Было до того, как вы чуть мне руку не сломали, выдохнула она, и Бастиану показалось, что у него волосы на голове задымились от ее ярости. Что происходит, господин Беренгет?
Он подбросил на ладони артефакт, который не потерял разве что чудом, и сухим официальным тоном ответил:
Следственные мероприятия. Все убитые девушки сели в один и тот же экипаж. Я увидел вас, решил остановить. Приношу свои извинения.
Доктор Холле убрал пистолет и сообщил:
Да, полиция изучала все экипажи в городе, в том числе и мой. Ничего не нашли. Да уж, господин Беренгет, напугали вы меня.
Бастиану стало стыдно. Не для возраста доктора Холле такие потрясения.
«В общем-то простая вещь, подумал он. Девушка улыбается знакомому, садится в его экипаж и никто не обращает на это внимания. Никто ничего не замечает, и убийца спокойно увозит жертву туда, где ему не помешают».
Еще раз прошу прощения, сказал Бастиан и, обернувшись к Аделин, спросил: Куда вы сейчас?
Домой, ответила девушка. Доктор Холле едет в поселок к пациенту, может проводить.
Задержитесь, пожалуйста, потребовал Бастиан тем тоном, который отбивает всякое желание спорить. Нет, он определенно выглядит дураком, невесть чем набитым!
Доктор Холле понимающе кивнул, и вскоре его экипаж скрылся из виду. Аделин покачивала маленькую сумочку так, словно примеривалась, как бы посильнее ударить Бастиана по голове.
Знаете, как работать с артефактами? спросил Бастиан, стараясь держаться холодно и равнодушно. Нет, но если бы это действительно был убийца? Впрочем, его интересуют невинные девушки, а Бастиану почему-то казалось, что Аделин успела познать любовные радости. Было в ее взгляде что-то такое острое, опытное, знающее.
В теории, прежним ледяным тоном ответила Аделин. Я не училась с ними работать.
Бастиан понимающе кивнул.
Заклинание Острого глаза знаете?
Читала, но не отрабатывала. Теперь за гневом проявился интерес, и Бастиан ему обрадовался. Могу посоветовать Зоркое сердце, почти такое же, но зачем оно вам?
Бастиан снова показал ей артефакт и объяснил:
Это Следовик. Я пытаюсь увидеть, кто забирал девушек, но пока он показывает лишь размытый набросок. Будем работать в паре, вы усилите и меня, и артефакт. Возможно, что-то получится.
Аделин кивнула и с готовностью ответила:
Да, хорошо. Что я должна делать?
Бастиан протянул ей ладонь с артефактом и сказал:
Возьмите меня за руку. Давайте попробуем.
Глава 3
Золотой лев
От руки инквизитора шел холод полз по кисти Аделин, поднимался выше, к локтю, и вскоре ей стало казаться, что левую руку парализовало, а над кожей медленно кружат растрепанные снежные хлопья. Она больше не чувствовала ничего, кроме холода, густого и жестокого, в самой глубине которого таилось пламя.
Я просто садилась в экипаж, негромко сказала Аделин, пытаясь не показать, насколько она признательна этому некрасивому человеку. Никто никогда не пытался защитить ее, пусть даже и от надуманной угрозы. А он сразу же бросился на выручку и не подумал, что может выглядеть нелепо и смешно. К старому другу моего отца, тому, кто всегда помогал нашей семье, который лечит Уве. Он принял нас обоих, когда мы родились.
Бастиан посмотрел на нее и нахмурился с какой-то привычной уже усталостью.
Практически на моих глазах две девушки сделали то же самое. Просто сели в чей-то экипаж, неохотно ответил он. И тут я вижу, что вы тоже куда-то усаживаетесь с таким видом, словно там вас ждет мешок золота, не меньше. Или принц.
Сделали то, что велел вам долг? спросила Аделин, чувствуя, как в ней против воли поднимается то желание протестовать и сопротивляться, которое всегда охватывает ведьму в присутствии инквизитора.
Не надо обольщаться мнимой дружбой. Ни один инквизитор никогда не забудет, что перед ним ведьма, как бы мило они ни общались до этого. Нужно просто быть спокойной и готовой к услугам глядишь, все и обойдется.
Ей показалось, что рубцы на лице Бастиана налились красным.
Будем считать, что так, мрачно произнес следователь и встряхнул карту. Перед тем, как пропасть, Вера Левек была на Третьей лесной улице.
Аделин вспомнила Веру хорошая была девушка. Худенькая блондинка, пятая дочь в семействе, она шила мягкие игрушки и продавала на благотворительном аукционе: выручка шла на нужды нищенствующих людей с окраины. Когда ее отпевали, то возле церкви собралась толпа женщин и детей, и плакали они совершенно искренне.
Это вон там, указала Аделин, и они быстрым шагом двинулись через площадь мимо памятника Георгу. Третья лесная улица заканчивалась парком, который постепенно переходил в лес там частенько видели зайцев и лис, забредавших из чащи. Когда-то давно, еще в детстве, отец привозил сюда Аделин и Уве они катались на каруселях, объедались ягодным мороженым и играли с другими детьми; Аделин до сих пор с теплом вспоминала эти прогулки.
Задумались? спросил Бастиан. Аделин встрепенулась и тотчас же заметила, какими взглядами городские кумушки провожают столичного гостя. Любопытство, сочувствие, брезгливость и корысть: интересно, богат ли этот господин? Если действительно богат, а не просто красуется, то не важно, какое у него лицо надо брать в оборот и вести к алтарю, пока не опередили более проворные.
