковник С.П. Тарасов, в 54-ю кд был направлен новый командир подполковник Я. Г. Царьков. К командованию 119-й сд вернулся генерал-майор А.Д. Березин[289].
Левофланговые дивизии 31-й армии в течение дня 13 декабря пожинали плоды отхода 86-й пд вермахта на новую линию обороны. Согласно приказу штаба XXVII армейского корпуса, этот отход происходил в два этапа. К ночи с 13 на 14 декабря требовалось отойти на линию Труново, Старый Погост, Чуприяново, Щербинино, удерживая ее 14 декабря. На следующую ночь планировался отход на указанную ранее линию южнее[290].
Советские дивизии во второй половине дня 13 декабря перешли в запланированное наступление. Так, 262-я сд, обходя Федосово и наступая на Бакшеево Старый Погост силами 940-го и 950-го сп, батальонами 945-го сп в течение дня вела бой за Кузьминское [291]. В ночь с 13 на 14 декабря 950-й сп занял Федосово, а 945-й сп Кузьминское[292].
На участке 5-й сд противник начал отход еще в ночь с 12 на 13 декабря, что позволило 336-му сп к 10:00 занять Смолино и Городище. Перейдя в наступление, части дивизии в течение дня и последующей ночи освободили населенные пункты Голениха, Воскресенское, Самодуровка, Кошелево, Миснево, Сентюрино, Меженино, Лукино, Межево, Новенькое, Полукарпово[293].
46-я кд, включенная в состав Калининского фронта, 13 декабря заняла оставленные противником Коромыслово, Городню, а также Новое Мелково и Старое Мелково, к утру следующего дня освободив Редкино.
С одной стороны, отход частей 86-й пд и 252-го пп дал им возможность сохранить боевой порядок и избежать окружения, с другой, немцам пришлось бросить часть военного имущества. Например, 262-я сд заявила в качестве трофеев три пушки и три танка (судя по всему, в руки советских бойцов попали неисправные самоходки 189-го дивизиона штурмовых орудий)[294]. Так или иначе, фронт снова пришел в движение.
Соединения 29-й армии 13 декабря также стремились выполнить указания Ставки об окружении калининской группировки противника. В 11:00 командармом И. И. Масленниковым был подписан приказ 048, в соответствии с которым 246-я сд при поддержке 924-го сп, двух батальонов 174-й сд, одного батальона 183-й сд должна была наступать на Даниловское, чтобы перерезать пути отхода частей вермахта на запад и юго-запад, а затем наступать на Калинин[295].
Судя по боевому составу, наиболее сильной из задействованных в наступлении стрелковых дивизий по-прежнему оставалась 252-я сд. Именно ей (правда, без 924-го сп, переданного 246-й сд, но при поддержке тяжелых танков) было поручено освободить северо-западную часть Калинина. Впрочем, для этого было необходимо провести перегруппировку, что, в свою очередь, требовало времени, в том числе на подвоз горючего для танков КВ-1.
Таблица 6.
Боевой и численный состав 29-й армии по состоянию на 13.12.1941 г.*
ЦАМО РФ. Ф. 384. Оп. 8529. Д. 24. Л. 47.
К 21:30 914-й сп 246-й сд, переправившись через Волгу, сумел снова выбить противника из Красново, о чем штаб 29-й армии тут же известил командование фронта[296]. Из показаний четырех пленных выяснилось, что в деревне оборонялся 1-й батальон 255-го пи 110-й пд. Судя по оперативной сводке штаба армии, в подвале одного из домов, подожженном немцами, советским подразделениям удалось освободить из плена 70 красноармейцев (все они были бойцами 915-го сп), 30 из которых тут же влились в состав полка, еще 40, лишенные в плену зимнего обмундирования и обуви, начали «приводить себя в порядок»[297].
После получения сведений об этом успехе И.И. Масленников отдал приказ командиру 252-й сд наступать на Даниловское и Борихино, начиная с вечера 14 декабря[298].
В ходе вечерних переговоров с И.С. Коневым командарм сумел добиться привлечения к наступлению на Калинин (после соответствующей перегруппировки) свежей 375-й сд, переданной ранее Ставкой в состав КФ и постепенно разгружавшейся на станции Кулицкая[299].
В целом, армия генерал-лейтенанта И.И. Масленникова вполне могла занести день 13 декабря себе в актив. Зацепившись за многострадальное Красново, вполне можно было развивать наступление на Даниловское, перерезая важнейшее для противника Старицкое шоссе. Впрочем, как показали бои предыдущих дней, сделать всё это было далеко не просто.
Глава 4
Несостаявшийся котел
Принцип домино
На 14 декабря командованием Калининского фронта было намечено завершение окружения немецкой группировки в районе Калинина и непосредственно в городе. Для этого, правда, было необходимо сначала ликвидировать последствия прорыва частей 251-й пд вермахта, вклинившихся 13 декабря в боевые порядки 247-й, 250-й и 119-й стрелковых дивизий.
