Спустя несколько минут Мари стояла в конце Бейкер-стрит. У красного почтового ящика она помедлила. На Бейкер-стрит, вспомнилось ей, находился легендарный дом Шерлока Холмса. Эта улица ей всегда представлялась таинственной, окутанной туманом. Но протянувшийся перед ней квартал ничем не отличался от других ему подобных. Скучные административные здания с магазинами на первых этажах. Чуть дальше кирпичные дома, из жилых переоборудованные в конторы. Она дошла до дома 64 и остановилась в нерешительности. «Бюро межслужебных исследований», сообщала вывеска у двери. Что бы это значило?
Она еще не постучала, а дверь уже сама собой распахнулась, и высунувшаяся из нее рука, которая, казалось, ни к кому не была присоединена, махнула влево.
Орчард-Корт, Портмэн-сквер. За угол и прямо по улице.
Прошу прощения Мари протянула визитку, хотя она не заметила никого, кто мог бы ее увидеть. Меня зовут Мари Ру. Мне сказали, чтобы я пришла сюда и спросила Элеонору Тригг. Дверь закрылась.
Все занятнее и занятнее, пробормотала она, вспомнив любимую книжку Тесс иллюстрированное издание «Алисы в Стране чудес», которую Мари читала дочери, когда навещала ее. За углом тоже стояли в ряд дома ленточной застройки. Мари зашагала по улице в направлении Портмэн-сквер и, увидев здание с табличкой «Орчард-Корт», постучала. Ответа не последовало. Создавалось впечатление, что все это некая очень странная шутка. Она повернулась, намереваясь отправиться домой и забыть этот дурацкий розыгрыш.
У нее за спиной со скрипом отворилась дверь. Она резко обернулась и столкнулась лицом к лицу с седовласым дворецким.
Да? Он холодно смотрел на нее, будто на бродячего торговца, который ходит от дома к дому, пытаясь всучить их обитателям всякую ерунду. От волнения у нее отнялся язык, поэтому она просто протянула ему визитку.
Входите. Свое приглашение он сопроводил соответствующим жестом. Теперь тон у него был нетерпеливый, словно ее здесь давно ждали, а она опоздала. Дворецкий повел ее через холл с высоким потолком, с которого свисала люстра, возможно, некогда это была передняя некоего особняка.
Подождите здесь. Дворецкий открыл дверь с правой стороны и быстро скрылся за ней.
Мари стояла в растерянности, чувствуя себя здесь чужой и лишней. С верхнего этажа донеслись шаги. Она повернулась и увидела, что по витой лестнице спускается симпатичный парень с густой шевелюрой белокурых волос. Заметив ее, он остановился.
Вы тоже из здешнего Балагана? полюбопытствовал он.
Не понимаю, о чем вы.
Случайно забрели? улыбнулся парень и, не дожидаясь ответа, добавил: Балаганом мы называем все это. Широким жестом он обвел холл.
Вернувшийся дворецкий кашлянул. Суровое выражение его лица навело Мари на мысль, что ей не следовало вступать в разговор с блондином. Тот, не сказав больше ни слова, исчез за углом, нырнул в одну из дверей, которых, казалось, здесь тьма тьмущая.
Дворецкий повел ее по коридору и открыл дверь в уборную, выложенную ониксовой и белой плиткой. Мари обескураженно обернулась: она не просила проводить ее в туалет.
Ждите здесь.
Дворецкий закрыл дверь, оставив ее в одиночестве. Мари даже не успела возмутиться. Она смущенно топталась на месте, вдыхая затхлость плесени, которую не перебивал даже запах чистящих средств. Ей предложили подождать в туалете! Теперь у Мари было одно желание уйти отсюда как можно скорее, но она не представляла, как это сделать. Она присела на краешек ванны, стоявшей на когтеобразных ножках, и аккуратно скрестила лодыжки. Миновало пять минут, потом десять.
Наконец дверь со щелчком отворилась, и в ванную вошла женщина со строгим лицом. Она была старше Мари лет на десять, а может, и на все двадцать. Поначалу Мари показалось, что у нее короткая стрижка, но, приглядевшись, она увидела, что темные волосы женщины собраны на затылке в тугой пучок. Косметикой она не пользовалась, украшений не носила, а ее накрахмаленная белая сорочка была безукоризненно отутюжена, почти по-военному.
Элеонора Тригг, отрывисто представилась женщина. Я отвечаю за набор новых сотрудников. Простите, что приходится принимать вас здесь. Нам не хватает помещений.
Странное объяснение, подумалось Мари, ведь дом огромный, столько дверей. Но потом она вспомнила блондина, которому дворецкий выказал свое недовольство за то, что он вступил с ней в беседу. Возможно, те, кто приходят сюда, не должны встречаться друг с другом.
Элеонора скользила по Мари холодным безжалостным взглядом, оценивая ее, словно вазу или ювелирное украшение.
Значит, вы решились? спросила она уточняющим тоном, будто они заканчивали долгий разговор, а не познакомились всего полминуты назад.
Решилась? недоуменно повторила Мари.
Да. Вы должны решить, готовы ли вы рисковать жизнью, а я можно ли это допустить.
У Мари гудела голова.
Простите Боюсь, я не совсем вас понимаю.
То есть вы не знаете, что это за организация? Мари покачала головой. Зачем же вы пришли?
Какой-то человек в кафе дал мне визитку, и Мари замялась, понимая, сколь нелепо звучит ее объяснение, ведь она даже имени его не спросила. Я, пожалуй, пойду. Она выпрямилась во весь рост.
