Князь крепко обнял ее.
Дня не было, чтобы не мечтал о тебе. Как теперь быть?
Жена у тебя есть.
Не любая она мне, мальчишкой оженили. Тебя полюбил больше жизни. Верь мне!
Отпусти, обоз уйдет, опоздаю
Вижу, что-то задумала. Олекса отступил и строго спросил: В обоз зачем напросилась?
Служить правому делу.
Твое дело детей рожать да мужу угождать.
Варвара подбоченилась и едко заметила:
Кабы не я, тебя бы на куски порубили!
Знаю, что бой-баба. Только я тебя такой полюбил. Теперь никуда не отпущу!
Нет у тебя права. Не твоя дворовая.
Я новгородский князь Олекса Ростиславич. Что скажу, то и будет.
Отпусти, тихо попросила Варвара. Нельзя мне оставаться. Должна уехать с обозом.
Не отпущу, коли не узнаю всей правды! стоял на своем Олекса.
Склонив голову, Варвара сказала:
На шляху, у Черного озера, в засаде ливонские рыцари-крестоносцы.
Князь переменился в лице:
Откуда известно?
Ратники мои перехватили письмо. Немецкие купцы из Новьгорода сговорились с ливонским магистром.
Предатели!
Передали ему, когда обоз выйдет из Новьгорода и по какой дороге поедет.
Значит, поджидают в засаде?
Поджидают не только ливонцы.
Кто еще?
Ратники мои
Заступниками выйдут? Не всех перебили?
Варвара усмехнулась:
Еще остались!
Ну вот что Князь Олекса принял решение: К обозу приставлю отряд. Дружина пойдет с ним немалая. Но ты останешься здесь.
Нет, ответила Варвара. Честь свою блюду. Своих предавать не обучена. У нас уговор, что поведу сани нужной дорогой, в обход Черного озера.
Посажу на первые сани смышленого человека. Где скажешь, обоз проведет.
Варвара жарко воскликнула:
Предать не могу! Поверили мне! Отпусти!
Князь Олекса отвернулся, глянул в разноцветные оконные стекла.
Варвара жарко воскликнула:
Предать не могу! Поверили мне! Отпусти!
Князь Олекса отвернулся, глянул в разноцветные оконные стекла.
Светает.
Пусти, Олекса, пусти!
Еще раз поглядел на нее, будто прощаясь.
А коли не вернешься, как мне жить без тебя?
Вернусь. Варвара горячо поцеловала его в губы. Потом отстранилась и сказала: Жди меня.
Глава 27. Чужое брать некрасиво
Съемки начались только после полудня. Сценарист Критский явился на съемочную площадку невыспавшийся, с красными глазами и отекшим лицом. Артистам раздали вновь отпечатанные листы текста и предупредили, что в сценарий внесены существенные изменения.
Лионелла приехала в лес на своей машине и сразу отправилась в автобус на грим. Оттуда вышла в кожаных портах, кацавейке и столкнулась со Стрешеневым, которого привезли в автозаке.
Здравствуй, Лионелла, сказал он и с надеждой заглянул ей в глаза.
Она тихо спросила:
Как ты, Максим?..
Не останавливаться! Конвоир дернул Стрешнева за наручники и втолкнул в автобус.
У Лионеллы заскребли на сердце кошки, но чем она могла помочь? Разве только выучить роль, чтобы не причинять ему дискомфорта.
Уткнувшись в сценарий, Лионелла не заметила, как к ней подошел Комиссаров:
Здравствуйте, Лионелла!
Она подняла глаза:
Простите, что уехала без вас.
Как видите, меня подвезли.
Когда начинаем?
Ждем только Максима. Его поздно доставили на грим.
Лионелла поморщилась:
Вы говорите так, словно речь идет о доставке пиццы.
Не будем углубляться в лингвистику. Тем более не читайте мне нотаций! Вам меня не понять. У меня только одна цель: доснять свой фильм.
Заметив среди статистов Никанина, Лионелла спросила:
Неужели вам опять нужны консультации?
