Один раз он ухитрился приподняться так, чтобы положить голову ко мне на кровать я обнаружила это уже утром. На капельницах мы пережили этот кризис. Я с удивлением и радостью увидела, что он снова поднимается передней частью тела, снова готов играть в мяч, бодр, насколько это возможно, у него нормализовался стул. Зато недержание мочи не уменьшилось.
Впрочем, мы придумали целую систему подкладок, полотенец, клеенок, которые менялись так, что до последнего дня у Арно не появилось ни намека на пролежни. Я купила ему огромное мягчайшее место, и первый раз, когда мы положили его туда, в его глазах я увидела высочайшую степень наслаждения. Это место всегда лежало слева от меня, где он привык ложиться сам, когда еще ходил.
Эти наши игры! У меня в архиве есть замечательное видео, на котором Арно, уже парализованный, играет со мной в мяч. Я кидаю небольшой мячик, а он носом, как морской котик в мультфильме, отбрасывает его назад. Мы играли подолгу каждый день, и оба получали огромное удовольствие.
Я научилась понимать его с полувздоха. Знала, когда он просит попить, когда ему нужно перевернуться или когда просто хочет, чтобы его погладили. И каждый день отказывалась думать о том, что скоро придет время расставания, потому что слепо верила Арно будет со мной всегда. Что он просто такая собачка все бегают, а он собачка, которая не умеет бегать, а умеет только лежать. Что это обычно для его жизни, не более того. И успокаивала себя тем, что парализованные с детства собаки проживают долгие годы. И что он доживет до Нового года, а потом еще раз до Нового года. Это стало бы моим следующим желанием под бой курантов.
В начале лета случился еще один кризис. Вместо мочи пошла практически чистая кровь, врачи снова прописали Арно антибиотики. Он сильно похудел без движения, потому что мышцы не работали, и я стала кормить его плотнее, чем обычно. Он ел, но его привычки, повадки менялись, привычные рефлексы и сигналы становились слабее. Если раньше, как только ему случалось пописать, он оповещал меня тихим лаем, то теперь он молчал.
Я постоянно смотрела на него, боялась увидеть, что ребра уже не поднимаются дыханием. Я следила за ним каждую минуту. Говорила ему: «Ну что же ты молчишь, Арно, почему ты перестал говорить со мной?» Но позже поняла, что время пришло. И тогда я сказала: «Арно, я так хотела, чтобы ты не уходил от меня еще бы полгода. Но если тебе тяжело, если ты здесь только из-за меня, тогда иди. Только вспоминай меня и приходи ко мне почаще».
На его день рождения ровно через год, как мы его забрали к нам я думала, что мы обязательно вынесем его в парк и донесем до того места, где его нашли, пофотографируемся, поваляемся в траве. Но в этот день у нас были съемки, и на следующий тоже, и через день Мы так и не успели в последний раз сфотографироваться на улице, как хотелось, но несколько домашних кадров у меня, конечно, осталось. Он умер очень быстро, ночью.
На его день рождения ровно через год, как мы его забрали к нам я думала, что мы обязательно вынесем его в парк и донесем до того места, где его нашли, пофотографируемся, поваляемся в траве. Но в этот день у нас были съемки, и на следующий тоже, и через день Мы так и не успели в последний раз сфотографироваться на улице, как хотелось, но несколько домашних кадров у меня, конечно, осталось. Он умер очень быстро, ночью.
Когда мы ехали в ветклинику, думая, что можно будет сразу кремировать тело и забрать урночку с собой, он лежал на заднем сиденье автомобиля. Единственный раз я сжимала его лапу, и ему было не больно. Потом начались невнятные дни, без времени и смысла. Мне нужно было снимать две свадьбы. Общаться с людьми. Надо было, как обычно, заряжать людей своим оптимизмом. Я с трудом вспоминаю, что происходило вокруг меня, кроме моментов, когда я садилась на его лежак и плакала. Но иногда я все же успокаивалась, думаю, в те краткие моменты, когда он приходил ко мне. Я не сомневалась, что он за моей спиной, или рядом, или в другой комнате.
С того дня, как он решил уйти, я не чувствовала ни минуты прежнего счастья, ни минуты того смысла, мира, которым он был для меня. В моем сердце черная дыра, и она не давала мне спать, есть, пить, не позволяла думать, мечтать, жить. Эту трагедию я могу сравнить только с потерей любимого, выстраданного члена семьи, над которым я тряслась, как над самым дорогим сокровищем; ведь это была моя первая ушедшая собака, первая смерть в моей жизни.
Вскоре после его ухода случилась одна мистическая история, которая помогла мне в конце концов пережить утрату.
Помню, вдруг проснулась лунной ночью. Холодный свет лился на стену через приоткрытую штору. Я лежала в постели, сна не было ни в одном глазу. Смотрю в комнату на своих длинных лапах тихонько заходит Брынечка. Он идет мимо нашей кровати и попадает в сноп лунного света. А за ним идет огромная и черная тень овчара с одним надломленным ухом, точно как у Арно. И никакого страха тогда во мне не всколыхнулось, никакого сомнения я села на кровати и придвинулась к краю, сказав: «Арно, дай Брынечке пройти спокойно», и попыталась придержать тень рукой.
