Если бы это был кто-то из деревни, то с чего бы ему было ждать тридцать лет, чтобы снова начать убивать? возразила француженка. За тридцать лет он и вовсе состарился бы для убийств.
Саша не думала, что за тридцать лет можно так состариться, чтобы уже не иметь возможности убивать. Даже если убийце на момент первых преступлений было лет тридцать, то история знает немало случаев шестидесятилетних маньяков.
А что, за прошедшие тридцать лет в окрестностях не было других убийств? как бы между прочим поинтересовалась она. Может, маньяк и убивал себе дальше, просто затаился лучше, убийства уже не связывали с прошлым делом.
Таких не было, уверенно заявила химичка. В деревне-то постоянно что-то случается, у меня там родственники, я знаю. То соседи подерутся да по пьяной лавочке силы не рассчитают, то муж жену поколотит, то еще что. Но это все-таки не убийства девочек. А в школе тихо. С тех пор, как из нее приличную сделали, так и вовсе. Я здесь с основания, за все время у нас только одна смерть и была. Лет семь назад мальчик один умер. У него был порок сердца, а он никак себя больным признавать не хотел. А тут у нас новый учитель физкультуры пришел, детей еще не знал. Вот Федя со всеми кросс и побежал, постеснялся сказать, что ему нельзя. Не добежал, упал в лесу. Если бы сразу нашли, может, и откачали бы, а так все. Пока все прибежали, пока поняли, что Феди нет. Учителя со скандалом уволили, конечно, да только мальчишку не вернешь. Вот поэтому Тамара Игнатьевна сегодня новенького и отчитала. Ее тогда за Федю так загоняли, едва не уволили.
Саше показалось, что химичка единственная сочувствует строгому завучу и даже в некотором роде уважает ее.
А может, это какая-то секта? высказала предположение она. В них любят такие убийства.
Учительницы переглянулись. Стало понятно, что такая версия никому в голову не приходила.
Никогда не слышала, чтобы в наших краях существовали какие-то секты, наконец осторожно призналась химичка.
Ничего больше спросить Саша не успела, поскольку в глубине столовой раздался звон посуды и визг девчонок. Несколько человек вскочили с мест, испуганно озираясь. Саша тоже встала, решив, что кто-то разбил тарелку, а значит, мог и пораниться. Она поспешила к тому месту, откуда доносились звуки, но Тамара Игнатьевна успела раньше.
Веселова, аккуратнее быть не пробовала? строго отчитывала она полную блондинку с длинной косой, перекинутой через плечо. Судя по эмблеме на форменной блузке, она училась в десятом классе.
Это не я! оправдывалась девушка. Она сама упала!
Не ври хотя бы!
Мы далеко стояли, это не Катя, поддержала одноклассницу еще одна девушка.
Это не я! оправдывалась девушка. Она сама упала!
Не ври хотя бы!
Мы далеко стояли, это не Катя, поддержала одноклассницу еще одна девушка.
Говорят, сегодня на уроке биологии в девятом классе призрак появился, внезапно заявила третья девушка.
Саша непроизвольно повернулась в сторону, где сидели Ваня и Войтех. Они смотрели на них, заметили, что что-то произошло, но подходить не стали.
Говорят, Черная Дама вернулась, продолжала вещать девушка. И ее появление всегда к несчастью.
Куда уж к большему, проворчала худенькая девочка с ярко-рыжими волосами, стоявшая возле Саши.
Завуч шагнула к девушке, рассказывавшей о призраке, наклонилась к ней близко, так что бедняга даже отпрянула.
Не придумывай ерунды, Краснова! прошипела она. Нет здесь никакого призрака!
Саша решила, что пора вмешаться. И хоть крови она не заметила, а все-таки громко спросила:
Так, раненые есть?
Завуч бросила на нее неодобрительный взгляд, но Саша даже внимания на это не обратила. Пусть смотрит, сколько хочет.
Девчонки замотали головами.
Нет раненых, есть только фантазерки, бросила Тамара Игнатьевна, отходя в сторону.
Тут же подоспел кто-то из работников кухни, оттеснил Сашу в сторону, принялся собирать осколки. Поскольку медицинская помощь не требовалась девчонки хоть и выглядели напуганными, но не поранились она безропотно отошла в сторону, чуть не наткнувшись на кого-то. Обернулась, открыла рот, чтобы извиниться, но оказалось, что это Войтех. Они с Ваней все-таки подошли узнать, в чем дело.
В пять часов ждем тебя у северной калитки, шепнул ей Войтех, пользуясь тем, что никто на них не обращает внимания. Пойдем на место обнаружения первой жертвы, и есть что обсудить.
Саша кивнула, давая понять, что непременно будет.
Глава 4
8 февраля 2017 года, 17.10
школа-пансионат «Взгляд в будущее»
Московская область
Лес начинался сразу за калиткой с западной стороны школы, поэтому Войтех и Иван дожидались Сашу, не боясь, что кто-то их заметит. Последние занятия закончились в половине четвертого, после чего у учеников и преподавателей началось свободное время, но Саша должна была находиться в своем кабинете ровно до пяти, а идти без нее Войтех не допускал и мысли. И лишь отчасти потому, что они отправляются на место убийства, где его почти наверняка посетит какое-нибудь видение, а значит, Сашина помощь вполне может понадобиться.
Очевидно, она думала так же, потому что показалась из-за угла с небольшим рюкзачком, в котором носила медикаменты.
