Я врала. Всё было совсем не так.
Тогда сделай то, за чем ты здесь, произнёс Титов, положив руку на член. Провёл пальцами вниз и вверх. Всё это я видела словно бы в полусне, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что всё задуманное Владом неизбежно.
Я чуть подалась к Титову, и он схватил меня за предплечье и потянул на себя. Член мужа оказался в паре сантиметров от моего лица. Влад положил руку на мой затылок и выдохнул:
Открой рот.
И я повиновалась. Выбора у меня не было.
Головка мягко скользнула по губам, проникла через их преграду, и я застыла. Застыл и Титов. Всего на мгновение, по прошествии которого двинул бёдрами и оказался наполовину внутри.
Я быстро приподнялась и выпустила член изо рта. Никаких неприятных ощущений. Титов не стал хватать меня и насиловать, не стал вбиваться до самого горла.
Продолжай, сказал он, и мне в этом слове почудилась просьба.
Я снова коснулась губами члена, но на этот раз действовала сама. Обвела языком напряжённую головку, чуть пососала
Видела, как Влад впился пальцами в подлокотники кресла, как вены на его запястьях вздулись. И теперь уже продолжила быстрее, стала вбирать член глубже.
Нет, я совсем не желала доставлять ему удовольствие, я лишь выторговывала себе право получить шанс изменить то, во что он меня втянул.
Бля, не могу больше, наконец выдохнул Титов и привлёк меня к себе одним движением. Просто дёрнул наверх, и я оказалась сидящей на его коленях. Член Влада при этом упирался мне в промежность, прикрытую лишь тканью трусиков и домашних брюк. И я представить себе не могла, что будет, если Титов решит сорвать с меня одежду и поймёт, что я ему врала.
Бля, не могу больше, наконец выдохнул Титов и привлёк меня к себе одним движением. Просто дёрнул наверх, и я оказалась сидящей на его коленях. Член Влада при этом упирался мне в промежность, прикрытую лишь тканью трусиков и домашних брюк. И я представить себе не могла, что будет, если Титов решит сорвать с меня одежду и поймёт, что я ему врала.
Но он не стал этот делать. Просто надавил на поясницу, понуждая меня потереться о его член, а сам сорвал вниз мои футболку и лиф, обнажая грудь.
Подожди, выдохнула я, упираясь в его плечи, но Влад не послушал. Припал губами к торчащему соску. Следом к другому. Пососал, втянул в рот до лёгкой боли. Выпустил.
И я охнула, сдаваясь и чувствуя, как внизу живота зарождается сладкая истома.
Титов двигал бёдрами, как будто трахал меня. Его член тёрся о моё лоно, скрытое тканью одежды, и я возбуждалась донельзя от каждого его движения.
Я не выдержала первой запустила пальцы в волосы на затылке мужа, прижала его голову к себе, понуждая ласкать и ласкать ртом грудь. А когда не смогла больше сдерживаться кончила с протяжным стоном. И Титов, словно бы только это ему и было нужно, присоединился ко мне. Хрипло выругался, и его сперма попала на одежду между моих ног.
Влад затих, только тяжело дышал. Как и я, не понимая, что это сейчас было.
Ты можешь идти к себе, наконец сказал он, буквально спихивая меня с колен.
Я быстро вернула одежду на законное место и посмотрела на Титова. Он уже запахнул халат и теперь делал вид, что готовится спать. Встал из кресла, направился к кровати.
Спокойной ночи, просто проговорила я и пошла к выходу из комнаты. И тут же услышала короткое и тихое:
Лина
Что? обернулась возле двери и посмотрела на Влада вопросительно.
Нет, ничего, после паузы сказал он. Спокойной ночи.
И я вышла из его комнаты в полном раздрае, не зная, как именно относиться к тому, что только что случилось между нами.
Как ты сегодня спала? спросил меня Титов, когда мы с ним устроились в столовой во время завтрака.
Всё, что смогла сказать мужу, стоило мне его увидеть: «Доброе утро». И больше ничего. И смотреть на него я тоже не могла, мне всё казалось, что увижу насмешливое выражение на лице Влада, которое будет совершенно оправданным. Я ведь получила вчера удовольствие от его ласк, а это значило, что он мог праздновать победу.
Хорошо, солгала ему я, положив себе блинчик с икрой. Хотя, мне есть и не хотелось, но нужно было хоть чем-то себя занять.
Соблазн не спускаться к завтраку пока Титов не уедет на работу, был слишком велик, но я решила, что прятаться в моём положении будет худшим вариантом.
Я тоже. Спал как убитый, в голосе Влада послышалась усмешка. Но не надменная или издевательская, скорее, растерянная.
Я всё же решилась и бросила на Титова быстрый взгляд. Он мягко улыбался мне, и от этого стало не по себе.
Чем планируешь заняться сегодня? спросил он, когда в разговоре между нами возникла пауза.
Я делала вид, что увлечена едой, сама же только и желала, что встать и уйти.
Дай подумаю, хмыкнула я. Буду слоняться по дому. И может быть ещё послоняюсь по дому. А! И слоняться по дому тоже планирую, это да.
И всё?
Титов откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Смотрел он на меня со всё тем же выражением лица, от которого у меня внутри зарождалось что-то непонятное, словно бы давно забытое.
А что ты ещё предлагаешь? Я бы хотела съездить к родным, но ты ведь явно будешь против.
Наверное, не было никакого смысла озвучивать это своё желание. Абсолютно закономерное. Так я думала ровно пять секунд, пока Влад не уточнил:
Почему думаешь, что буду против?
Я даже поперхнулась глотком кофе. Инстинктивно подалась к Титову и спросила:
Ты сейчас шутишь?
