И сейчас на них выходил атакующим курсом очередной бронированный монстр из прошлого.
Средства радиоэлектронной борьбы мощным импульсом подавили работу чужого радара, завалили помехами все его возможные радиопередачи.
Британское соединение предприняло уклонение в целом оказавшееся весьма эффективным. Ко всему, волнение на море сбивало наводку и примитивные прицелы монстрообразных орудий чужого линкора. Может, поэтому не было еще ни одного прямого накрытия убийственными тяжелыми снарядами.
«Илластриес» набирал полный возможный ход, становясь на волну, против ветра.
Выхлоп газотурбинных установок с двух продольных труб корабля сметало ветром так быстро, что он был едва заметен.
То же самое, кстати, происходило и с дымовой завесой, выставляемой эскортом. Ветер вроде бы понес стелющиеся над самыми волнами густые клубы дымной маскировки, однако часто налетающие боковые шквалы разбивали все попытки гордых сынов Альбиона стать невидимыми и недоступными для вытянутых в их сторону стволов.
Конечно, не всякий из весьма молодых по составу экипажей британских кораблей видел настоящий линкор, и уж тем более в действии. Вероятно, кто-то из участвовавших в боевых операциях против Ирака и имел такую возможность узреть в Индийском океане американский «Миссури». Но наверняка каждый заглядывал в жерла 381-мм орудий на лужайке перед Лондонским музеем. И не преминул примериться своим ростом к стоящему тусклому, некогда смертельно опасному, коническому цилиндру главного калибра.
Теперь же многие из тех, кто наблюдал, как в сотнях метров от корабля встают огромные столбы воды, с мурашками по спине представлял темные провалы орудий, внутри которых глубоко засели приготовившиеся к смертельному плевку заостренные блестящие, набитые взрывчаткой цилиндры.
Контр-адмирал, заработав лишние седые волосы от возможных перспектив попадания хотя бы одного крупнокалиберного снаряда, уводил соединение на дистанцию недосягаемости артиллерией прошлого века. Фактически только первые вражеские залпы легли более-менее точно, как уже говорилось, повредив осколками два самолета и основательно набедокурив в системе управления фрегатом сопровождения. Следующие огромные белопенные всплески на бугристых волнах явно запаздывали, вспухая далеко за кормой. Самому большому риску подвергался фрегат «Норфолк». Он не маневрировал и следовал прежним курсом, оставаясь в опасной зоне, по-прежнему не отвечая на радиозапросы. Однако беглый взгляд с мостика авианосца частично успокоил командира соединения все вверенные ему корабли все же выскочили из-под обстрела, и ситуация не вышла из-под контроля. Конечно, до сих пор была неясна судьба эсминца «Эдинбург». К месту его последней пеленгации командующий собирался отправить один из самолетов первого звена, надеясь, что все разрешится положительно.
Система, состоящая из четырех подводных горизонтальных стабилизаторов и гироскопа, при определенной скорости компенсировала килевую и бортовую качку, позволяя авианосцу удерживать горизонталь палубы. Но стоило только самолету оторваться от этого островка стабильности, как летающая машина попадала в среду с совершенно другими законами. Поэтому «Илластриес», меняя курс, целеустремленно выравнивался носом к ветру, чтобы самолет при взлете с коротким разбегом не опрокинулся от внезапного бокового порыва ветра.
Надо заметить, что с взлетом вертолетов было еще сложней, и их вообще решили не задействовать.
Сэр, старший помощник увидел поднятую руку одного из операторов, система восстановилась. Мы интегрированы с «Норфолком».
Связь с фрегатом «Норфолк» возобновилась, тут же подтвердил офицер связи, у них потери. Командир корабля и два офицера убиты. Есть раненые среди младшего состава. Командование взял на себя лейтенант Керни. Имеются повреждения в системе индивидуального управления, но они перешли на резервное. Судно боеспособно. Экипаж ведет модульные восстановительные работы.
Командуйте ракетную атаку! Предупредите на «Норфолке» мы берем управление огнем на себя. Командиру «Сент-Альбанс»: держать цель на радаре управления огнем, пуск ракет по команде, распорядился контр-адмирал.
Корабли сопровождения не в состоянии поддерживать нашу скорость!
Прикажите на «Норфолк» и «Диамант»: предпринять траверз-уклонение и постановку дымовой завесы.
Первая пара «Харриер» в воздухе, второе звено в предстартовой позиции, доложил командир авианосца.
Пара? метнул взгляд контр-адмирал.
У одного самолета неполадки в двигателе.
А вообще с подъемом истребителей прошла небольшая заминка.
Бережливые англичане первым делом опустили в ангар поврежденные «Харриеры» дежурного звена. К тому же авианосцу надо было совершить почти полный разворот, не потеряв при этом скорости, успевая совершать уклонения от артиллерийского огня. К тому же британцы попросту еще жевали сопли, не понимая, что маневры, больше похожие на учебные, лавинообразно перешли в опасно боевые.
Тягач последовательно загнал «вертикалки» на носовой подъемник. Кормовой лифт одну за другой вывалил наверх три гудящие двигателями машины.
Но взлетели только две.
«Харриеры», едва оторвавшись от палубы, были подхвачены ветром словно пушинки, затрепетав стабилизаторами и элеронами под жесткими воздушными ударами. Равнодушный бортовой компьютер в голосовом режиме предупредил об опасных условиях полета, тем не менее четко сохраняя стабильность на горизонтали и вертикали.
