Показывай дорогу.
Дэйн теперь был настоящим Дэйном несокрушимым, с невидимой винтовкой на плече. Стив ему под стать закаленный боец-нейрограф, готовый справиться с любым препятствием.
И я протянула им ладонь.
Касайтесь.
А смешарики уже ждали. Стояли каждый в своей клеточке (интересно, чем они изрисовали мой белоснежный ковер, превратив его в доску?) диван у стены, стол не мешает.
Это что? удивился Эльконто, озираясь в моей гостиной.
Мы у тебя дома?
Конечно, они ожидали, что сейчас я утяну их в неожиданное и полное препятствий далекое странствие, а тут всего лишь знакомая комната. И пушистый ферзь, и конь, и слон.
Потому так и смотрели на меня баранами. Оба. Мол, зачем ты нас сюда привела?
Я улыбнулась и плюхнулась на диван в качестве наблюдателя.
Ну, вы же приглашали меня с утра сыграть! Вот теперь я готова за вами понаблюдать.
И уже Фуриям:
Только, чур, этот раунд с Пегасами, Феями, колдунами и троллями!
(Flying Decibels feat. Olya Gram Don't Go)
Вечер я проводила в кресле гостиной нашего с Дрейком дома. Том самом, интерьер которого, из-за обилия стали и серебристых поверхностей, перемеженных с деревянными, до сих казался мне слишком «мужским». Конечно, я давно могла бы намекнуть ненаглядному, что хочу пару мелочей (или все) поменять, и уверена, он согласился бы. Но ведь в этом и суть особняк пах Дрейком. Он выглядел им, создавался им, обставлялся им, и потому действовал на мои центры женской чувствительности очень притягательно. Ведь бывает же, что одеваешь на себя рубаху, которая тебе велика, но пахнет любимым, и ни за что не хочешь менять ее на уютную по размеру собственную майку. Вот и здесь так же. И не беда, что портьеры слишком тяжелы, пол слишком гладок, а в кресле я тону с ногами.
В этом самом кресле в начале девятого я думала о том, что очень люблю Дрейка. Боготворю Дрейка, обожаю Дрейка, восхищаюсь Дрейком Но сегодня предпочла бы увидеть смс: «Любимая, я должен до утра задержаться в Реакторе». Так было бы не лучше, но проще. В конце концов, если бы мне приспичило, я и сама могла бы остаться с Клэр, но суть в том, что я не люблю бояться чего бы то ни было. И уж точно не разговоров, которых все равно не избежать.
И он пришел, да. Будто чувствовал, что так нужно.
Вошел почти не слышно, положил связку ключей на высокую тумбу (ключи тоже принадлежали категории «бутафории», как та ручка на столе в кабинете Великий и Ужасный мог просто по желанию открыть любую дверь) и неспешно сменил серебристую форму на вполне обычные синие джинсы и голубую рубаху. Я до сих пор обожала эти метаморфозы, казавшиеся мне самым настоящим чудом. И не нужно рубить романтику объяснениями про материю
Привет.
Он умел гладить словами.
Привет.
Я улыбнулась.
Чем занимаешься?
Ответ «сижу в кресле» здесь не подошел бы. Понятное дело, он про «о чем думаешь?»
О блюдах собственного мира.
Приподнятые брови, веселье в глаза мол, действительно?
Соскучилась по родной кухне?
Да не то чтобы
А дальше поцелуй. Мягкий, «обычный», приветствующий свою женщину, но из-за него я чуть не растеряла весь мыслительный багаж, который копила за день. И тут же захотелось в постель, потому что плевать на непонятных девчонок из агентства «Счастливая судьба», плевать на Антонио, который недавно задал мне провокационный вопрос: «А что едят у вас на Земле?» Рядом человек, в которого хочется зарыться и обнимать до потери сознания. Но я научилась сдерживаться, иначе постель стала бы единственным моим пристанищем на ближайшие сто лет.
Потому я только разочарованно выдохнула, когда поцелуй прервался, чем вызвала на Дрейковом лице улыбку. Собственно, он хотел туда же, куда и я, но понимал, что вечера, когда можно просто пообщаться и рассказать, как прошел день, не менее ценны, чем жаркие ночи.
Тогда почему? продолжил предыдущую тему.
Потому что Антонио. Недавно он задал мне вопрос, какие продукты мы используем, сколько и какого вида специи кладем, и не могла ли бы я что-либо принести ему на пробу? Вот теперь думаю, то ли Оливье его накормить, то ли Шубой, то ли куда-нибудь в Шри-Ланку сгонять за экзотикой, а то в России специи, по сравнению с его местной коллекцией, примитивные.
Оливье это салат из какого-то человека?
Это салат, придуманный определенным человеком.
И названный его именем?
Точно.
А шуба?
Я прыснула. Ну да, из названия можно подумать, что мы, похожие на хоровод из молей, давимся за столом сухим невкусным мехом.
Шуба это потому что много слоев. Как много слоев одежды на нас зимой.
Ага. Ясно.
«Забавные у вас названия»
Взгляд Дрейка смеялся. Спустя минуту, когда на столике между нами появились хрустальные бокалы и бутылка ароматного вина, мой любимый расслабленный и довольный сидел в соседнем кресле.
Может просто взять его в «кулинарный тур»?
В смысле, ко мне на планету?
Точно. Пусть попробует все, до чего дотянется.
Боюсь, это займет годы. К тому же, если об этом «туре» узнают остальные, то начнут проситься вместе с нами, и на работе мы появимся еще очень нескоро.
Ну да, об этом я не подумал. Без них я готов прожить месяц-другой, а вот без тебя не хотел бы.
Конечно, «не подумал», шутник. Но скрытые во фразе слова «я тебя люблю», я очень хорошо расслышала и разомлела в блаженстве.
