Глава II
Будь проклята эта дрянная погода! проворчал пожилой мужчина, сидя на массивном дубовом сундуке. Ни дня без дождя и грозы. Будто само небо прокляло эти забытые Господом земли!
Старик закутался в шерстяную накидку, сырую от дождя, и подбросил щепки в огонь, пылающий в жаровне прямо под потрепанной крышей башни. По виду этой башни, как и по виду всего замка, казалось, что некогда величественная конструкция из плохо отесанного камня пережила с десяток долгих и тяжелых осад. Внешняя стена крепости была полностью обрушена, а ободранная кладка внутренней рассыпалась на части, будто угрожая и вовсе обвалиться на сильном ветру. Четыре угловые башни с неприветливо зияющими чернотой бойницами еще держались, хотя имели весьма ветхий облик, а главные ворота прогнили, но были наглухо затворены, несмотря на то что вряд ли смогли бы послужить препятствием чьему-либо натиску снаружи.
Погода и правда разбушевалась: ливень стоял плотной стеной, а гром и молния мечами рубили небосвод на куски. Унылая дробь крупных капель, барабанящих по черепичному навесу башни, начинала действовать старому ворчуну на нервы, а нависшие над замком тучи, затянувшие небо до самого горизонта, угнетали его уставший разум. Время от времени резкие порывы ветра прорывали эту стену воды, и брызги задувало внутрь, прямо через большой просвет в кровле, образовавшийся, вероятно, от угодившего в нее снаряда. В такие моменты старик морщился и прятал лицо под капюшон, а пламя костра в жаровне начинало дергаться в агонии, будто умирая, но после продолжало гореть, как ни в чем не бывало.
Дядя Арнольд? тонкий мальчишеский голос раздался откуда-то снизу, а затем послышались частые шаги семенящих ног юного парнишки, взбирающегося по винтовой лестнице на верхнюю площадку башни.
Я здесь, Даймонд, отозвался старик, стараясь перекричать шум грозы с улицы.
На вид мальчишке было около одиннадцати лет. Он был рослым, с копной растрепанных темных волос, по которым текла дождевая вода, скатывающаяся на юное лицо с не по-детски умными серыми глазами.
Ты должен был сидеть в донжоне, малыш. Разве может лорд покидать дом, оставив его без охраны?
Но там остался Патрик.
Патрик всего лишь твой слуга, фыркнул старик. Да ладно, устраивайся поближе к огню и немного обсохни. Чего же тебе не сидится в твоих покоях, милорд?
Мальчик присел на пустую бочку и протянул руки к огню. Снаружи раздался оглушительный грохот, вспышка молнии на короткий миг осветила помещение белым, слепящим светом. Мальчик бросил быстрый взгляд на тучи цвета поблекшей стали, виднеющиеся сквозь дыру в крыше, и невольно поежился. Не хотелось бы ему вновь пересекать двор в такую погоду.
Там скучно. Патрик занят на кухне, а мне нечего делать. Я хотел, чтобы ты рассказал мне историю.
Какую историю?! старик изобразил на лице искреннее удивление. Я знаю много историй, но какую именно ты хочешь услышать?
Ту самую историю, которую ты, дядя, никогда не рассказывал. Как умерли мои родители? Почему половина нашего замка лежит в руинах? Кто сделал это с нашим домом?
Улыбка постепенно слезла со старческого лица, затерявшись где-то в седой бороде. Старик поковырял веткой в костре жаровни и вновь подбросил немного хвороста.
Да, решился он, немного помешкав, думаю, ты уже достаточно взрослый, чтобы услышать, как все было. Раз уж ты так задумываешься об этом, значит, время пришло. Хотя, видит Бог, я не желаю сеять в твоей душе ненависть к кому-либо, чтобы месть не стала смыслом твоей жизни.
Мальчик покачал головой.
Я лишь должен знать, как все произошло.
Старик согласно кивнул и, уставившись мутным взглядом в прыгающее пламя костра, начал свой рассказ:
Все началось задолго до твоего или даже моего рождения. Мой прадед служил ордену тамплиеров. Ты ведь знаешь об ордене тамплиеров, парень? Хотя, к чему я спрашиваю? Ведь ты перечитал все свитки в библиотеке своего отца и на зубок выучил все записи, которые вел мой прадед во время похода на Святую землю. Эх, похоже, зря я научил тебя читать
Старик прочистил горло и продолжал, пока мальчик увлеченно слушал, жадно впитывая каждое слово.
Мой прадед, рыцарь-крестоносец, был человеком честным, смелым и щедрым. Будучи молодым, он дрался с неверными на Святой земле во время Третьего похода, а затем, став куда старше и опытней, и в рядах французов, отправившихся в Четвертый поход, но, в итоге, обнаживших клинки против собратьев-христиан
Старый Арнольд заметил, что лицо мальчишки принимает скучающее выражение и одернул самого себя:
Впрочем, не в этом суть.
Так в чем же, дядя? нетерпеливо спросил мальчик. Не затягивай. Я знаю, как все было от начала и до конца. Он дезертировал, отказался воевать против христиан и вернулся домой.
Старик усмехнулся.
Я смотрю, ты неплохо осведомлен о прошлом своего рода. Ну, это очень хорошо. Значит, ты понимаешь, что мы с тобой, являемся, быть может, одними из последних тамплиеров на этой грешной земле. Ты ведь хочешь стать последним тамплиером? Тогда тебе придется дождаться, пока я сгину на тот свет, малыш!
