Паникующая мама звонила мне по пять раз в день, рыдая в трубку от ужаса и каждый раз повод был разным. По примеру Европы и Азии в магазинах сносили полки с туалетной бумагой, разбирали макароны, гречку и консервы, и мама сначала паниковала, что ей не достанется, а потом что она заразится от упаковки, на которую чихнул какой-нибудь больной грузчик. Ехать в деревню к бабушке она боялась, чтобы не привезти заразу и ей.
Но маму я научилась пережидать, а вот абсолютно вменяемая до той поры близкая подруга, которая заперла двери и не выходила из дома уже месяц вместе с мужем, тремя детьми и йокширским терьером, который, к счастью, умел ходить в кошачий лоток, пугала меня куда сильнее. Другая подруга устроила в прихожей буферную зону, обтянула ее пленкой и раздевалась там догола, сразу заходя в ванную, где обтиралась спиртовым гелем. А одежду и обувь поливала раствором хлорки.
Третий, бывший коллега, спокойный как танк бородатый мужик, записал несколько видеообращений, на которых орал и плакал, прощался со всеми, кто его знал. Собрал рюкзак, взял лопату и ушел копать землянку в холодной мартовской земле подмосковного леса.
Третий, бывший коллега, спокойный как танк бородатый мужик, записал несколько видеообращений, на которых орал и плакал, прощался со всеми, кто его знал. Собрал рюкзак, взял лопату и ушел копать землянку в холодной мартовской земле подмосковного леса.
Но я закрывала ноутбук, Марк ставил передо мной тосты с авокадо и яйцом-пашот, Димка зачитывал очередной анекдот о коронавирусе:
Природа так очистилась, что в Венецию вернулись дельфины, в Россию девяностые, а к Ленке первый муж.
И как-то отпускало.
Мир был сюрреалистичен, но конкретно моя жизнь выглядела даже лучше, чем до пандемии. По крайней мере, в промежутках между паническими атаками.
Димка целыми днями работал. Наверное, он был действительно неплохим брокером или чем он там еще занимался? Иной раз он отвлекался от болтовни или фильма, отходил на пятнадцать минут за ноутбук и возвращался с широченной улыбкой.
Неожиданно помог и мне когда я в очередной раз паниковала по поводу курса евро, отнял у меня телефон с открытым онлайн-банком, и сколько я ни прыгала, повисая у него на плечах, сколько ни орала во все горло, что это воровство человек, который начал знакомство с угрозы изнасилования пропускал все мимо ушей.
Вернул минут через десять. Мои накопления были раскиданы по корзинам акций и металлическим счетам и вытащить их обратно без диких штрафов не представлялось возможным.
Я тебе консервативный вариант зафигачил, сообщил он, открывая обратно свой ноут. Доход поменьше, зато без риска.
Ты охренел совсем! беспомощно сказала я, пытаясь понять, что с этим делать.
Через две минуты на мой счет прилетела крупная сумма в евро.
Это компенсация за жилье, спокойно сказал этот наглец. И страховка на случай, если вдруг случится Апокалипсис и доходность будет ниже прогноза.
Он уже случился пробормотала я, наконец-то выставляя двойную систему паролей на телефон.
И знала бы ты, сколько я на нем заработал! хохотнул Димка.
Марк спал допоздна, занимался спортом, готовил, смотрел со мной сериалы или тупо чатился с кем-то, так же как я. До вечера. Вечером он уходил на террасу, плотно прикрывал дверь и долго разговаривал с кем-то по-итальянски. Можно было не запираться, я все равно кроме «Чао» не понимала ничего. А это слово могло иметь сотню значений.
Разве что спросила как-то раз, это личное или рабочее? Марк задумчиво посмотрел на меня и ответил:
Все вместе.
Сразу, конечно, ситуация прояснилась, а как же.
Я привыкла к ним как к старшим братьям. Никогда бы не подумала, что буду жить в одной квартире с двумя опасными и загадочными мужчинами, которые выглядят как греческие боги и не Бахус с Паном! и воспринимать это совершенно спокойно, будто так и надо.
Но мир был закрыт на замок, самолеты не летали, люди выходили из дома, только спросив разрешение и уже несколько недель не работали мы жили в постапокалиптическом сериале, и ничего. На этом фоне то, что засыпала я, обнимая мускулистого брюнета, смешливого и наглого, сильного и умного, любителя стейков с кровью, ирландского сидра и корейской попсы, а просыпалась в руках у стройного рыжего наглеца, который мог за пять минут беседы убедить кого угодно в чем угодно, любил сложносочиненные азиатские блюда, фруктовое вино и классическую музыку, хранил секреты и целовал меня рано утром, пока я еще спала, было довольно занятной, но совершенно не выдающейся особенностью.
На самом деле люди по всему миру застряли на карантине в странных местах. В чужих странах, пещерах, деревенских домах, квартирах почти случайных любовников. Начиная с Китая по планете расползалась куда более неумолимая эпидемия разводов оказывается, многие за долгие годы так и не познакомились со своими супругами. А теперь пришел вирус и заставил это сделать. Оказалось какие-то чужие неприятные люди.
Киприоты сходили с ума от недостатка общения и даже писали президенту петиции, что с их менталитетом ограничивать встречи с друзьями равно привести всю нацию к депрессии. Несмотря на то, что жили они огромными семьями человек по десять, им все еще не хватало. Новостные сайты стенали кажется, в этом году на острове Любви, куда традиционно приезжают заключать браки, придется обходиться микросвадьбами всего лишь человек на пятьдесят.
