Сегодня кино в силе? тихо спросила староста, опустив глаза.
Черт! Как же я мог забыть!? Мы же идем на «Жаворонка».
А куда? я взял паузу подумать.
В «Художественный» на Арбате. В пять.
И что же делать? Спалюсь ведь! А потом меня как Петрова прижмут. Аморалка! Развратное поведение. Вступление в партию мимо, подведу декана и парторга. Они же мне рекомендации дают! Жизни не будет.
Ладно, давай тогда у кассы, язык не подчинялся мозгу и жил своей жизнью. Потом можно прогуляться.
Оля улыбнулась.
Тогда до вечера?
Да.
Я пошел к лифтам, и тут Оля меня окликнула:
Русин!
Да?
Математики и биологи тоже хотят тебя послушать. Комсорги с факультетов приходили ко мне.
Я не против, пожимаю плечами. Займешься организацией вечеров?
Оля кивает. А я на ватных ногах поднимаюсь в общагу. По дороге прислушивался к молчащему СЛОВУ. Похоже, высшим силам не до моей личной жизни. А мне бы сейчас очень помог даже самый маленький намек.
Захожу в комнату. Обнаженная Вика, тихонько напевая, стоит у окна и причесывается. Я замечаю открытую дамскую сумочку, а в ней косметичку, толстый учебник по биологии, какие-то женские мелочи.
ОЙ! Вика резко поворачивается и пытается закрыть руками лоно и грудь. Ру-усин! Как же ты меня напугал!
Не волнуйся, солнышко! я подхожу и целую девушку за ухом. Сдача «номера» только через три часа. У нас еще есть куча времени!
Как же мне нравятся советские кинотеатры и советское кино! Да, очередь в кассы, да, душно, но атмосфера! Перед началом сеанса в фойе живая музыка, песни. Зал буквально дышит фильмом, сопереживает героям. Никто не хрумкает попкорном, не пялится в мобильный телефон А сама лента? Военный фильм «Третья ракета». Искренняя история солдат, которых судьба свела на передовой, в одном окопе и которым вместе предстояло выдержать первую танковую атаку немцев.
Как тебе кино? Оля взяла меня под руку, и мы пошли вниз по Арбату. Самая известная улица столицы, такой же символ Москвы, как и Кремль, Красная площадь или собор Василия Блаженного. В будущем Арбат изуродуют. Настроят торговых центров, «офонарят», сделают пошлую «аллею звезд», как в Голливуде. Но сейчас это настоящая жемчужина Москвы. Старые дома, вековые деревья в переулках, дух старины
Хороший фильм. Правильный. Давно уже пора было показать настоящую войну. Тотальную. Которая «не до ордена была бы Родина». И которая «убей немца». А то забывать начали.
Справа от нас был слышен шум строительной техники. Я присмотрелся. Стрелы кранов, «скелеты» высоток Ясно, в самом разгаре масштабная реконструкция Калининского проспекта. В будущем Нового Арбата.
Мы задумались. Каждый о своем. Спустя пару минут Оля, запинаясь, спросила:
Девчонки в общаге видели тебя в странном наряде. Почти стиляжном. Высокие ботинки, джинсы Как это понимать??
И ведь ничего не скроешь! Вся жизнь на виду
Это не стиляжий наряд. Другой образ. Романтичный, в стиле Хемингуэя.
Зачем тебе копировать этого американца??
Потому что он олицетворение жизни, полной приключений и неожиданностей! Это другая, не капиталистическая и развращенная Америка.
США наш враг, твердо произнесла Пылесос. Даже не смей тут полутона придумывать!
США враг, а Хемингуэй нет! Ты знаешь, что за ним ФБР следило? Как за американскими коммунистами.
Неет, Оля покачала головой. Нам про это на политпросвете не рассказывали. А ты откуда знаешь?
Это тайна! я остановился и приложил палец к пухленьким губам девушки. Кожа красавицы тут же полыхнула красным, зрачки расширились. На какой-то миг мы застыли среди толпы москвичей, вокруг нас появился романтичный кокон. Только я и Оля. Потом кто-то задел меня локтем, бибикнул проезжающий троллейбус, и кокон исчез.
