Ну, а потом уже найти тебя оказалось не сложно, заметила Бронвин. О! Кроме того, нам немного помогла собака. Помнишь Эддисона?
Я кивнул.
Шестерки Харона выяснили, что ты направился в Нью-Йорк, а Эддисон благодаря своему удивительному нюху привел нас на рыбный рынок, рассказывал Хью. Но идти внутрь отказался.
«Благослови бог этого маленького песика», подумал я. Я уже и не помнил, сколько раз он рисковал жизнью ради нас.
Дальше было совсем легко, сказала Бронвин. Нам оставалось только идти на крики.
Вас прислала мисс Сапсан? спросил я.
Нет, ответил Хью. Обо всем этом она ничего не знает.
Думаю, сейчас уже знает, возразила Бронвин. У нее просто талант обо всем узнавать.
Мы решили, что, если исчезнет больше двух человек, это привлечет к нам лишнее внимание.
Мы тянули жребий, говорила Бронвин. Мы с Хью выиграли. Она бросила быстрый взгляд на Хью. Как считаешь, мисс Эс будет очень злиться на нас?
Хью несколько раз энергично кивнул.
Да у нее пар из ушей пойдет. Но с другой стороны, она будет гордиться нами. Если, конечно, мы сумеем вернуть его домой целым и невредимым.
Домой? повторила Нур. А где это?
Это временна́я петля, расположенная в Лондоне конца девятнадцатого века, в местечке под названием Дьявольский Акр, сообщил Хью. По крайней мере, это ближе всего к нашему представлению о доме.
Нур нахмурилась.
Звучит восхитительно.
Там, конечно, не слишком уютно, но у деревни есть свое очарование. В любом случае это лучше, чем непрерывные переезды.
На лице Нур отразилось сомнение.
И там живут такие люди, как вы?
Такие, как мы с тобой, поправил я ее.
Она никак на это не отреагировала или только постаралась казаться бесстрастной, но я заметил, как сверкнули ее глаза. Возможно, она начинала постепенно осваиваться с этой мыслью. Такие, как мы с тобой.
Там ты будешь в безопасности, уверяла ее Бронвин. За тобой никто не будет гоняться с пистолетами никаких вертолетов
Я хотел было согласиться с этим, но вдруг вспомнил предупреждение Эйча насчет имбрин. Вспомнились мне и слова, услышанные от мисс Сапсан во время нашего последнего разговора, о жертвах, которые иногда приходится приносить ради общего блага. И Нур предстояло стать одной из таких жертв.
А как же насчет указаний Эйча, которые мы с тобой должны были выполнить? обратилась ко мне Нур.
Она слегка понизила голос: судя по всему, она не была уверена в том, что Бронвин и Хью знают о пророчестве или что им следует о нем знать.
Насчет каких указаний? спросил Хью.
Я вздохнул.
Перед смертью Эйч успел сообщить мне кое-какую информацию насчет Нур и людей, которые ее выслеживают. И еще он сказал, что нам необходимо найти женщину по имени Ви. Есть нечто очень важное, известное только ей.
Ви? Это та самая охотница на пустот, которую обучал твой дед? спросила Бронвин.
Бронвин была с нами в петле прорицателей в тот день, когда впервые было упомянуто имя Ви. Конечно же она его запомнила.
Она самая, подтвердил я. И Эйч Ну, то есть его ручная пусто́та показала нам карту и подсказала, как найти эту женщину
Его ручная пусто́та? ахнула Бронвин.
Я вытащил из кармана обрывок карты и показал друзьям.
Это уже была не пусто́та. Существо превращалось в кого-то другого.
Ты хочешь сказать, в тварь? вставил Хью. Потому что пусто́ты способны превращаться исключительно в тварей.
Нур бросила на меня взгляд, полный смятения.
Ты говорил, что твари наши враги.
Так оно и есть, сказал я. Но Эйч и эта пусто́та были друзьями
Час от часу не легче. Я совершенно перестаю понимать, что происходит, фыркнула Нур.
Я знаю. Вот почему я думаю, что нам следует отправиться вместе с ними в Дьявольский Акр, сказал я. Нам нужна помощь, а все странные, которых я хорошо знаю и которым могу доверять, находятся там.
Будут ли они снова доверять мне и захотят ли помочь после всего, что им пришлось испытать по моей вине, это уже другой вопрос. Но я обязан был попытаться. Я нуждался в своих друзьях. К черту предупреждения Эйча, решил я.
Если мисс Сапсан действительно способна отослать обратно в лапы тюремщиков девочку, которую мы только что спасли, из политических соображений да из каких угодно соображений значит, она больше не та мисс Сапсан, которую я знал. А если я не смогу обеспечить безопасность Нур в петле, где живут все мои друзья, то как я смогу помочь ей в путешествии по странной Америке, полной неизвестных опасностей?
Миллард у нас специалист по картографии, сообщила Бронвин.
А Гораций по пророчествам, добавил я. В некоторой степени.
Ага, протянула Нур и посмотрела на меня. Ты так и не закончил свой рассказ.
Пророчество. Я хотел поговорить с ней об этом наедине, чтобы больше никто нас не слышал. Мне показалось, что в ближайшее время опасность нам не угрожает, и я пробормотал:
С этим можно подождать.
Хью и Бронвин с интересом посмотрели на меня.
Как скажешь, ответила Нур, но в ее голосе прозвучало нетерпение и раздражение.
Поезд замедлял ход. Мы приближались к следующей станции.
Поднявшись по лестнице, мы снова оказались на улице, залитой солнечным светом. Нур остановилась на минуту, чтобы помочь Бронвин сориентироваться.
