Естественно! кивнул Зурита, у которого загорелись глаза.
Кажется, доктор Сальватор ставил опыты не только над хищниками, все больше хмурился Михаил.
Да. Дилан наконец-то взялся за бутылку, которую ловко открыл и не менее ловко наполнил бокалы. Но! Достопочтенный епископ Хуан де Гарсилассо утверждает, что все, что сотворил своими руками Сальватор, противоестественно, то есть противоречит замыслу Господа Бога.
Только представьте: мы вот здесь под пальмами мирно отдыхаем, беседуем, но вдруг из кустов выбегает какая-нибудь э-э-э шестиногая рогатая ящерица размером с кобылу и несется прямо на нас! Этак от испуга можно и разрыв сердца заработать. Ха-ха-ха! Разве вы со мной не согласны, господа?
Почему вы машете рукой, Мишель? спросил Зурита. Вы же охотник, к тому же, как рассказала графиня Ольга, неплохой стрелок. Думаю, во время завтрашней облавы возникнут ситуации не менее опасные, чем те, когда вы защитили свою тетю от разъяренного
Секача, подсказала Ольга.
А вы, графиня, не желаете ли присоединиться к охотникам? обратился к ней Дилан Моралес. Вы же тоже охотница, а у меня в арсенале есть замечательное женское ружье.
Нет-нет, покачала она головой. На завтра у меня совершенно другие планы.
Итак, Мишель, не отставал от молодого человека Педро Зурита. Неужели в то время, когда все отважные мужчины города выйдут на защиту мирного населения от чудовищ, вы к ним не присоединитесь и станете скучать в одиночестве?
Да присоединюсь, конечно. Сердитый Михаил взял в руки наполненный бокал. А то еще, упаси господи, скажете, что русский дворянин струсил
Глава 6. Облава
Дилан Моралес, успешный предприниматель по скупке и продаже недвижимости в Буэнос-Айресе и его окрестностях, был владельцем двух автомобилей. Презентабельных, с крытым верхом и шикарной внутренней отделкой для деловых выездов с личным водителем; и не менее дорогого кабриолета, который предназначался для удовольствий, в первую очередь для различных охотничьих сафари, отправляясь на которые дон Моралес хоть и брал с собой водителя в качестве помощника, но изначально за руль садился сам.
Этот кабриолет давно уже не сверкал под солнечными лучами лаком и сталью, не говоря о том, что обладал множеством вмятин и царапин, которые неизменно должны были появляться и появлялись во время путешествий страстного охотника. Но Дилан Моралес умышленно не заботился о внешнем виде этого автомобиля, лишь периодически менял приходившие в негодность детали, ну и, конечно, после каждой поездки водитель тщательно отмывал его от грязи и пыли.
Но при этом дон Моралес придавал значение другому: после удачной охоты, приносившей добычу достойных трофеев, он собственной рукой выводил на бортах автомобиля водостойкой краской их изображения. Со временем борта и капот его кабриолета, которому он дал название «Пампасский кот», стали разноцветными, и по нанесенным на них рисункам любознательные туристы могли изучать представителей фауны Аргентины и соседствующих с ней стран.
На автомобиле красовались изображения баранов и оленей, антилоп и пекарей, ягуаров и пумы Благодаря облаве Моралес лелеял надежду пополнить видовой состав рисунками невиданных доселе животных. В этот самый кабриолет Дилан Моралес и пригласил в качестве пассажиров пожаловавших еще затемно на его виллу на лошадях гостей Педро Зуриту и Михаила Левашова.
Нет-нет-нет! увидев их, замахал руками дон Моралес. На своих скакунах вы вернетесь обратно на гасиенду «Мудрая Долорес». На облаву мы все вместе поедем на моем любимом «Пампасском коте».
Какая же это получится облава? удивился Михаил. Кто будет загонять зверей?
Ха! Загонщиков и без нас предостаточно. Их больше полутора сотен в основном индейцы. Все они уже заняли свои места и, когда окончательно рассветет, по общему сигналу начнут свое дело.
