«Рожден, чтобы руководить», сказал он как-то. Видя его в действии в течение последних четырех дней, она знала, что это правда.
Группа местных мужчин приблизилась к королю. Двое стражников, которые следовали за ними, спешились и присоединились к своему королю.
Реган сделала снимок впечатляющей троицы.
«Можно?» взглядом спросила она, когда Джег вопросительно посмотрел на нее.
«Все в порядке», ответил он легким кивком.
Чувствуя себя счастливой, Реган обернулась и увидела, как к ней приближаются две молодые девушки с подносом, полным глиняных кружек. Они присели в реверансе и предложили ей одну.
Шукран, улыбнувшись, поблагодарила Реган, взяв одну из чашек.
Шукран, шукран, хихикали девушки.
Она смотрела, как они приближаются к Джегеру, пораженная тем, как красиво он обращается с их застенчивым вниманием, берет кружку и кланяется им в ответ.
Реган повернулась к бескрайней пустыне. Очарованная глубокой тишиной, она снова подняла видоискатель. Когда на противоположной стороне дороги показался Джегер, Реган остановилась. Он размотал свой шемаг. Ткань обрамляла его красивое лицо, придавая его коже золотисто-коричневый оттенок. Реган с любопытством наблюдала за приближающимся стариком, протягивающим Джегу огромную хищную птицу.
Птица издала приветственный звук и когтями вцепилась в руку Джега.
Вокруг него собралась небольшая группа людей. Джег отпустил птицу в полный полет, наблюдая, как она взмывает в воздух на огромных крыльях. Джегер коротко и резко свистнул. Птица спикировала и нырнула над ними. Реган не могла оторвать глаз ни от человека, ни от птицы. Они существовали в совершенной гармонии птица кружила высоко в небе и ждала команды Джегера, прежде чем спикировать на землю в надежде, что король обеспечит ему безопасную посадку. Что он и сделал, даже не вздрогнув, когда огромные когти вцепились в толстую кожаную перчатку.
Словно почувствовав на себе объектив фотоаппарата, Джегер повернулся к Реган и посмотрел на нее с гордостью. Голубые глаза пронзили ее, словно он смотрел ей прямо в душу. Реган снова нажала пальцем на затвор. Было так легко представить, как он подходит к ней сейчас, наклоняется и целует ее; пробует на вкус своим языком; обнимает ее талию сильными руками; говорит все, что хочет сделать с ней. И делает
Солнце уже начало клониться к горизонту, дневная жара начала спадать.
Вернув сокола старику, Джег подошел к ней.
Ты покраснела, дорогая, тихо сказал он. Нужно было подарить тебе широкополую шляпу.
Реган почувствовала, что краснеет, но она знала, что это больше связано с обжигающими образами их двоих вместе, чем с солнцем.
Как тебе поездка? спросил он, поправляя платок.
Замечательно, искренне ответила Реган.
Никаких грустных воспоминаний?
Сначала, но До сих пор я не понимала, как сильно скучаю по лошадямспасибо.
Мне было очень приятно.
Эта птица
Стрела?
Ей идет это имя, сказала Реган. Он великолепен.
Она великолепна. Я нашел ее птенцом у подножия скалы, когда много лет назад катался верхом. Она выпала из гнезда и не была готова к полету. Мать ничего не могла для нее сделать, и я никак не мог взобраться на скалу, чтобы вернуть ее в гнездо, поэтому взял ее с собой. С тех пор мы лучшие друзья, но у меня почти не остается времени, чтобы выезжать с ней куда-то. Она хотела сегодня поохотиться, но я не думал, что ты захочешь это увидеть.
На кого она охотится?
Мыши, зайцы, мелкие птицы.
Пауки?
Не надо так надеяться, дорогая, рассмеялся Джег. Ты в безопасности.
Его веселые глаза улыбнулись ей, и Реган почувствовала близость момента, хотя они даже не соприкоснулись. На долю секунды ей показалось, что он собирается наклониться и поцеловать ее.
Нам пора ехать. Темнеет.
Нам пора ехать. Темнеет.
Конечно. Ночью в пустыне становится холодно. По крайней мере, я так слышала.
Ты права. Пустыня злопамятна. Это не то место, где бы ты захотела попасть в ловушку, днем или ночью.
Ладно, ладно
Сир, ваш конь.
Радуясь, что их прервали, Реган повернулась к человеку, который привел лошадей. Или, скорее, жеребца Джега.
Что случилось с моей кобылой?
Она устала от поездки. Она останется здесь на ночь, а завтра за ней вернется один из конюхов.
Джегер забрал у мужчины поводья. Уверенно поставив ногу в стремя, он вскочил на огромного коня и протянул к ней руку ладонью вверх.
Ты поедешь со мной.
Ехать с ним? Ни за что.
Ничего страшного, улыбнулась Реган. Я могу Она огляделась, надеясь увидеть какой-нибудь другой вид транспорта.
Боюсь, последний поезд уже уехал.
Вы пошутили, ваше величество? рассмеялась Реган.
Довольно неубедительно, признался он. Дай мне руку.
Реган уставилась на него. Все внутри ее говорило, что она не должна этого делать. Что она должна настоять, чтобы он нашел для нее другой способ вернуться в конюшню. Возможно, с одним из его доверенных охранников.
Она облизнула губы и вложила руку в его. Сейчас, здесь, в пустыне, дикой и свободной, она чувствовала себя совсем не так, как обычно.
Джегер взял ее за руку и через несколько секунд усадил на лошадь позади себя. Он повернулся к ней лицом, поправляя шемах так, чтобы тот закрывал большую часть ее лица. Сердце Реган забилось быстрее, когда она смотрела на него так близко, что могла чувствовать смешанный запах лошади и человека. Это был настоящий афродизиак.
