Как работают сценаристы
Олег Маловичко («Домовой», «Реальный папа», «Дом на обочине», «Елки»):
Пишу стараюсь двумя заходами. Утром с 9 до 14, и вечером с десяти до двух. Работаю на мансарде, часто уезжаю в деревню в Тверской области. Там осенью живут четыре человека всего. Нормы нет, любая норма убивает мое мнение. Как только ты расслабляешься и снимаешь довлеющий меч выработки делаешь 10 страниц в день.
Игорь Митюшин («Ведьма», «Срочно в номер», «Жаркий лед», «Сага о хантах», «Тарас Бульба»):
Пишу дома. Офис, конечно, мобилизует, но у меня отдельная комната, выделенка, книги и наушники. Конкретной нормы выработки нет. Иногда ее придумываешь, но вот с тем, чтобы соблюдать, проблемы.
Лиля Ким («Крем», «Попытка Веры»):
У меня есть кабинет. Пишу я почти круглосуточно, но техническую работу допустим, внесение правки или черчение разнообразных арок, конструирование, стараюсь делать утром, а «творческое время» после 20.00. Это время заявок и первых драфтов. Хотя если история меня сильно захватывает я могу писать в трансе вообще почти без остановки, отваливаясь только спать. К сожалению, текущий проект мне такого горения не дарит, но рассчитываю, что моменты драйва ждут меня.
Александр Гоноровский («Первые на Луне», «Железная дорога», «Край», «Прозрение»):
С утра до 16.00. В доме три рабочих места. Стоя, сидя (кресло и специальный стул для поддержания осанки) и лежа. Самый классный способ писать лежа. Но можно заснуть.
Нормы нет. Если речь идет о заказном сценарии, то просто выполняю сроки. Если о работе для себя, то сроки и выработка несущественны. В любом случае важно прожить то, что пишешь. Если во время работы ты ничего не узнал, не почувствовал, то смысла в ней нет. Каждый раз это попытка совершить пусть и маленькое, но открытие, в первую очередь, для себя.
Илья Тилькин («Гетеры майора Соколова», «Свой-чужой», «Сталинград», «Григорий Р», «Игры детей взрослого возраста», «Человек у окна», «Оружие», «Агентство Золотая пуля»):
Где пишу? После многочисленных экспериментов с рабочим пространством и графиком работы пришел к простому и понятному: снимаю себе крошечный офис, где есть стол, стул, iMac и чайник. Я хожу на работу и работаю. А когда поджимают сроки, ухожу в забой на недельку. Забой подыскиваю за городом. А норма это красиво, да. Но абсолютно нереально).
Нина Беленицкая («Деффчонки», «Форс-мажор», «Тайна Диона», «Я ангел», «Ранетки», «Рыжая»):
Когда как, если на проекте есть офис для сценаристов, с удовольствием туда хожу, и так, и в кафе, и дома. С соавторами одно время постоянно работали в бассейне «Чайка». Сначала плавали, а потом работали в кафе, оно раньше дешевое было: кофе по 70 рублей и обеды по 150. Время: утро-день, стараюсь начинать пораньше, пока голова способна на множество вариантов, ночью я почему-то легче впадаю в отчаяние, если что-то не выходит. Когда поджимает срок, работаю с утра и до ночи, без выходных. Выработка: если диалоги, не больше 56 сцен, остальное флуд. Если очень надо, могу и 15, но потом все равно придется переписывать. Я очень притязательна к словам, могу подбирать одну фразу час. Что касается сюжетов, комфортный для меня темп две недели на поэпизодник.
Лена Левина («Срочно в номер», «Генеральская внучка», «Знахарка»):
Пишу на кухне, на собственный кабинет пока не заработала). Хм... хотела бы я сказать, что пишу с утра до вечера... только утро у меня начинается часов в 12 дня)). На самом деле, если есть заказ, пишу быстро и организованно. Если это сериал, то стараюсь писать поэпизодник (а точнее посценник) серии за два дня. Перевыполнила в первый день, во второй меньше работаю.