Комиссаров обернулся и устало поморщился:
Опять он здесь!
Что значит опять? Лионелла перевела взгляд на режиссера.
Путается под ногами.
Значит
Виктор Карлович раздраженно прервал ее:
Консультации получены, деньги заплачены. Какого черта здесь ему нужно?
Вы не вызывали Никанина в прошлую экспедицию?
Нет, не вызывал.
Значит, он приехал по собственной инициативе? Сам платил за проезд, за комнату в пансионате?
Откуда мне знать? Его договор отработан. Отчет об оказании услуг сдан в бухгалтерию. Что еще?
А в мосфильмовском павильоне?
Что? недоуменно спросил Комиссаров.
Вызывали его? Никанин специально приехал из пансионата.
Кто вам сказал, что я его вызывал? поморщился режиссер.
Сам Юрий Платонович.
Бред!
А кто ему заказывал пропуск?
Спросите у Пилютика. Наверное, он.
Как странно проговорила Лионелла и, конечно, слукавила. Теперь она как никогда хорошо понимала, к чему идет дело. Вообще откуда он взялся?
Его привела Бирюкова. Отрекомендовала как друга и специалиста по воинским традициям славян и боевым искусствам Руси. Хотя, если между нами, не так он и хорош.
Вы меня озадачили.
Не я вас, а вы меня. С чего это вдруг вы заинтересовались Никаниным? Что в нем такого? Не понимаю, что в нем нашла Бирюкова.
На что вы намекаете?
На то, что в экспедицию Никанин приехал только ради нее.
У них был роман?
И давний. Это очевидно!
К ним подбежал Пилютик:
Виктор Карлович, когда начинаем?
Все готово?
Давно! Минут пять как!
Тогда начинаем! Режиссер взглянул на Лионеллу. Снимаем ваш эпизод. Прошу выложиться по полной.
Сделаю, пообещала Лионелла.
Комиссаров крикнул:
Где Стрешнев? Заметив Максима, вдруг заорал на конвоира: Снимите с него наручники! В кадр с актером пойдете?
Кто-то из технарей крикнул:
Вместо коня. И назовем его Буцефалом.
Вопреки ожиданиям, съемки прошли удачно. Лионелла и Стрешнев играли как никогда хорошо.
Режиссер велел оператору снять крупные и средние планы Максима, чтобы потом, в его отсутствие, использовать эти кадры.
Уже вечерело, когда на площадку привезли обед. Вместе с ресторанным фургоном прибыл и Тихвин. Как выяснилось позже, обед оплатил он.
Во время обеда Тихвин подошел к Лионелле:
Как прошли съемки?
Она сдержанно ответила:
Спросите у Комиссарова.
Виктор Карлович сказал превосходно.
Ему можете верить.
Меня интересует ваше мнение.
Позвольте присоединиться к мнению режиссера.
Не кажется вам, что мы ходим по кругу? спросил Тихвин.
В каком это смысле?
Держите меня на коротком поводке и не отпускаете.
Лионелла даже перестала жевать от возмущения.
Вы в своем уме, Егор Макарович? Как смеете говорить мне такие вещи?
Не делайте вид, что не понимаете. Не притворяйтесь!
Я давала вам какие-то авансы?
А разве нет? Кокетство, заносчивость и надменность. Вот ваше кредо.
Не понимаю, к чему вы клоните.
Все понимаете.
Разговор принимал странный характер. Устав от такого напора, Лионелла поискала глазами Никанина и заметила его возле дерева. Он рылся в своем рюкзаке.
Проследив за ее взглядом, Тихвин спросил:
Что вас так заинтересовало?
Шарф проронила Лионелла.
Что?
Шарф, чуть громче повторила она. У Юрия Платоновича на редкость красивый шарф.
Никанин действительно достал из рюкзака теплый шарф, сложил его вдвое и повязал на шею. Шарф был в широкую черно-белую полоску.
