Как раз череда православных праздников пошла. Сначала Рождество Богородицы, потом Воздвижение креста Господня, а затем и Покров Пресвятой Богородицы. Конечно, пакостить на церковный праздник вдвойне плохо, но другого удачного момента не представится. Ох, грехи наши тяжкие!
Получилось удачно для домушников и Павла. Воры подъехали на подводе, Глеб быстро открыл дверь. Павел, не видевший раньше, как без повреждения вскрывают замок, поразился. Секунда и дверь открыта. Павел в дом не входил, стоял на другой стороне улицы, наблюдал. Если бы случилась накладка полиция или другие обстоятельства, он должен был вытащить, вызволить домушников. Одет он был в цивильное, не хватало еще в жандармской форме светиться. Прошла минута, вторая, десятая. Воры вышли из дома, Глеб закрыл дверь на замок. Федор погрузил на подводу мешок. Видимо, тяжелый, нес с усилием. А что же пожара не видно? Подвода поехала, Павел направился за ней. Через квартал стояла другая подвода. На нее перекинули мешок. Если у дома мадам лошадь была приметная, пегая белая в пятнах, то сейчас каурая, каких большинство.
Доехали до дома, где была конспиративная квартира. Ключи от нее были только у Павла. Но, как недавно убедился Павел, замки существуют только для честных людей. Оба вора зашли в квартиру, занесли мешок. Павел рассчитался.
Лошадь и подводу уберите.
Уже уехала.
Однако расторопно проделали.
Благодарю. Если потребуется, я вас найду.
Прощевайте.
Воры ушли. Павел развязал горловину мешка, стал доставать папки. На лицевой стороне фамилии. Все, что есть в списках, и даже больше. Волков, Шеншин, Штиглиц, Вяземский, многие другие.
Быстро просматривал страницы, некоторые абзацы читал. Судя по тексту, такие подробности могли знать домовые слуги или любовницы, уж слишком интимные детали приводились. А еще высказывания фигуранта о курсе правительства, самом государе. И не всегда лицеприятные. Противно стало. За время службы Павел сам вербовал агентов из разных социальных слоев, но то была служебная необходимость, для дела. А здесь сколько денег проиграл в карты и кому. Или привечает гадалок, прорицателей, звездочетов. И что? Главное для жандарма не злоумышляет ли против государственного строя, императора.
Выбрал одну папку с фамилией генерала, начальника провиантских и фуражных складов, взвесил на руке. Листов около ста, тяжелая. И все о взятках, игре на скачках да любовницах.
Завернул папку в плотную бумагу и отправился к генералу на службу. Визитка снова сыграла роль пропуска. Войдя, поздоровался, положил папку на стол, развернул бумагу. Генерал взглядом так и впился в свою фамилию на обложке. Начал листать, а пальцы так и тряслись. А только страниц много, все быстро не изучить.
Я могу оставить себе?
Павел поразился, как может мгновенно постареть человек. Морщины проявились, голос осип, как-то осунулся.
Да, конечно. Еще вопрос я смог доставить в укромное место еще несколько таких папок. О разных, но видных и известных лицах.
Нескольких?
Увы! В одном из домов случился пожар. Хозяйка отлучилась в церковь на службу, да видно из печи уголек вывалился, изба загорелась.
Ай-яй-яй! Беда какая! Но Господь-то саму спас. Кабы не молитва, так и сама пострадала бы.
Вручить адресатам их папки мне несподручно. Случайно кто-нибудь увидит или фигурант проболтается. А все же я под Судейкиным хожу.
Понял. С вами поедет мой адъютант и все заберет. Не волнуйтесь, это надежный человек. А я сам потом всем раздам. Кстати, чем обязан?
Генерал глазами показал на папку. За несколько минут он уже успел оправиться от шока.
Исключительно ради уважения!
После сочтемся! Не люблю быть в должниках.
Генерал позвонил в колокольчик, сказал вошедшему адъютанту:
Проедешь с господином, заберешь документы. Ни один листок не должен быть утерян! И сразу ко мне.
Слушаюсь, ваше превосходительство!
Адъютант прищелкнул каблуками, кивнул.
На служебной пролетке быстро домчались до конспиративной квартиры. Павел сам сходил на этаж, вынес мешок. Не хотелось показывать квартиру, где он периодически встречался с осведомителями.
Господин прапорщик, не окажете ли мне любезность?
Ради бога!
Не проедем ли мы по Казначейской улице?
Ты слышал? спросил адъютант у ездового. Езжай по Казначейской.
Пришлось сделать крюк, зато Павел увидел у сгоревшего дома пожарных. У них вместо подвод деревянные бочки с водой на конной тяге. Да еще ручной насос, с рычагом-качалкой. Изба уже погашена, но от бревен то ли пар, то ли дым идет. Воры свою задачу исполнили. Для Судейкина удар. На службе несколько дней ходил хмурым. Пожар не только уничтожил архив, который собирался скрупулезно, на него было потрачено изрядно денег. И даже не это волновало Судейкина. Понимал он, что пожар не случайность. И ладно, если папки сгорели. А если перед пожаром их вывезли, доставили к министру внутренних дел или, даже подумать страшно самому императору? Голову не снимут, но пошлют заведовать жандармским пунктом на Чуйский тракт, либо еще дальше, на границу с Маньчжурией, причем забудут о нем на многие годы. Переживал, аж глаза ввалились, темные круги под ними. Но время шло, никаких наказаний или действий со стороны министерства внутренних дел или царского двора не последовало, и Судейкин поверил, что дом сгорел по случайности. Был и еще маленький плюс в пользу этой версии. Когда приехали пожарные, им пришлось выламывать входную дверь, она была заперта на замок. Вот уж где пригодилось умение опытных домушников.
