В диагностических руководствах для психиатров учитывается риск сверхпатологизации сексуального поведения. Например, лица с высоким уровнем сексуального влечения без нарушений контроля над поведением и без проблем в личной жизни, не подпадают под диагноз компульсивного расстройства сексуального поведения. Диагноз также нельзя использовать для описания чрезмерной сексуальной увлеченности подростков и соответствующего поведения (например, мастурбации), даже если оно связано со стрессом.
Эти уточнения важны, если принять во внимание склонность к самостигматизации[40] у некоторых людей. Так, при обследовании лиц, называющих себя «сексуально озабоченными» или «порнозависимыми», далеко не у всех может быть диагностировано компульсивное сексуальное расстройство. Если люди испытывают стыд и вину в отношении своего сексуального поведения, то это не означает, что они страдают от компульсивной сексуальности. Хотя, как показали исследования, таким людям иногда показано лечение других психических заболеваний (например, тревожности или депрессии).
Ученые не обладают полной информацией о роли дофаминовой системы вознаграждения или опиоидной системы в развитии компульсивного сексуального расстройства. Есть ли у него общая нейробиологическая основа с наркоманией или игровой зависимостью, пока неизвестно. По этой причине компульсивное расстройство сексуального поведения включено в МКБ-11 в группу расстройств импульсного контроля, а не в группу расстройств, связанных с употреблением веществ и зависимым поведением.
Другим наиболее распространенным и самым «биологизированным» видом поведенческих зависимостей является пищевая зависимость. Болезненная зависимость от приема пищи аналогична химической зависимости с наличием выраженного влечения, синдрома отмены, синдрома измененной толерантности. Расстройство характеризуется частыми, повторяющимися эпизодами обжорства (например, раз в неделю или чаще, в течение нескольких месяцев). Сам эпизод компульсивного переедания это отдельный период времени, в течение которого человек испытывает субъективную потерю контроля над питанием, ест заметно больше, чем обычно, и чувствует, что неспособен прекратить есть.
Пищевая зависимость условно может рассматриваться как промежуточная категория между химическими и поведенческими зависимостями. Любая еда химическое вещество, но не обладающее свойствами наркотика (кексики в Амстердаме не считаются). По той же причине, что и сексуальное компульсивное расстройство, приступообразное переедание не было помещено в МКБ-11 в рубрику зависимостей, а поместилось вместе с анорексией и булимией в расстройства пищевого поведения.
Интересен также феномен «кочевания» синдрома зависимости. Например, люди с никотиновой зависимостью, бросившие курить, начинают заедать скуку и стресс, повышая уровень дофамина высокоуглеводными продуктами. Система вознаграждения зависимого человека будто бы ищет его самое слабое место, снова и снова возвращая к наркотику или зависимому поведению. Построенная на замещении одного психоактивного вещества другим метадоновая терапия героиновых наркоманов в западных странах уже давно не является экспериментальным методом, а входит в рамки государственных программ.
Главная проблема современного лечения в том, что зависимость невозможно вылечить, не разрушив при этом систему вознаграждения человека и не забрав у него возможность получать удовольствие (т. е. без развития стойкой ангедонии). Зависимость для системы вознаграждения это нечто вроде злокачественной опухоли мозга, которая проросла в жизненно важные центры, из-за чего её нельзя хирургически удалить, не убив пациента. Все случаи исцеления от зависимости связаны с тем, что человек смог найти что-то, увлекающее и стимулирующее, как наркотик (например, религия, экстремальные виды спорта или любимая работа). Риск рецидива зависимости, к сожалению, навсегда останется очень высоким.
Глава 6. Расстройство пищевого поведения
К расстройствам пищевого поведения относят анорексию, булимию и приступообразное переедание (о последнем расстройстве мы говорили в предыдущей главе). Анорексия, при которой человек ест меньше, чем необходимо, опасна для жизни не только из-за разрушительных последствий голодания. При анорексии повышается риск суицида. Булимия противоположна анорексии по отношению к еде человек ест больше, чем необходимо, но старается предотвратить набор веса, используя несложные методы вроде провоцирования рвоты. Такие попытки компенсировать переизбыток калорий отличают булимию от обычного психогенного переедания.
Добровольное голодание исторически связано с аскетикой. Несмотря на что пост практика общая для аскетов всех полов, на христианском Западе чрезмерное пощение чаще встречалось у женщин. В годы Реформации к отказу от еды стали относиться с подозрением и во многих случаях объясняли демонической одержимостью, а не особой духовной одаренностью.
Добровольное голодание исторически связано с аскетикой. Несмотря на что пост практика общая для аскетов всех полов, на христианском Западе чрезмерное пощение чаще встречалось у женщин. В годы Реформации к отказу от еды стали относиться с подозрением и во многих случаях объясняли демонической одержимостью, а не особой духовной одаренностью.
О болезненных приступах неутолимого аппетита и пищевых кутежах в Средние века пишут нечасто по причине сравнительного дефицита еды. Если нечего есть, то ненасытность не страшна.
