Им открыл мужчина лет сорока пяти.
Иван Петрович, здравствуйте.
Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич.
Опять?
Иван Петрович пожал плечами. А что поделать? Да, опять, да, снова, да, нет выбора.
Что в этот раз?
Дмитрий Сергеевич, да было бы что
Это да, согласился мужчина. Я уж квартиру продавать собираюсь.
Иван Петрович вздохнул.
Я вас понимаю.
Куплю подальше отсюда. А то с такой в одном подъезде жить это сразу помереть можно. Может, вам чая предложить? Хотите?
Да нет, спасибо. Покупателя-то уже нашли?
Да, лицо Дмитрия Сергеевича озарилось воистину мефистофельской улыбкой. Уж извините, Иван Петрович, не обижайтесь.
Дмитрий Сергеевич?
Это армянская семья.
Ирина посмотрела на участкового. Выглядел он так, словно у него без наркоза зубы рвали.
Сколько их?
Восемь человек. Двое взрослых, бабушка и пять детей.
Ирина представила всю эту компанию в брежневской двушке. Подумала пару минут. И невольно улыбнулась.
Как там назывался тот гоголевский рассказ? Страшная месть?
Вот-вот. Кажется, это оно и есть.
И все она понимает. И Петровичу придется на вызовы ездить, и эта гарпия их достанет. Но
Пойдите, скажите, что она это не заслужила?
Вечером у Ирины гудели ноги. Не помогали даже удобные туфли. Болело всё.
Она плюнула, достала тазик, налила туда горячей воды и со вздохом облегчения погрузила в нее измученные ноги. Сыпанула гость морской соли, размешала прямо ногой, кристаллики приятно покалывали подошву. Поставила рядом чайник с кипятком, компьютер, откинулась на подушку Хорошо!
Кто сказал, что в таких простых минутах нет жизненного счастья?
Комната общежития была рассчитана на двоих. Двое и жили. Она и Люся.
Люся носила красивое имя Людмила, которое шло ей не больше, чем корове седло, была полноватой, улыбчивой и влюбчивой. Твердо знала, что ее судьба где-то рядом, и не уставала это проверять.
Судьба оказалась вредной и примерно после третьей проверки начинала прятаться, придумывать отговорки и алиби. Люся не унывала.
Она искала любовь и гарантировала взаимность каждому, кто решил проверить ее на совместимость.
Что она делала в полицейском общежитии?
Кто вам сказал, что в полиции не работают женщины? Еще как работают.
Люся была отличным кадровиком. Но увы.
Как у нее получалось с бумагами, так же не получалось с мужчинами. С мужем она развелась, а поскольку стерва-свекровь позаботилась изначально, чтобы Люсе и плафона с люстры при разводе не досталось, пришлось после развода даме возвращаться в общагу. Хорошо хоть койку дали.
Ирину соседка не раздражала. Подумаешь, гулящая. Бывает.
Она же не за деньги, а по состоянию души. Вот человек такой, что теперь?
Ирину она не агитирует, личную жизнь ей не устраивает, не пьет, не курит, а что приходит поздно так не всегда же! А если и приходит, то тихо ложится и спит.
Зараза? А вы предохраняйтесь. И диспансеризацию проходите вовремя.
Вот и сейчас Люси не было.
Ладно, найдется, никуда не денется.
А у Ирины завтра тяжелый рабочий день. Стажерский.
Ирина махнула рукой и достала из шкафа шоколадку «на черный день».
Гулять так гулять.
В следующие несколько дней она познавала Истины.
Да-да, именно так и с большой буквы.
Она узнала, что работа участкового это постоянно на ногах, и возблагодарила того, кто придумал повседневный вариант формы.
Брюки, берцы о, эта чудесная обувь.
Ходить удобно, нога не потеет, а ударить можно так, что враг всю оставшуюся жизнь фальцетом петь будет.
Еще в обязанности Ирины теперь входили бумаги. Много бумаг.