Выписав дугу виража, увешанные противокорабельным оружием ударные истребители, подгоняемые в хвост ветром, помчались к единственной крупной цели.
Линкор кригсмарине «Бисмарк»
Заверещал сигнал тревоги.
Воздушная тревога! Очистить палубы! Все по местам!
Команда на верхней палубе быстро облачилась в спасательные жилеты. Натянув стальные каски, матросы зенитных расчетов, громыхая ботинками по стальным палубным плитам, заняли места согласно штатному расписанию.
Выписав дугу виража, увешанные противокорабельным оружием ударные истребители, подгоняемые в хвост ветром, помчались к единственной крупной цели.
Линкор кригсмарине «Бисмарк»
Заверещал сигнал тревоги.
Воздушная тревога! Очистить палубы! Все по местам!
Команда на верхней палубе быстро облачилась в спасательные жилеты. Натянув стальные каски, матросы зенитных расчетов, громыхая ботинками по стальным палубным плитам, заняли места согласно штатному расписанию.
Когда сигнальщики наперебой стали докладывать о приближающихся самолетах противника, Линдеманн нисколько не удивился авианосец уже давно должен был бросить в атаку бомбардировщики и торпедоносцы.
Несмотря на ураганный ветер
Невзирая на то, что большинство из них не сможет удачно сесть на шаткую палубу.
«Если вообще вернутся», больше в предвкушении подумал капитан 1-го ранга, наблюдая в боковой проем рубки, как поднимались стволы зенитной артиллерии.
За спиной кто-то воскликнул, указывая направление на опасность.
Над поверхностью океана на сером фоне туч показались два крохотных черных мотылька.
Право руля, командир хотел дать возможность максимально использовать зенитную артиллерию крупных калибров против авиации на дальних дистанциях. Однако сколько ни всматривался в бинокль, кроме пары машин, больше самолетов противника не обнаружил.
Они что, смеются над нами? Сигнальщикам внимание по траверзам и кормовому сектору!
Посчитав, что для уничтожения двух летящих мишеней достаточно концентрированного огня малокалиберной зенитной артиллерии, Линдеманн приказал 105-мм расчетам пока воздержаться от стрельбы. Однако самолеты неприятеля, лишь ненамного приблизившись, фактически так и оставшись небольшими черными силуэтами, выписав разворот, исчезли в облаках.
Вместо них (на их месте) на сером фоне неба что-то неуловимо замаячило, по неуловимым признакам как будто приближаясь приближаясь пока не мелькнуло стремительными росчерками ракет, настигших свою цель!
Троекратно многократно жахнуло детонированием! Металл линкора отыграл вибрацией.
Офицеры в рубке качнулись больше в недоумении, переглядываясь, бросая невнятные реплики.
У левого борта уже что-то горело, разрастаясь неприятным ярко-оранжевым демаскирующим пламенем.
Лаяли крики распоряжений в переговорные трубки, уходя, разбегаясь вестовыми возвращаясь и отыгрывая по-новой!
Вскоре начальник аварийной службы инженер Герхард Юнак доложил, что серьезных повреждений практически не обнаружено, за исключением нескольких возгораний, которыми занимаются пожарные партии.
Однако выяснилось, что Юнак поспешил доложить об отсутствии больших неприятностей: в стыке борта и палубы в районе концевой башни, где толщина противоосколочной брони не превышала 80 мм, едва рассеялся дым, обнаружилась полутораметровая пробоина.
Сорвалось несколько люков на юте.
Другие попадания и взрывы лишь слегка оцарапали бок главного броневого пояса линкора у миделя не причинили никакого видимого вреда башне «Бруно», тем не менее вспыхнувшая на броне химическая зажигательная начинка, проникнув внутрь открытого люка, наполнила ядовитыми газами тесную бронированную коробку, потравив боевой расчет.
Удушливые клубы дыма от горящей взрывчатки проникли и в котельное отделение через вентиляцию.
Именно от отравлений были основные потери среди личного состава.
Еще сигнальщиками был замечен один воздушный взрыв, но на достаточно приличном удалении по правому траверзу корабля, закончил скороспелый доклад капитан 2-го ранга Ганс Ельс.
Британское соединение
В командный центр поступил доклад от первой пары ударных истребителей все восемь ракет достигли цели. Попадания подтвердились и визуальным наблюдением.
Вскоре с кормы авианосца появились переходящие в режим зависания самолеты.
В непростых погодных условиях центр боевого управления особо тщательно корректировал заходящих на посадку пилотов.
В этот момент четыре ракеты «Гарпун», фонтанируя огненными хвостами, окутав белым выхлопом фрегат «Норфолк», поочередно взвились и ушли в сторону вражеского корабля.
В помещении командного центра сложилась выжидательная напряженная обстановка. На радаре тонкая полоска, бегающая вокруг центрального желтого пятна, раз за разом на секунду вспыхивала яркой точкой, обозначая положение корабля противника и приближающиеся к нему метки. Точнее, поскольку ракеты летели кучно, метка высвечивалась как одна. Время словно растянулось, и казалось, что секунды на большом табло с мигающими зеленым цифрами никуда не торопятся.