Викентий вернулся! сообщила белокурая Ниночке, приглашая ту полюбоваться спектаклем. Сейчас он им покажет!
Викентий и впрямь выглядел возмущенным, обнаружив половину сотрудников охраны висящими на деревьях, словно груши. И вторую половину частично плещущимися в бассейне, а частично спрятавшимися в доме.
Что такое? Кто выпустил собак?
Охранники отвечали Викентию в том духе, что сейчас это не столь важно. Что это все можно будет выяснить и потом. Но Викентий продолжал допытываться. Тогда начальник охраны уже в грубой форме посоветовал Викентию заткнуться и приниматься за дело, загнать собак в их клетки. Но Викентий и тут отчего-то не спешил подходить к собакам. И лишь угроза увольнения, которая последовала из уст главного, заставила его придвинуться к его подопечным.
Ниночка вертела головой по сторонам в тщетной надежде увидеть Сашу. Его ведь определили на псарню. Значит, он должен быть сейчас при собаках. Но Саши не было. А у самого Викентия дела шли не так чтобы очень уж хорошо. Возможно, с одной собакой он бы еще и справился, особенно при условии, что она будет находиться в клетке, а у него в руках будет хлыст, палка или электрошокер, который Викентий порой без всякой необходимости пускал в ход.
Но тут, когда все собаки были на свободе и вооружены не хуже самого Викентия, он явно осторожничал. Шокер у него был, но он обладал одной особенностью мог справиться за раз лишь с одной собакой. А их вокруг было вон сколько! И Викентий медлил. Собаки же его осторожность и вовсе сочли трусостью. И если сначала у них еще были какие-то сомнения в том, как им нужно себя вести, то теперь они начали сбиваться в стаю. Все их прежние разногласия отошли на задний план на фоне их общего желания отомстить мучителю.
Викентий, действуй! Они группируются! Сейчас нападут!
Но окрик кого-то из охраны подействовал в первую очередь на собак. Главный пес внезапно сорвался с места и кинулся на Викентия. Надо отдать тому должное, он не растерялся и почти тут же выпустил заряд электричества в первую собаку, свалив пса с ног. Но Викентий, поднимая руку, самую малость помедлил, и эта оплошность дорого ему обошлась. Остальные собаки увидели лишь то, как их вожак кинулся на Викентия. А вот уже того, как предводитель упал, собаки не разглядели. А кто и разглядел, все равно остановиться уже не мог, подталкиваемый задними рядами. Плотная масса из собачьих тел катилась вперед подобно лавине.
А-а-а!
И Викентий побежал. Собак это лишь еще больше подстегнуло. Кто же не любит погоню? Погоню любят все! Поэтому сейчас они мчались на Викентия плотными мохнатыми рядами. Все псы были настроены воинственно, и Викентий сделал единственное, что подсказал ему инстинкт самосохранения. Побежал еще быстрее. И хотя с точки зрения здравого смысла это было глупо, никому еще на двух ногах не удавалось убежать от кого-то на четырех, но Викентию сейчас было не до раздумий. Он мчался, и его ноги мелькали так быстро, что почти сливались в движении. И все же собачья лавина настигала Викентия.
Он не успеет! Они его сожрут!
И белокурая захлопала в ладоши. Она была в явном восторге.
Ты чего радуешься?
Ну его, этого Викентия. Он такой противный. Всегда бедных собачек бьет. Вот пусть они теперь его и проучат.
Они его разорвут!
Может, и не разорвут.
Но Ниночка с сомнением покачала головой. Вид у стихийно образовавшейся собачьей стаи был серьезный. Подумать только, как вид одного общего врага сумел сплотить всех этих собак, до сих пор не проявляющих друг к другу не только дружелюбия, но даже простой терпимости. Пока не появился Викентий, собаки только и делали, что грызлись друг с другом. Но стоило на горизонте возникнуть ему, как все изменилось в одну секунду. Теперь это был сплоченный дружный коллектив, который мечтал об одном отомстить своему врагу.
Дерево! Лезь на дерево!
Прыгай в бассейн! Скорее!
Увы, крупных деревьев поблизости не было, да и не успел бы Викентий на них забраться. До бассейна было далеко, да и не остановил бы какой-то там бассейн распаленных погоней собак. Одно дело отстать от человека, который не сделал тебе лично ничего плохого и брызгается на тебя из бассейна холодной водой, и другое дело упустить из-за ерундовой водной преграды законную добычу, каковой вся собачья стая уже справедливо считала удирающего от них со всех ног Викентия.
Единственным укрытием Викентий мог счесть небольшую садовую группу, состоящую из фонтана и замка уменьшенной копии дома Нарзана. По размерам он походил на детский городок, там вполне можно было укрыться. Вот в парадные ворота этого замка Викентий и нырнул. Какое-то время он протискивался внутрь, потом ему это удалось, и он скрылся из виду. А мохнатая собачья лавина разбилась о стены замка. От разочарования собаки даже взвыли. Единственный вход в убежище был оккупирован самим Викентием, а больше подходов не имелось.
Укрывшийся в стенах игрушечного замка Викентий издал вопль восторга и торжества. Но оказалось, что преждевременно.
Одна из собак, то ли самая отважная, то ли самая глупая, просунула морду и умудрилась вцепиться Викентию в пятку. Об этом все узнали по огласившему окрестности отчаянному воплю.
А-а-ай! вопил Викентий. Пусти! Тварь!
Ой, бедный! всплеснула руками Ниночка. Ему же больно!
Но белокурая была непреклонна.