Стажер априори существо бесправное, ну или хотя бы подчиненное, а потому на нее свалили все, что надо было оформлять. И ведь не возмутишься тоже надо. Тоже часть работы.
Заодно на нее повесили дежурство по кухне. Но тут Ирина тоже не обиделась остальные участковые тоже там дежурили.
Кухня? Крохотный кабинет, размером не с самую большую ванную комнату, в который чудом втиснулись стол, стул, микроволновка и холодильник времен так юрского периода, на который регулярно находили приступы судорог, и тогда он начинал трещать, как безумный. Ощущение было, как будто где-то рядом работает пулемет и немцы идут в атаку. Ирина первый раз даже испугалась.
Потому майор и решил оборудовать кухню в отдельном кабинете.
Еще там были одноразовые стаканчики, чай, кофе, какие-нибудь печеньки все скидывались в общий котел и сдавали деньги.
Почему одноразовые? Мыть не надо.
Да и посетители разные бывают, не поить же из своей чашки? Вот еще не хватало. Такого нахватаешься не вылечишься. А иногда их приходилось отпаивать валерьянкой. Иногда и чем покрепче не помешало бы.
Обязанности дежурного по кухне состояли в выключении бытовой техники из розеток, все проверить, протереть, выкинуть, вынести мусор, докупить недостающее.
Мужчины сразу предупредили, что не стоит покупать ничего с вареной сгущенкой (ее не любит Коля) и ничего апельсинового или лимонного (Петрович не уважает химический аналог цитрусовых). В остальном свобода рук.
К их чести, сами они точно так же все протирали, убирали, выносили и не пытались свалить на другого свою очередь.
Хороший, сработавшийся коллектив.
К Ирине отнеслись достаточно спокойно, и через пару дней она поняла, почему так. Ей здесь полгода стажироваться. Если никто не уйдет, мест просто нет. Если уйдет в другое место. А значит, можно попробовать завести интрижку. Скрасить себе рабочие будни.
Ирине этого решительно не хотелось, и она старательно держала дистанцию.
Очередной вызов разорвал тишину кабинета.
Петрович снял трубку, послушал и кивнул Саше.
Возьми.
Ирина навострила уши. Разговор вышел коротким, Саша бросил трубку на рычаг и поднялся.
Опять? сочувственно осведомился Петрович.
Ага. Вот козел
Кажется, остальные участковые разделяли его мнение.
Что случилось? рискнула спросить Ирина.
Погромщик у нас завелся, в Соротском районе, зло ответил Сорока.
Не погромщик, а козел, фыркнул Коля. Прикинь, залезает в дом, переворачивает все вверх дном и сваливает. Никто ничего не видел, не слышал, зато на стене рисунок в виде какой-то фигни оставляет, типа козлячьей морды
И ничего не пропало?
Сань, возьми девочку с собой, пусть полюбуется, подал голос Петрович.
Ирина посмотрела умоляющими глазами. Пожалуйста, сидеть и писать уже надоело! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста
Видимо, взгляд получился выразительный. Саня скривился, но кивнул.
Ладно. Пошли.
Ирина накинула форменную куртку и выскочила на улицу вслед за Саней. Естественно, пешком.
Почему не на машине? А не убийство, знаете ли, а бензин казенный. И вообще, дорогой.
Тоже еще вопрос, страна сидит на добыче нефти, а своим гражданам ее продает втридорога, кому рассказать, пальцем у виска покрутят.
Разве что на велосипеды перейти? Но их Ирина не любила. Умела ездить, но вот. Не возникло у них понимания, может, из-за собак, которые очень любят велосипедистов, а может, из-за того, что у нас в городах дорожек для велосипедов нет, по тротуару ехать неудобно, а по дороге
Видела Ирина, как машина велосипедисту по заднему колесу поддала.
Ах, какой был красивый полет И какое грустное получилось приземление.