Держись крепче, дорогая. Барик любит быстрый галоп.
Прежде чем она успела ответить, Джег развернул стального скакуна и погнал его прочь из маленькой деревни, не оставив Реган иного выбора, кроме как подчиниться его совету и не слететь с лошади и приземлиться на зад.
К тому моменту, когда они вернулись в конюшню, ее ноги были ватными.
Джег спешился. Голубые глаза горели, когда он смотрел на нее, раскинув руки. Реган машинально перекинула ногу через седло, все еще держась в его объятиях и ожидая, когда ноги станут достаточно твердыми, чтобы удержать ее.
Не желая встречаться с ним взглядом на тот случай, если он прочитает все ее горячие мысли о нем, Реган сосредоточила внимание на его рубашке, радуясь, когда один из телохранителей подошел и протянул ему телефон.
Благодарная за отсрочку, она погладила потную шею жеребца, говоря ему, какой он большой и сильный.
Осторожно, дорогая, ты же не хочешь, чтобы это ударило ему в голову, задумчиво произнес Джег, поворачиваясь к ней. Считается, что это одна из самых свирепых лошадей в стране, но он выглядит так, будто одно твое слово может поставить его на колени.
Он выглядит свирепым, потому что я подозреваю, что люди всегда боялись его, улыбнулась Реган. Но все, что ему нужно, это услышать, какой он удивительный.
Как и всем нам? удивленно спросил Джег. Реган помолчала. Это то, что ему нужно? Услышать, какой он удивительный? Звонил Тарик. Он только что сообщил мне, что племя моих предков пригласило нас сегодня на праздничный ужин.
Потому что саммит закончился? удивленно спросила Реган.
Нет, потому что я решил жениться. На тебе, дорогая, рассмеявшись ответил Джег, когда Реган уставилась на него с открытым ртом.
Но мы же не собираемся пожениться! сказала она, потрясенная до глубины души.
Для них собираемся.
Реган покачала головой и нахмурилась.
Не думаю, что мне стоит встречаться с еще большим количеством твоих людей, нахмурившись ответила Реган. Я имею в виду, что я не твоя невеста. Я пешка. Мы оба пешки в этой ситуации, потому что я использую тебя, чтобы гарантировать, что Чед не проведет остаток своей жизни в какой-нибудь темнице, а ты используешь меня, чтобы вернуть Милену.
На мужественном подбородке дрогнул мускул. Так было всегда, когда он злился.
У меня нет темницы, прорычал он.
Прежде чем она успела среагировать, он схватил ее лицо своими сильными руками и приподнял ее губы к своим. На мгновение ошеломленная, Реган стояла, прижавшись к нему всем телом. Это был не нежный поцелуй, не пытливый поцелуй. Это даже не был приятный поцелуй. Это был горячий и требовательный поцелуй, лишавший силы воли и желания сопротивляться. Хотя она и не пыталась.
Реган обняла Джега за шею, поднялась на цыпочки, встречая чувственный натиск его атаки с таким же глубоким голодом, как и его собственный.
Джег застонал, перемещая ее так, что она оказалась зажатой между ним и стеной конюшни. Ее голова откинулась назад, чтобы ему было удобнее руководить поцелуем. Джег тут же смягчил поцелуй, захватывая в плен ее губы по одной, прежде чем погрузиться в ее рот своим языком.
Ее губы прижались к его губам, чистое первобытное желание поднималось внутри ее. Это было то, чего она хотела, что ей было нужно, чего она жаждала с тех пор, как он поцеловал ее и прикоснулся к ней той ночью в саду. Эта волнующая пульсация желания, которую она когда-либо испытывала только в его объятиях. Как лихорадка, прилив ощущений, которые нельзя было отрицать.
А потом все закончилось так же быстро, как и началось. Он снова отстранился. Реган тяжело дышала и пошатывалась, тело болело, внутри была пустота.
Она услышала, как он выругался, повернувшись к ней спиной. Затем он повернулся к ней, тяжело дыша.
Грум вышел из соседнего стойла, неся коробку с гвоздями, и Реган подумала, не поэтому ли он остановился.
Она подняла глаза и увидела, что Джег наблюдает за ней, и на этот раз он не казался полностью невосприимчивым к тому, что только что произошло между ними.
Думаю, это прояснит все твои заблуждения насчет того, что я не хотел повторения нашего поцелуя прошлой ночью.
Реган моргнула, потрясенная его словами.
Он сам выглядел шокированным и покачал головой:
Мудро это или нет, но сегодня мы должны присутствовать на ужине. Было бы оскорблением не приехать, поскольку мы уже находимся в регионе. Мы проведем ночь в моем оазисе и вернемся во дворец завтра утром.
В твоем оазисе?
Место, куда я прихожу, когда хочу расслабиться.
Глава 9
Когда же он поймет, что поцелуи не лучший способ изгнать ее из своей жизни?
Джег покачал головой и вошел в бедуинскую палатку, расположенную на краю частного каменного бассейна и окруженную пальмами. Палатка была высококлассной версией тех, в которых жили его предки. Обычно он ощущал умиротворение, сбрасывая костюмы и королевские одежды, но не сегодня.
Он стянул рубашку через голову и направился в специально оборудованную душевую в глубине комнаты. Нельзя было позволять ее словам злить себя, подумал он свирепо, в этом-то и была проблема.
Он не привык, чтобы кто-то сомневался в мудрости его решений. Ему не нравилось напоминание о том, как они использовали друг друга, хотя это и было правдой. Поездка на Барике обратно в конюшню с ней, прижатой к его спине, тоже не помогла его нервам. Если бы она хоть на дюйм опустила руку, то поняла бы, что думает он только о сексе.