Благодарю, не курю, отказался Парацельс. Геренд помотал головой. Эльфы никогда не любили табак.
О! Вы первый маг, кто отказывается. Обычно ваша братия обожает выкурить трубочку другую.
Никогда не разделял этого повального увлечения табаком. Дым не даёт ничего, кроме наркотического опьянения, а листья табака как по мне и вовсе омерзительны на вкус. Так что я за здоровый образ жизни!
Он залпом осушил кружку вина и, громко крякнув, откусил от слегка подгоревшего бифштекса здоровенный кусок.
Работа всегда успокаивала Бенедикта. Помогала собрать мысли в кулак. Выстроить план действий. Когда руки заняты делом, когда шестерёнки в мозгу крутятся, то невзгоды сразу отступают на второй план, а спустя время появляется решение.
Выкинув из головы мысли о Софье, Бенедикт поднялся на второй этаж, в свой кабинет. Эта комната во многом напоминает гостиную. Ковры на полу и стенах, пылает камин. Аж три шкафа, все заставлены книгами, выстроенными в алфавитном порядке. Механические часы в деревянном корпусе, массивные, высотой с человека, маятник за стеклянной дверцей носится туда-сюда. Письменный стол, на нём в ряд лежат несколько гусиных перьев, чернильница, сургучная печать, несколько незапечатанных конвертов, стоит небольшоймраморный бюст лысого человека с окладистой бородой.
Сходство с гостиной кабинету придаёт портрет Магды над камином, точная копия картины, что висит на первом этаже. Полноватая женщина с розой в руках мило улыбается и смотрит на письменный стол. Вернее, на работающего Бенедикта.
Маг, облачившись в тёмный махровый халат, читает огромную книгу, написанную на древнем мёртвом языке. Пером делает пометки на полях и прихлёбывает горячий чай из кружки.
Слова на пожелтевших страницах изредка пытаются выскочить на волю и разбежаться, но Бенедикт пресекает эти попытки, строгим взглядом возвращая буквы на положенное место.
За плотно закрытыми деревянным ставнями окна что-то заскреблось и тут же смолкло. Бенедикт обернулся, некоторое время смотрел на ставни. Но источник звуков притих, и маг, пожав плечами, выкинул его из головы.
Отодвинув кресло, Бенедикт встал и распрямил затёкшую спину. Едва заметно улыбнулся, слушая как приятно похрустывают позвонки.
Взгляд Бенедикта, поблуждав по комнате, замер на портрете над камином. На женщине по имени Магда.
Что-то промелькнуло в холодных глазах мага. На одно единственное мгновение равнодушный взгляд стал чуть менее равнодушным.
Бенедикт подошёл к камину вплотную и прислонился лбом к картине, почувствовав кожей шершавую поверхность хоста.
Я верну тебя, Магда Очень скоро, прошептал он. Ты только дождись
Потоки горячего воздуха из камина обжигали голени, но Бенедикт словно ничего не замечал.
Ставни на окне распахнулись от сильного порыва ветра, и в кабинет влетел чёрный ворон с глазами багровыми словно рубины. Пламя в камине заметалось, заставив плясать тени в углах комнаты. Несколько перьев плавно опустились на пол.
Ставни на окне распахнулись от сильного порыва ветра, и в кабинет влетел чёрный ворон с глазами багровыми словно рубины. Пламя в камине заметалось, заставив плясать тени в углах комнаты. Несколько перьев плавно опустились на пол.
Описав круг под потолком, ворон с важным видом уселся на мраморный бюст. Взгляд горящих адским огнём глаз замер на Бенедикте.
Как зовут тебя, ночной гость? насмешливо поинтересовался маг.
Невермор! прокаркал ворон, распахнув крылья в драматическом жесте.
Обычный человек после такого как минимум поседел бы, как максимум отдал бы небу душу. Но Бенедикт лишь расхохотался.
Не похож ты на Невермора, сказал он, смахивая проступившие слёзы. Хотя, признаю, что-то в тебе эдакое чувствуется. Ты из его птенцов? Из самых дохлых и заморенных?
Ладно, я не Невермор, призналась птица. Сложила крылья и спрятала под одно из них клюв. Я Ворон.
Я и сам вижу, что не воробей.
Не ворон, а Ворон! птица с нажимом произнесла последнее слово. Колдун, душегуб, разоритель городов. Был таков ещё утром.
В голосе птицы отчётливо прозвучала горечь.
Некоторое время Бенедикт сверлил птицу взглядом. Ворон, чувствуя себя пациентом на хирургическом столе, неловко переступил с лапы на лапу. Взгляд холодных глаз Бенедикта пугал его, словно скальпель у горла. Но птица держалась, внешне не выказывая страха.
Не отводя глаз от Ворона, Бенедикт вернулся за письменный стол и резким движением захлопнул книгу, которую читал ранее.
От громкого звука ворон вздрогнул.
И как тебя так угораздило, птиц гордый? спросил Бенедикт. Вроде бы мы с тобой договаривались, что ты разберёшься с одной любопытной леди и принесёшь мне её игрушки.
Возникла маленькая проблемка нет, далеко не маленькая! Поблизости оказался архимаг Парацельс.
Парацельс? моргнул Бенедикт. Тот самый? Великий и Ужасный? Что он забыл в Чертянске?
Понятия не имею, Ворон подвигал крыльями, словно пытался пожать плечами как человек. Но что есть, то есть.
Ворон пустился в подробный пересказ утренних событий, стараясь не упустить ни одной детали. Некоторые факты он изложил немного в другом свете, например позорную для колдуна смерть от арбалетного болта. Но в целом пересказал всё как было.