Какую территорию окружили загонщики? поинтересовался Педро Зурита, подкручивая вверх свои усы.
Сравнительно небольшую. Как выяснилось, чудовища не слишком удалились от виллы на скале, а какие-то бесшерстные собаки даже вернулись обратно. Видимо, слишком привыкли, что там не надо самим заботиться о пропитании. Остальные находятся в чаще, которая, как вы знаете, подковой окружает виллу. Возможно, вчера чудовища испугались выстрелов водителя нашего достопочтенного епископа, вот и притаились в зарослях.
Зачем же тогда вообще было им убегать?
Ха-ха. Поинтересуйтесь у них сами, Мишель.
Чудовищам захотелось свободы, усмехнулся Педро Зурита, но для них было бы лучше так и оставаться в клетках. И каков план?
Я не особо вникал в детали, потому что план разрабатывали одновременно мэр, прокурор, начальник полиции и другие почетные охотники города, да еще и под зорким оком его преосвященства Гарсилассо. А это такой э-э-э кавардак, ха-ха-ха, что я посчитал нужным не вмешиваться. Но в итоге они договорились до следующего.
С рассветом, то есть уже с минуты на минуту, некоторая часть охотников из новичков и полицейских займет места вдоль стен виллы и особенно в районе ворот, куда, по мнению знатоков, должны будут сбегаться напуганные животные. Пугать их будут загонщики, которые должны одновременно и, по возможности, ровной цепью выдвинуться по всему э-э-э периметру или как правильно сказать? Короче, цепь выдвинется от внешней стороны чащобы в сторону внутренней. Иначе говоря, они станут просто-напросто гнать зверей в сторону виллы, где их встретят канонадой.
Другая часть охотников опытных и, можно сказать, элитных, в число которых входим и мы с вами, должна распределиться тоже с внешней стороны чащоб, за спинами загонщиков на случай если сквозь цепь начнут прорываться звери. А это, поверьте мне, обязательно произойдет, причем в прорыв пойдут не беззащитные овечки с коровами, а именно модифицированные хищники, которые, возможно, окажутся очень агрессивными.
Вот тут-то и понадобятся наши верные руки и меткие глаза, а еще в плане преследования быстрое передвижение.
На лошадях? уточнил Мишель.
Другие на лошадях! Мы, Моралес похлопал ладонью по капоту кабриолета, вот на этом «Пампасском коте», который в скорости не уступит ни одному скакуну!
И все-таки я не совсем понимаю, как и накануне вечером начал хмуриться молодой русский дворянин. На лошадях и маневренность лучше, и, если уж на то пошло, это более по-мужски и по-охотничьи
Действительно, Дилан, Педро Зурита якобы решил поддержать сомнения Михаила, на автомобиле как-то не-е-е
Да вы хоть на минуту сами себе представьте, нетерпеливо перебил его владелец кабриолета. Вы стараетесь догнать зверей-чудовищ на давно привычной ко всему лошадке, и вдруг этот зверь разворачивается, и лошадь видит, что у него вместо одной головы две, вместо ушей рога, вместо копыт какие-нибудь ужасно когтистые лапы!
Людям кое-что известно об опытах доктора, но при этом водитель епископа все равно едва ли не до смерти испугался двуглавой коровы. А несчастная лошадка от такого зрелища может и взбеситься! Ха-ха!
Ха-ха-ха! во весь голос рассмеялся Педро Зурита. Ха-ха, Дилан, а ведь ты абсолютно прав! Конечно же, охотимся на твоем «Пампасском коте», он-то уж никаких чудовищ не испугается и не взбесится.
Конечно же! Тем более что я выбрал для нашего дислоцирования самую выгодную во всех отношениях точку. Педро, помнишь возвышенность на повороте дороги, огибающей всю это чащобу, в том самом месте, где от нее ответвляется дорога на виллу Сальватора?
Там еще растут три пальмы, припоминая, покивал Зурита.