А как твой день?
Как обычно, Дрейк ловко откупорил бутылку и разлил неожиданно светлое розоватое вино по бокалам, тысяча дел. Но все решаемые. Ничего критичного.
И, отреагировав на мое удивлением, пояснил:
Захотелось игристого. У этого фруктовый вкус.
Что ж, замечательно. Значит, вкус у наших поцелуев сегодня тоже будет фруктовым.
И не успела я погрузиться в мечтания о скором сближении, как практически громом среди ясного неба прозвучал вопрос, которого я ждала и, признаться, до сих пор страшилась.
Познакомилась с Айрини?
Но ответить, хвала Смешарикам, получилось непринужденно.
Ага.
И какие впечатления?
Ну Я какое-то время вращала вино в бокале отнюдь не для того, чтобы оно насытилось кислородом, а чтобы потянуть время. Она умная, осмотрительная. И проницательная.
Вот как?
Теперь взгляд Дрейка сместился по шкале от «Я просто любимый мужчина» в сторону «Я Творец Уровней и должен обо всем знать».
И это все?
Мы не успели глубоко узнать друг друга. На это нужно время.
Считаешь?
А за этим словом пятьсот оттенков глубины. Мол, действительно думаешь, что тебе стоит с ней возиться? Или лучше сразу доставить ее в Реактор и быстро со всем разобраться?
Считаю. Давай я расскажу тебе о ней, когда узнаю. Похожу еще в Школу, присмотрюсь, пообщаюсь.
И по мне скользнул тяжелый проницательный взгляд-рентген практически мимолетный, секундный, но я его знала. И взгляд этот, если бы ни Фурии, однозначно зацепился бы за пережитый мной сегодня страх, как за гвоздь. А дальше расслабленный «расспрос» сменил бы статус на настойчивый «допрос». В общем, разговор ушел бы в неприятную сторону.
Но Дрейк отступил.
Хорошо. Как скажешь.
Он умел идти на компромиссы. Или мне так казалось. Иногда я ловила себя на мысли о том, что он давным-давно все и обо всем знает. О том, что я скрываю или недоговариваю, о вмешательстве Фурий, о том, что произойдет завтра. И просто наслаждается текущим сценарием игры, потому что выбрал его прочувствовать и прожить. И только.
Вот и исчерпала на сегодня себя тема Айрини. Выходит, я больше боялась. Жаль только, что на данном этапе я едва представляла, как общаться с мисс Доннати дальше. С первой попытки не вышло, возможно, не выйдет и со второй. А потом Дрейк возобновит план про «сразу в Реактор». Ладно, не буду переживать раньше времени, жизнь покажет.
Какое-то время мы молча пили вино, смотрели на огонь в камине. Еще один парадокс этого особняка заключался в том, что камин, обычно потухший и тщательно вычищенный, начинал полыхать, стоило хозяину появиться в доме. И я никогда, хоть и пыталась за этим уследить, не замечала момента, когда возникает пламя. Этот удивительный очаг будто смотрел на меня в ответ невинным взглядом и вопрошал: «Я же всегда горел, разве ты не видела?» В общем, с некоторыми вещами разбираться тщетно.
Какое-то время мы молча пили вино, смотрели на огонь в камине. Еще один парадокс этого особняка заключался в том, что камин, обычно потухший и тщательно вычищенный, начинал полыхать, стоило хозяину появиться в доме. И я никогда, хоть и пыталась за этим уследить, не замечала момента, когда возникает пламя. Этот удивительный очаг будто смотрел на меня в ответ невинным взглядом и вопрошал: «Я же всегда горел, разве ты не видела?» В общем, с некоторыми вещами разбираться тщетно.
За окном уже давно стемнело. Октябрь студил холодными вечерами улицы Нордейла, а заодно и еще множество Уровней, о многих из которых я даже не слышала. И вспомнился вопрос, который я уже неоднократно хотела задать их создателю.
Дрейк, а как они выглядят?
Кто?
Уровни. Выглядят в пространстве?
Он какое-то время смотрел в ответ, мол, быстро пытаешься сменить тему? Все знал, все чувствовал, но намеренно поддавался. От этого на сердце становилось еще теплее.
Непросто объяснить.
Ну, хотя бы примерно? Как комнаты в пространстве? Этажи? Как лестница?
Нет. Во-первых, они не разделены в пространстве, они находятся друг в друге или одновременно везде. Сдвигается лишь частота вибрации. Но пространственно нет ни лестницы, ни комнат, ни этажей. Все Уровни в каждом атоме одномоментно.
Ничего не понимаю.
Умел он «кипятить» мои мозги куда лучше конфорки, поставленной на шестерку.
Все потому, что ты не понимаешь, что такое квант. Он изначально содержит в себе все. И из него же выстроен любой из миров.
«Э-э-э, я столько не выпью». Как говорится, никакого вина не хватит.
Слушай, а показать никак нельзя, если словами так сложно?
Показать можно, только если развоплотить тебя из физической формы. А я к этому не готов.
Развоплотить это сделать так, чтобы я перестала быть человеком?
Именно. Но пока будет очень сложно «собрать» тебя обратно.
Ну и ладно. Обойдусь. Как говорится, не каждый же раз любопытство удовлетворять.
Согласна. Лучше я пока побуду человеком.
Мой собеседник какое-то время молчал. То ли думал о людях в целом, то ли об их совершенно ненужной нужде удерживаться в привычной форме. Пусть сковывающей возможности, но знакомой, а потому «не страшной».
Именно человеческая суть ограничивает твое восприятие, Ди. Оно у тебя, как у всех людей, линейное. Для того чтобы увидеть или понять то, что ты просишь, восприятие должно быть другим.