Гражданин Сазонов? Вы должны пройти с нами! У нас есть к вам несколько вопросов!
Сазонов оглянулся пятеро, крепкие, плечистые, высокие парни с невыразительными, пустыми лицами. Ощущение такое, будто их отливали в одной форме. Даже одежда сидит на них одинаково, так, будто они ее получили на одном и том же складе, и не знают, как это правильно носить. Им привычнее другая одежда. Какая? Это не суть важно. Наверное, не гражданская.
А если я не хочу, чтобы мне задавали вопросы? Если я не хочу на них отвечать?
Не дурите, Сазонов! выдвинулся вперед мужчина постарше, на котором одежда сидела как-то половчее, явно командир группы вы едете с нами, или мы
Договорить он не успел. Сазонов шагнул вперед, выпустив из рук чемодан и куртку, и невероятно быстрым движением обеими руками схватив говорящего за туловище в районе пояса, запустил им в трех его соратников, сгрудившихся справа, шагах в трех. Не прекращая движения, гулко хлопнул ладонью по щеке последнего оставшегося на ногах «гостя» несильно, без замаха тот закатил глаза, обмяк, и «стек» на пыльный асфальт под ноги своим соратникам, со стонами барахтавшимся на тротуаре.
Еще два шага невидные удары, практически тычки, и все «гости» распростерлись на асфальте.
Сазонов оглянулся по сторонам в переулке пустынно. Рабочий день, утро, около десяти часов самое глухое время, когда обычно совершаются квартирные кражи и всякие преступные пакости. И никто не видит. Дома никого нет все или на работе, или ушли по магазинам за покупками.
Наклонился, пошарил по телам в поисках документов ничего особого. Обычные удостоверения ментов. Но это ерунда маскировочные удостоверения.
Под легкими куртками наплечные кобуры. Пистолеты забирать не стал зачем? Понадобится и голыми руками сработает ничуть не хуже, а на большом расстоянии пистолет не помощник. Да и засветиться с ним проще простого, вдруг остановят для проверки документов? Сейчас это запросто.
Впрочем почему «сейчас»? Всегда было запросто. Обыщут, найдут пистолетпроблем не оберешься это тебе не в тихом переулке придурков валять, на оживленной улице привлекать к себе внимание совсем ни к чему.
Волгу, на которой приехали эти люди тоже брать не захотел. Очнутся передадут в розыск, и тогда пиши пропало. Легче уйти пешком. Ну кто заподозрит грузного дедушку в том, что его пытаются найти и задержать спецслужбы? Кому нужен такой пенсионер?
Через пару минут уже на оживленной улице, а еще через пять минут запрыгнул на ступени, ведущие в недра чуда советской техники троллейбуса, который с воем понес Сазонова вперед, к новой, очередной новой жизни.
Самураю и его соратникам помочь он никак не мог. Если они выживут, что вполне вероятно Сазонов их найдет.
А если не выживутзначит, Сазонов плохо делал свою работу, и грош ему цена. И только так. Он сделал все, что смог.
Самураю и его соратникам помочь он никак не мог. Если они выживут, что вполне вероятно Сазонов их найдет.
А если не выживутзначит, Сазонов плохо делал свою работу, и грош ему цена. И только так. Он сделал все, что смог.
Глава 1
Я повернулся к Наде, улыбнулся, хотел ответитьно не успел. Фургон, который ехал впереди вдруг резко тормознул, и мой «гелик» едва не впечатался ему в запыленную, грязную корму, на которой едва просматривалась табличка номера. Ощущение было таким, будто кто-то взял, и нарочно забрызгал номер грязью из первой попавшейся лужи. Часть попала и на заднюю дверь фургона.
Не знаю, как я попался. Я не должен был попасться, пусть даже работали и профессионалы! Меня взяли в классическую коробочку впереди фургон, сзади «кукурузер», справа дорожный столб и глубокая придорожная канава, слева еще один фургон.
Когда дверь фургона слева распахнулась, и оттуда показался ствол автомата, мой мозг, тренированный на критические ситуации наконец-то заработал так, как ему положено, и я среагировал единственным возможным способом отпустил педаль тормоза и нажал на газ.
Пятилитровый движок «гелика» взвыл, и с полусекундной задержкой как и положено машине с автоматической коробкой рванулся вперед. Почти трехтонный джип, обутый в шины «Пирелли», прыгнул так, как если бы ему поддали под зад коленом, и сходу протаранил блокирующий фургон. Фургон весил ненамного больше моей машины, потому его швырнуло вперед, отбросив метра на три, не меньше. Автоматная очередь прогрохотала по кузову «гелика», зеркальные стекла разлетелись вхлам, и в салон ворвался свежий, пахрущий полевыми травами воздух.
А я все газовал. Мощный движок ревел, «Пирелли» шлифовали асфальт, оставляя на нем черные вонючие полосы, шлейфы дыма поднимались по бокам пафосной тачки, а здоровенный блестящий кенгурятник, погнутый при ударе о корму фургона упорно разворачивал его поперек дороги, чему способствовал вывернутый влево руль. Еще немного, еще чуть-чуть и я вырвусь!
Фургон, что был слева, попытался заткнуть образовавшуюся дыру, прочертив на борту моей машины здоровенную белую борозду, прогнув его не меньше чем сантиметров на пять. Мой «гелик» отпихнул фургон с автоматчиком, выпрыгнул на трассу, и тут его потряс тяжелый удар, от которого у меня помутилось в голове. Летящий по левой полосе камаз сходу протаранил мой джип в левую арку, и раскрутил его по часовой стрелке.
