В этом деле очень помогали способности Дариса. Он как-то умудрялся влиять на наших противников таким образом, что они начинали стрелять из конгайтов друг в друга. Вот только слишком быстро поняли, что среди диверсантов есть эмпат, и поспешили удалить из коридора всех, кто оказался подвластен воздействию.
В итоге военных осталось лишь трое, о чем мне сообщил выглянувший в коридор Макс. Я в это время уже смогла не только найти отверстие, но и пробить небольшую дыру. Дальше снова требовались способности боевика, который теперь крошил мешающий бетон точными невидимыми ударами.
В итоге военных осталось лишь трое, о чем мне сообщил выглянувший в коридор Макс. Я в это время уже смогла не только найти отверстие, но и пробить небольшую дыру. Дальше снова требовались способности боевика, который теперь крошил мешающий бетон точными невидимыми ударами.
Когда он устало сказал: «Готово», я сама выглянула из комнаты, чтобы сообщить об этом ребятам. И напряженно застыла, глядя на творящийся в узком коридоре хаос. А там бой теперь шел без применения конгайтов кажется, на стороне военных тоже имелся умелец, способный ломать электронику. То есть все оружие оказалось выведено из строя, и троим охранникам пришлось сцепиться с нашими парнями врукопашную. Да только никто из противников сдаваться не собирался.
Ждать, пока они закончат, не было времени, но и сделать я ничего сейчас не могла. Ведь не владела ни боевым телекинезом, ни физической силой. Наш боевик после работы с люком тоже оказался изрядно вымотан. Он едва стоял на ногах и помочь оказался не в силах.
На стороне охранников сражались трое, наших парней было четверо, но двое из них долгое время провели за решеткой, а там им, насколько я знала, давали еду и питье с добавлением препаратов, сильно снижающих и физическую, и энергетическую силу. Поэтому пока военные выигрывали, а для всех нас это означало настоящий крах.
И тут я вспомнила об одном своем козыре.
«Катя!» позвала, всем сердцем надеясь на то, что галути все-таки успел отправиться сюда со мной.
И та отозвалась, да еще, как обычно, прекрасно поняла, что я от нее хочу.
«Двоих вырублю, бросила она сухо. Но лейда не трону. Считай, что мне вера не позволяет».
«Катя, ты робот! Какая вера?!»
Но она не ответила, а в следующее мгновение двое военных поочередно рухнули на пол как подкошенные, мгновенно лишившись сознания. Остался только один темноволосый, высокий, лет тридцати на вид. И даже теперь в его глазах горел огонь решимости признавать поражение он явно не желал.
На несколько мгновений борьба прекратилась, но наши ребята не стали кидаться всем скопом на этого лейда. Наоборот, отступили все кроме Дариса. Он так и остался стоять напротив мужчины, превосходящего его и в росте, и в физической силе, и уходить не спешил.
Рис, позвала я, всего одним словом давая понять, что времени у нас уже нет. Проход был открыт, а на помощь поверженному отряду военных скоро прибудут другие.
Мой голос снова прозвучал непривычно низко, как у молодого парня, потому Дарис не сразу понял, кто именно его зовет. Он всего на мгновение обернулся и снова сосредоточенно уставился на своего противника.
А тот вдруг выпрямился, растянул губы в странной ухмылке и вообще принял вид человека, который только что разгадал все тайны миров.
Значит, Рис, произнес лейд, глядя на нашего предводителя так, будто мог видеть сквозь маску. И тут же уточнил: Дарис точнее, Андарис. Я ведь прав? Все-таки другого такого эмпата Вселенная еще не видела.
Это значения не имеет, холодным и тоже искаженным голосом заявил парень. Лейд, дайте нам уйти. Я не хочу приносить вам вред. Но вы не оставляете мне выбора.
Нет, Рис, проговорил мужчина, внимательно разглядывая нашего предводителя. Вот именно тебя я никуда отпустить не могу. Хочешь компромисс? Ладно. Пусть они уходят, а ты останешься.
Простите, виновато протянул Дарис, которого подобный вариант точно никак не устраивал.
А в следующее мгновение он резко шагнул к военному и выставил руки вперед. Тот попытался отмахнуться, оттеснить парня, но особенных успехов не добился. Со стороны это выглядело так, будто они просто пытаются друг другу отпихнуть, ну а на самом деле сейчас в этом поединке столкнулись два носителя сильнейших энергий. Они давили друг на друга, теснили, старались пробиться, победить.
Эти двое сопротивлялись друг другу почти минуту, показавшуюся мне вечностью, но в итоге лейд все-таки проиграл. Его ноги вдруг ослабли, он отшатнулся в сторону и, схватившись за голову, сполз по стенке.
А поникший и непривычно ссутулившийся Рис стоял напротив и смотрел, как этот сильный мужчина корчится, будто от невыносимой боли. Хотя эмпату ведь было по силам заставить другого человека чувствовать что угодно. Кто знает, что именно он сотворил со своим противником?
Уходим, ледяным тоном бросил Дарис, подталкивая меня вперед. Быстро. Скоро здесь будут другие.
И мы не стали задерживаться. Снова заблокировали дверь и по очереди нырнули в темное нутро неглубокого провала. Как оказалось, мы попали на еще один подвальный этаж в несколько раз больше того, что остался сверху. Видимо, когда-то давно в этом здании имелось два подземных уровня, но сейчас один из них был заброшен.
