В отношении питания и мы, люди, ничем не отличаемся от неодушевленных деревьев, потому что, подобно деревьям, и мы имеем в нем нужду. Непитаемое дерево вянет и засыхает, и человек, томимый голодом, также теряет всю силу и предается смерти. Посему как деревья, приемля или дождь из облаков, или потоки из рек и источников, посредством корней всасывают влагу, и она питает ветви, кору, сердцевину, рождает листья, производит цвет, а затем созревают плоды, так и сие живое существо принимает устами пищу, и уста делаются источником, а пищевод, обыкновенно называемый желудком, уподобляется водопроводу. Чрево же, подобно какому-то корню, приняв сию пищу, передает ее печени, как некоей подставке ветвей. Печень же не сама только пользуется для своей потребности, но по всем членам тела [Col. 597] разносит сие орошение посредством кровеносных сосудов. Так питаемое тело в младенцах растет, удлиняется, расширяется и мало-помалу принимает надлежащий объем, а как скоро придет в определенную меру, перестает расти, но только питается. Так Творец всяческих печется о нашем естестве, и не только созидает, но не перестает и питать, и не только питает, но прилагает о нас всякое иное попечение.
Подлинно недоумеваю, как восхвалить мне Творца! Разнообразие Промысла Его о нас препобеждает мой ум; всякое слово уступает победу премудрости создания, никто не в состоянии познать устройство тел. И этого одного достаточно тебе для песнословия Создателя! Не в землю ты смотришь, подобно бессловесным, не к чреву приникаешь взором наподобие свиней. Возведи только взор и усматривай Промысл. Тебя одного из всех животных создал Бог ходящим в прямом положении48 на двух ногах, и каждую из них не из одного члена устроил, но составил из трех и связал тремя сочленениями; и одно примкнул к бедру, другим связал в коленах и еще другое вверил пятам. И сочленения стянул крепкими жилами, в мышцы вложил произвольные движения и связи сделал не слишком слабыми, а также не совершенно натянутыми. В последнем случае вовсе было бы отнято всякое движение, а в первом сомкнутые члены стали бы расходиться и скользить один по другому. По сему-то промышлению о тебе Божию и ходишь, и бегаешь, когда хочешь, и имеешь возможность и стать и сесть. Смотри же, и еще новая попечительность о тебе! Чтобы не было тебе неудобно и не чувствовать боли, когда сидишь на земле и камне, дана тебе как бы природная подушка. А ты все так же неблагодарен, не чувствуешь даров, с неистовством и безумием восстаешь против Премудрости, столько о тебе промышляющей!
И пес знает того, кто его кормит: не отойдет прочь от него, когда он присутствует, ищет его, когда он отсутствует, и как скоро возвращается, выказывает удовольствие, опуская уши, вертя хвостом, выражая покорность, сознавая рабство, благодаря за благодеяния. И все это делает, будучи порабощен бессловесности, лишен всякого разума, только временем, привычкой и частыми благодеяниями научаемый различать знакомого и незнакомого, друга и тайного недруга. А ты причастник дара слова; тебе дан вождь ум, который окрылен и быстротечнее всего видимого. Солнце в один день пробегает двойное поприще вселенной, а он в одно мгновение проходит вселенную и представлением касается небес и их превосходит, по мере сил, как в зеркале видит Бога, созерцает неисчислимые мириады Ангелов и тысячи Архангелов, [Col. 600] любознательно доведывается о том, что под землею, усиливается простереться далее всего этого, но не может, потому что пределом представлению ума служит то, что познано им. И его-то имея вождем, правителем, браздодержцем, не чувствуешь ты Божиих даров, не исчисляешь множества благодеяний, но остаешься неблагодарным. И когда столько у тебя учителей, не желаешь изучить начатков Промысла. Смотри, чтобы не остаться тебе без всякого о тебе попечения и опытом не познать, какая разница между Промыслом, попечительностью и лишением этого. Теперь, любезный, поведем тебя к другой части человеческого тела.
Рассмотри хребтовую кость, которая ведет начало от широкой кости в задней части тела, простирается до шеи, подобно твердому столбу, составленному из многих позвонков, и держит на себе чрево, плечи, руки, шею, голову. Поскольку Творец снаружи не обложил чрева ни одной костью, чтобы оно, принимая пищу, удобно расширялось и давало съеденному достаточно место, то сзади подпирает его хребтовая кость. Ее же сложил Творец из многих костей, чтобы и удобно сгибалась, когда человек хочет нагнуться, и, сгибаясь, не ломалась. Питает ее спинной мозг, имеющий источником головной мозг.
Рассмотри хребтовую кость, которая ведет начало от широкой кости в задней части тела, простирается до шеи, подобно твердому столбу, составленному из многих позвонков, и держит на себе чрево, плечи, руки, шею, голову. Поскольку Творец снаружи не обложил чрева ни одной костью, чтобы оно, принимая пищу, удобно расширялось и давало съеденному достаточно место, то сзади подпирает его хребтовая кость. Ее же сложил Творец из многих костей, чтобы и удобно сгибалась, когда человек хочет нагнуться, и, сгибаясь, не ломалась. Питает ее спинной мозг, имеющий источником головной мозг.
Что же должно сказать о руках, пользу которых провозглашают разного рода искусства? Но о них сделаем упоминание в следующем за сим слове. Посему для него оставили и повествование о пользе рук.