Нисколько, покачал он головой, и складка на его лбу разгладилась. Но у меня есть одно условие.
И почему он совсем меня не удивил?
Какое?
Мы съездим к твоим родным вместе. Сейчас я должен буду уехать по делам, а потом вернусь и отправимся к тебе.
Он убрал салфетку, лежащую коленях, и поднялся. Я же смотрела на Влада и не понимала, как именно расценивать то, что вижу. Титов словно бы смягчился, стал другим. И как к этому относиться я пока не понимала.
Я скоро вернусь, сказал он прежде, чем выйти, а я поймала себя на том, что всё это время почти не дышала. Мне очень хотелось верить в то, что всё может измениться, но и чувствовать себя дурочкой, если вдруг окажется, что всё ложь не желалось.
Титов вернулся часа через три. Привёз роскошную корзину бордовых роз, от одного вида которых у меня отнялся дар речи.
Это твоей маме, пояснил он. Ты готова?
Господи, он вправду не шутил, когда обещал отвезти меня к родным!
Я сейчас! выдохнула я и побежала собираться.
Быстро натянула джинсы и свитер. Волосы собрала в хвост, а косметикой пренебрегла вовсе. Всё для того, чтобы быть готовой максимально скоро, ведь мне совсем не верилось в то, что уже сегодня я увижу маму, папу и Мишу.
Да что там говорить я так и видела, как спускаюсь к Титову, а он смеётся мне в лицо и говорит, что всё, сказанное им, всего лишь шутка.
Поехали? спросил он, когда я подошла.
Поехали, затаив дыхание.
И смогла выдохнуть с облегчением только когда мы вышли из дома и сели в машину.
Титов вёл сам, а я сидела рядом, смотрела на его чётко очерченный профиль и гадала, как воспримут мои родители встречу с ним. Они, в отличие от Миши, знали Севу очень хорошо. Оба, конечно, уже могли увидеть, скажем, мои фотографии в интернете рядом с Владом, или что-то подобное, поэтому я надеялась, что они готовы к этой встрече хоть отчасти.
Ты на меня смотришь безотрывно последние минут десять, тихо сказал Титов, и я поспешно отвернулась. Мы уже въехали в знакомый район, а это значило, что Влад действительно вёз меня к родителям.
Тебе показалось, отрезала я, отворачиваясь, и услышала, как муж хмыкнул.
У меня была ещё одна мысль не дававшая покоя. Конверт, тот самый, наличие которого так взбудоражило Ольгу. Я не знала, смогу ли забрать его сейчас, да и стоит ли это делать в принципе, но хотела убедиться, что он на месте, и я, или мама, не выбросили его в помойку.
Идём? спросил Титов, припарковав машину возле подъезда.
Да. Только ты должен кое-что знать.
Я вышла на улицу и Влад захлопнул за мной дверцу. Он нахмурился, я же делала всё, чтобы унять отчаянно колотившееся сердце.
Что? уточнил он всё же и, взяв меня за подбородок, повернул лицом к себе.
Мои родители очень хорошо знали моего погибшего мужа, проговорила я и вновь увидела тот самый тёмный цвет, что уже замечала в глазах Титова. Впрочем, очень быстро он исчез, а на лице Влада появилась маска безразличия.
И что? с насмешкой поинтересовался он.
И для них может быть огромным сюрпризом то, что я привела в дом нового супруга, точь-в-точь на него похожего, отрезала я и, высвободившись, пошла к двери.
Неужели я настолько на него похож? донёсся мне в спину голос Влада.
Ты даже не представляешь, насколько, с горечью произнесла я и потянулась к домофону.
Господи Господи, Линочка!
Мама воскликнула и обняла меня так крепко, что я даже забыла, как дышать. Сзади нее маячил папа, на лице которого была написана неподдельная тревога. Но стоило ему посмотреть поверх моего плеча на Титова, как тревога исчезла, а вместо неё появилась смертельная бледность.
Мама, папа, это Влад, быстро сказала я, высвобождаясь. Вошла в квартиру и повернулась к Титову.
Тот улыбался так открыто и искренно, что не поверить в эти его качества мог только слепой.
Влад? уточнила мама дрогнувшим голосом.
Да. Влад. Я тебе после всё объясню.
Титов в это время вручил ей корзину роз, быстро разулся, словно только и делал, что захаживал в гости к моим родным, скинул пальто и спросил:
Тапочки надевать?
В его голосе, наряду с мягкостью, послышалась всё та же насмешка, что уже стала мне слишком знакомой.
Не надевать, отрезала я и кивнула в сторону двери в Мишкину комнату. Брат у себя?
Нет, уехал с друзьями куда-то, ответил папа.
Он до сих пор был растерян, это виделось невооружённым взглядом. И с этим что-то нужно было делать.
Мам пап, а вы ну, что-то знаете про меня и Влада? осторожно уточнила, не совсем представляя, с какой стороны подойти к этому щепетильному делу.
Ничего не знаем, покачала головой мама, всё это время глядя только на Титова. Лицо её при этом то заливалось краской, то становилось бледнее мела. И я прекрасно понимала, почему именно.
Тогда идёмте, выдохнула я, и мы направились в гостиную.
Мама смотрела на Титова неотрывно, я даже начинала опасаться, что она вот-вот начнёт креститься. Папа тоже был в шоке, хоть и пытался всеми силами поддерживать беседу, затеянную Владом. Последний, кстати говоря, делал всё, чтобы показаться не тем, кем был. И из холодного расчётливого мужчины превратился в душку-зятя. Это тоже было моей головной болью. Наличие у моих родителей нового «родственника», о котором они не знали ни сном, ни духом.