Для Павла вначале ничего не менялось. Так же продолжал службу, периодически бывал на дворянских собраниях. А месяца через четыре в Охранном отделении сразу двоим повышение в звании. Судейкину присвоили чин подполковника, а Павлу полковника. Получалось вроде очередное повышение, но мелькнула у Павла мысль о неведомом благодетеле, ведь определенный срок он не выходил. А потом за выявление и арест двух рядовых народовольцев премирован был щедро десятью тысячами рублей. Для него сумма астрономическая. И снова подумал о благодетеле или даже нескольких. Не забыли его труды по изъятию компромата. И не далее как три дня назад в его дверь постучал посыльный.
Вам посылку велено передать. Распишитесь.
Когда посыльный ушел, Павел приложил небольшую бандероль к уху. Показалось тикает внутри. Террористы до бомб с часовым механизмом еще не доросли, но все же вскрывал осторожно. А потом расхохотался. Воистину пуганая ворона куста боится. В бандероли карманные часы швейцарской выделки в золотом корпусе. Откинул крышечку заиграла мелодия. Часы с золотой цепочкой и замочком для часового карманчика. Полюбовался подарком, осмотрел работу. Отправитель неизвестен, ни записки, ни подписи.
Неожиданно для себя в Дворянском собрании стал пользоваться уважением. Его стали приглашать разделить партию игры в карты или бильярд, либо в шахматы. Да не молодые прапорщики, а серьезные промышленники или военные чины. Павел быстро понял, откуда ветер дует. Приглашали шел. А поскольку мозги были на месте, рассказчиком был хорошим, вел себя деликатно, то довольно быстро стал во всех компаниях своим. Стали приглашать на домашние празднества. Домашние это условно, поскольку у некоторых дом это настоящий дворец. Где и повара, и лакеи, и оркестры для танцев. И есть зал для танцев и зал для обедов с длиннющим столом. Но никто и никогда не обмолвился о папках, о компромате.
А через время, как гром среди ясного неба убийство Судейкина. Сергей Дегаев, отставной артиллерийский офицер, давно сотрудничавший с Георгием Порфирьевичем и выдавший не один десяток народовольцев, не выдержал и рассказал своим товарищам о предательстве. Было предложено в ответ на прощение убить жандарма. Готовились. Сергей Петрович Дегаев тогда проживал по Невскому проспекту в доме девяносто один, на третьем этаже. Квартира была удобна для встреч с подпольщиками, ибо имела два входа через проходной двор с Гончарной улицы и с Невского.
К убийству готовились купили револьвер, а еще два дворницких лома, которые для удобства действия разрезали. Дегаев парой дней раньше, до встречи с Судейкиным, приводил на квартиру сообщников, отрабатывали возможные варианты действий. Помощниками и участниками были народовольцы Николай Стародворский и Василий Конашевич. Убивать на съемной квартире глупость. Но Дегаев собирался после убийства жандарма покинуть и столицу и страну.
В роковой для жандармского офицера день Судейкин после трех часов пополудни заходит в знакомую квартиру. Прежде бывал он в тринадцатой квартире не раз, расположение знал хорошо. Как не верить в приметы, если «чертова дюжина» оказалась несчастливой?
Георгий Порфирьевич снял шубу, потому как пришел на встречу с агентом в цивильной одежде, прошел в гостиную. Дегаев достал револьвер и выстрелил жандарму в спину. Пуля угодила в печень. Ранение тяжелое, спасти может только экстренная операция, ибо начинается массивное кровотечение. Но еще несколько минут раненый вполне в состоянии двигаться.
Не ожидавший подлости от стукача Судейкин бежит в соседнюю комнату, а там уже с ломом наготове его ждет Стародворский, он бьет жандарма, удар приходится по плечу. Судейкин сопротивляться уже не может, спасение только в бегстве, и он бежит к выходу. Путь преграждает второй убийца Василий Конашевич. Георгий Порфирьевич забегает в туалет, но запереться уже не успевает. Оба убийцы врываются и бьют ломами по голове, превращая ее в кровавое месиво. После убийцы смывают с себя в ванной комнате капли крови и уходят.
Дегаев берет заранее собранный чемодан, едет на конке до Варшавского вокзала, выезжает поездом в Либаву, а оттуда пароходом за границу, во Францию. Не задержавшись там в Канаду, запутывая следы, затем в США, где устраивается преподавателем математики в университет Вермилиона. Умер от старости в своей постели в 1921 году, похоронен на местном кладбище под фамилией Александр Пелл.
На самом деле Сергей Петрович Дегаев не был народовольцем, а был двойным агентом. Еще в 1881 году, весной, после убийства царя Александра II, высшие чины офицерства и чиновничества образовали организацию «Священная дружина», она же именовалась «Добровольная охрана», она же «Земская лига». Только несколько фамилий создадут представление об уровне. Павел Павлович Демидов, князь, егермейстер двора Его Императорского Величества. Генерал Ширинкин, комендант дворца, граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков, начальник Гатчинской дворцовой охраны. Генералы Дурново, Безобразов, Фадеев, жандармский генерал Смельский, банкир Гинзбург, граф Шувалов Павел Петрович.
Первоначально целью организации было сохранить самодержавие, сберечь династию Романовых.