А давно этот вандал промышляет?
Около трех месяцев, зло махнул рукой Саня. И все на моем участке пакостит, сволочь!
Александра можно было понять. Люди пишут жалобы, их приходится рассматривать, открывать дело, закрывать дело, прибавляется куча работы, да и недовольное начальство начинает ставить сотрудника в интересные позы.
И никто-никто ничего не видел?
Александр вздохнул.
Там район такой если кто чего и видел, все равно всем наплевать. Придем увидишь.
Ирина кивнула.
Ладно, сначала посмотрим, потом спрашивать будем.
Район действительно оказался не из лучших.
Барачные послевоенные дома. Одно-, двухэтажные, все коммунальные, конечно, на шесть-восемь семей, с туалетом во дворе и водой из колонки.
Газ? Только электричество. И мусор вдоль дороги.
Мусорных баков здесь предусмотрено не было, а потому мусорные пакеты люди попросту выставляли к дороге. С утра проезжала машина и все собирала.
Видимо, у города нет денег на мусорные баки. Зато мэр на «мерседесе» ездит Вот пересел бы на «калину», а на разницу в цене
Мечты, мечты
Дома были самые разнообразные, видимо строились без плана, руля и ветрил, кто во что горазд. Раньше, при советской власти, народ верил, что их будут расселять, давать квартиры После перестройки те, кто поумнее и пооборотистее, начали всеми правдами и неправдами выбираться из своих жилищ в более приличные. Остальные тянули лямку.
Этот барачный дом был одноэтажным.
Александр посмотрел на него взглядом потомственного страдальца, вздохнул, поправил фуражку и направился к воротам.
Да, там еще и дворики были. Одна сотка, не больше. Должны же где-то туалеты стоять?
Ни погулять, ни животное выпустить Да и просто заводить его в таких условиях садизм чистой воды. Это человек тварь неприхотливая, где хочешь выживет, а зверя-то за что?
Дворик, шесть квартир, у крайней суетится толстая очкастая тетка самого что ни на есть куриного вида. Знаете, есть такие Им все надо, везде они лезут, во всем хотят участвовать, визгу, шума и проблем от них втрое, а пользы Ее и родные-то не дожидаются. Курица-с.
Ирина даже хмыкнула, когда тетка бросилась им наперерез, заквохтала, замахала коротенькими ручками, словно крыльями.
Наконец-то! Ужас! КОШМАР!!
Добрый день. Участковый уполномоченный полиции, капитан полиции Волынский, Александр Сергеевич. Что у вас произошло?
Ирина потащила из планшетки бланки. Протокол, заявление стопроцентно без этого не обойдется.
Угадала? Угадала.
Произошло СТРАШНОЕ!
Да, именно так, большими буквами, а уж сколько шума было!
Дом этот на шесть квартир, все шесть заселены, одна из семей уехала в отпуск. Ключи от квартиры оставили Серафиме Сигизмундовне (так звали эту курицу) и попросили поливать цветы.
Вот, пришла она сегодня с утра, цветочки полить, а там!
Кошмар! УЖАС!!
Ладно, Серафима Сигизмундовна, давайте пройдем в квартиру, посмотрим, что там и как. Ириш, пошли, поглядишь, как это в жизни выглядит. Руками ничего не трогать, поняла? И Серафима Сигизмундовна, нам бы понятых пару
Да вот хоть и муж мой? Подойдет?
Означенный субъект пошатывался, аки деревце в бурю, но вроде на своих ногах стоял. Рядом возник второй, такой же алкогольно печальный.
Саня посмотрел с тоской, но решил, что лучше тут ничего не найдется. Разве что еще хуже. И пошел в пострадавшую квартиру. Ну как квартиру?
С точки зрения Ирины, это можно было назвать землянкой. Внутрь заходить надо было по двум ступенькам. Видимо, дом за эти годы осел или культурный слой поднялся Кто ж его знает?