Как ни странно, машина не опрокинулась, а сделав полный оборот, остановилась капотом туда, куда я и собирался ехать. Вот только ехать уже не мог. Судя по всему левой арки не существовало, а соответственно и всей левой подвесной системы вместе с силовой. Проще говоря при таком ударе колесо вместе со всеми причиндалами просто уходит под днище, или отрывается совсем. Что именно получилось я не видел, да и вообще первые секунды после удара практически не понимал, что со мной и где я нахожусь. А когда сознание наконец-то ко мне вернулось, первое, о чем, или вернее о ком я вспомнил Надя! Что с Надей?!
Надя была мертва. Мне не нужно было щупать пульс, чтобы это понять. Две пули попали ей сбоку в левую сторону груди, одна в голову. Снеся ей практически полчерепа. Лицо осталось целым, только немного забрызганным кровью, и с него на меня смотрели удивленные, испуганные глаза. Казалось, Надя сейчас вздохнет и спросит: «Что случилось?! Кто это?! Почему?!»
И тут зазвонил телефон. Я будто во сне достал его из кармана, услышав голос Сазонова что-то ему сказал даже точно не помню, что именно. А потом отбросил от себя тяжелую телефонную трубку, толкнул дверь джипа, надеясь, что ее не заклинило, и буквально в последний момент выбросил себя из салона, ускользая от крошащих стекло и металл автоматных очередей.
Когда я закатился под джип, накренившийся, как подбитый торпедой полузатопленный корабль, в руке сам собой оказался мой штатный «макаров», на который у меня была лицензия, и с которым я не расставался ни днем, ни ночью. Из-под джипа мне было плохо видно куда стрелять, но хорошо, что это все-таки был джип, а не какая-нибудь пузотерка с клиренсом в пятнадцать сантиметров там бы я точно не поместился. А здесь лежа между колесами я выцеливал ближайшего противника, вернее его ноги. Всего у меня было девять патронов один в патроннике и восемь в обойме, а еще полный запасной магазин в кобуре. Итого семнадцать патронов. Тяжко, если придется вести долгий бой. Пока это кто-нибудь наконец-то сообщит ментам о том, что тут происходит, да и толку-то, если сообщит? Менты выждут, пока перестрелка не закончится, и только тогда подъедут собрать трупы и написать протоколы. Кому охота лезть в чужие разборки и получить пулю в живот? За эту-то жалкую зарплату Впрочем, за любую зарплату пуля в живот это очень нехорошо.
Стреляю я очень хорошо куда целюсь, туда и попадаю. Талант у меня такой, понимаешь ли. С детства. Потому первый же выстрел в цель. Девятимиллиметровая пуля с тупым концом переламывает голень, как тростинку, человек кричит, в падении выпускает очередь из автомата (что и понятно, палец-то на спусковом крючке), и когда касается спиной асфальта, тут же получает пулю в левый бок прямо туда, где у него должно быть сердце. Если оно есть у этой твари, конечно.
Второй падает точно так же, и только конечную пулю схватывает не сердцем, а головой она входит ему в левый висок и выносит правую сторону черепа.
Вот за что я люблю «макаров» он не только очень надежный аппарат, не дающий осечек, но еще и калибр у него соответствующий. Если попал мало не покажется. Даже броник не спасет если только это не броник высшей степени защиты. Другие броники если даже не пробьет, то кости под ним переломает, и внутренние органы отобьет до смерти от болевого шока. Мог я себе купить что-то вроде «беретты» главное, деньги плати. Но отказался. Зачем мне такие понтовитые машинки, если в городских условиях «макар» вполне себя оправдывает, а весит, и размером для постоянного ношения гораздо удобнее.
Третьего достать не успел, и более того пришлось выкатиться из-под джипа, потому что оставшийся в живых автоматчик открыл яростную стрельбу, целясь туда, где я мог бы сейчас находиться будь я чуть дурнее, чем следовало по ситуации. Но я уже на четвереньках, как бешеный кабан несусь туда, где валяются два трупа с такими нужными, такими спасительными автоматами «калашникова»! И при этом совершенно забыл о том, что блокировавшие меня ранее машины никуда не делись, и наверное в них еще кто-то сидит.
Вспомнил об этом только тогда, когда пуля обожгла мне левую руку, пробороздив предплечье и только лишь заставив меня скакать еще быстрее. Уже скрывшись за капотом, я высадил оставшиеся в пистолете заряды в подбегавшего ко мне отморозка здоровенного, как шкаф, и настолько же глупого. Разве можно так, очертя голову, бросаться на вооруженного человека, да еще и такого, как я? Неужели им не довели до сведения, кого собираются завалить? Это же я, Самурай! Черти, вы совсем берега попутали! На кого батон крошите?!
Но времени менять магазин уже не было. Вот когда пожалеешь, что у тебя не семнадцатизарядная «берета». А уж тем более двадцатизарядная.
Переключатель автомата-«укорота» АКС-74У стоял на автоматической стрельбе, и я мгновенно сбросил «флажок» вниз, на одиночную. Кучность при автоматической стрельбе у этого чуда оружейной мысли совершенно дерьмовая, очередями из него стрелять противопоказано если ты на самом деле хочешь попасть в цель, а еще не желаешь за три секунды выпустить в белый свет как в копеечку весь оставшийся в магазине боезапас. Сколько в магазине осталось патронов не знаю, потому мне их нужно экономить. Но точно хотя бы один, да есть, так как затвор не встал на задержку.