Во избежание всех этих эффектов мы очень рекомендуем нашим новичкам:
рассчитывать свои силы лучше ездить на поиски раз в месяц в две недели, чем мотаться каждый день и через два месяца уйти без сил и разочарованным;
находить баланс между участием в деятельности отряда и остальной жизнью;
не делать отряд сосредоточием всей своей жизни: тут и хобби, и друзья, и любовь, и все остальное, выходить за пределы отряда в другую жизнь;
не заниматься поисками в ущерб семье, работе, детям, материальному положению;
не взваливать на себя ответственность за все, не считать себя виноватым в том, что человека нашли погибшим на поиске, где тебя не было, и обязанным участвовать во всех поисках.
Остается только самим этому научиться, и все будет хорошо.
К концу 2019 года «Лиза Алерт» насчитывала уже 57 региональных отрядов.
Остается только самим этому научиться, и все будет хорошо.
К концу 2019 года «Лиза Алерт» насчитывала уже 57 региональных отрядов.
Формирование подразделений очень важная для нас часть деятельности, потому что, естественно, присутствие обученных добровольцев на местах дает возможность эффективно и оперативно реагировать на заявки, а в нашем случае это часто имеет решающее значение для спасения человека.
Значительная часть региональных отрядов образуется, снова и снова повторяя трагическую историю создания «Лиза Алерт»: пропадает человек (обычно ребенок), его поиск становится резонансным, за этим следит весь регион, а то и страна, и после того как его находят погибшим или вовсе не находят, участники поиска решают сделать у себя региональное подразделение «Лиза Алерт». Так после трагически завершившихся поисков у нас появились отряды в Адыгее (Даша Шопина, 16 лет), Башкортостане (Тамара Айдубаевна Файрушина, 73 года не найдена), в Брянской (Лера Устименко, 11 лет), Воронежской областях (Артем Кузнецов, 2 года), Дагестане (Калимат Омарова, 8 лет), Иркутской области (Егор Колесник, 6 лет), Кабардино-Балкарии (Тимоша Сейферлинг, 4 года), Калужской (Карина Бирюкова и Даша Кинькаева, 10 лет), Кемеровской (Яна Титова, 15 лет), Кировской областях (Сережа и Вова Кулаковы, 8 и 11 лет не найдены), Костромской (Екатерина Григорьевна Долматова, 63 года), Липецкой (Артем Кузнецов, 2 года), Мурманской (Данила Белов, 8 лет), Новосибирской (Даниил Ромашок, 13 лет), Рязанской областях (Паша Ларин, 8 лет), Санкт-Петербурге и Ленинградской области (Паша Костюнин, 6 лет не найден), Ставропольском крае (Рома Ельцов, 4 года), в Тамбовской (Юра Тюрин, 18 лет) и Томской областях (Вика Вылегжанина, 3 года), Ханты-Мансийском автономном округе (Рамиль Омуралиев (Багиров), 10 лет), Чувашии (Юрий Петрович Бодров, 85 лет), Челябинской области (Ваня Котов, 10 лет), Ямало-Ненецком автономном округе (две девушки 16 и 18 лет и молодой человек 21 года) и отряд в Москве, с которого все началось (Лиза Фомкина, 4 года).
Бывает, но значительно реже, когда толчком для создания отряда в регионе становится история со счастливым концом. Так было в Вологодской (Василиса Пекур, 2 года), Нижегородской (Ярослав Балуев, 4 года), Ростовской (Даша Попова, 8 лет), Тульской областях (Анатолий Григорьевич Овсюк, 58 лет).
Третий вариант когда люди, не дожидаясь трагедии и глядя на нашу работу в других регионах, делают у себя отряд (Алтай, Амурская, Архангельская, Астраханская, Белгородская области, Бурятия, Владимирская, Волгоградская, Ивановская области, Коми, Краснодарский, Красноярский края, Крым, Курская область, республика Марий-Эл, Мордовия, Омская, Оренбургская, Орловская, Пензенская области, Пермский край, Самарская, Саратовская, Свердловская области, Татарстан, Тюменская, Ульяновская, Ярославская области).
Если в первые годы существования «Лиза Алерт» отряды чаще образовывались на волне трагических поисков, то в последние годы больше видимо, благодаря популяризации нашей деятельности по инициативе тех, кто хочет, чтобы в его регионе был отряд.
В начале истории регионального отряда обычно есть один или несколько подвижников, энтузиастов, готовых не только тратить собственное время на поиски и организацию отряда, но и вдохновлять других, собирать вокруг себя команду, осваивать новые для себя навыки как практические (картография, пользование компасом, навигатором и так далее), так и управленческие. Часто они определяют развитие отряда на годы.
У молодого регионального отряда обычно есть куратор опытный наставник из другого региона, как правило, координатор или старший какого-либо подразделения отряда. Куратор помогает региону, организует обучение и учения с приездом инструкторов из других регионов, участвует в налаживании связей со СМИ, государственными службами, другими добровольческими организациями. В отряде также есть институт федеральных кураторов, которые решают вопросы, связанные с деятельностью региональных отрядов.