Рука прошла сквозь тень, и все закончилось
Для меня в тот момент все казалось настолько само собой разумеющимся, нормальным, что я даже не сразу поняла, что Арно-то уже нет с нами! Пожалуй, тогда, единственный раз в жизни, я абсолютно четко и явно увидела призрак собаки. И мне этого хватило: теперь я точно знаю, что они продолжают жить после смерти и мы обязательно встретимся.
Я знаю правило, которое работает именно на меня, невосполнимую утрату нужно перекрывать резкой переменой, но в тот момент мне ничего не хотелось. Мне хотелось вернуть его. Вернуть того овчара, старого и больного, которому негде жить и нет надежды на жизнь. И в мою жизнь пришел такой пес. Видно, кто-то на небе этого очень хотел Я остро чувствовала, что должна спасти старую, больную, никому не нужную овчарку.
У которой нет надежды.
И она пришла ко мне.
Точнее, он.
Я отослала запрос в команду помощи овчаркам: «Ищу старого восточника, можно с проблемами по суставам, справимся».
Оказался на пристройстве хотя какое пристройство! Будем называть вещи своими именами: на доживании в команде находился старенький, лет пятнадцати восточник с проблемами всего вместе взятого. Он был брошен на дачных участках, но родился под счастливой звездой, ведь все же его спасли! Когда я увидела восточника с висячим левым ухом на негнущихся лапах, у меня не возникло никаких мыслей, кроме одной ЭТО ОН. Хотя внешне он совсем на Арно не походил.
Назвали мы его Аро.
Аро
Наверное, странный выбор взять старую немаленькую собаку с кучей болезней. Если до смерти Арно я думала о том, что хорошо бы вырастить когда-нибудь восточника со щенячьего возраста, то после ухода Арно мне сразу стало ясно возьму только старика, и только овчарку.
Когда Аро лег на мягкое Арношкино место, глубоко и блаженно вздохнул, в моей душе наступил мир. Все встало на свои места. Я сижу за компьютером, а рядом со мной, слева, как обычно, спит старая овчарка и ворчит во сне.
Это было ласковейшее животное, совсем не такое суровое, как его предшественник. Лизучий и благодарный добряк. Мы переживали, как он подружится с нашим стадом а он и не думал ни с кем конфликтовать, хотя некоторые его побаивались.
На прогулке он медленно передвигался на своих ослабевших лапах, спотыкался, заваливался, и гулять ему нужно было отдельно. В нагрузку к нему всегда бралась Плюшка, которая гулять вообще не любила: выйдет на улицу и тут же тянет назад. О, про Плюшку я обязательно расскажу вам, потерпите!
Это было ласковейшее животное, совсем не такое суровое, как его предшественник. Лизучий и благодарный добряк. Мы переживали, как он подружится с нашим стадом а он и не думал ни с кем конфликтовать, хотя некоторые его побаивались.
На прогулке он медленно передвигался на своих ослабевших лапах, спотыкался, заваливался, и гулять ему нужно было отдельно. В нагрузку к нему всегда бралась Плюшка, которая гулять вообще не любила: выйдет на улицу и тут же тянет назад. О, про Плюшку я обязательно расскажу вам, потерпите!
Так или иначе, но со стадом из гончака, курцхаара, ретривера, недомалинуа и Ларочки старому псу гулять вообще было невозможно, ведь это стадо активно бегающее и прыгающее, а Аро просто не вписался бы в их ритм. Хирург прописал ему двигаться по высокой траве и по воде (без фанатизма), и мы практиковали эти упражнения, а у меня, конечно, остались в семейном архиве памятные кадры о наших замечательных прогулках.
Прожив у нас всего неделю, он вписался в коллектив, будто рос здесь с щенячьего возраста. Мы его прозвали гигаплюшкой, потому что плюшка это, по большому счету, состояние души. Хотя единственным, кто построил самого Брейна, стал именно Аро. Брейн тогда обретался у нас относительно недавно, жили мы в городе, вернее доживали, поскольку появление в семье этого крокомонстра и стало катализатором нашего переезда в деревню.
Брейн проявлял агрессию к людям и своим собакам, членам своей стаи он гнобил всех наших со страшной силой. Мы утихомиривали сражающихся швабрами, причем никакие кинологические занятия не помогали Вобщем-то потому мы и уехали из квартиры Брейн сделал жизнь в ней невозможной. Однажды он решил под вечерок закусить овчариком, чего раньше не практиковал. Очевидно, захотелось какой-то новизны. И вот после истеричного лая и валяния по полу оба замерли в милейшей мизансцене: Брейн с выпученными глазами лежал на спине с прижатыми к животику лапками, а Аро, согнувшись над ним, как Акела над добычей, с широченной улыбкой держал в зубах брейновские яйца.
В тот момент Брейн переосмыслил внутристайные отношения и понял, что он вообще тут не главный. Впрочем, яйца это ему не спасло, и из-за своей радикально разрушительной силы (склонности жрать все, что видит, скуки ради вынимать зубами болты из бетона) он переселился сначала в клетку для дога, а затем переехал к моей маме на большую веранду. Ну а потом мы все вместе обосновались за городом, и у каждого началась свободная жизнь.
Из невменяемо несчастной, никому не нужной, верой и правдой служившей на промзонах и объектах, а потом слитой на голодную смерть старой овчарки Аро превратился в бодрящегося добродушного старичка и прожил с нами три счастливых года. От воспоминаний о нем в моей душе разливается тепло. Я определенно тоже родилась под счастливой звездой, потому что именно со мной прожил последние свои годы этот волшебный пес.