Еле вырвалась, пожаловалась она, подойдя ближе. Сидоров, ты пятиклашек совсем загонял, массово ко мне шли то с больными головами, то с разбитыми коленями.
Да я ж не виноват, что они такие хилые, развел руками Иван. Кросс бежали еле добежали, в волейбол играли все руки поотбивали.
И все-таки ты осторожнее, строго попросил Войтех. Наша задача найти маньяка, а не подтянуть физическую подготовку школьников.
Одно другому не мешает, легкомысленно отмахнулся Иван.
Задерживаться не стали, выдвинулись в лес сразу. Через час-полтора начнет темнеть, а заблудиться в незнакомом лесу февральской ночью казалось сомнительным приключением. Иван принес для всех лыжи, поскольку в лесу лежал снег и идти по нему без лыж было трудно. Он шел впереди, показывая дорогу, за ним, путаясь в лыжах и палках, тащилась Саша, Войтех замыкал процессию. Несмотря на то что день был солнечным, здесь, в густых зарослях, царили полумрак и мороз. Войтех пытался представить, что могло заставить школьниц пойти ночью в лес в такую погоду, но его фантазия работала с трудом.
В общем, разузнал я немного об этой усадьбе, сказал Ваня, когда они отошли на достаточное расстояние от забора и не боялись быть услышанными охраной или случайными прогуливающимися. Ее построили не то в конце семнадцатого, не то в начале восемнадцатого века, данные разнятся в зависимости от источника. Принадлежала она графу Шумскому, человеку богатому, но крайне жестокому. Поговаривают, что немало крепостных не вышли из его дома. Бил он их смертным боем за малейшую провинность. И потомки у него уродились такие же.
От осинки не родятся апельсинки, прокомментировала Саша.
Во-во, закивал Иван. В общем, неудивительно, что грохнули последнего владельца усадьбы ровно за месяц до отмены крепостного права. Усадьбу тоже подожгли, но выгорело только внутреннее убранство; стены, перекрытия не пострадали, даже крыша почти вся уцелела. Крестьяне разбежались. Осталась одна только деревня, километрах в пяти отсюда. Сейчас все заросло, а раньше к ней шла дорога, да и вокруг были отдельные хутора. В общем, усадьба простояла разгромленной до тысяча девятьсот сорок шестого года. После войны, как вы знаете, осталось много детей-сирот, поэтому усадьбу восстановили, как могли, и открыли здесь сиротский приют. Ну, сиротские приюты никогда не были институтами благородных девиц, поэтому и драки тут имели место, и голод, и холод. Умирали дети часто. В конце пятидесятых снова случился пожар. Говорят, сами же воспитанники здание и подожгли. Дескать, приют здесь был хуже любой тюрьмы, директор зверствовал. Ненавидели его и ученики, и учителя. Несколько человек погибли, в том числе и сам директор, но большинство спаслись. Также есть мнение, что пожаром пытались скрыть массовую смерть детей и учителей из-за какой-то инфекции. В то время с этим было строго, сами знаете.
От осинки не родятся апельсинки, прокомментировала Саша.
Во-во, закивал Иван. В общем, неудивительно, что грохнули последнего владельца усадьбы ровно за месяц до отмены крепостного права. Усадьбу тоже подожгли, но выгорело только внутреннее убранство; стены, перекрытия не пострадали, даже крыша почти вся уцелела. Крестьяне разбежались. Осталась одна только деревня, километрах в пяти отсюда. Сейчас все заросло, а раньше к ней шла дорога, да и вокруг были отдельные хутора. В общем, усадьба простояла разгромленной до тысяча девятьсот сорок шестого года. После войны, как вы знаете, осталось много детей-сирот, поэтому усадьбу восстановили, как могли, и открыли здесь сиротский приют. Ну, сиротские приюты никогда не были институтами благородных девиц, поэтому и драки тут имели место, и голод, и холод. Умирали дети часто. В конце пятидесятых снова случился пожар. Говорят, сами же воспитанники здание и подожгли. Дескать, приют здесь был хуже любой тюрьмы, директор зверствовал. Ненавидели его и ученики, и учителя. Несколько человек погибли, в том числе и сам директор, но большинство спаслись. Также есть мнение, что пожаром пытались скрыть массовую смерть детей и учителей из-за какой-то инфекции. В то время с этим было строго, сами знаете.
Войтех кивнул, вспоминая деревню Комсомольскую, жителей которой в пятидесятых годах сожгли, тоже пытаясь замаскировать таким образом массовую смертность от инфекционного заболевания. Так что эта версия казалась очень правдоподобной, хоть в данном случае и не была так уж важна.
Сгорело не очень много, но приют расформировали, продолжал Иван. Снова усадьба долго простояла заброшенной, больше двадцати лет. Ее восстановили лишь в начале восьмидесятых, открыли интернат для трудных подростков. И только в девяносто седьмом школу выкупил Скарытин. Как оказалось, он сам бывший воспитанник интерната.
Да уж, смертей это место знало немало, покачала головой Саша.
Нет ничего удивительного, что в нем бродят призраки, согласился Войтех.
Ага-ага, закивал Иван. Вся школа гудит о том, что у тебя на уроке сегодня один объявился.
Войтех подробно пересказал произошедшее в девятом классе.
Детей я успокоил, но сам уверен: это была не иллюзия, а призрак. По описанию очень похож на Черную Даму. Так что, возможно, легенда о ней не такая уж и выдумка. А еще раньше, вчера вечером, у меня было видение в одном из коридоров.