Командиру виднее, что делать.
На этом разговор прекратился.
Полковник же хмурился от своих дум, которые мешали ему сосредоточиться на решении ближайших задач. Впрочем, ближайшие задачи в любом случае предстояло решать уже в темноте, потому что при ясном кавказском небе запускать в воздух «ведро» было просто рискованно. Его заметят сразу. Неизвестно, как отреагируют, но наверняка отреагируют. И это помешает работать с «беспилотником» в дальнейшем.
Я Психо. Первый, мой объект выходит с территории.
Я Первый. Понял. Продолжай наблюдение. В какую сторону направляется?
Только выходит за ворота.
Он один?
Ничего не могу сказать. Пошел в сторону поселка. Проходит мимо автобусной остановки. Значит, в город не едет.
Вопрос всем: когда человек освобождается, паспорт он где получает?
В ментовке, сказал подполковник Вельчанинов. В «зоне» выдают лишь справку об освобождении. В течение трех дней после прибытия к месту жительства человек обязан встать на учет и подать документы на паспорт. То есть успеть за это время и сфотографироваться, и подыскать себе жилье, где будет зарегистрирован.
У объекта есть постоянное место жительства дом родителей. Там же жена и двое малолетних детей. Но домой он, похоже, не спешит. Если бы жена была в поселке, она пришла бы встретить его к воротам. Вообще, неплохо было бы выяснить его семейные отношения. Я, пожалуй, позвоню...
Полковник вытащил трубку, чтобы набрать номер капитана Омаханова.
Не нужно, остановил его Вельчанинов. Нормальные у них отношения, вполне в духе местных традиций. Жена с детьми живет под присмотром родителей. Живет скромно. Старший сын ходит в первый класс, младший пойдет через год. Жена дважды ездила к мужу на «свиданку». Ждет его с нетерпением.
Откуда данные? спросил Кирпичников.
Из проверенных источников, коротко и скромно ответил подполковник. Я же говорил, что прорабатывал эту парочку. Сам готовился выходить через них на Газалиева.
Тогда поведение объекта более чем странное. Даже на детей взглянуть не хочет, удивился Владимир Алексеевич.
Он два дня назад получил возможность позвонить домой из кабинета заместителя начальника «зоны» по режиму. Обещал сразу, как отпустят, приехать.
Вельчанинов явно не любил разбрасываться информацией и выдавал ее порциями по мере необходимости. Но знал он наверняка гораздо больше. Такая информированность и сделала Василия Юрьевича хорошим командиром ОМОГ. На Северном Кавказе не было задачи, с которой группа Вельчанинова не могла бы справиться. И если бы Василий Юрьевич от какого-то задания отказался, это значило бы, что его не может выполнить никто.
Не нужно, остановил его Вельчанинов. Нормальные у них отношения, вполне в духе местных традиций. Жена с детьми живет под присмотром родителей. Живет скромно. Старший сын ходит в первый класс, младший пойдет через год. Жена дважды ездила к мужу на «свиданку». Ждет его с нетерпением.
Откуда данные? спросил Кирпичников.
Из проверенных источников, коротко и скромно ответил подполковник. Я же говорил, что прорабатывал эту парочку. Сам готовился выходить через них на Газалиева.
Тогда поведение объекта более чем странное. Даже на детей взглянуть не хочет, удивился Владимир Алексеевич.
Он два дня назад получил возможность позвонить домой из кабинета заместителя начальника «зоны» по режиму. Обещал сразу, как отпустят, приехать.
Вельчанинов явно не любил разбрасываться информацией и выдавал ее порциями по мере необходимости. Но знал он наверняка гораздо больше. Такая информированность и сделала Василия Юрьевича хорошим командиром ОМОГ. На Северном Кавказе не было задачи, с которой группа Вельчанинова не могла бы справиться. И если бы Василий Юрьевич от какого-то задания отказался, это значило бы, что его не может выполнить никто.
Тем не менее не поехал, стоял на своем Владимир Алексеевич, даже не спрашивая, а размышляя вслух. Следовательно, у него на уме что-то более важное. В принципе объект должен пожелать хотя бы на короткое мгновение заскочить домой, посмотреть на жену и детей. Жену-то он видел на «свиданках», а вот детей не видел давно... И только крайне важные дела могут заставить забыть о доме. И эти дела, как я понимаю...
Эти дела обеспечиваются группой встречающих, договорил за Кирпичникова Вельчанинов. Его встретили люди из банды Газалиева. Более того, мы можем сделать вывод, что они очень спешили и имели сильные аргументы, чтобы не пустить объект домой. Не было бы спешки, его навестили бы прямо дома и договорились обо всем. Что может означать такая спешка?
Вельчанинов легко включился в диалоговые раздумья с Кирпичниковым. Когда два опытных человека дополняют в размышлениях один другого, всегда можно ожидать конкретный логичный результат, потому что один другого подправит, если собеседник поведет свою мысль по неверному пути.
Спешка может означать только одно готовится новый террористический акт.
Согласен. Почему они не смогли взять любого другого человека со стороны? У Абдулмуслима Газалиева целая система подготовки смертников...
Он работает со смертниками? Другие методы он не применяет? Кирпичникову, кажется, пришла в голову верная мысль.
В последние два года исключительно со смертниками. Ни одной закладки взрывного устройства, только смертники.
Тогда все понятно.
Что понятно?