Женщина твердой рукой взяла ее за плечо.
Не спешите. Пусть вы не знаете, зачем вы сюда пришли, но это не значит, что вам здесь не место. Зачастую мы находим свое назначение там, где меньше всего ожидали его найти или не находим. Стиль общения у нее был бесцеремонный, неженственный и безапелляционно жесткий. Не вините того, кто направил вас сюда. Он не был уполномочен раскрыть вам подробности. Наша работа строго засекречена. Даже многие высокопоставленные чиновники Уайтхолла не имеют представления о том, чем мы занимаемся.
А чем конкретно вы занимаетесь? осмелилась поинтересоваться Мари.
Мы отделение Управления спецопераций.
А-а, протянула Мари, хотя этот ответ Элеоноры Тригг ничего не прояснил.
Проводим секретные операции.
Как дешифровщики в Блетчли[6]? Она была знакома с одной девушкой, которая перешла туда из машинописного бюро.
Что-то вроде. Только мы занимаемся реальными операциями. В тылу противника.
В Европе? Элеонора кивнула. И тогда Мари поняла: ее хотят забросить за линию фронта, в самое пекло войны. То есть я стану шпионкой?
У нас не принято задавать вопросы, отрезала Элеонора. Значит, подумала Мари, ей здесь не место. Ее всегда отличала любознательность. Она слишком пытлива, говорила ее мать. Подростком Мари вечно изводила родителей вопросами, чем сильно раздражала отца. Мы не шпионы, добавила Элеонора, словно сама эта мысль была для нее оскорбительна. Шпионаж вотчина Эм-ай-6. А мы в УСО скорее занимаемся подрывной деятельностью, готовим диверсии на железных дорогах, уничтожаем телеграфные линии, заводское оборудование и все такое, чтобы воспрепятствовать продвижению немцев. А еще мы помогаем местным партизанам оружием и оказываем поддержку в их борьбе с оккупантами.
Никогда о таком не слышала.
Разумеется. В голосе Элеоноры слышались довольные нотки.
Но почему вы решили, что я гожусь для такой работы? У меня ведь нет соответствующей квалификации.
Чепуха. Вы умны, обладаете необходимыми способностями. Как эта женщина может судить о ее уме и способностях, если они только что познакомились? Наверно, впервые в жизни Мари давали столь лестную характеристику. Отец всегда внушал ей, что она никчемная дура. И Ричард, ее муж, скрывшийся в неизвестном направлении, относился к ней как к мимолетному увлечению, и вот к чему это все привело. Мари никогда не считала себя ни умной, ни одаренной способностями, но теперь выпрямила спину, расправила плечи. Вы владеете французским языком. Вы именно тот человек, который нам нужен. Вы играете на музыкальных инструментах? осведомилась Элеонора.
Странный вопрос, подумала Мари, хотя, казалось бы, теперь уже ничто не должно ее удивлять.
В детстве играла на фортепиано, в школе на арфе.
Возможно, это пригодится. Откройте рот, велела Элеонора неожиданно резким тоном. Мари была уверена, что она ослышалась. Но лицо Элеоноры было серьезно. Рот, снова скомандовала она с настойчивостью и раздражением в голосе. Мари неохотно подчинилась. Элеонора осматривала ее ротовую полость, словно стоматолог. Мари кипела от негодования, возмущенная бесцеремонностью женщины, с которой она познакомилась несколько минут назад. Ту заднюю пломбу придется удалить, решительно заявила Элеонора, отступая назад.
Удалить?! чуть ли не взвизгнула в испуге Мари. Но это очень прочная пломба. Мне ее поставили всего год назад, и за немалые деньги.
В том-то и дело. Пломба слишком дорогая. Она сразу выдаст в вас англичанку. Мы заменим ее на фарфоровую. Такие в ходу у французов.
И тогда в голове у Мари все сложилось: интерес незнакомца в кафе к ее познаниям во французском языке, замечание Элеоноры относительно ее пломбы.
Вы хотите, чтобы я выдала себя за француженку?
Да, в числе прочего. Вы пройдете курс спецподготовки, затем вас отправят на задание, при условии, что вы овладеете необходимыми навыками. Элеонора говорила так, будто Мари уже дала согласие. Это все, что я могу пока сказать. Секретность крайне важна для наших операций.
Отправят на задание. Операции. У Мари кружилась голова. С трудом верилось, что в этом элегантном особняке, всего в нескольких шагах от магазинов и суеты Оксфорд-стрит, разрабатывается стратегия и тактика тайной войны против Германии.
Через час сюда подъедет машина, и вас отвезут в центр спецподготовки, сказала Элеонора, словно все уже было решено.
Прямо сейчас? Я не могу так сразу! Мне нужно уладить свои дела, собрать вещи.
У нас так заведено, ответила Элеонора. Возможно, подумалось Мари, они специально не отпускают домой завербованных, чтобы у тех не было возможности передумать. Мы обеспечим вас всем необходимым и от вашего имени уведомим Военное министерство.
Мари в изумлении уставилась на Элеонору. Она ведь не говорила, где работает. И тогда она поняла, что этим людям, кто бы они ни были, слишком много известно про нее. Встреча в кафе была не случайной.
Долго я буду отсутствовать? спросила Мари.
Это зависит от характера задания и множества других обстоятельств. Вы можете уволиться в любое время.
Уходи, настаивал внутренний голос. Мари ввязывалась в нечто более грандиозное и серьезное, чем ей представлялось. Но ноги словно приросли к полу, ее снедало любопытство.