Каждый отряд управляется региональным представителем. Часто это тот самый человек, который инициировал его появление в своем регионе. Как правило, он тратит все свое время и силы на то, чтобы отряд рос, учился и становился сильнее, поэтому в региональном подразделении постепенно формируются (не все, но многие) представительства направлений отряда: появляются кинологи, образуется группа СМИ, начинает свою просветительскую работу «Школа «Лиза Алерт» и так далее.
Когда в обычный вечер раздается звонок
Однажды я вдруг поняла, что поисковики напоминают мне врачей на дежурстве. Я как-то провела несколько ночей в роддомах, когда писала про акушеров-гинекологов. (Сходство тем больше, что и там и там часто ночь активное время.)
И вот сидят они в ординаторской дежурный врач, врачи, у которых рожают пациентки, все идет по плану, они заказали себе где-то плов, обсуждают что-то текущее, смеются, в коридорах роддома тишина и покой, и вдруг или кому-то из них звонят, или врач сходила посмотреть, как там, и выяснилось, что что-то пошло не так и надо принимать мгновенные решения и спасать. И у врача уже совершенно другое лицо, это будто другой человек. Смотришь и не веришь, что это она только что увлеченно рассказывала, как однажды чуть не опоздала на самолет, ее здесь уже как будто нет, она не с нами. Нет, физически она присутствует, но по тому, как она мгновенным движением собирает волосы в пучок на затылке и какой походкой идет к двери ординаторской, я понимаю, что передо мной воин, выходящий на свою ежедневную, самую главную битву. Плов стынет на столе, лежит открытая книжка, а врач уже далеко-далеко от всего этого.
То же самое и с поисковиками.
Умиротворяющий летний вечер, я сижу в гостях на даче у нашего инфорга Маши. Мы болтаем, дети угомонились, она меня поит чаем с невероятно вкусным вареньем, под столом спит, похрапывая, собака, покой, сверчки, благоухание трав. Маша с искренним интересом слушает какие-то мои истории про школу и, наконец-то отвлекшись от телефона, сама увлеченно что-то рассказывает. Вдруг у нее звонит мобильный, и по ее лицу я вижу, что все серьезно. И то, что мы обсуждали меньше минуты назад, дети, школа, собаки, еще что-то все это теперь бесконечно далеко от нее, она не со мной, а с заявителями и их бедой, и я, не дожидаясь ее «ты извини, но», ухожу тихонько в комнату и уже оттуда слышу совсем другой ее голос твердый и деловой, потому что она выясняет по телефону подробности. И мне снова кажется, что рядом со мной воин, выходящий на всегда неравную битву, не представляющий себе другого исхода, кроме победы.
У поиска может не быть координатора, но инфорг (или информационный координатор) есть всегда. Координатор будет в том случае, если ситуация пропажи человека предполагает поиск на месте (он потерялся недавно, и есть шанс его там найти). Инфорг же будет в любом случае, это важнейшая фигура в нашей деятельности. Он ведет поиск из дома, с работы, из машины оттуда, где у него есть возможность этим заниматься, но, как правило, непосредственно на место пропажи человека не выезжает при необходимости это делает координатор, пешие поисковики, автономные группы.
Задача инфорга получить максимум информации от заявителей и от тех, кто ею владеет, и постараться воссоздать картину произошедшего, чтобы предположить, где и как следует искать пропавшего. Когда это сделано, инфорг ставит задачи группе коротких прозвонов (проверить больницы, бюро регистрации несчастных случаев, отделения полиции там, где предположительно может находиться пропавший), а также автономным группам, группе репостов и другим. Инфоргуппа совместно с оперативными дежурными принимает решение о необходимости активного выезда, и далее, если это происходит, тесно взаимодействует с координатором, взявшим поиск, а также заказывает карты этой местности у картографов, обеспечивает доставку оборудования на поиск, общается с полицией и прочими службами и решает весь спектр проблем, иногда достаточно неожиданных, возникающих в ходе активного поиска (например, нужно взаимодействие с погранслужбой для проведения поисковых работ в приграничной зоне, необходимо получить записи с камер слежения банка и так далее).
У инфорга огромное количество дел и обязанностей. К нему поступают все свидетельства по поиску, и он должен проверить их; он ведет учет поисковиков, отправившихся на место, и отслеживает их возвращение домой; он командует распространением ориентировок и решает, где они должны быть размещены.
У инфоргов есть дежурства, необходимые для оперативного реагирования на заявку из любой точки страны, где нас, например, пока нет. Кроме того, сейчас отряд идет по пути распределения обязанностей, и у нас появились инфорги, специализирующиеся на опросах заявителей по детским поискам (детские прозвонщики), на обзвоне больниц (группа кротких прозвонов), на общении с полицией и так далее. Это очень продуктивная модель, позволяющая стать узким, но высококвалифицированным специалистом. Однако поскольку в отряде многие обычно совмещают несколько обязанностей, как правило, тот, кто становится, например, детским прозвонщиком, имеет и другие квалификации.
На инфоргов учатся, начинают работать под присмотром более опытных товарищей, но, конечно, сколько бы лекций по правильному построению разговора с заявителем инфорг ни прослушал, ничто не научит лучше практики. Поэтому наши опытные инфорги, которые в течение нескольких лет занимаются поисками, это золотой фонд отряда, мы гордимся ими и очень их ценим.