Со временем вопросы духовной дисциплины теряют важность в выборе диеты. В конце XVIII в. меняется стандарт женской красоты, и вместо округлостей общественное мнение выбирает стройность. Изящность форм становится маркером принадлежности к высшим классам. Байрон и прерафаэлиты[41] канонизируют новый эстетический идеал бледность, худоба, меланхолическая аура.
В конце XIX в. обращают внимание на распространенность голодания во имя внешнего совершенства. Объяснимо, почему люди хотят быть красивыми, но рисковать жизнью для изменения внешности может только человек с проблемами психического порядка. Такое видение странностей пищевого поведения сформировалось не сразу. В классификаторы психических болезней анорексию вносят в 1950-е гг. В 1980-х гг. по мере освоения концепции булимии строится представление о спектре пищевых расстройств.
Изначально в психиатрии трактовка пищевых расстройств была привязана к детским травматическим переживаниям. Но постепенно пищевые расстройства отделяются от болезней детства и отрочества и к ним начинают относиться как к отдельной группе болезней.
Во второй половине XX в. обмен информацией глобализируется, вокруг человека умножается количество рекламы, массовая культура активно эксплуатирует эротическую образность. Озабоченность массой тела становится всеобщей. С одной стороны, культура диктует образ телесной нормы, а с другой стороны, современным людям открылся беспрецедентно легкий доступ к калорийной пище. Как никогда раньше, сейчас легко растолстеть, и, как никогда раньше, человек бомбардируется имиджем образцового тела.
Доказано, что чем богаче страна и чем активнее женщина участвует в социальной жизни, тем распространеннее в стране анорексия. В патриархальных обществах, где женщина сидит дома в парандже, пищевые расстройства встречаются редко. До 1970-х гг. анорексия считалась синдромом западной культуры. Ее распространенность в развивающихся странах и среди небелой популяции планеты оставалась крайне низкой.
Масс-культура и маркетинг, конечно, несут ответственность за то, что девушки заболевают анорексией, но социокультурные факторы, как и в случае с другими психическими расстройствами, срабатывают только в сочетании с нейробиологическими процессами. Все современные люди находятся под влиянием культурного идеала стройного тела, однако далеко не все становятся анорексиками. Значит, культурного влияния, каким бы тотальным оно ни было, недостаточно. Патологические пищевые привычки имеют основание в биологии мозга.
Ближе к 2000-м гг. отмечается не только рост частоты нервной анорексии, но и ее «омоложение» со смещением пика заболеваемости на подростковый возраст, хотя начало в 810 лет уже не является редкостью. Проявлением патоморфоза[42] болезни, видимо, является и нарастание в клинической картине нервной анорексии доли булимической симптоматики. Отмечается тенденция к росту заболеваемости среди мужчин.
Пищевые расстройства легко спутать с эндокринными болезнями и опухолями в мозге, которые могут приводить к нарушению аппетита. Главная методологическая проблема исследований пищевых расстройств в том, что состояние мозга ощутимо меняется в зависимости от характера питания. Хроническое недоедание при анорексии приводит к изменениям метаболических процессов в мозге. Наблюдаемая при нейровизуализации картина может возникать вследствие нездоровой диеты, но может быть и наоборот аномалии в мозге обуславливают развитие пищевых расстройств.
Нейробиологию голода начали изучать только в 1950-е гг. О том, как недостаток пищи влияет на психику, люди знали всегда: ухудшаются концентрация внимания и другие когнитивные функции, включая способность принимать решения, повышается раздражительность, появляются симптомы депрессии. До того, как сформировалось приблизительное представление о нейробиологическом аспекте голодания, анорексию исследовали с психологической точки зрения. Были определены типичные для анорексиков особенности поведения, такие как негибкость мышления и особенная внимательность к нерелевантным деталям в ущерб целостному восприятию. Это сближает анорексию с расстройствами аутистического спектра. Другая важная особенность связана с эмоциями у людей с пищевыми расстройствами чувствительность к наказанию повышена, а к вознаграждению понижена. Также характерна тенденция к крайностям в поведении или чрезмерная заторможенность, или запредельная расторможенность.
Изучение нейробиологического базиса этих поведенческих особенностей, а также главной характеристики пищевых расстройств нарушенного аппетита пока еще не привело к ясному пониманию природы болезни. Вероятно, при пищевых расстройствах что-то не так со связями лобных долей и стриатумом. Для анорексии характерно снижение активности стриатума, амигдалы и гиппокампа одновременно с повышением активности префронтальной коры. Возникает некий дефект в нейросетях, связанных с аппетитом и представлением о собственном теле. Из-за поломки в стриатуме организм неправильно реагирует на пищу. При булимии и переедании мотивация неудержимо разгоняется, а при анорексии тормозит. Репрезентация тела осуществляется в теменной коре. Видимо, там тоже какой-то непорядок. На аномалии в этом регионе мозга указывает тот факт, что при анорексии люди не осознают серьезность болезни, точно так же, как неврологические больные, у которых повреждена теменная кора.