Дядя и племянник от души рассмеялись, но потом мужчина вновь посерьезнел и унесся далеко от этого места.
Старику посчастливилось умереть в собственной постели, а такая смерть в те времена была редкостью, знаешь ли! Зато его сыну, моему деду, повезло гораздо меньше. Инквизиция объявила охоту на рыцарей Храма. Духовники и поддерживающие их правители были наслышаны о мифических богатствах ордена, привезенных из Святой земли, и жадность ослепила им глаза. Тамплиеров осудили и несправедливо признали еретиками, обвинив их в самых гнусных пороках, какие только смогли выдумать. В инквизиции заявили, будто Великие Магистры нашего ордена поклонялись Бафомету, выдуманному божеству с головой козла
Старик усмехнулся.
Я смотрю, ты неплохо осведомлен о прошлом своего рода. Ну, это очень хорошо. Значит, ты понимаешь, что мы с тобой, являемся, быть может, одними из последних тамплиеров на этой грешной земле. Ты ведь хочешь стать последним тамплиером? Тогда тебе придется дождаться, пока я сгину на тот свет, малыш!
Дядя и племянник от души рассмеялись, но потом мужчина вновь посерьезнел и унесся далеко от этого места.
Старику посчастливилось умереть в собственной постели, а такая смерть в те времена была редкостью, знаешь ли! Зато его сыну, моему деду, повезло гораздо меньше. Инквизиция объявила охоту на рыцарей Храма. Духовники и поддерживающие их правители были наслышаны о мифических богатствах ордена, привезенных из Святой земли, и жадность ослепила им глаза. Тамплиеров осудили и несправедливо признали еретиками, обвинив их в самых гнусных пороках, какие только смогли выдумать. В инквизиции заявили, будто Великие Магистры нашего ордена поклонялись Бафомету, выдуманному божеству с головой козла
В голосе старого вояки засквозил гнев.
Суд над ними был жесток. Мой дед сгорел на костре инквизиции, как и многие другие доблестные рыцари, но наш род не прервался. Долгие годы мы прятались от несправедливого суда. Был ли орден и правда так богат, как думала церковь или же нет, нам с тобой узнать не дано, но я точно знаю, что наше семейство обладало приличным состоянием, чтобы убежать, скрыться и осесть здесь, в этих глухих землях, которые теперь мы с тобой зовем домом.
Старик с жалостью взглянул на мальчишку, которого вырастил с малых лет, и сокрушенно покачал головой.
Мне больно оттого, что ты видел его только таким, Даймонд! Когда-то дела здесь шли гораздо лучше. Замок, отстроенный еще в моем детстве, был самым скромным и простым даже по тем временам, но тут всегда царили мир и спокойствие. Люди моего отца охраняли окрестные дороги, ведущие через лес, кишащий разбойниками. Болота, которые теперь окружают наши владения почти со всех сторон, регулярно осушались, а земля плодоносила. В нашем замке всегда было место для бедняков, ищущих пристанище холодной зимней ночью, или же торговцев, подвергшихся нападению на большаке. Мы творили добро и свято чтили традиции наших предков, хотя и скрывали, что являемся последователями уже уничтоженного, несуществующего более ордена.
Так что же все-таки случилось потом?
А потом кто-то прознал, кто мы есть на самом деле. Это произошло, когда мы с твоим отцом были уже совсем взрослыми. Ты тогда только-только родился, на дворе стояла летняя жара, год был засушливый, а здесь всегда были проблемы с пресной водой. Колодец в донжоне почти опустел, а тут, нежданно-негаданно, к стенам замка двинулось войско из пары сотен человек. Я тогда был в разведке и охранял дорогу вместе со своими воинами. Твой отец занимался насущными делами в замке и ухаживал за своей молодой женой. У меня жены не было, поэтому я часто проводил время на охоте или в дозоре. Как только я заметил войско, надвигающееся к нашим стенам через лес, то тут же поскакал домой, и мы с братом за пару часов привели замок в боеготовность.
Старик почесал бороду, припоминая события давно минувшей битвы, и, задорно улыбнувшись, поглядел на юного племянника.
Веселая тогда была драка, Даймонд! Полсотни мужчин на стенах, половина из которых были крестьянами, обратили в бегство всю эту их несметную армию. Мы засыпали врагов стрелами и скидывали их в ров под стенами вместе с треклятыми лестницами, по которым они забирались наверх. Неприятель не сумел преодолеть даже внешний рубеж, как побежал врассыпную прятаться по лесам. Задали мы этим гадам жару!
Мальчик с восторгом в глазах смотрел на дядю, рисуя в своей голове образы той битвы и представляя себя на месте своего отца, которого даже не помнил.
Потом до нас дошли слухи, что инквизиция вновь строит свои козни. Инквизитор узнал о нашей принадлежности к ордену Храма и положил глаз на богатства, которые якобы лежали в подвалах нашей скромной на вид обители. Он подговорил одного молодого, жадного до золота графа объединиться в союз с инквизицией и ударить по нам, а добычу разделить пополам с церковью. Они вернулись через три недели, когда поняли, что хоть наш замок маленький и слабо укрепленный, но его защитники свое дело знают.
Сколько их было на этот раз? мальчик и сам не заметил, как привстал с бочонка.
Сколько их было на этот раз? мальчик и сам не заметил, как привстал с бочонка.