Не знаю, о чём они болтали в карете, добавил он под конец. Боялся подлететь слишком близко. Но скорей всего архимаг теперь заодно с Беатрисой.
Архимаг да, архимаг это проблема, Бенедикт постучал по столу кончиком пера. Но и на него есть управа.
Несколько минут Бенедикт молчал, раздумывая над словами Ворона. Колдун в теле птицы терпеливо ждал.
Сейчас вопрос в другом, нарушил молчание маг. Чего хочешь ты, божья птаха? Ты же не просто так прилетел, чтобы сообщим мне благую весть о своём провале?
Помоги мне! взмолился ворон, выплеснув в короткой фразе всю боль, всё отчаяние. Мне нужно новое тело! Желательно молодое и сильное. Не хочу быть птицей! Я знаю, что для тебя это не проблема! В благодарность я навеки стану твоим слугой, вся моя сила, вся магия и знания в твоём распоряжении!
Бенедикт побарабанил пальцами по столу.
Зачем помогать неудачнику? Один раз ты меня подвёл. Откуда мне знать, что и в следующий раз не напортачишь? Или вовсе не вонзишь нож в спину?
Я согласен заключить магический контракт, предложил ворон, трясясь всем телом. Если нарушу магия договора убьёт меня.
Что ж, заманчивое предложение, Бенедикт откинулся на спинке кресла и, задумчиво глядя на Ворона, сложил руки на груди. Сейчас у меня куда более важные заботы. Так что не могу ничего тебе обещать. Предлагаю вернуться к этому разговору чуть позже, когда глаз перестанут мозолить всякие архимаги. А пока что ты послужишь мне в качестве разведчика. В этой роли ты просто идеален. Ну кто заподозрит обычную помойную птаху?
Я не помойная птаха, буркнул ворон.
Разумеется, улыбнулся Бенедикт. Но архимаг-то этого не знает. Лети к таверне и докладывай обо всём, что увидишь. Завтра я явлюсь туда лично и подготовлю Парацельсу сюрприз. Проверим, так ли он Велик и Ужасен, как гласит молва.
Ворон неохотно кивнул. А что ему оставалось?
Глава 5
На счёт удобств Потап не соврал. В комнате, доставшейся Геренду, было тепло. Горшок (в форме головы тролля) под кроватью нашёлся. Вид из окна на Чертянск открывался превосходный. Превосходный для гостя, желающего всю ночь мучатся кошмарами. Ночной Чертянск зрелище не для слабонервных. дома напоминали хребты огромных чудищ, окна глазницы в черепах.
Сама комната, как и все прочие в таверне, особыми изысками не отличается. Деревянный пол, стены и потолок. В углу кровать с соломенным матрацем и прикроватная тумба. Над кроватью на стене висит ковер. Комнату освещает настенная лампа с камнем-огневиком.
Приподняв надкроватный ковер, Геренд обнаружил кучу клопов.
Как мне вас не хватало, ребята, эти сто пятьдесят лет! с сарказмом произнёс он.
Погасив огневик, Геренд рухнул на кровать и забылся мертвецким сном. Постельные клопы с радостью накинулись на свежую жертву, но кусались не так сильно, как обычно в подобных заведениях. Видимо, даже они прониклись словами Потапа о том, что работают (если к клопам это слово вообще применимо) в самом культурном заведении города.
Проснулся Геренд с первыми лучами солнца, пробившимися сквозь плотно закрытые ставни. Разлепив глаза, он обнаружил под носом огромного таракана. Тварь стояла на краю одеяла, смотрела на Геренда и шевелила усами.
Из-за стены доносится голос Парацельса. Архимаг что-то неразборчиво напевает. Видать, песня столетней свежести, времён молодости чародея. Помимо голоса Парацельса слышны звуки льющейся воды, словно волшебник наколдовал дождь в номере. Хотя почему словно? Архимагу и такая задача по плечу. Только для чего? Помыться решил?
Хм, а ведь неплохая идея.
Щелчком пальцев сбив насекомое на пол, вампир приступил к утренним процедурам. Ну как приступил Под дверью номера обнаружил деревянный тазик с водой, оставленный кем-то из служанок. Затащив его в комнату, Геренд умылся и почистил зубы пальцем. Выволок из-под кровати ночной горшок и использовал по назначению.
Тело после знакомства с постельными клопами сильно чесалось, и бывший вампир решил осмотреть себя, как и собирался сделать уже давно. Он скинул платье, мысленно отметив, что надо будет попросить Парацельса протравить одежду от клопов. Вместо зеркала Геренд использовал тазик с водой.
Осмотром бывший вампир остался более менее доволен. Мышцы в хорошем состоянии, крепкие, никакой дряблости, жира по минимуму. Физически новое тело слабее старого, но всё равно очень сильно и способно поднять куда больше, чем одного тщедушного архимага. Но реакция совсем не та. Выше, чем у среднего человека или эльфа, но хуже чем у вампира.
Единственный параметр, по которому новое тело превосходит старое, это гибкость. Руки и ноги гнутся под такими углами, что Геренд даже испугался: а не перестарается ли, не вывихнет конечности из суставов?
Надо бы достать оружие, подумал бывший вампир. Плевать, что будут коситься. Коситься будут в любом случае. Тем более что среди эльфов не часто встретишь девушек с настолько выдающимися формами.
Надо признать, такой девице он бы сам с удовольствием спел пару серенад под луной.
Не удержавшись, он потискал свою грудь, оказавшуюся мягкой и упругой на ощупь. Как впрочем и большинство других грудей, перещупанных Герендом за его долгую жизнь. Не то чтобы он был прямо бабником, просто большое число прожитых лет подразумевает и большое количество партнёров.