На следующее утро после «выпускного бала» Ярослава сложила в сумку единственные свои праздничные блузку и юбку, томик стихов, закинула сумку на плечо, захлопнула двери, спустилась по знакомой тропинке к морю и забросила ключи. Далеко-далеко. Чтобы никогда не возвращаться.
Профессию она выбирала такую, где рядом будет поменьше людей и заполнявшей их грязи. И обеспечивающую достойный заработок, чтобы никогда впредь не чувствовать унижающую зависимость от этой дряни денег. Она стала лётчиком-испытателем. Когда самолёт взмывал вверх, оторвавшись от взлётной полосы, о, это и было настоящим счастьем! Купаться в свободе, парить, словно чайка, между двумя безбрежными синими мирами Небом и Морем.
Она так и жила одна против всех. Независимая, свободная от обязательств, никому не нужная и ни в ком не нуждающаяся. Пока не наткнулась на Круминя
Если быть точной, то наткнулся именно он. Шёл по пляжу, крутил головой по сторонам и вдруг споткнулся, зацепившись ногой за шезлонг. Смутился, попросил прощения, скользнул взглядом по странице книги, которую она читала, удивился. «Вам нравятся стихи поэтов позапрошлого века?» «Представьте себе, нравятся!» Фамилии автора на экране ридера не было, даты его рождения тем более, поэтому Медведева тоже спросила: «А как вы догадались, чьи это стихи? Неужели читали Волошина?» Мужчина отчего-то смутился ещё больше, пожал плечами: «Немножко».
Так банально началось их знакомство. Впрочем, снова таки Круминь считал это началом их знакомства. На самом деле всё было несколько иначе. Ярослава очнулась от резкого толчка, досадливо подняла глаза и с удивлением осознала, что не видит в стоящем перед ней низкорослом, немолодом мужчине того, что привыкла видеть в людях. В нём не было ни злости, ни зависти, ни жадности, ни себялюбия, ни страха во всяком случае, страха за себя. Зато была в нём тоска. И чуть-чуть обиды за почти прощёное предательство. Обиды и разочарования. Ей показалось это неправильным. Такой человек заслуживал, чтобы его любили.
Она так и жила одна против всех. Независимая, свободная от обязательств, никому не нужная и ни в ком не нуждающаяся. Пока не наткнулась на Круминя
Если быть точной, то наткнулся именно он. Шёл по пляжу, крутил головой по сторонам и вдруг споткнулся, зацепившись ногой за шезлонг. Смутился, попросил прощения, скользнул взглядом по странице книги, которую она читала, удивился. «Вам нравятся стихи поэтов позапрошлого века?» «Представьте себе, нравятся!» Фамилии автора на экране ридера не было, даты его рождения тем более, поэтому Медведева тоже спросила: «А как вы догадались, чьи это стихи? Неужели читали Волошина?» Мужчина отчего-то смутился ещё больше, пожал плечами: «Немножко».
Так банально началось их знакомство. Впрочем, снова таки Круминь считал это началом их знакомства. На самом деле всё было несколько иначе. Ярослава очнулась от резкого толчка, досадливо подняла глаза и с удивлением осознала, что не видит в стоящем перед ней низкорослом, немолодом мужчине того, что привыкла видеть в людях. В нём не было ни злости, ни зависти, ни жадности, ни себялюбия, ни страха во всяком случае, страха за себя. Зато была в нём тоска. И чуть-чуть обиды за почти прощёное предательство. Обиды и разочарования. Ей показалось это неправильным. Такой человек заслуживал, чтобы его любили.
Ярослава смерила незнакомца взглядом, прикинула а почему бы и нет? Одну маленькую несправедливость этого мира ей по силам исправить. Если больше некому, то любить этого человека будет она.
Ох, как Круминь шарахался по началу! Он оказался слишком благороден, чтобы брать любовь, не отдавая взамен. А полюбить в ответ не умел не научился управлять своими чувствами. Но Ярослава была терпелива. Она приручала его, словно дикого зверька, приучала к себе, к своей любви. Она твёрдо решила, что с одиночеством отныне покончено, и противостоять миру они будут вдвоём. Чайка решила свить гнездо. Вернулась в родные края, выкупила и отреставрировала старый особняк, уединённо стоящий на берегу моря.
Особняк пустовал, сколько она себя помнила. Кто его строил, зачем? Неизвестно. В детстве Слава любила бродить по его гулким пустым комнатам, сидеть на мраморных плитах развалившейся беседки, пробираться сквозь рухнувшую колоннаду на уютный, закрытый от посторонних глаз пляж. Дом словно перенёсся сюда из таинственных Лисса и Зурбагана, о которых рассказывала бабушка. И девочка представляла, что она маленькая Ассоль, и вот-вот на горизонте заалеют паруса
Тогда принц за ней не приплыл. Ярославе пришлось самой искать его, пробираться к нему на корабль и вести в свою гавань. У неё почти получилось! Она победила всех в этом мире. Она была в двух шагах от личного, не от кого не зависящего и никому ничем не обязанного рая
И тут на её пути стала Горгона.
После завтрака Ярослава отправила подруг отдыхать, а сама начала собираться в посёлок. Собственно, все сборы свелись к тому, чтобы взять сумочку и положить в неё платёжную карту. Она терпеть не могла того, что принято называть «домашней одеждой», всякие там халатики, шортики, каприки и прочее. Любимой одеждой её были прямая юбка и блуза без всяких нефункциональных финтифлюшек. Для работы брюки и рубаха мужского покроя. И уж тем более, она никогда не размалёвывала лицо, как клоуны в цирке.