Пойдем домой? я тяжело вздохнул, вспомнив Вику.
Ну и как? Ты ее поцеловал? Димон складывал серые холщовые мешки в сумку, попутно прихлебывая чай. В нашей комнате сидел Лева и что-то быстро писал в тетради. Надеюсь, не новую программу партии.
Не поцеловал. Просто погуляли. А где Индустрий?
Индус пошел в Красный уголок, ответил за Димона Коган. Смотреть «Голубой огонек».
Ну, сейчас начнется, я пригладил прическу, поправил рубашку.
Что начнется? Лева поднял голову от тетради.
Лучше скажи, что там с Викой? Кузнецов допил чай и вопросительно посмотрел на меня.
Зачем вам мешки? вопросом на вопросы ответил я. С Викой все отлично, ночью у нас ну, все сложилось.
Старик! Гордимся тобой. Димон вскочил, хлопнул меня между лопаток.
Так этого Петрова! Коган был согласен с «богатырем». Знай наших!
Зачем мешки? Еще раз спрашиваю.
Чемоданчики-то больно приметливые. Кузнецов налил себе еще чаю. Цеховики искать будут.
Угу. А перекладывать ценности ты будешь при кладовщиках? Я выглянул за дверь, коридор был пуст. Или в туалете?
Угу. А перекладывать ценности ты будешь при кладовщиках? Я выглянул за дверь, коридор был пуст. Или в туалете?
Зачем в туалете? Лева дописал, помотал усталой рукой. У моего отца гараж есть. Там стоит старая «Победа». Уже не на ходу. Там и переложим. Можно и хранить в гараже. Например, в багажнике. Закрывается на ключ.
А если твой отец решит ее починить?
И тут в коридоре раздался топот. В комнату вбежал растрепанный Индустрий, позади него маячило несколько студентов третьего и второго курсов.
Леша, там тебя показывают! По телевизору!
Друзья на меня очумело посмотрели. Я принял скромный вид, закатил глаза.
Да скорее же ты! Индустрий схватил меня за руку, потащил.
Когда мы оказались в Красном уголке, меня встретил восторженный гул. Пришлось пробивать себе путь к телевизору. Точнее, к неновой телерадиоле «Харьков». Увы, себя застать я уже не успел, Кириллов разговаривал с каким-то рабочим «план перевыполним, спасибо партии!».
Это было необыкновенно! Индустрий прыгал позади меня.
Гагарин! кричали все вокруг. Какой он??
Пришлось встать рядом с телерадиолой, усадить всех на стулья. Рассказать о Гагарине, съемках «Огонька». Потом прочитать «Мгновения». И еще пару стихов.
Разогнать импровизированный концерт удалось только коменданту, который появился в дверях и показал мне пальцем на свои наручные часы. И правда, было уже поздно.
Глава 7
Как мы гуляем наповал!
И пир вершится повсеместный.
Так Рим когда-то ликовал,
и рос Аттила, гунн безвестный.
В воскресенье я просыпаюсь знаменитым. Утром начинаются звонки на вахту, днем уже приносят ворох восторженных телеграмм. И как только узнали мой адрес? Ах, да. В той же столице работает Мосгорсправка. Платишь десять копеек и получаешь адрес любого человека. Ну, почти любого. Плюс «земля слухом полнится». Парень из МГУ, не москвич. Вот и пошли звонить в общагу.
В коридор тоже выйти проблема сразу вокруг образуется толпа. Ходим теперь втроем. Дима таранит народ, Коган идет сзади и отвечает влет на все вопросы. «А книга будет? Будет. А когда концерт? В среду на мехмате». И откуда только все узнал?
Отстают от нас в парке. Мы находим свое уединенное местечко под дубами, где распивали грузинское вино после экса.
Да заварил ты кашу, Рус, вздыхает Коган. Что теперь делать будем-то?
