Было бы. Если бы я не видела, чем заканчиваются вампирские драки. Если бы Люций не приползал ко мне с почти выдранным из груди сердцем.
2.11 На справедливость у меня нет сил
Глаза Демона загораются черным огнем. И в ответ Люций полыхает своей первобытной ночью. Миг я не успеваю даже моргнуть и они меняются местами, а посреди белых простыней расцветает алый цветок.
Смотрю на Люция он щерится, откидывая водопад волос назад небрежным жестом, жестом победителя. И тогда я смотрю на Демона посреди груди у него глубокий разрез, который затягивается на глазах.
А улыбка становится все безумнее.
Кажется, они не собираются драться напоказ.
Кажется, они собираются всерьез.
Каково вообще не самой популярной девочке в классе, из-за которой никогда никто не дрался, оказаться среди сильнейших существ в качестве трофея?
Вот, например, когда Люций с Маэстро дрался, пусть даже они выясняли свои отношения, он зачем это делал?
А сейчас, если я правильно понимаю, Демон собирается набить Люцию морду за то, что тот не защитил меня когда-то.
Ладно, не набить морду, а всерьез расплести на ленточки, судя по выражению лица и скорости передвижения.
Что за этим стоит? Зачем он это делает?
Кожа непривычно и почти приятно зудит.
Люций скалится, упирается ладонью в упругий матрас и отводит назад руку с выпущенными когтями. И тогда внутри меня что-то дергается и буквально заставляет раскинуть руки в стороны и выдохнуть.
На долю секунды две пары черных глаз вонзаются в меня острее клыков! но мгновение проходит и растягивается до бесконечности, когда с ударом сердца передо мной концентрируется облако темного тумана. Кажется, оно помешает мне видеть но нет, наоборот внутри него все становится четким и спокойным, замедленным ровно на то время, чтобы я могла разглядеть.
Наконец разглядеть, как это бывает.
Когда изломанной бледной молнией Люций бросается к Демону, но приблизившись вплотную, вдруг взмывает вверх и волосы окружают его голову тысячей змей-альбиносов, нацеливаясь ядовитыми головками на врага под ними.
Когда Демон поднимает голову навстречу и откидывается назад, словно не драться собрался, а принять в объятья своего братца.
И мне даже почти кажется, что это так и есть но в тот момент, когда Люций падает сверху хищной птицей, Демон ускользает словно вода, просто сливается в сторону и длинные когти пропарывают матрас впустую.
Мне страшно смотреть, на какую глубину они бы вошли в сердце или в живот, но быть нанизанным на них не пойдет на пользу здоровью ни одного вампира.
Мне страшно смотреть, на какую глубину они бы вошли в сердце или в живот, но быть нанизанным на них не пойдет на пользу здоровью ни одного вампира.
И то мгновение, что Люций тратит на то, чтобы высвободиться, Демон использует, чтобы вернуться почти на то место, откуда ускользал, обвить руками и ногами бледное тело, вжаться, сплестись и тогда уже воткнуть клыки в шею Люция.
Расклад меняется мгновенно. Теперь он не может вывернуться, не может отскочить, он спеленут телом своего друга-врага, повержен с помощью слишком странной тактики Я бы сказала, что он не мог ее ожидать, но он же мог? Кто как не он?
Демон пьет вампирскую кровь Люция так нагло и жадно, что я по-настоящему пугаюсь. Неужели все эти подколки и дружба были прикрытием? Неужели они в самом деле настолько сильно ненавидят друг друга, что сейчас Демон победит учителя и пойдет дальше, а я
Останусь навсегда без своей половины.
Это совершенно иррациональный страх. Потому что у меня в руках темное облако и все, что происходит внутри него в моей власти.
Я могу отмотать назад время, я могу поднять температуру, я могу разнести на молекулы то, что попало в поле его влияния.
Так вот ты какая, сила тьмы.
Я могу спасти Люция, убить Люция, убить Демона или перевернуть их сражение, сделать победителем другого.
Но я наблюдаю.
Хорошо быть тьмой. Видеть тайную улыбку Демона. Чувствовать вскипающую где-то за глазами ярость Люция. Ощущать, как им обоим хочется одновременно пить друг друга и рвать друг друга в клочья.
Останавливаю реальность боя только для того, чтобы прокомментировать:
Они, сплетясь как пара змей, обнявшись крепче двух друзей, упали разом и во мгле
Дала им три удара сердца моего, быстро бьющегося чтобы осознать это издевательство в полной мере и снова вернула бой на место.
В этой реальности Люций, чья ярость уже выплескивается из глаз, бьет Демона лбом в переносицу, стискивает стальными пальцами его горло и моментально переворачивается, прижимая его собой к кровати.
бой продолжался на земле, заканчиваю я свой комментарий. Мальчики, если вы защищаете мою честь, то вы опять изгваздали постельное белье. Уже вторую кровать за сутки. Где мне теперь спать?
К хуям твое белье, что ты, блять, устроила тут? рычит Люций, пока я наслаждаюсь тем, что он реально не понимает, что я только что сделала.
Хотя именно он подарил мне всю эту силу.
Мне понравилось то, как вы дрались, признаюсь я. Если бы вы уже оба меня не трахнули, я бы вас прямо сейчас захотела. Хотя по вашей позе видно, что я тут лишняя.
Еще бы у Люция стоит член и отчетливо прижимается к бедру Демона. Стоит ли там что-нибудь у Демона, я не вижу, но догадываюсь.
Честно говоря, меня в этот момент изрядно встряхивает, и боюсь, что это видно как минимум Люцию. Он щурит черные глаза сначала с острой ненавистью, как это у него водится, а потом
Меня затапливает его эмоциями.