Уходим, ледяным тоном бросил Дарис, подталкивая меня вперед. Быстро. Скоро здесь будут другие.
И мы не стали задерживаться. Снова заблокировали дверь и по очереди нырнули в темное нутро неглубокого провала. Как оказалось, мы попали на еще один подвальный этаж в несколько раз больше того, что остался сверху. Видимо, когда-то давно в этом здании имелось два подземных уровня, но сейчас один из них был заброшен.
Идущие за мной ребята освещали путь фонариками, но лично мне источник света особенно не требовался. Путеводная нить долго вела вперед по узкому, бесконечно длинному коридору, по обе стороны которого виднелись ржавые решетчатые двери. А когда наш путь закончился тупиком, я подняла голову и уставилась на отверстие системы вентиляции, находящееся почти под самым потолком.
Теперь ясно, проговорил Рис, направляя луч света на необходимый нам лаз.
Тот был узким, темным, с металлическими скобами в камнях вместо лестницы. Он уходил вбок, потому никакого просвета в конце этого тоннеля мы не увидели. И тем не менее я не сомневалась, что этот путь выведет нас наверх, причем за пределы изолятора.
И мы полезли. Первым отправился Рис, затем я, ну а ребята уже следом. Сколько мы ползли по этой кривой каменной трубе сказать сложно. Благо она оказалась достаточно пологой, потому передвигаться по ней было не так уж сложно.
Но я никогда еще так не радовалась затянутому тучами ночному небу! Когда выбралась на свободу, просто упала на землю и несколько долгих минут лежала, глядя на силуэт луны, пробивающийся сквозь плотную пелену облаков. Вокруг было тихо, лишь шелестел лес и издали долетал едва слышный звук тревожной сирены, но даже при этом не ощущалось никакой опасности. И только теперь я окончательно осознала, что мы все-таки сбежали.
Дарис лежал рядом и казался мне непривычно притихшим, словно подавленным. Но он все равно как-то умудрился отбросить неприятные мысли и улыбнуться нашей победе. Сел, стянул с себя маску, бросил на траву и вдруг тихо, но как-то истерически расхохотался.
Вот так, Сашка! Свободны! проговорил он, чуть успокоившись. А если бы не ты, мы бы сейчас наслаждались прелестями допроса.
Я всего лишь указывала путь, ответила, глядя на Дариса с сочувствием. И все-таки не смогла не спросить: Ты знаешь того лейда?
Знал когда-то, ответил он, отведя взгляд в сторону. Но сейчас мы с ним по разные стороны. Потому все честно. На войне как на войне.
Больше он со мной не разговаривал. Восстановил связь с нашим мини-штабом, вызвал транспорт и боевиков, проверил состояние ребят, похвалил каждого за слаженную и результативную работу. А потом мы все-таки покинули это место, находящееся от забора изолятора в нескольких десятках метров, и отправились обратно. В наш подземный город-бункер.
Все вокруг меня были рады завершению этой операции. Хвалили друг друга, восторгались моими способностями, а я Я не считала, что сегодняшняя вылазка прошла успешно. Ведь пошла я туда за братом, который так и остался в камере изолятора. А значит, ничего я не добилась. Разве что выполнила первое задание. Только и этот факт теперь, после всего увиденного и пережитого, ни капли не радовал.
Шагая по широкому коридору к кабинету лейда Арсона, Эргай никак не мог понять, как его друг умудрился не просто сбежать из лазарета, но еще и успеть за прошедший день провести полномасштабное расследование. После той травмы, что он получил, стараясь задержать диверсантов, ему было положено отдыхать как минимум неделю. Ведь если физические повреждения медицинская капсула исцеляла легко, то воздействия на сознание лечению поддавались куда хуже. А Канир при попытке задержания, помимо всего прочего, еще и сильно выложился энергетически.
Когда его доставили к врачам, те определили состояние пациента как крайне тяжелое. Нет, его жизни ничего не угрожало, но теперь лейду Арсону предстоял долгий период восстановления. Ему строжайше рекомендовали постельный режим и полный покой. А тот взял да и сбежал.
Конечно, об этом доложили его командиру, коим и являлся Эргай, и тот сразу же связался со столь безответственным пациентом. Канир выслушал его, даже признал свою неправоту по всем пунктам и только потом заявил, что у него есть продвижения в расследовании и он готов озвучить их дражайшему лейду Эргаю.
Да, по уставу Гай должен был вызвать подчиненного к себе, но, учитывая состояние здоровья этого самого подчиненного, его начальник решил явиться сам. А стоило ему войти в кабинет лейда Арсона и увидеть, в каком состоянии пребывает его друг, Гай лишь с шумом выдохнул, зло сощурился и плотно прикрыл за собой дверь.
Вижу, ты совсем умом тронулся, ледяным тоном бросил он, глядя на полулежащего в кресле бледного друга. Решил сдохнуть за собственным рабочим столом? Рассчитываешь на посмертный орден и красивую надпись в личном деле: «Герой. Погиб при исполнении»?
Не иронизируй, шепотом проговорил Канир, судорожно сглотнув. Я просто немного устал. Сейчас посижу две минуты и снова буду в норме.
Нет уж, холодно ответил Гай. Сейчас я вызову сюда врачей, и тебя отконвоируют в лазарет. И только попробуй оттуда выйти в ближайшую неделю мигом понижу в звании! И с должности сниму.