На несколько секунд Ярослава задержалась у зеркала, поправила воротничок. Вспомнила, что на улице ветер, собрала волосы в тугой хвост, затянула резинкой. Придирчиво осмотрела себя. Нормально.
В гараже её поджидали два мобиля: двухместный спортивный малыш и мощный джип с откидным тентом. Сегодняшнему настроению и задачам больше соответствовал первый тёмно-сиреневый «Феррари». К тому же батарея джипа была почти на нуле, следовало подзарядить её ещё на прошлой неделе. А лучше заменить новой, большей ёмкости Нет, менять батарею уже без надобности.
Ярослава вывела спорткар из гаража на бетонную полосу, ведущую к петляющему по склону шоссе. Пешком, по крутой лесной тропинке, до посёлка было рукой подать, но ехать приходилось вокруг горы, по серпантину. Однако для скоростного «Феррари» двенадцать километров не расстояние. Через две минуты она вырулила на шоссе и увеличила скорость. Ленивые инспектора дорожной полиции пока не выползали к кормушкам, можно было промчать в своё удовольствие. Ветер ворвался в кабину через открытое окно, заиграл прядью волос на виске. Ветер пел: «Свобода! Свобода!» и не хотелось думать, что это всего лишь сказка, несбыточная мечта.
Ярослава добавила скорости. Синий указатель с названием посёлка пронёсся мимо. Пусть! Полчаса ничего не решают в этом сражении, в её главном сражении. Полосатые столбики вдоль дороги слились в одну непрерывную линию. Встречные и попутные машины со свистом пролетали мимо. На поворотах приятно вдавливало в кресло, и ощущение полёта становилось почти реальных. Как здорово нестись так, чувствуя разворачивающиеся за спиной крылья! Гнать машину по автобану или скользить на глиссере, срезая верхушки волн. А лучше всего оставить землю далеко внизу, и подняться в небо, как птица! В этот отпуск она как раз собиралась приобрести авиетку Не судьба.
Полчаса отдыха закончились. Она убрала ногу с педали акселератора, и белая полоса за окном вновь распалась на столбики ограждения. Сбросив скорость, Ярослава развернула машину назад к посёлку и начала прикидывать предстоящий маршрут. Первым делом в универмаг, купить одежду для Елены. Дальше заскочить на рынок, взять свежей зелени. Потом в мясную лавку. И на обратном пути выполнить вчерашнюю просьбу Вероники. Глупую просьбу, но отказать она не могла.
Она припарковала машину возле двухэтажного стеклянного здания поселкового универмага. На стоянке было пусто, и на втором этаже, в отделе женской одежды,
покупатели пока отсутствовали. Мало этим летом туристов приехало, плохой сезон для местных.
Только когда Ярослава, взяв несколько комплектов белья, начала выбирать майку для Коцюбы, в отдел напротив, торгующий пляжными товарами, зашла покупательница. Девушка лет двадцати пяти, с крашенными в медно-рыжий цвет короткими волосами, в клетчатых шортах и легкомысленном полупрозрачном топе, не столько скрывающем, сколько подчёркивающем сильное, тренированное тело. На ногах кроссовки, в каких можно и по горам бродить, и по пляжу бегать, на голове кепочка. Типичная туристка.
Неправильная туристка! Девушка увлечённо перебирала купальники, весело переговариваясь с подошедшей продавщицей. И в то же время Ярослава ощущала направленное на себя пристальное, профессиональное внимание. Она усмехнулась едва заметно. Понятно, успели обложить. Она давно готовилась к этому, знала, что в СБК хлеб даром не едят.
Выбрав майку и расплатившись, Медведева направилась к выходу. Проходя мимо прилавка с разложенными на нём бикини, замедлила шаг. Не в силах перебороть озорство, посоветовала «туристке»:
Берите этот. Хит сезона, красиво и неброско. На вас смотреться будет отлично!
Медноволосая была не одна. На стоянке, метрах в десяти от «ферарри», приткнулся к бордюру бежевый открытый «опель». Водитель, парень в белой майке и в такой же бейсболке, увлечённо смотрел что-то идущее по ти-ви. И одновременно наблюдал за вышедшей из магазина женщиной в зеркало заднего вида. Ярослава снова усмехнулась, пошла к своему «малышу». О слежке она не беспокоилась. Ничего страшного, пусть ребята прокатаются за ней на рынок и в мясную лавку. И будет с них. Что она ещё собиралась приобрести сегодня, ищейкам знать не обязательно. Поиграем немного в кошки-мышки.
Пока мышки уверены, что они кошки.
Елена Коцюба
Земля, Крым, 2 августаПосле завтрака Вероника потянула Елена в библиотеку. Раньше та в эту часть дома не заглядывала и теперь чуть ли не с открытым ртом застыла, таращась на тянущиеся вдоль стен стеллажи. Зачем столько?! Жизни не хватит, чтобы прочесть! И к тому же чтение неэффективный способ усваивать информацию. С видео не сравнить, а с гипно-аудио и подавно!
Неизвестно, сколько она стояла бы так, ошеломлённая тысячами разноцветных корешков, сотнями коробков, набитых книго-кристаллами, но Вероника, успевшая занять кресло у окна, потребовала:
Рассказывай, как слетала. А то мы с тобой со вчерашнего утра и не разговаривали по-настоящему!
Слетала В Питере жарко, как и здесь, Елена осмелилась потрогать корешок толстенного старинного (может, ещё с двадцатого века?!) фолианта.
Сейчас жарко, да? Я в последние дни температуру плохо различаю И как там Стёпа?