Одиноким было еще хуже.
Многие интроверты обнаружили, что быть одному не так прикольно, если где-то там не гремят вечеринки, на которые ты гордо не идешь. Кто знает, что бы я открыла нового в себе и своей мизантропии, если бы мое желанное одиночество не нарушили Марк с Димой?
Многие интроверты обнаружили, что быть одному не так прикольно, если где-то там не гремят вечеринки, на которые ты гордо не идешь. Кто знает, что бы я открыла нового в себе и своей мизантропии, если бы мое желанное одиночество не нарушили Марк с Димой?
Но однажды вечером у меня появился шанс узнать
Я сидела с ноутбуком на террасе и привычно читала какую-то бестолковую ветку форума, где люди спорили по теме, в которой я совершенно не разбиралась. Но было интересно и меня это умиротворяло.
Напротив сидел Марк и демонстрировал очередной неожиданный таинственный талант рисовал перьевой ручкой цветущую ветку дерева, стоящую в стакане посреди стола. Даже на мой дилетантский взгляд получалось у него произведение искусства, а не просто этюд для разработки пальцев.
Набраться смелости спросить было нелегко, я не любила лезть в личную жизнь людей, пока они сами о ней не заговаривали. Но Марк даже не собирался ничего объяснять, а мое любопытство грозило придушить меня насмерть. Однако едва я открыла рот, мой телефон, лежащий рядом с ноутбуком, завибрировал и показал на экране незнакомый номер.
Не знаю, зачем я ответила. Наверное, в такое время звонки на российский номер казались очень важными? А вдруг это МИД родной страны планирует меня спасать? Я все еще не набралась достаточно дерзости, чтобы лихо нарушать миграционное законодательство, несмотря на жизнь с двумя шпионами, разыскиваемыми Интерполом. Наверное, это передается половым путем, а мы вели себя крайне невинно. Если не считать рассветных поцелуев Марка и того, как Димка обнимал меня, когда мы смотрели фильмы. Руки его порой забирались как-то чересчур далеко. Но на этом останавливались, словно забывая, что положено делать, когда ты в сантиметре от эрогенных зон существа противоположного пола.
Да? осторожно сказала я в трубку.
Привет, Ириш, соскучилась?
Голос был знакомым. Даже не думала, что вспомню его, спустя столько лет.
Я замерла, язык примерз к небу.
Ты чего молчишь, не узнала, что ли?
Узнала, поэтому никак не могла вдохнуть спазм в горле и прохрипеть в ответ хоть что-то.
Дэн. Денис. Мой бывший муж.
Далекая, счастливо забытая ошибка юности.
Вот и у меня природа очистилась настолько
Ир, я тебя слышал, не притворяйся, что тебя там нет!
Он бросил меня потому что ему «стало скучно».
Десять лет назад.
Нервное море
Мы поженились в восемнадцать, развелись в двадцать и можно было бы давно забыть ту глупую историю, если бы я не была ну
Собой.
Привет.
Меня трясет. Я задыхаюсь. Мне не хватает воздуха, словно у меня самая стремительно развившаяся ковидная пневмония в мире. Но верхняя доля легких, горло, голосовые связки, губы под жестким контролем.
О, ну наконец-то! радуется Дэн в трубке. Я даже испугался, что ты сменила номер.
Нет, зачем.
Мой голос абсолютно ровный, даже немного скучающий. Какой и должен быть у женщины на карантине, которой уже несколько недель совершенно нечего делать вечерами. Разве что смотреть сериалы. И где-то между сорок четвертой и сорок пятой серией можно поболтать с бывшим.
Ну мало ли. Неважно. Просто рад тебя слышать.
Давай к делу.
Мой голос не сух, не раздражен, он не дрожит и не напрягается. Он все такой же равнодушно-скучноватый. Бывший позвонил, но не развлек. Бывает.
Ну какому делу, Ириш! смешок Дэна продирает мою кожу крупным наждаком. Мне кажется, я начинаю истекать кровью, она просачивается сквозь мой мягкий флисовый худик и капает на плитку террасы. Просто так позвонил. В мире такое творится, хочется пообщаться с родными людьми.
Ты развелся, что ли? я подпускаю в голос капельку интереса.
Я знаю, что нет. Мы с его женой приятельствовали в те времена и до сих пор остаемся друзьями в Фейсбуке. Она нечасто что-то пишет, но на Восьмое марта исправно постит фото цветочков, на день рождения очередного комплекта дорогого белья, а на годовщину свадьбы золотых цацек. Все у них хорошо.
Ну мнется Дэн. Не то чтобы развелся, но подумываю Слыхала же, что в Китае после карантина волна разводов? Вот и у нас будет.
А
Я очень аккуратно говорю все эти слова. Очень выверенным тоном. Контролируя дыхание, хотя сейчас как никогда мне хочется маску и такой огромный кислородный баллон, которые в фильмах таскают за собой очень больные миллионеры. Мне кажется, кислорода в крови у меня уже меньше 50%
Но я не подаю вида.
А у тебя как дела? Где самоизолируешься?
Но почему тогда Марк почти с самого начала разговора странно на меня поглядывает, а ручка его черкает по листу все медленнее.
Он же не может слышать как безумно колотится мое сердце. Где-то у гланд.
А вдруг он видит его трепыхание?
Я даже прижимаю руку к горлу, и именно этот жест срывает его с места.
Одним текучим движением он оказывается на полу у моих коленей, смотрит на меня снизу вверх, и в янтарных глазах чернильными пятнами расползаются зрачки.
На Кипре произношу я в трубку рассеянно.