Глава 4
Несостаявшийся котел
Принцип домино
На 14 декабря командованием Калининского фронта было намечено завершение окружения немецкой группировки в районе Калинина и непосредственно в городе. Для этого, правда, было необходимо сначала ликвидировать последствия прорыва частей 251-й пд вермахта, вклинившихся 13 декабря в боевые порядки 247-й, 250-й и 119-й стрелковых дивизий.
Командир 161-й пехотной дивизии вермахта генерал-лейтенант Генрих Реке.
Необходимо отметить, что противник вовсе не торопился уходить из областного центра. Например, комендант оборонительного участка Калинина (Abschnittskommandant von Kalinin), командир 161-й пд генерал-лейтенант Г. Реке (Generalleutnant Heinrich Recke) 12 декабря в докладной записке командованию XXVII армейского корпуса выступал против оставления города, считая, что преимущества его удержания перевешивают выгоды, связанные с сокращением линии фронта. Среди опасностей и рисков, связанных с эвакуацией немецких частей из Калинина, генерал отметил усиление огня советской артиллерии, которая в самом начале отступления обязательно получит сведения от агентов из числа местного населения. Понимая, что жителям города, мягко говоря, было не за что любить оккупантов, комендант опасался диверсий со стороны коммунистического подполья, а также явно не желал давать советским войскам повод для повышения их престижа в виде освобождения крупного города[300].
С другой стороны, от советских пленных, захваченных в ходе контрудара 13 декабря, немцы узнали о продолжавшемся поступлении на фронт в районе Калинина свежих частей Красной Армии. Несмотря на локальные успехи, эти данные никак не добавляли оптимизма германскому командованию. Командующий войсками группы армий «Центр» генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок записал в своем дневнике 13 декабря:
«Контратака 251-й дивизии на юге от Калинина имела успех, но выдающимся его никак не назовешь. Разговаривал со Штраусом, в частности сказал ему, чтобы он как можно тщательнее подготовился к эвакуации Калинина»[301]. Следующим днем датирована такая запись: «Утром Штраус доложил, что ситуация на юго-востоке от Калинина заставила его снова «сократить» свой фронт. Так как это представляет непосредственную угрозу Калинину, он попросил разрешение издать приказ об эвакуации Калинина на тот случай, если такая необходимость возникнет. Я согласился»[302].
Кроме того, уже в ночь с 13 на 14 декабря части XXVII армейского корпуса начали испытывать сложности с закреплением достижений предыдущего дня. Например, советским танкистам и пехотинцам за два часа боя в Игнатово удалось занять половину деревни. К утру контратакой 471-го пп 251-й ид немцы вернули утраченную часть населенного пункта, однако в середине дня 251-му противотанковому батальону вновь пришлось отбивать атаки 159-го отб, проводившиеся силами одного «тяжелого» (судя по всему, Т-34) и двух «легких» (Т-60) танков. Отбив их, 471-й пехотный полк перешел в наступление, чтобы зачистить лес западнее Игнатово, откуда ранее атаковали советские танки. В ходе боя была подбита «тридцатьчетверка» старшего политрука С.Д. Николаева, сам он получил ранение в плечо[303].
Штабная неразбериха в те дни вовсе не была отличительной чертой исключительно советской стороны. В середине дня 251-я пд получила приказ командования корпуса на отход в юго-западном направлении на линию Сылыгино, Обухове, Захеево, лес 1,5 км западнее Бакшеево[304]. Необходимость отхода была обусловлена неспособностью 86-й пд, оборонявшейся правее, сдерживать дальнейшие атаки соединений Калининского фронта. Данное решение, принятое на уровне корпуса, не было поддержано командованием 9-й армии, однако и отменять его сверху не стали[305]. Позднее приказ был дополнен устным указанием, требовавшим «безжалостно» сжигать все оставлявшиеся населенные пункты, чтобы лишить советские части возможности укрыться от холода в домах.
В помещениях калининского трамвайного парка в период оккупации размещались немецкие гаражи и ремонтные мастерские. Фото сделано сразу после освобождения города.
Отступление 2-го батальона 471-го пп из Игнатово под ударами советской пехоты и танков, судя по сообщению адъютанта полка, во второй половине дня переросло в бегство под лозунгом «Русские идут!», при этом были брошены противотанковые орудия 14-й роты. Несмотря на то, что противотанковый дивизион 251-й пд буквально через пять минут после данного панического донесения сообщил о нормализации ситуации в деревне, спокойствия штабу дивизии это не прибавило. Вечером стало известно, что 251-й противотанковый дивизион оставил в Игнатово два «средних» и одно «легкое» орудия ПТО, предварительно уничтожив их, а также потерял два передка орудий, один из которых был разбит прямым попаданием. В более поздних отчётах количество потерянных по итогам дня пушек выросло уже до двух «средних» и четырех «лёгких»[306]. К 22:00 подразделения артиллеристов, саперов и лыжников 247-й сд окончательно заняли деревню[307].