Совершенно верно! Под этими пальмами мы и устроим пункт наблюдения. Я прихватил три бинокля, в них нам будет прекрасно видно все происходящее. И когда какой-нибудь хищник, прорвавшийся сквозь цепь загонщиков, попытается пересечь открытую местность, мы вмиг догоним его на «Пампасском коте». А там уже, повторюсь, выручат крепость рук и верность глаз. Ха-ха!
Там еще растут три пальмы, припоминая, покивал Зурита.
Совершенно верно! Под этими пальмами мы и устроим пункт наблюдения. Я прихватил три бинокля, в них нам будет прекрасно видно все происходящее. И когда какой-нибудь хищник, прорвавшийся сквозь цепь загонщиков, попытается пересечь открытую местность, мы вмиг догоним его на «Пампасском коте». А там уже, повторюсь, выручат крепость рук и верность глаз. Ха-ха!
Ха-ха, Дилан, да ты непревзойденный стратег!
Нет, резко прервал веселость аргентинцев Михаил. Лично я охотиться на автомобиле не стану. Это нечестно!
Что значит нечестно?! возмутился Моралес. Я не позволю
Не торопись с выводами, Дилан, перебил приятеля Педро Зурита. Если Мишель готов рискнуть это его право. Графиня Ольга рассказывала о его охотничьей доблести, да и на совместной с ним рыбалке я в этом убедился. Лошадь под его седлом принадлежит мне, и, если она пострадает, у меня не будет претензий к моему молодому другу. Главное, чтобы он сам не пострадал!
Если пострадаю такова моя судьба! сказал Михаил, явно довольный, что Педро Зурита оказался на его стороне.
Что ж, развел руками Моралес. Лично я уважаю любой риск! Пригодится ли вам бинокль, Мишель?
Буду очень вам благодарен, дон Дилан, наконец-то улыбнулся Михаил. У меня же глаз не как у орла
С первыми лучами солнца Дилан Моралес остановил «Пампасского кота» на возвышенности под тремя пальмами, после чего уступил свое место водителю-слуге Томасу. Соседнее с водителем сиденье занял Педро Зурита, на шее у которого висел цейсовский бинокль, руки сжимали охотничью двустволку-вертикалку. Владелец кабриолета расположился за его спиной. В отличие от приятеля Дилан Моралес был вооружен бюксфлинтом германской фирмы «Блазер» двуствольным оружием, в котором гладкий ствол предназначался для дроби либо картечи, а второй ствол нарезной для пули.
Михаил, так и не покинувший седло своего скакуна, прискакал на возвышенность чуть позже. Дилан снабдил его ружьем попроще с двумя горизонтальными стволами и таким же цейсовским, хотя и видавшим виды, изрядно потертым биноклем, как у Педро Зуриты.
Прилегающая открытая местность просматривалась с выбранной Диланом Моралесом возвышенности действительно великолепно. Правда, пальмы, мимозы и кактусы не особенно радовали глаз Михаила Левашова. Он всем сердцем любил природу своей родины и не проходило дня, чтобы о ней не вспоминал. Да и как можно было забыть милые сердцу березы, многовековые дубы и липы, высоченные корабельные сосны, разлапистые елочки, под которыми он еще совсем маленьким так любил собирать грибы!
Весной на земле, черной после стаявшего снега, пока еще не выросла трава, он обожал находить строчки и сморчки, которые за свои вкусовые качества справедливо считались «царскими» грибами; летом, попутно наслаждаясь вкусом малины, черники, брусники и земляники, собирал сыроежки и лисички, свинушки и чернушки, подберезовики и подосиновики, маслята, рыжики и белые; ближе к осени конечно же, опята, а еще позже, под первые заморозки, Михаил наполнял свою корзинку рядовками. И какие из этих грибочков были вкусней, определиться он не мог: жульен из строчков; жареные сыроежки с моховиками, козлятами, лисичками; соленые опята или чернушки со свинушками; маринованные подосиновики и подберезовики