В твои-то годы ты мог бы найти себе дело попроще, чем пытаться двигать горы, возмутился старик по имени Чжи Соу, считавший себя очень умным. Почему бы тебе не поиграть в шахматы? Или не заняться каллиграфией? Подумай о своей спине! Подумай о своей жене!
Юй Гун не мог не ответить на последнее замечание. Он повернулся к говорившему.
Старина, сказал он, ты не видишь дальше своего здоровенного носа. Ты глупее, чем самый младший из моих правнуков.
Тоже умник нашёлся! фыркнул Чжи Соу. Юй Гун, ты ставишь в глупое положение и самого себя, и всю свою семью. Ты позор деревни.
Ты прав, я действительно стар, ответил Юй Гун. Конечно, я умру прежде, чем смогу убрать эти горы. Но разве я позор деревни? Думаю, нет.
Он показал на своих многочисленных помощников:
Посмотри, вот моя семья. Посмотри на моих отважных и сильных сыновей, на мудрых и прекрасных дочерей, на моих внуков и правнуков. Подумай, сколько поколений ещё не родилось!
А теперь и вы послушайте! Эй! Юй Гун повернулся и закричал в сторону гор, бросая им вызов. Меня не станет, но моя семья будет жить ещё очень долго! Может быть, вы огромные, но уже не будете больше расти. А если мы продолжим работу, то в один прекрасный день я знаю это! мы сравняем вас с землёй и расчистим дорогу к морю!
Семья Юй Гуна встретила эти слова приветствиями и продолжила работу. Чжи Соу промолчал да и что он мог сказать, видя такое упорство?
Но не он один выслушал с интересом, какой вызов бросил горам Юй Гун. Так случилось, что один бессмертный дух поселился на поросшей лесом вершине одной из гор. Сначала дух только смеялся над крохотными людишками, которые пытаются что-то сделать у подножия горы. Но теперь он начал беспокоиться всерьёз о том, что станет с его домом.
Юй Гун прав, подумал дух. Если его семья продолжит работу, то в один прекрасный день, как он и предсказывает, они разрушат гору, и я останусь без жилья.
Бессмертный дух очень расстроился и полетел на небеса, где попросил небесного правителя Нефритового Императора* уделить ему время для разговора.
Один непреклонный старик решил срыть мою гору. Его семья поклялась, что доведёт эту работу до конца, даже если сам старик умрёт. Остановить их невозможно. Ты должен что-то сделать!
Нефритовый Император пил чай напиток умиротворения и с интересом слушал рассказ бессмертного духа.
По-моему, этот старик достоин восхищения, задумчиво проговорил он. И как замечательно, что все члены его семьи понимают, что такое семейная общность и чувство долга. Какие трудолюбивые и преданные люди. Эта семья заслуживает самого большого уважения!
Но как же моя гора, о Господин? взмолился обескураженный дух. Моя гора!
Нефритовый Император задумался. Он выпил ещё немного умиротворяющего чаю, а потом решительно кивнул.
Добрый дух, сказал Нефритовый Император. Я вынес решение. Давай-ка посмотрим, что можно сделать ещё.
На следующее утро Юй Гун проснулся очень рано от того, что в окно его спальни ударил яркий солнечный свет. Никогда прежде солнце не заглядывало на рассвете к нему в дом!
Старик разбудил жену и бросился к окну. То, что он увидел, заставило его рухнуть на колени от изумления.
С самого рождения Юй Гун привык видеть две горы, нависавшие над деревней с восточной стороны и закрывавшие утреннее солнце. Но в это утро он этих гор не увидел!
За ночь кто-то поднял обе горы и куда-то убрал. Теперь Юй Гун и все жители деревни могли беспрепятственно наблюдать, как восходящее солнце сияет над Восточно-Китайским морем.
Никогда в жизни не видел я такой красоты! в восторге воскликнул Юй Гун.
Он выбежал из дома и бросился прямо на берег. Купаясь в рассветных лучах, старик и не заметил, как оказался у своей лодки. Как он и мечтал, дорога к морю заняла всего несколько минут.
Юй Гун остановился у кромки воды и вдохнул полной грудью. Возглас радости и глубокого облегчения вырвался из его груди.
Морской прибой игриво выбрасывал солёные брызги на каменистый берег, на искрящихся лазурных волнах мирно покачивались белые чайки и лакомились креветками. День обещал быть поистине великолепным.
Золотые туфельки
Эта история входит в собрание сказаний поэта Дуань Чэнши*, написанных более тысячи лет назад в эпоху династии Тан.
Жила-была некогда девушка по имени Йе Шэнь дочь главаря разбойников. Её отец и мать умерли, и жить девочке пришлось с мачехой и сводной сестрой. Волосы Йе Шэнь были черны, как вороново крыло, а глаза зелены, как изумрудный нефрит. И была она настолько красива, насколько безобразной казалась её сводная сестра Цзюнь Ли. Лютой завистью завидовали красавице и сестра, и мачеха, и сердились всякий раз, когда та попадалась им на глаза.
Эти злобные женщины обращались с Йе Шэнь как со служанкой, а Йе Шэнь была слишком добра, чтобы жаловаться или сердиться. Целыми днями подметала она полы и мыла кастрюли, стелила кровати и штопала одежду, полола грядки и таскала тяжёлые вёдра с водой до тех пор, пока всё её тело не начинало болеть от усталости.
В награду за все эти труды мачеха давала ей самую старую и изношенную одежду и самые мизерные порции риса, так что очень часто девочка оставалась голодной. Иногда, закончив работу, Йе Шэнь брала то, что осталось от обеда мачехи и сестры, укутывалась в старый изорванный халат и уходила к реке.
