Однако что было в арсенале, тем и стреляли!
И пусть правительство Великобритании продолжало вести натянутый, почти скандальный диалог с Бундестагом, адмиралу Трэвору, который руководил и отвечал всеми чрезвычайными операциями на море, с Даунинг-стрит, 10 неофициально, но недвусмысленно дали понять, что позор, нанесенный Королевскому флоту, не должен остаться без ответа.
Что ж, Тревор задействовал дополнительные силы.
Параллельно готовился воздушный удар. Истребители-бомбардировщики «Торнадо» уже стояли на взлетной полосе военной базы в Балдоннел (все же надавили на ирландцев). Кому-то в штабе этот вариант пришелся настолько по душе, что там пожелали провести атаку, не дожидаясь следующего дня породив спорную дискуссию с более рациональными военными специалистами.
В итоге идею продавили частично, решив ограничиться в предварительной миссии парой ударных машин.
«Торнадо» взлетали еще засветло. Ввиду ночного рейда, дозаправку в воздухе посчитали рискованной, нагрузив машины дополнительными топливными баками в ущерб подвешенному вооружению.
А пока непосредственно на месте оставался одиночка фрегат. «Портленд».
Его команда была в полной мере ознакомлена с тактико-техническими возможностями как немецкого, так и японского линкоров особенно в плане дальнобойности их главного калибра.
Современный корабль, обладая мощным и подавляющим «радиолокационным глазом», просто «отбегал» на недоступные для визуального обнаружения расстояния. Жалкие попытки самурайских и тевтонских РЛС были забиты широкополосными помехами.
Капитан 3-го ранга Сара Уэст ждала наступления темноты, когда можно было не рискуя подойти на нужную дистанцию для пуска торпед.
А еще срочно и обязательно надо было «сбегать» на пеленг радиомаяка и подобрать с воды уцелевших пилотов.
Долго они не протянут.
Экипаж вертолета «Линкс», борт 464
Лейтенант Купер тогда просто опешил, когда эта этажерка-биплан словно в новогодний праздник осыпалась целым фейерверком свето-тепловых приманок.
Пилот тряхнул головой, словно пытаясь отогнать неприятные воспоминания: «Дьявольщина какая-то! Как этот проклятый древний самолет могли миновать пятнадцать ракет, пусть неуправляемых, но пущенных почти в упор?»
И только потом гидросамолет, поймав несколько 20-мм снарядов, словно наткнувшись на невидимую преграду, резко клюнул носом, встряв носом в воду, тут же скапотировал, добросовестно показав намалеванные на крыльях опознавательные знаки красные круги. «Фрикадельки»![111] Япошка!
Вот только сзади в небольшом десантном отсеке вертолета вдруг загрохотало, затрещало, повалил дым, ручки управления сразу потяжелели, бортинженер что-то орал по рации, второй пилот уже тянул его за руку на выход. Однако машина на удивление еще слушалась управления, и он скорее на инстинктах вел ее в сторону спасительного фрегата.
Конечно, не дотянули и близко.
Он в каком-то сумбуре помнил, как опустился ниже, дождался, когда экипаж попрыгает в воду, а потом и сам, положив ручку управления набок, сиганул в открытую дверь.
Оказавшись в холодной стихии, на автомате дернул шнурок, надувая спасательный жилет, высвободил оранжевый сверток спасательного плотика и дернул чеку.
Пока шипел газ, наполнявший аварийную надувную конструкцию, он завороженно смотрел, как медленно, словно лениво, крутя лопастями, заваливаясь набок, «Линкс» врезался в воду, подняв тучи брызг, коровьей тушей качнулся на поверхности.
Пространство сузилось до полоски морского горизонта, где размытый силуэт вертолета податливо ушел в воду, уже не дымя, не горя, зримо суча лопастями.
В это время он даже не заметил, как отцепился его аварийный плот и, гонимый ветром, отплыл на несколько метров.
В тяжелом летном комбинезоне, уже набрякшем влагой, он никак не мог до него догрести.
Неловко и суетно молотя руками, отплевываясь соленой водой, уже отчаялся
Как вдруг его окликнул бортинженер.
Оказывается, тот уже давно пытался нагнать командира.
С трудом совместными усилиями удалось забраться внутрь.
А где Честер?
Да вон он, гребет, бортинженер указал куда-то за спину, и вероятно, только что вспомнил о сигнальном пиропатроне. Дернув за кольцо, выставил продолговатый цилиндр, занявшийся густым оранжевым дымом.
Вытянув шею, Купер увидел медленно гребущего к ним второго пилота. Вскоре зацепив карабином его плот, объединившийся экипаж дрейфовал на волнах.
Мы когда грохнулись, далеко до «Портленда» было? спросил бортинженер. Видя, что командир не ответил, лишь пожал плечами и повторил вопрос уже громче, пытаясь докричаться до соседнего аварийного средства волны, ударяясь о надутые бока и отражаясь от прорезиненных стенок шатра, гулко шумели.
На вертолете недалеко, угрюмо ответил второй пилот, по морю, да на одной турбине полчаса-час. Не меньше. Паршиво, что начало темнеть.
Чего? не расслышал бортинженер.
Полчаса ждать, не меньше, говорю, прокричал второй пилот. Потом подтянул свой плот ближе и перецепил карабин, чтобы держаться уже совсем рядом. Скоро окончательно стемнеет, и нас трудней будет отыскать.
Сука япошка, зло выпалил бортинженер, хлопнув по упругому днищу ладонью, вернусь домой, продам к черту «Аккорда».