Итак, рассмотри устройство шеи. Приведи себе на память столбы, снизу вверх просверленные, в которых много продольных скважин и в середине самая большая, через которую водопроводы поднимают вверх большое количество воды и, распределяя ее, заставляют течь вниз, в другие скважины; и одну часть воды препровождают в южную часть города, другую в восточную, третью в западную и четвертую в северную. Такую же пользу доставляет человеческому телу и шея. Ибо, как говорил уже я, искусство подражает природе и в своих изобретениях уподобляется ее произведениям. Поэтому шея имеет у себя уста для желудка и препровождает пищу и питие в чрево; имеет также дыхательное горло, ведущее от легких до гортани; имеет и кровеносные жилы, и дыхательные пути, через которые мозг принимает в себя кровь и воздух; питаясь же и возрастая сам, посредством соединенных с ним костей, препровождает спинной мозг в хребет, от которого питается [Col. 601] все естество костей, а также идут нервы самые крепкие, толстые и тонкие, плоские и круглые, служащие для того, чтобы связывать суставы, и мышцы получают движущую силу.
Поскольку же приходим к самой голове, то смотри, как она, подобно некоей высокой крепости, стоит на виду в телесном городе и, как некое богатство и сокровище, за самою крепкою оградою хранит головной мозг, потому что череп, подобно ограде и шлему49 ([у греков] называются похоже череп и шлем, как устрояемый по подобию черепа), окружая головной мозг, предотвращает, по возможности, угрожающий ему извне вред. Но чтобы мозг, будучи крайне нежен и весьма мягок, при ударе не был поврежден костями, которые жестки и тверды, Творец обложил его двумя покровами, которые у врачей называются мозговыми оболочками. И тончайшую, называемую %opoei<^, срастил с мозгом и сделал так, что она, весьма близко прилегая к мозгу, может его сдерживать, но, по чрезвычайной тонкости, не имеет силы поражать, а другую сделал плотною и твердою, и она занимает середину между мозгом и черепом, чтобы не причинять боли мозгу, имея сущность более жесткую, и не терпеть боли от костей, будучи их нежнее. Посему головной мозг, как сказал я, подобно некоему богатству, сохраняется в голове, как в высокой крепости.
Поскольку же начальнику стражи уму нужны были соглядатаи, которые бы замечали и враждебные, и дружественные движения, то Творец дал и их, и не одному поручил сие наблюдение, но поставил двух стражей и узаконил, чтобы один наблюдал и высматривал то, что делается на правой стороне, а другой что на левой. А так как и они имели нужду в стражах в зубчатых стенах, ограде и частоколе, то и о сем не вознерадел Творец сего града, но глазам, которым вверил зрение, дал, словно какие-то зубчатые стены и ограды, в защиту брови, укрываясь под которыми могут они безопасно осматривать и то, что вдали. Сии же зубчатые стены завершил, будто некоей крышей, защищающей от падающих сверху дождей, несколькими тонкими волосами, которые, склонившись к внешней стороне глаза, принимают на себя текущий со лба пот, передают его друг другу, сливают в капли на висках и избавляют глаза от вредного действия пота. Но поскольку стражи имели нужду в полном вооружении, то Творец облек их покровами веками и вместо копий и стрел присовокупил ресницы, которые не наклонены подобно бровям (чтобы из защитников не сделаться злоумышленниками) и не по прямой простираются вперед (чтобы при смежении век не происходило между ними трения), но изогнуты немного наружу, чтобы предотвращать вред от самых мелких тел. Ибо при сильном дуновении ветра [Col. 604] приходит в движение не только мелкая, но и крупная пыль, а также соломинки и иное сему подобное. Нападают комары и другие подобные им мелкие животные, но, увидев ресницы, похожие на частокол, обращаются в бегство. Так общий Создатель всяческих вооружил и колосья пшеницы: влагалища зерен обложив остьями, не дозволяет питающимся семенами птицам наносить слишком большой вред плоду, но, словно остриями, наводит страх и обращает в бегство.
Но, может быть, страдая недугом неблагодарности, скажешь: «Что же дано мне преимущественно перед пшеничным колосом?» Тебе же, в высшей степени неразумному, на пользу сотворен и колос. Почему же остаешься неблагодарным, когда Бог ради тебя и принадлежащее тебе вооружил твоим же оружием? Ты, неблагодарнейший, сеешь пшеничные семена, а Он орошает, согревает, питает, оберегает, хранит их и предлагает тебе уже созревшими. Ты же, сжав, свезя на гумно, искусно отделив от соломы, очистив от мякины, смолов на жернове, отделив отруби, замесив руками, передав на очаг или в печь, наслаждаешься хлебами и не знаешь Подателя!
Но возвратимся к глазу. Обрати на него внимание, рассмотри, сколько у него оболочек, рассмотри внешнее его благообразие, рассмотри тонкость зрачка, окружающую радугу, которую называем венцом, роговидный кружок, ягодичную плеву50, лежащий под нею и проглядывающий сквозь средину ее кристалловидный шарик, разлитую вокруг него стекловидную жидкость, сетчатую плеву, железистую основу, на которой держится весь глаз, эту, посредством мельчайшего сосуда51, из головного мозга сообщаемую пищу и это из глазных уголков истечение излишней влаги.