Все идет по плану, успокаиваю я друзей. Ты, Дима, отвезешь тайком одно письмо. Потом расскажу. Адрес я тебе дам. А ты, Лева, перескажешь всем своим друзьям, знакомым анекдот от Русина. Якобы только что услышал. Пора качнуть немного весы в обратную сторону. Хрущев им плох
Я сплевываю.
Что за анекдот? заинтересовался Коган. Кузнецов тоже придвинулся ближе.
Хрущев с членами Президиума ЦК Брежневым, Шелепиным, Сусловым приезжает пообедать в ресторан. Официант спрашивает:
Что будете заказывать?
Мясо, отвечает Хрущев.
А овощи?
Овощи тоже будут мясо.
Птицы испуганно взлетают с деревьев от громового хохота друзей. М-да Юмор из будущего пока вне конкуренции.
Первым приходит в себя Коган. Вытирает слезы, смотрит на меня внимательно:
Анекдот точно разойдется по Москве. Убойный. Но это же опасно. Вычислят быстро.
Пускай вычисляют. Антисоветчины тут нет, есть легкая критика некоторых товарищей на верхах.
Зачем? теперь в себя приходит и Кузнецов.
Информационная война. Хрущева сейчас не поливает только ленивый за кукурузу, за «перегнать Америку» Надо качнуть маятник в другую сторону.
Я сажусь на траву, достаю учебник. Кладу на него лист бумаги. Синей ручкой вывожу большие квадратные буквы:
«ГЛОРИЯ! Это пишет вам В. И. Извините за корявый почерк все в спешке, на коленке. Мне грозит сильная опасность. Да и вам теперь тоже. Пишу сообщить, что случайно вскрыл целую систему военных преступников, живущих в СССР, которых покрывает лично председатель КГБ Семичастный. Ниже я привожу их имена и адреса проживания. При желании можно проверить. По личному распоряжению Семичастного неоднократно закрывались уголовные дела по карателям, служившим фашистам, предателям по типу Власова и другим пособникам Гитлера. В КГБ заметают сор под ковер и боятся международного скандала. Один из сотрудников, занимавшийся преступниками, странным образом покончил с собой. Другой просто пропал. Теперь и мне грозит опасность. Я буду скрываться до последнего им меня не взять. Решайте сами, что делать с этой информацией. На всякий случай напишу еще одному иностранному журналисту. Искренне ваш, В.И. P.S. Письмо после прочтения уничтожьте.
1. Антонина Федорова, по мужу Гинзбург. «Тонька-пулеметчица». Добровольно пошла на службу к фашистам, работала палачом Локотского округа. Лично расстреляла около полутора тысяч человек (партизан, пленных) из пулемета. Живет в Лепеле (Белорусская ССР), работает контролером на местной швейной фабрике.
2. Александр Юхновский (Мироненко). «Алекс Лютый». Сотрудник тайной полевой полиции ГФП-721, участник пыток и расстрелов советских граждан. Член КПСС, живет в Москве, по адресу улица Грановского, 3. Печатается в газете «Советская Армия», переводит Гашека с чешского.
3. Василий Мелешко. Поселок Ново-Деркульский Западно-Казахстанской области. Военный преступник, участвовавший в массовом убийстве жителей деревни Хатынь и ее последующем сожжении.
P.P.S. Это из самых крупных. Всего список Семичастного включает в себя двадцать две фамилии. Есть в нем члены КПСС, крупные хозяйственные фигуры Простите, что взваливаю на вас это, но мне больше не с кем поделиться. Удачи!»
Разумеется, двадцать две фамилии выдумка, их у меня не было. Тем более членов КПСС. Максимум, что удалось нарыть Тоньку-пулеметчицу, Лютого и Мелешко. И то только потому, что, готовясь к одному из уроков по истории, я читал Википедию и теперь смог вызывать нужные страницы в памяти. Зато, как только найдут трех, будут искать и остальных из списка. Это как в том анекдоте, когда в дом культуры колхоза шаловливые школьники запустили трех поросят. Написали на боках номера один, два и четыре.