Собачкам тоже было больно.
Все равно! Как он кричит!
Орал Викентий и впрямь горестно. Ему было здорово больно, когда пес принялся жевать его подошву, поднимаясь все выше и выше, подбираясь к самому сокровенному.
Об этом Викентий и вещал во всеуслышание:
Ребята, он меня целиком сожрет! Ребята! Где же вы? Помогите!
Но ребята не торопились на помощь Викентию. Все прекрасно понимали: если пес его сожрет, то это проблемы лишь его самого. А вот если они, спасая Викентия, поубивают хозяйских собак, то проблемы будут уже у всех у них. И никто не шевелился. И когда Викентий начал уже визжать совсем тоненько и пронзительно, словно собаке удалось подобраться к самому наиглавнейшему для каждого мужчины органу, тут появился герой.
Муки совести до такой степени довели Сашу, что он кинулся в схватку.
Муки совести до такой степени довели Сашу, что он кинулся в схватку.
Сашка! обрадовалась Ниночка. Он пришел. А что это у него в руках?
Шланг!
Саша где-то раздобыл пожарный шланг с насосом и, пользуясь тем, что собаки были увлечены осадой замка, сумел подтащить и спустить устройство в глубокую чашу фонтана. Как только из шланга вырвалась тугая струя, окатившая всех собак холодным душем, боевой запал у звериной стаи стал стремительно таять. Холодная вода была отличным средством для их вразумления. Собаки мигом вспомнили, что у них в этом опасном мире, полном людей со шлангами в руках, есть одно-единственное надежное укрытие их родная клетка, их дом, их пристанище на случай всякой беды.
И собаки дружно рванули в сторону своих вольеров. Саша преследовал их по пятам, не давая опомниться и свернуть. Как только одна из собак отбивалась от стаи, она тут же получала новую порцию ледяной воды и возвращалась назад к своим. Так Саша загнал всех собак, кроме той, которая так самозабвенно хотела позавтракать Викентием. Но с ней справились спустившиеся с деревьев и выбравшиеся из бассейна охранники. Пес огрызался, но его удалось усмирить, обмотав морду тряпками и надев строгий ошейник. Пускать в ход электричество охранники опасались, так как воды вокруг было еще очень много.
Потом стали извлекать из замка Викентия. Сделать это оказалось не так-то просто. Каким-то чудом со страху Викентию удалось втиснуться в узкий лаз замка, но теперь он не мог там и шевельнуться.
Я застрял! Не могу дышать!
Викентия тянули, он вопил. И чем активней тянули, тем громче он вопил. Уверял, что ему оторвали ногу. Кричал, что он умирает. Нервы у всех были на пределе, и люди решились на крайние меры.
Ничего не поделаешь. Придется ломать всю конструкцию.
Но против этого решения неожиданно запротестовал сам Викентий.
С ума сошли! Нарзан нас уроет! Он этот замок в Италии заказывал. Настоящий мрамор. А резьба какая!
Хочешь остаться в этом замке навсегда? Красивое будет надгробие. Хочешь его?
Викентий поразмыслил и ответил отрицательно.
Нет, не хочу.
Тогда ломаем.
Ломайте!
И двое охранников, вооружившись ломиками, принялись сколупывать с игрушечного замка всю его красоту. Мраморное крошево летело во все стороны. Резьба исчезала под ударами инструментов.
Отбойный бы молоток сюда!
Но и без отбойного молотка работа кипела. Известное дело, ломать не строить.
Викентий, как ты там? Живой?
Ответом были ругательства. У Викентия дико болела покусанная собакой нога, и он мечтал лишь о мести.
Надеюсь, вы ее надежно заперли? Выберусь, измочалю скотину!
Погоди лютовать. Псине сегодня выступать.
Плевать! Убью! Изувечу! Мокрого места не оставлю от шавки!
То ли поток негативной энергии, бьющий из Викентия, был так силен, то ли охранники слабо понимали в каменном деле, только очень скоро крыша замка и его башенки начали как-то угрожающе подрагивать. Первой это заметила Ниночка. Но не успела она открыть рот, чтобы обратить на это внимание своей подруги, как замок уже обрушился. Вместе со всеми своими башенками, балкончиками, флигельками и переходами он рухнул на голову Викентия!
В полнейшей тишине горе-помощники столпились возле обрушившегося свода, скрытого сейчас от глаз облаком мраморной пыли.
Все! с удовлетворением произнесла белокурая. Конец гаду Викентию.
Не успела Ниночка порадоваться за судьбу овчарки, которой повезло ускользнуть от возмездия, как из-под обломков раздались новые ругательства.
Живой!
Не придавило!
И охранники стали поспешно растаскивать в стороны обломки. Так что к тому моменту, когда в открывшиеся ворота усадьбы медленно въехала та самая отполированная до блеска черная машина, которую Саше уже доводилось видеть, мраморный замок представлял собой полнейшие руины.
Хозяин!
Нарзан Арутюнович приехали!
Охранники засуетились, забегали, потом дружной шеренгой выстроились перед замком. Нарзан вышел из машины, не без удивления оглядев свое изрядно потрепанное сегодняшними событиями войско. Потом он перевел взгляд на развалины замка. Но прежде чем он успел что-либо спросить, из-под обломков, чихая и откашливаясь, выполз Викентий. Он был весь белый и от застлавшей ему глаза пыли ничего не видел. Нарзан своего помощника не узнал, сделал несколько шагов назад, а потом извлек из кармана пистолет. Неизвестно, что бы он предпринял, но тут Викентий снова начал ругаться.