Александр Талал («Дневной дозор», «Черная молния», «Звёздные собаки: Белка и Стрелка», «Ледников»):
Сова. Никакого утра. Угол с рабочим столом, радио и эргономическим креслом. Быстро и массивно работать не умею, поэтому продуктивнее всего получается в дни, когда уходить никуда не надо, и можно с момента просыпания и до 6 утра потихоньку творить, периодически делая перерывы. Жена говорит, что у меня слияние с профессией. Это правда. Я работаю практически всегда, а порой даже во сне (хотя фактической работы за компьютером с набиранием слов и буков в день получается не так уже много, как правило). Спасибо супруге за понимание. :) Стараюсь устанавливать норму выработки, не всегда получается соответствовать. Но дедлайны пока еще ни разу не срывал, если мне не изменяет память. С появлением факультета сложнее и со временем, и с мотивацией. Пока что сократил количество проектов до минимума. Надеюсь, перевалив за определенный пик, снова активно включиться в творчество.
Александр Талал («Дневной дозор», «Черная молния», «Звёздные собаки: Белка и Стрелка», «Ледников»):
Сова. Никакого утра. Угол с рабочим столом, радио и эргономическим креслом. Быстро и массивно работать не умею, поэтому продуктивнее всего получается в дни, когда уходить никуда не надо, и можно с момента просыпания и до 6 утра потихоньку творить, периодически делая перерывы. Жена говорит, что у меня слияние с профессией. Это правда. Я работаю практически всегда, а порой даже во сне (хотя фактической работы за компьютером с набиранием слов и буков в день получается не так уже много, как правило). Спасибо супруге за понимание. :) Стараюсь устанавливать норму выработки, не всегда получается соответствовать. Но дедлайны пока еще ни разу не срывал, если мне не изменяет память. С появлением факультета сложнее и со временем, и с мотивацией. Пока что сократил количество проектов до минимума. Надеюсь, перевалив за определенный пик, снова активно включиться в творчество.
Алексей Алешковский («МУР. Артисты», «Товарищи полицейские», «Невидимки», «Срочно в номер-2»):
Могу писать где угодно, хоть в кафе или постели с компьютерным столиком. Но последнее время удобнее в кабинете с хорошим рабочим креслом. Лет двенадцать назад превратил себя в жаворонка. Комфортная норма три-четыре дня на серию при готовом поэпизоднике. Поэпизодник могу писать и день, и неделю; диалоги для меня самая приятная и быстрая часть работы. Я их слышу.
Павел Гельман («Твой мир», «Братья», «Отдел С. С. С. Р.», «Человек ниоткуда», «Адвокатессы», «Месть», «Шпионские игры», «Таксистка», «Аэропорт», «Холостяки»):
Пишу в день немного, но зато несколько раз в день перечитываю написанное и «вылизываю». Такая у меня система.
Всеволод Коршунов (документальные циклы «Гении и злодеи», «Искатели»):
Писать могу только в полном одиночестве. Так что это или дом, или рабочий кабинет с семи вечера до «пока муза не улетит». Я сова, поэтому люблю вечер и первую половину ночи. Выработка разная в зависимости от жанра. В доккино предпочитаю долго-долго собирать материал, а потом за несколько дней всё написать. Я мучительно включаюсь в сценарий, зато потом за уши не оторвать. Поэтому стараюсь писать быстро.
Олег Сироткин («Подарок с характером», «Свои дети», «Кедр пронзает небо», «Дом малютки», «Завещание Ленина», «Охотники за иконами»):
Я работаю почти круглосуточно. Не оттого, что я трудоголик, а потому что написание сценария это сложный, непредсказуемый процесс. Чтобы начать работу, частенько приходится «готовиться», «настраиваться». Садишься, не пишется, встаешь, ходишь, смотришь кино по теме, либо читаешь что-то в интернете. Так проходит день, два, три. Вдруг с ужасом понимаешь: уже неделя пробежала, а ты почти ничего не написал! Раньше подобное вызывало у меня панику. Но теперь, уже по опыту знаю, это неотъемлемая часть творческого процесса «раскачка». Перепрыгнуть через нее невозможно. С годами срок раскачки сокращается. У кого-то он начинает занимать несколько часов. Так вот: чтобы успеть сделать работу в срок, после «раскачки» приходится работать нон-стоп сутками, до полного изнеможения. Когда на работу настроишься, делать это несложно. Для меня просидеть за рабочим столом часов 20 нормально. Утром солнышко поднимается, заливает комнату светом, к полудню светит ярко-ярко, отчего в комнате становится душно, потом комната тускнеет, темнеет, в итоге ты включаешь электрический свет и день позади. Все это время ты неподвижно сидел за столом, барабаня по клавишам...