Вспомнила, как мы гуляли здесь с отцом, сказала она и вдруг призналась: Я незаконнорожденная вообще-то. Но он меня признал и никак не отделял.
Полагаю, он был хорошим человеком, уважительно откликнулся Бастиан.
Да, кивнула Аделин. Хорошим.
Она уже давно не чувствовала левую руку заледеневшую, неподвижную. Они подошли к воротам парка, и Бастиан произнес:
Давайте ваше Зоркое сердце.
Аделин прикрыла глаза, в очередной раз подумав, что отец всегда предостерегал ее от занятий магией. Потом он примирился с ними: ну вот такая родилась дочь, ничего не поделаешь, но они никогда ему не нравились. Разве что только тогда, когда смогли помочь Уве.
Она не любила заклинание Зоркого сердца: оно обостряло чувства, делая мир насыщенным и ярким, но потом оборачивалось почти сутками слабости и тошноты тогда Аделин могла лишь лежать в постели, смотреть, как над ней крутится потолок, и надеяться, что выкарабкается.
Когда последнее слово заклинания сорвалось и упало под ноги, то мир на мгновение поблек, а затем вспыхнул, наливаясь красками, запахами, звуками. Космея и ирисы на газонах вспыхнули языками сиреневого и розового пламени, сладкий аромат духов проходящей барышни опалил ноздри, и Аделин испугалась, что сейчас упадет.
Она не упала ее на ладонь приподняло над гравием дорожки. Бастиан стиснул ее руку, серебряная пластинка артефакта впилась в ладонь, и Аделин мягко опустилась на землю. В висках пульсировала кровь, дыхание сбивалось, по коже бежали лепестки пламени, и их срывало ветром и превращало в аккорды.
«Я умираю, подумала Аделин с восторгом и болью. Нет я живу!»
Потом наваждение схлынуло в ноздрях остался соленый запах невидимого моря, в ушах остывали слова заклинания. Бастиан по-прежнему держал Аделин за руку, но теперь от его пальцев разбегались волны тепла, которые заставляли замирать так жертва замирает перед охотником и в то же время приказывали сердцу стучать быстрее, а груди дышать глубже.
Аделин сделалось жарко и неловко.
Уже работали в паре? спросил Бастиан. Вот, значит, что это такое: работа в паре
Нет, выдохнула Аделин. Ей казалось, что она сейчас упадет или снова взлетит. Хотя она не взлетала, конечно, ей это привиделось. Так ведьмам видится, что они летают после хорошей порции бакугарских грибов.
Очень быстро освоились, похвалил Бастиан и объяснил: Мы сейчас соединены в единую сеть. Давайте посмотрим, что было с Верой.
Аделин смогла лишь кивнуть.
В тот же миг она увидела привидение: Вера, живая и здоровая Вера, шла мимо парка в сторону церквушки Святой Алатины, и следователь удивленно воскликнул:
В тот же миг она увидела привидение: Вера, живая и здоровая Вера, шла мимо парка в сторону церквушки Святой Алатины, и следователь удивленно воскликнул:
Надо же! Цветное
Похоже, призраки раньше были серыми тенями. Аделин смотрела, не в силах отвести взгляд. Пусть хоть так, с артефактом, который усилила ее магия, но добрая хорошая девушка сейчас была живой. Вот рядом с ней остановился экипаж черно-красный размытый силуэт. Вот открылась дверь, и Вера обернулась, и на ее губах расцвела улыбка.
Нет, прошептала Аделин, словно могла что-то исправить и как-то остановить пятую жертву. Нет, Вера Голос окреп, и она отчаянно воскликнула, уже понимая, что это напрасно: Нет, стой!
Человек, сидевший в экипаже, протянул к девушке руку, окутанную сиреневой дымкой девушка оперлась на нее и за мгновение до того, как призрак Веры растаял, Аделин увидела золотую вспышку в этом дымном мареве. Мелькнула оскаленная пасть, лев, поднявшийся на задние лапы, пряди пышной гривы.
Запонка выдохнула Аделин, глядя Бастиану в глаза. Вы ее видели?
Он нахмурился. Посмотрел одновременно озадаченно и радостно.
Нет. Что за запонка?
Золотая, со львом, ответила Аделин, не в силах выпустить руки следователя, и спросила с отчаянной надеждой: Это ведь улика, да?
Еще какая. Изувеченное лицо перед ней дрогнуло от победного торжества, и над Аделин сомкнулся занавес обморока.
сильный молодой мужчина, обеспеченный, с собственным экипажем. Золотые запонки со львом, возможно, это герб его дома.
Аделин казалось, что она плывет. Вот лодка плавно качается на волнах, словно колыбель, а над ней высоко-высоко раскрыт зонт неба, и по глубокой синеве неспешно скользят завитые кудри облаков.
Мы, вашбродь, тут все на коленках исползали, пробасил знакомый голос офицера Бруни: тот мог рыкнуть так, что галки падали с веток. Откуда он только взялся в ее лодке? Волны мягко качали Аделин, вселяя в нее давно забытое умиротворение она закрывала глаза, открывала, видела небо. Вот пролетела чайка, вот мелькнула растрепанная косица быстрого дождя. Все экипажи облазили, вот я лично, вот этими руками в них ковырялся. Ни следа, ни ниточки. Пачку смех-травы нашли, это было дело. Ну так сдали по описи. Владельцу внушение для первого раза.
Красно-черный экипаж, уточнил Бастиан, и Аделин вдруг обрадовалась тому, что он здесь. Если бы ей несколько дней назад сказали, что она, ведьма, будет рада инквизитору, чьей физиономией можно кошек в переулках распугивать, Аделин лишь помахала бы рукой над головой, показывая, что это полный бред.