Уже немного осталось, пообещала Бронвин, увлекая нас по диагонали через проезжую часть с четырехполосным движением. Водители возмущенно сигналили.
Мы прошли через баскетбольную площадку, где вовсю шла игра, миновали унылый пыльный скверик в тени двух облезлых многоквартирных домов. Мы оставляли позади один квартал за другим, и городской пейзаж становился все мрачнее. Все вокруг было старое, запущенное, ржавое и облупившееся. Наконец, мы очутились перед высоким зданием, окруженным строительными лесами и забором из металлической сетки. Сетка была завешена брезентом; Бронвин подняла его край, и мы увидели дыру в заборе. Мы с Нур неуверенно переглянулись.
Бронвин и Хью сделали нам знак следовать за собой и исчезли в дыре.
Через пару секунд Хью высунул голову.
Вы идете или нет?
Нур на мгновение зажмурилась видимо, пытаясь прогнать какую-то назойливую мысль, вроде «Какого черта я сейчас делаю?» и пролезла в дыру. Наверное, она бы мне не поверила, но мне часто приходилось вести такую же душевную борьбу. Некий внутренний голос вопил: «Какого черта ты сейчас делаешь?» почти ежедневно с того дня, как я, повинуясь интуиции, отправился в Уэльс на охоту за призраками со старинных фотографий. Со временем я научился игнорировать этот голос, и теперь он звучал значительно тише. Но до сих пор не умолк.
По другую сторону забора обнаружился совершенно иной мир гораздо мрачнее и печальнее, чем тот, который мы оставили позади. Шагнув в него, я испытал странное чувство как будто сорвал саван с мертвеца. Здание было выстроено и отделано много лет назад, а потом заброшено. Я остановился на лужайке, заросшей высокими сорняками, и позволил себе помедлить, чтобы проникнуться этим зрелищем: высокое и длинное десятиэтажное здание, занимавшее целый квартал, окна с давно выбитыми стеклами в свинцовых переплетах, выщербленные кирпичи с похожими на вены отпечатками засохшего плюща. Величественные ступени вели к дверному проему, обрамленному причудливыми завитушками из кованого железа. Над входом красовалась массивная мраморная плита с надписью: «Психиатрическая больница».
Подходящее местечко, едва слышно произнесла Нур. Потому что мне кажется, что я схожу с ума.
Ничего подобного. Я долго ждал момента, когда она осознает реальность того, что с ней происходит. Я понимаю, что ты чувствуешь, но уверяю тебя, это вовсе не безумие.
Бронвин и Хью ушли вперед шагов на двадцать и нетерпеливо махали нам, призывая поторопиться.
Бронвин и Хью ушли вперед шагов на двадцать и нетерпеливо махали нам, призывая поторопиться.
Нур не смотрела на меня.
Я под наркотой. Наелась галлюциногенных грибов. Я в коме. Все это просто сон. Она потерла лицо руками. В любом подобном объяснении больше смысла, чем
Я перебил ее:
Доказать, что это не сон, я не могу. Но поверь, я знаю, что ты чувствуешь.
Бронвин уже бежала обратно, беззвучно повторяя: «Пошли, пошли, пошли».
Металлическая сетка у нас за спиной зазвенела, кто-то выругался. Раздался другой голос:
Я знаю, что где-то в этом заборе есть дыра.
Его спутник что-то проворчал в ответ. Это были люди Лео. Они все-таки выследили нас.
Если Нур и собиралась бросить нас, то звон стальной проволоки заставил ее передумать. Мы побежали за Бронвин и Хью, продираясь через густую траву, вверх по ступеням, мимо табличек с надписями, на которые я взглянул лишь мельком, но успел разобрать: «Под снос» и «Вход воспрещен». Дверной проем был когда-то заколочен досками, но теперь они были сломаны. Острые щепки и гнутые гвозди цеплялись за нашу одежду, словно зубы, когда мы протискивались внутрь чтобы снова очутиться в месте, из которого почти невозможно бежать.
В здании было так темно, вокруг валялось столько мусора, что бежать мы не могли: боялись напороться на острые прутья и осколки или провалиться в какую-нибудь дыру в полу. Поэтому мы передвигались боком, словно крабы, делая широкие шаги и шаря перед собой руками, стараясь не отставать от Хью и Бронвин. В отличие от нас с Нур моим друзьям это место было знакомо. Снаружи, со двора, доносился топот парней Лео: вот они продрались сквозь сетку, взбежали на крыльцо. Бронвин забаррикадировала отверстие, через которое мы проникли в здание, придвинув к порогу старый холодильник судя по всему, его оставили у стены именно для этой цели. Но мы понимали, что холодильник задержит бандитов ненадолго.
Мы ввалились в просторную комнату; сквозь наполовину заколоченные окна с грязными потеками на стекле едва пробивался дневной свет, но мы наконец смогли осмотреться. Повсюду виднелись сломанные инвалидные кресла и ржавое медицинское оборудование устрашающего вида. Под ногами, от одной стены до другой, плескалось целое озеро гнилой воды.
Нур мурлыкала что-то себе под нос. Я покосился на нее, и она замолчала.
Это у меня нервное, сказала она.
Я кое-как перебрался через участок провалившегося пола, затем протянул ей руку.
А что здесь может тебя нервировать? грустно улыбнулся я.
Она оперлась на мою руку и прыгнула. Моя шутка ее не рассмешила.
Пожалуйста, скажи, что в этой больнице есть черный ход.
Здесь найдется кое-что получше, заметил Хью, оглянувшись. Дверь в Панпитликум.