В один из таких печальных дней девушка смотрела на воду и вдруг заметила, как в глубине что-то блеснуло золотом. Она нагнулась, пригляделась и увидела большую золотую рыбу, которая смотрела прямо на неё и шевелила плавниками, словно махала ей.
Здравствуй, сказала Йе Шэнь. Ты тоже хочешь есть?
Вытащив из сумки хлебную корку, девушка покрошила её в воду. Рыба подплыла к самой поверхности и проглотила все крошки. Затем она подняла голову над водой и внимательно поглядела на девушку. Речная обитательница выглядела настолько дружелюбной, что Йе Шэнь заговорила с ней. И рассказала о своей жизни, о том, что никак не может угодить мачехе, сколько бы ни старалась, о том, что очень тоскует по отцу и матери. Рыба внимательно смотрела на неё, словно всё понимала, и бедная сиротка почувствовала себя не такой одинокой.
С тех пор девушка стала приходить на берег каждый день, и золотая рыба всякий раз поднималась к ней из речных глубин. Йе Шэнь делилась с ней и своей едой, и своими горестями.
Время шло, и Цзюнь Ли наконец заметила, что сестра стала часто уходить из дома. Ей захотелось узнать, в чём дело. Тайком проследила она за Йе Шэнь и увидела, как та садится на берегу реки и крошит хлеб в воду. Когда же из воды появилась золотая рыба, завистница охнула и помчалась к матери.
Мама, ты в жизни не догадаешься, что делает Йе Шэнь! Она отдаёт наш хлеб какой-то рыбе в реке и при этом разговаривает с ней!
С рыбой? переспросила мать, призадумалась и облизала губы. Это интересно. М-м-м, а не пора ли нам отведать рыбного кушанья?
И женщина придумала хитрый план.
На следующий день, когда Йе Шэнь убирала в доме, мачеха надела её старый халат, пошла к реке и бросила в воду пригоршню хлебных крошек. Ничего не подозревавшая золотая рыба подплыла совсем близко и, как обычно, приподняла голову из воды. Мачеха тотчас схватила её! Рыба извивалась и выворачивалась, пытаясь спастись. Её золотые чешуйки были мокрыми и скользкими, но мачеха крепко держала добычу.
В конце концов рыба замерла. И довольная мачеха понесла её домой.
Хороший будет ужин, посмеивалась она, взвешивая в руках свой страшный улов.
Придя домой, коварная женщина швырнула рыбу на кухонный стол.
Смотри, что я поймала, беспечно заметила она, когда в кухню вошла Йе Шэнь.
Бросив взгляд на стол, девушка зарыдала и, обливаясь слезами, выбежала из дома. Она добралась до реки и бросилась на землю.
Ох, рыбка, как мне тебя жалко! горько плакала девушка. Как бы я хотела, чтобы ты была здесь!
Успокойся, прозвучал вдруг незнакомый голос. Ещё не всё потеряно.
Йе Шэнь с удивлением оглянулась. Она была уверена, что на берегу никого нет, кроме неё. И только теперь заметила старца с длинными седыми волосами, одетого в халат из блестящей белой ткани.
Это не обычная рыба, а волшебное создание, продолжал он, и всё волшебство таится в её костях. Сохрани их, это поможет, когда ты действительно будешь нуждаться в помощи.
Йе Шэнь всхлипнула и кивнула.
Спасибо вам, прошептала она. Её глаза заволокло слезами, но девушка поспешила смахнуть их, закрыв лицо руками. Когда она огляделась снова, старика уже нигде не было.
Наверное, он тоже волшебник, подумала девушка. Поспешу-ка я домой, чтобы собрать косточки, пока их не выбросили.
К тому времени, как Йе Шэнь добралась до дома, мачеха и сводная сестра уже съели всю рыбу.
Они сидели и спокойно пили чай за столом, заставленным грязными мисками и тарелками.
Как ты смеешь убегать из дома? сердито закричала мачеха. Ну что же, ты пропустила ужин, так что ничего сегодня вечером не получишь! Давай, поторапливайся, мой посуду!
Йе Шэнь вынесла посуду на улицу, налила воды в таз и начала мыть тарелки. Убедившись, что её никто не видит, она осторожно промыла и тонкие белые рыбьи косточки, сложила их в старый глиняный горшок и спрятала под кровать.
Шли месяцы, одно время года сменялось другим, и вот наконец вся деревня стала готовиться к Празднику Весны, иначе его называют китайским Новым годом*. Это было одно из самых важных событий года, и все жители готовились к празднику, пребывая в большом воодушевлении. Вдоль улиц развесили фонарики из красного* шёлка с золотыми кистями, на окнах и дверях домов красовались украшения из красной* бумаги. Комнаты в домах были убраны и вымыты до блеска, а на печах и плитах булькали кастрюльки с праздничным угощением, которое предстояло подать к столу вечером.
Шли месяцы, одно время года сменялось другим, и вот наконец вся деревня стала готовиться к Празднику Весны, иначе его называют китайским Новым годом*. Это было одно из самых важных событий года, и все жители готовились к празднику, пребывая в большом воодушевлении. Вдоль улиц развесили фонарики из красного* шёлка с золотыми кистями, на окнах и дверях домов красовались украшения из красной* бумаги. Комнаты в домах были убраны и вымыты до блеска, а на печах и плитах булькали кастрюльки с праздничным угощением, которое предстояло подать к столу вечером.
Ближе к ночи ожидалось музыкальное представление и фейерверк. Под шум и треск петард и хлопушек праздничные огни должны были осветить ночное небо, расцветив его разноцветными вспышками и фонтанами мерцающих звёзд.