Белобрысая тварь умеет подключаться ко мне даже когда я в режиме темной богини.
Но сейчас я не возражаю, потому что его чувства как зимнее терпкое вино. Очень густое, пьянящее, бьющее по всем рецепторам то сладостью, то горечью, то бархатной ночью и просверками кинжалов в ней, а потом отступающее, оставляя почти грубый привкус алкоголя.
Только вместо алкоголя его желание.
Я бы даже сказала похоть.
Нестерпимая тяга ворваться, воткнуть, войти внутрь
Выебать. Слово, которое ты ищешь выебать, комментирует Люций. И он чертовски прав.
Хочется раздвинуть ноги, подтащить его к себе, ощутить тяжесть и твердость тела, застонать от холодного и плотного, что врывается и наполняет. Хочется выгнуться навстречу, ощутить боль, когда он достигает предела и выгнуться еще сильнее, чтобы боль стала плотнее и реальнее.
И это мое хочется, которое я посылаю ему, а он посылает мне свое стиснуть, зарычать, сжать горло, облизнуть сосок до твердости и прокусить до крови, входить, чувствуя, как пульсирует и сжимается плоть вокруг, чувствовать боль потому что чересчур узко, нужно продираться, но горячее тело извивается и нет даже секунды, чтобы позволить ему увлажниться внутри надо брать, глубже, сильнее, чаще, чтобы кричала, кусалась, вырывалась, а когда захрипит и забьется в судорогах воткнуть в горло клыки и позволить частице тьмы перелиться и забить вены самой болезненно-сладкой наркотой в мире.
Чувствую себя лишним, откашливается Демон. Еще бы я чувствую его тоже. Тьма во мне жаждет с ним слиться, но ловит только его потребность кожей к коже быть с Люцием.
Какой-то хренов промискуитет, качаю я головой. Из-за чего ты так взбеленился и полез драться, если просто хотел потрахаться?
Из-за тебя. Почему он, твоя темная половина, не уничтожил того, кто причинил тебе боль? Если даже я хочу это сделать так сильно Демон сжимает ладонь, позволяя когтям пронзить его собственную кожу и показывает, как капает на простыни его черная кровь.
Люц, выпусти ты его, говорю я устало. Или я пока пойду кофе попью, пока вы закончите неважно даже, что именно.
Люций скатывается с Демона и падает на подушки, моментально принимая позу и вид максимально расслабленного и довольного жизнью сибарита. Коротким жестом подзывает меня к себе, и я, не успев даже задуматься, падаю в его руки, прижимаюсь и тоже становлюсь довольна жизнью.
Что ты с ним сделал бы? щурится Люций, лениво дотягиваясь, чтобы пнуть Демона на другом конце кровати.
Оторвал бы голову, не задумываясь, говорит тот. Нет, слишком быстро Наслал бы поедателей плоти и все время, пока они жрут, рассказывал бы, какой он ублюдок. И отрезал бы пальцы И Нет. Пожалуй, не так, Демон прерывает сам себя и хмурится. Нет, сначала я его достаточно долго подержал висящим на уровне седьмого этажа
Я оглядываюсь на Люция и улыбаюсь.
Он смотрит на меня ну да. Мы друг друга поняли.
Вот-вот, братец, говорит он Демону. Вот-вот
То есть, ты просто не смог выбрать, да? Что же ты предлагаешь?
А ты подумай.
Демон смотрит на него пристально и пугающе. Все еще как на врага. А потом поворачивается ко мне и только роняет:
Алин?
Именно, с довольным видом откидывается на подушки Люций и запускает пальцы мне в волосы. С некоторых пор он полюбил ими играть не меньше, чем я его. Может, у меня и подхватил через нашу странную связь.
Алин, хочу ли я уничтожить твоего бывшего бойфренда? Оторвать голову? Окунуть в кислоту? Выкинуть с седьмого этажа? Демон делает такие паузы, словно предлагает мне отметить галочкой самые интересные пункты.
Я смотрю на Люция. Потом на Демона. На темного и жаркого Демона, от взгляда на которого у меня что-то сжимается внизу живота. Но спать я с ним больше не буду. Хватит разврата.
И вспоминаю.
Вспоминаю Андрея.
Хотела бы я, чтобы он умер максимально чудовищным образом? Так, как могла умереть я? Или так, как мог бы придумать Демон? Или лучше Люций.
Хах.
И по моей улыбке Люций понимает ответ.
Мы все-таки одно целое.
Хорошо, Демон почти смирился. А что насчет той девки? С которой он пришел?
Подвесил вниз головой и заставил вытечь всю кровь по капле, деловито отчитался Люций. Заняло неделю.
Демон кивает. Он удовлетворен.
А я? В первый раз слышу, что Люцию все-таки было не все равно. Что он сначала отомстил, а потом пришел меня спасать. Забавно.
Я думаю, что должна бы испытывать злорадство.
Но нет.
Или, может быть, ужас?
Тоже нет.
Было ли такое решение справедливым? Ведь та подружка Андрея ничего плохого не сделала. Даже не знала, наверное, что между нами что-то было.
Ни разу не справедливо.
Но именно такой вариант мести устраивает меня больше всего.
Медленная страшная смерть для нее.
И жизнь обычная жизнь, что хуже любой смерти для него.
В конце концов, если я передумаю, я всегда могу оторвать ему голову. Самостоятельно.
И Люций выбрал это, потому что был уверен, что я бы выбрала так.
Не зря он угрожал мне как самой страшной карой возвращением в обычную жизнь.