Куда может пойти конкретно этот человек? Первые его действия после освобождения?
В райотдел милиции. Получать паспорт, вставать на учет...
Есть у ментов какая-то система защиты от смертников?
Обязательно. Омоновцы не каждого пустят. Любой райотдел охраняется на предмет атаки смертника. Это обязательное условие.
И пропускают туда...
По мере необходимости.
Справка об освобождении...
Это очень хороший повод, чтобы пройти. С такой справкой пропустят без разговоров и в паспортный стол, и в отделение надзора.
Где выгоднее произвести взрыв?
В паспортном столе должно быть больше народа. Это по моему мнению. Но надзор за нашим объектом должен осуществлять антитеррористический орган, поскольку освобожденный состоит у них на учете. То есть одно из отделений ФСБ.
Что выгоднее взорвать?
Естественно, ФСБ. Персональные враги Газалиева.
Но неизвестно, что нужно самому Газалиеву и на что готов объект. Куда он пойдет взрывать? Это следует просчитать.
Взрывать пойдет туда, куда направится во вторую очередь. Это гарантированно. Первый поход будет разведывательным. Мало ли что? Вдруг надумают обыскать... Ему необходимо будет освоиться с обстановкой, заново научиться общаться. Первый визит будет только проверочным.
Согласен, громко выдохнул полковник Кирпичников. Теперь мы знаем, что будем делать.
2
Сначала проедем и посмотрим, кто там прогуливается с объектом, предложил Вельчанинов. Внешний вид может сказать о многом. Я бы на месте командира взял с собой Тамару Васильевну. По убитой женщине она дала достаточно точную характеристику; может дать по кому-то еще... Иметь в группе профессионального психолога очень полезно. Кроме того, и сфотографировать бандитов тоже не помешает на будущее, чтобы знать, с кем придется иметь дело.
Небольшая сумка с фотоаппаратом висела у подполковника на боку.
Тамара Васильевна, сказал Кирпичников в микрофон «подснежника». Слышала комплимент? Посади за свой ноутбук Станислава Юрьевича и пожалуй в нашу машину. Без начальника погранзаставы мы обойтись пока можем, а вот без профессионала-психолога, получается, никак.
Я Психо. Поняла, Первый...
Я Андроид, отозвался Старогоров. Первый, я понял. Иду, Психо...
Поселок был небольшим; машины хотя и стояли вне пределов видимости одна от другой, тем не менее недалеко, и уже вскоре Ставрова села на заднее сиденье рядом с Лукошкиным и Вельчаниновым.
Поехали обратной дорогой, приказал полковник водителю. Андроид, где объект?
Переходит дорогу к поселку. На углу «зоны», как раз под вышкой с часовым. Там тротуар только с противоположной стороны. Это я визуально помню.
По главной дороге, подкорректировал приказ командира Вельчанинов, положив руку на плечо водителя. Они напрямую через сугробы не полезут, пойдут рядом с главной дорогой.
Какие уж на Кавказе сугробы... сказал Лукошкин. Даже нынешней снежной зимой. Разве это сугробы! Проваливаться некуда.
Местные жители, слышал я, даже на такие жалуются, заметил Василий Юрьевич.
Жалуемся, согласился водитель машины, подтверждая слова подполковника. Я хоть и не дагестанец, но третий год здесь служу. От нормальных сугробов давно отвык, и нынешние кажутся громадными.
Сбрасывай скорость, предложил Кирпичников тому же водителю. Из-за поворота мы их уже увидим. Тамара Васильевна, смотри... Василий Юрьевич, ты по памяти, помнится, половину бандитов определяешь тоже смотри.
Я уже у ворот в бинокль смотрел, у меня бинокль мощный. Ни одной знакомой физии. Да и едва ли ребята из «розыска» настолько обнаглеют, чтобы сюда пожаловать. Вот в доме да, кто-то может быть. Туда бы влезть...
Влезем, категорично пообещал полковник.
Каким образом?
Тамара Васильевна у нас умеет в окна заглядывать и всем показывать, что внутри творится. Лишь бы не было плотных штор.
В домах частного сектора плотные шторы обычно не держат. Разве что на окнах, выходящих на улицу. А здесь ни одного такого окна нет. Дом посреди двора, за высоким глухим забором.
Для Тамары Васильевны заборов не существует.
Интригуешь, командир... усмехнулся Вельчанинов. Надеюсь, ты не возжелал стать писателем-фантастом?
Интернет следует читать, Василий Юрьевич. Там этот аппарат уже многократно описан.
Вот посмотрю в натуре, а потом поинтересуюсь, почему нам такой не поставляют. Пора бы уже и поставки наладить. Я первым заявку напишу. И на Тамару Васильевну тоже.
Генерал ее не отпустит. Высоко ценит. Я ценю еще выше. Вон они идут...
Машина вышла из-за поворота, и на тротуаре через дорогу от высокого, увенчанного несколькими рядами колючей проволоки и спиралью режущей ленты[23] все увидели группу из четырех человек. Самым левым шел объект, выделяясь робой, фуфайкой и стандартной тюремной шапкой «на рыбьем меху». Вельчанинов вытащил фотоаппарат, зажал пальцем крышку «вспышки», чтобы она его не выдала, и сделал несколько снимков.
Далеко... посетовал Владимир Алексеевич. Без телеобъектива ничего толкового не получится.
У меня в камере тридцатикратный «зум», никакого телеобъектива не нужно.