Перед матерью граф продолжал разыгрывать роль беззаботного повесы, и она принимала все за чистую монету. По выражению лица уходящей матери Хью видел: она нисколько не сомневалась в том, что он осознал свою ошибку, поэтому решительно покончит со скандальным знакомством. Оставалось лишь надеяться на то, что добросердечие и искренность Элизы растопят лед недоверия к тому моменту, когда придется сообщить матери о том, что он намерен жениться на этой девушке.
Элиза никак не ожидала подарка от графа. Он прислал ей цветы: совсем небольшой букет, перевязанный шелковой лентой, а к нему прилагалась записка. Прочитав ее, Элиза решила, что либо она сошла с ума, либо с ума сошел весь мир.
«Пусть эти скромные цветы ничто в сравнении с красотой вашего сада, но они заставляют меня думать о вас.
Элиза никак не ожидала подарка от графа. Он прислал ей цветы: совсем небольшой букет, перевязанный шелковой лентой, а к нему прилагалась записка. Прочитав ее, Элиза решила, что либо она сошла с ума, либо с ума сошел весь мир.
«Пусть эти скромные цветы ничто в сравнении с красотой вашего сада, но они заставляют меня думать о вас.
Ваш покорный слуга
Гастингс».
Только после пятнадцатого прочтения Элиза наконец убедилась: все происходящее не сон, записка настоящая, и мир не сошел с ума, она тоже. Букетик она поставила в вазу, которую поместила на подоконник возле пианино. Теперь, сидя за инструментом, Элиза могла любоваться этим букетом. Она села за пианино, но пальцы не слушались и ей оставалось лишь одно не мучить клавиши и закрыть крышку.
Карточка с запиской от лорда Гастингса лежала рядом с пюпитром. Элиза взяла ее и в очередной раз перечитала. Элиза и раньше получала цветы в подарок. Во время сезона отец снял дом в самом центре столицы, чтобы ей было удобнее посещать балы и прочие светские мероприятия, а также ездить с джентльменами на прогулку в парк. И они не заставили себя ждать: приглашали ее танцевать, пройтись пешком, покататься в коляске. Некоторые присылали цветы. Но при всей своей неопытности Элиза очень быстро поняла, что каждого из этих господ влечет к ней только одно ее приданое.
Один джентльмен сделал ей предложение на второй день знакомства. Еще один баронет называл ее своей дорогой Эмили. Бравый армейский капитан прислал ей сонет, в котором прославлял ее черные очи. Даже один из партнеров отца к счастью, молодых просил ее руки. По его же признанию, он решил, что из них выйдет «отличная пара, потому что с вашим, мисс Кросс, отцом мы отлично ладим».
Когда же Элиза стала решительно осаждать всех охотников за приданым, кавалеров у нее сильно поубавилось. Теперь ее застенчивость усугублялась еще и подозрительностью: она весьма неохотно общалась с джентльменами, искавшими ее общества, и они подходили к ней все реже, а потом и вовсе перестали подходить. Когда сезон закончился, Элиза наконец-то вздохнула с облегчением и с радостью вернулась в Гринвич.
Лорд Гастингс отличался от тех ее кавалеров во многих отношениях. Во-первых, он носил графский титул и уже в силу этого обстоятельства мог бы при желании жениться на девушке с богатым приданым из своего круга. Во-вторых, увидев ее в самом непритязательном виде, способном отвратить любого, он не перестал искать с ней встреч. Ему удалось невозможное, то, чего не удавалось никому отучить ее от противного нервного смешка. Удалось благодаря его непревзойденному обаянию.
Но чего он добивался, посылая ей цветы? Что хотел ей сказать?
Вечером того же дня Элиза, будто невзначай, рассказала о цветах отцу.
Тот замер с вилкой у рта, потом спросил:
Неужели? А красивые?..
Да, красивые.
Они тебе понравились?
Конечно!
Тогда в чем проблема? спросил отец и, подцепив еще один кусок рыбы, отправил его в рот и принялся жевать, глядя на дочь.
Нет никаких проблем, папа, нахмурившись, ответила Элиза. Я просто удивилась
Я думал, тебе нравится этот джентельмен.
Элиза раскрыла рот и тут же закрыла, так ничего и не сказав. Ей действительно нравился граф. Очень нравился. Она вдруг почувствовала жажду и одним махом выпила почти целый бокал словно забыла, что в нем вино, а не вода.
Он очень обаятельный, пробормотала она. У него изысканные манеры.
И это все? Отец резко подался вперед, налегая на стол и сверля Элизу взглядом. Если он тебе не по вкусу
Нет! воскликнула девушка. Напротив, он мне очень нравится. Он милый и остроумный, но я ошеломлена, что граф прислал мне цветы.
С облегчением выдохнув, отец откинулся на спинку стула, понимающе усмехнулся и произнес:
Значит, ошеломлена, говоришь?.. А я вот нисколько не удивлен.
Элиза в напряжении замерла, заподозрив подвох.
Почему же ты не удивлен?
Да потому что ты просто не могла его не очаровать. Лучше девушки ему не найти. А то, что он послал цветы, говорит лишь о том, что Гастингс далеко не дурак.
Папа, перестань. Ты же понимаешь, что говоришь глупости, укоризненно глядя на отца, сказала Элиза.
Нет, не понимаю! с жаром возразил отец. Да, он обаятельный, но с чего ты взяла, что он не может тобой восхищаться?