Как кстати! Тихвин пошел к нему. Юрий Платонович, здравствуйте! Позвольте пригласить вас на празднование дня рождения моей дочери
Лионеллу это озадачило, ведь Тихвин и Никанин едва знакомы, но ее размышления прервал зазвеневший в недрах сумочки телефон.
Номер был ей неизвестен.
Кто это? спросила Лионелла.
Из библиотеки.
Да-да! оживилась она.
Вы просили узнать у читателей, где находятся книги
Неужели узнали? В ожидании чуда Лионелла притихла.
Нет, не совсем
Она разочарованно выдохнула:
Очень жаль.
Но библиотекарша продолжила:
Я обнаружила, что у нас не три экземпляра известной вам книги, а четыре.
Но ведь вы при мне проверяли.
В том-то и дело, что у этой, четвертой книги, был другой регистрационный код. Она долгое время пролежала в хранилище, ее только недавно внесли в электронный каталог.
Ну хорошо, сказала Лионелла. Что это дает?
Ведь вы хотите узнать, у кого она на руках?
Хочу
Десять дней назад ее взял Юрий Платонович Никанин.
Спасибо Лионелла с трудом удержала телефон.
Запишите, а не то забудете, напомнила библиотекарша.
Будьте уверены, я запомню, заверила ее Лионелла. Ситуация складывалась каким-то фантасмагорическим образом. Улики, обличающие Никанина, катились к Лионелле отовсюду, словно бильярдные шары в лузу.
Она проводила взглядом Никанина, он подошел к столу и стал что-то накладывать на тарелку. Лионелла кинулась к его рюкзаку, схватила его, забежала за автобус и заглянула внутрь. Кроме портмоне и мобильного телефона, в рюкзаке лежал объемный деревянный футляр. Вытащив его, Лионелла приблизилась к свету, который шел из окошка автобуса, и раскрыла
Внутри футляра лежала золотая ложка, украшенная драгоценными камнями и полустершейся эмалью. Основная часть ложки, которой обычно едят, была разделена продольной перегородкой на две равные части.
Припомнив рассказ сценариста, Лионелла проговорила:
При коронации епископ окунал в нее два пальца И, проведя по ложке двумя пальцами, прошептала: Елейная
Повесить сумку на дерево ей удалось так же незаметно, как и взять.
Только один человек сказал:
Чужое брать некрасиво.
И этим человеком был Лосев.
Сначала опешив, Лионелла вцепилась в следователя:
Вы-то мне и нужны!
С чего бы это? Лосев ухмыльнулся. До этих пор вы меня избегали.
На что Лионелла ответила с такой же ухмылкой:
Будьте уверены, находись на вашем месте кто-то другой, мне было бы намного спокойней.
Ну так что там у вас? Борсетка Лосева, как всегда, перекочевала из одной подмышки в другую. Сам он двигался как на шарнирах, то отходил на пару метров, то возвращался.
Нам нужно поговорить, только, пожалуйста Она вдруг повысила голос: Прекратите перемещаться!
Лосев застыл словно пригвожденный.
У меня есть улики, сказала Лионелла.
Против кого?
Против Никанина.
Кажется, это ваш консультант?
Если вы обернетесь, то увидите его.
Лосев демонстративно обернулся и, глядя на Никанина, спросил:
Этот в шарфе?
Не так громко, прошипела Лионелла.
Что у вас на него есть?
Видеозапись с телефона Юрия Друзя. Он там ночью с Бирюковой в лесу.
Все четко видно?
Нет. Я узнала его по шарфу.
Нет. Я узнала его по шарфу.
Это не годится. Что еще?
Его возвращение
Поясните.
В тот день, когда погиб Друзь, мы все были в гостях у Тихвина.
Это я знаю.
В пансионат киношников увозили двумя машинами. Те, кто ехал в первой машине, считают, что Никанин уехал во второй. Те, кто ехал во второй, говорят, что он уехал в первой. Отсюда возникает вопрос: как он оказался в «Рыбачьем»?
У меня не возникает. Хоть вплавь, хоть пешком, хоть на велосипеде, прервал ее Лосев.