Катя Шагалова («Берцы», «Собака Павлова», «Однажды в провинции», «Девичья охота», «Новая жизнь сыщика Гурова. Продолжение», «Примета на счастье»):
Дисциплинирована, соблюдаю дневную выработку, если есть заказ и, соответственно, надобность в этой самой выработке. Для себя когда пишу, могу сутки от компа не отходить и не устать, а могу не подойти и устать. Вот так. Лёжа на кровати с нетбуком, так и работаем. Так мне удобно.
Нана Гринштейн («Питер FM», «Плюс один», «Анна Герман. Эхо любви»):
Пишу я в кафе, дома писать не могу, там дети, шум, семейное счастье. Кафе одно и то же на протяжении уже долгого времени, и я воспринимаю его как мастерскую. Тут меня все знают, не спрашивая, готовят кофе, который я предпочитаю, у меня есть свой столик, и есть окно, через которое видно город. Я категорически не могу работать в помещениях, где нет окна, и где не видно город и людей. Никаких норм выработки у меня нет. Просто делаю то, что надо и сколько надо каждый день. Всегда есть план на день, что и в каких количествах должна выполнить. Практически всегда план выполняю. Работать предпочитаю утром, чтобы до работы не было никакой предыдущей событийности, кроме завтрака и троллейбуса. Всегда счастлива, когда выпадает день, в который ничего не надо писать. И тогда ничего не пишу, радуясь жизни.
Ким Белов («Бумер. Фильм второй», «Отдамся в хорошие руки»):
Рабочего места нет. Нормы дневной выработки нет. Соответственно, не соблюдаю. Но заметил, что количество написанных страниц увеличивается с каждым днем непрерывной работы. То есть, в первый день работы над сценарием это может быть пять страниц, во второй семь, в третий или четвертый двенадцать, в пятый или шестой двадцать. Сколько дальше, не знаю, потому что в этот момент драфт обычно заканчивается. Надо бы как-нибудь попробовать писать, не останавливаясь, месяц, чтобы посмотреть, что получится.
Вадим Дромберг («Кодекс чести», «Дикий»):
В целом неприхотлив, самый важный пункт «райдера» уединение. Возможность нажать некую кнопку и чтобы весь мир вокруг замолк в ту же секунду, как в одном эпизоде фильма «Ванильное небо». Поэтому на коллег, «работающих» в кафе и ресторанах, смотрю с явным непониманием. В мегаполисе достичь полного уединения сложно, всегда кто-то будет делать вверху ремонт, внизу кто-то будет играть на пианино и т. д. А вот на свежем воздухе, на природе, за городом, на даче можно «выключить всех»!) Норма выработки появляется, когда нужно быстро писать одному проект. Тогда приходится ставить некую норму на несколько дней до следующих правок и, получая их, снова окунаться в «норму выработки». Соблюдаю самые жесткие режимы, хотя как-то получил словесный нагоняй за задержку очередного драфта сценария на целый день! В целом, все эти нормы и дедлайны никогда не длятся долго и потерпеть месяц-другой всегда представляется возможным. В вопросе утро-день считаю утро важнее. Мозговая деятельность утром выше. Поэтому на утро и до обеда распределяю всю креативную часть сценарной работы. А уже в послеобеденное время можно что-то дописывать, переписывать, править, подчищать, перечитывать, нивелировать диалоги и т. д.