Элиза поставила бокал на стол.
Нет, не понимаю! с жаром возразил отец. Да, он обаятельный, но с чего ты взяла, что он не может тобой восхищаться?
Элиза поставила бокал на стол.
Мы сейчас не о восхищении говорим, и ты, папа, об этом знаешь. Мы говорим о том, зачем такой мужчина граф станет посылать мне цветы.
Послушай меня, детка ткнув в ее сторону вилкой, сказал отец, внезапно оставив шутливый тон. Даже думать не смей, что титул делает одного человека лучше другого. Что он сделал для того, чтобы заслужить титул? Ничего. Он родился от мужчины, который также получил его по наследству. Сбей с него спесь, и окажется, что он такой же, как все, ничуть не лучше.
Все так, да не так, возразила Элиза. Он мог бы жениться на дочери другого графа или герцога, в общем на ком угодно
Герцог Эксетер женился на простолюдинке, напомнил Элизе отец. Почему бы графу не жениться на тебе?
Элиза опасалась, что в поисках аргументов отец вот-вот обратится к непререкаемому авторитету Шекспиру. Но теперь, когда он произнес вслух то, о чем она боялась даже подумать, вся нелепость подобного предположения стала очевидной.
Лорд Гастингс вовсе не собирается на мне жениться, заявила девушка.
Почему же? Никто не помешает ему это сделать, пожав плечами, ответил отец.
Очень жаль, что я об этом заговорила, не скрывая раздражения, сказала Элиза. Подумаешь, букет Не исключено, что он каждый день всем своим знакомым девицам шлет по букету.
Если бы мне предложили пари, я бы поставил на то, что он букетами не разбрасывается, осторожно заметил отец и, хитровато прищурившись, добавил: Поживем увидим, идет?
Глава 11
Хью в задумчивости поднимался по лестнице. Он прекрасно понимал, что как только пригласит Элизу Кросс на танец, а затем будет вальсировать с ней на глазах у всего Лондона Ох, тогда уже ретироваться будет сложно.
Бал давал его добрый приятель виконт Тейн. Они были знакомы еще со времен Итона, где учились в одном классе, но, что еще важнее, Хью в свое время оказал другу услугу, и теперь, когда пришло время ответной услуги, Тейн по просьбе Хью уговорил свою жену отправить приглашение Кроссу и его дочери.
Букет был принят. Элиза горячо поблагодарила его за цветы и за оказанное внимание во время их следующей встречи в Гринвиче, куда Хью якобы приехал для переговоров с Кроссом. Хью невольно задавался вопросом: не кажется ли ей подозрительным то обстоятельство, что он всегда заезжал к ним или слишком рано, или слишком поздно, и никогда не заставал ее отца дома. Впрочем, если Элизабет и замечала очевидные странности, то никак этого не показывала. Теперь у Хью не было и тени сомнений в том, что Элизабет Кросс ничего не знала о тайных планах своего отца, и это одновременно и успокаивало, и раздражало. Чем лучше Хью ее узнавал, тем больше она ему нравилась. И чем больше она ему нравилось, тем обиднее становилось за нее ведь эту чудесную девушку бессовестно дурачили. Хью всегда считал себя честным человеком и не мог не думать о том, как больно станет Элизе, когда обман раскроется.
По правде сказать, его чувства к ней не ограничивались одним лишь состраданием. Она не переставала удивлять его. В отличие от большинства юных леди, считавших услужливое внимание джентльменов чем-то само собой разумеющимся, Элиза была искренне благодарна за любой добрый жест. И если скромный букет вызвал у нее столько радостных эмоций, то как, спрашивается, радовалась бы она настоящему подарку? Элиза, казалось, была вполне довольна как своим времяпрепровождением работой в саду и прогулками с собакой, так и очень узким кругом общения. Ее постоянной компанией были отец и пес Вилли. Но она не только не жаловалась похоже, даже не испытывала скуки, живя в тихом Гринвиче. Хью говорил себе, что мисс Кросс не прельщал водоворот светской жизни, так как ее вполне устраивала та жизнь, которую она вела. Ее, в отличие, например, от Эдит, совершенно не интересовали балы и прочие светские мероприятия и Элиза не страдала от нехватки новых нарядов, как, к примеру, Генриетта. Но в глубине души Хью понимал, что дело не только в деньгах или их отсутствии. Просто Элиза принадлежала к иному типу людей: не любила и не хотела жаловаться, предпочитала убеждать окружающих и себя заодно, что ее все устраивает. Более того, она научилась получать удовольствие даже от маленьких радостей.
Сегодня Хью предстояло увидеть, как она держится на людях, как ведет себя в обществе. Если ей суждено стать его женой, то, хочет она того или нет, ей придется не только посещать подобные мероприятия, но и самой их устраивать. И это означало, что нужно не только принимать гостей, но и развлекать их. Хью видел, как она нервничала во время его первого визита в Гринвич, так повторится ли это сегодня, когда поводов для нервозности несравнимо больше? Только представить: огромный зал, полный нарядных незнакомцев, далеко не всегда дружелюбно настроенных. Его роль останется неизменной в любом случае, и он постарается сыграть ее как можно лучше вне зависимости от того, как будет играть свою роль Элиза, но все же Хью очень надеялся, что она возьмет себя в руки и не ударит в грязь лицом. Конечно же, все будут подозревать, что он охотится за ее деньгами, но если она сделает из себя посмешище, то подозрения превратятся в уверенность.