Зачем? прочти равнодушно спросил Честер, продолжая надежней найтовить свой плот. Новый же почти.
А к черту, бортинженер сплюнул за борт, они нас свинцом шпигуют, а я буду на их машине ездить. «Ровер» возьму![112]
Возьми, ухмыльнулся пилот, их сейчас у нас, наверное, исключительно негры да арабы собирают. Сервисная, проблемная машина только там, на сервисе, и будешь с ней торчать.
Эй, вы «Top Gear» в мокрых памперсах, подал голос командир, поежившись в подмокшем комбинезоне, есть еще шашка с сигнальным дымом?
Через минуту к хлюпанью волн добавился шипящий звук оранжевый дым, стелясь, снова указывал место крушения.
Однако что-то с их расчетами не заладилось сумерки сгустились, пока окончательно не навалилась темнота беззвездной ночи.
И лишь спустя час тоскливой и тревожной безнадеги ожил коротковолновый приемник.
Они где-то рядом! воскликнул бортинженер, завозившись. Сейчас я им дам ориентировку!
В небо взвился росчерк сигнальной ракеты, зависший красным огненным шариком.
Догорев положенное, он угас следом нетерпеливо взлетел еще один.
Корабль увидели всего за пару сотню метров, он словно призрак вынырнул из ночи, без единого огонька, резво обошел два оранжевых бугорка, прикрыв их бортом от ветра с палубы сбросили штормтрап.
Быстрее, быстрей! кричал лейтенант Олридж офицер аварийной команды, постоянно вглядываясь во мрак. Мы из-за вас подошли слишком близко к одному из них. Торпедную атаку задержали! А вы еще из ракетницы палите демаскировались!
Купер, буквально выдернутый наверх крепким матросом, озираясь, разглядел следы попаданий осколков, гнутые перемычки топов, посеченный радиопрозрачный колпак-купол антенны:
Вас накрыло? Повреждения сильные?
Давай, давай внутрь! гаркнул подгоняющий команду офицер. Все нормально. Следующий! Лови!
Наверх карабкался последний член экипажа вертолета, когда произошло ЭТО!
Нет прежде взвизгнул предупреждающий сигнал, и первая торпеда в белом облаке шипящим звуком выскользнула из раструба, шлепнувшись в воду, и
B этот момент японский линкор напомнил о себе!
В какой-то миг Купера, оглушив, качнуло, развернуло и отбросило воздушной силой в надстройку.
Полуторатонный снаряд с «Мусаси», «не заметив» туловища лейтенанта Олриджа, оросившись кровью, со страшным грохотом пробил надстройку двумя метрами выше лацпорта торпедного аппарата, круша и ломая одну за другой переборки, прошил корабль насквозь так и не взорвавшись, канув где-то в черноте океана.
Содрогнувшийся фрегат податливо качнулся, креном клонясь на волну так, что казалось сейчас перевернется!
Вставший на колени Купер чудом не улетел обратно за борт, больно ударившись грудью о фальшборт, когда маятником вернулась остойчивость!
Уши заложило точно ватой, лейтенант очумело тряс головой, не понимая его это качает или палуба все еще взбрыкивает.
А вокруг с недолетом справа, слева встали еще по два огромных пенных столба воды!
И буквально следом с перелетом снова падение снарядов.
Взвыв турбиной, присев на корму, отбрасывая из-под винтов пенный бурун, фрегат рванул на уклонение, с перекладкой руля, зигзагом команда «Портленда» срочно уводила корабль из-под обстрела.
Впрочем, этот панический «отбег» не помешал опорожнить правобортный трехтрубный аппарат оставшимися двумя торпедами.
И после того, как выдалась передышка, наверно, каждый из неполных 170 человек экипажа хоть раз сходил да заглянул в этот кошмарный тоннель с изорванными краями, оставленный невероятным пришельцем из прошлого.
Повреждения, нанесенные этим неразорвавшимся «подарком», оказались не смертельными, но свои проблемы привнесли командиру доложили, что перезарядка торпедных аппаратов теперь представляет проблему, за невозможностью подать боеприпас из погребов.
Деморализованный, все еще оглохший лейтенант Купер сохранил в памяти почему-то не превратившегося в кровавую пыль бедолагу Олриджа, а матроса палубного дивизиона, унесенного за борт и затерявшегося среди волн его бросили, спешно уходя из-под накрытий.
Понятно, что один человек не стоит жизней всего экипажа и целого фрегата, но он вдруг представил себя на месте этого несчастного.
Понятно, что один человек не стоит жизней всего экипажа и целого фрегата, но он вдруг представил себя на месте этого несчастного.
Передернуло.
«Мусаси»
Передернуло.
Удар торпеды был воспринят с неожиданностью, линкор и люди не могли не вздрогнуть пока еще не зная результата атаки, переваривая удар, прислушиваясь к своим «ощущениям».
Но это оказалось еще не всё с почти одинаковым интервалом прозвучал еще один взрыв.
Бортовая ЭВМ торпеды обеспечивала оптимальный угол встречи с целью, программа наведения выводила ее в среднюю часть корпуса на удар контактного взрывателя. Поражение пришлось в броневой пояс ниже ватерлинии, проломив первую линию обороны разнесенной брони.
У второй торпеды сработал бесконтактный электромагнитный инициатор под массивной тушей линкора, вмяв двойное днище, образовав трещины в металле, добившись дополнительных ослаблений конструкции.
Слабая 45-килограммовая, кумулятивная боевая часть «sting ray» не добралась до бронированной коробки цитадели.