Что это такое? Это не боевое заклинание не наше, Хаунд не мог его использовать. Он нарушил правила!
Меркнущим сознанием я поймала выражение лица Хаунда. Он смотрел с торжеством. Губы его шевельнулись, и я прочла полное злой радости: «Прощай, крыска».
Глава 10
Я словно плыла в густой тягучей смоле. Время замедлилось, мир просматривался как сквозь изогнутую плёнку. Лицо Хаунда совсем рядом казалось огромным, будто принадлежало великану, а всё остальное ушло на задний план, стало мелким, как мушиные головки. Я видела одновременно вблизи и вдалеке, как не бывает в реальности.
Проиграла шепнул бесплотный голос.
И в ответ ему внутри меня словно полыхнуло бурное пламя.
Ни за что! Сдаться, сложить лапки и покорно умереть? Ни за что, или я не Сантерн! Или я недостойна всех поколений моих предков, которые сражались до последнего, которые отдавали свою жизнь, свою кровь, свой последний вздох ради победы.
Подонок Хаунд думает, что победил неужели я подарю ему эту победу?
Бушующее пламя разгоралось всё сильнее, и внешняя боль, сковывающая тело, пускающая ледяные ростки, подбираясь всё ближе к сердцу в этом живительном пламени она стала отступать. Я кричала, плавясь от невыносимого жара.
Время словно замедлилось, я видела, как выпадает из моей руки меч, как взлетает в воздух, кидая слепящие блики, как распорядитель в сторонке поднимает ладонь и как выражение торжества на лице Хаунда сменяется удивлением, а потом и растерянностью.
Нельзя чтобы меч упал или развеялся. Тогда мне засчитают поражение.
Эта мысль словно принадлежала не мне, такой холодной и рассудочной она была. Следом пришла ещё одна.
Ну давай же, девочка! Поднажми!
Меня словно коснулась тёплая широкая ладонь. Хлопнула по плечу, как, бывало, хлопал Лас, чтобы приободрить.
Давай, Сатьяна! Ты можешь!
В глазах словно запылала огненно-алая пелена. Меч ещё только вертелся в воздухе, ещё переворачивался тяжёлым концом вниз но боль уже отступала, ощущения возвращались и я сгруппировалась, остановила падение и вытянула руку, подхватывая обтянутую кожей рукоять.
Время ускорилось.
Распорядитель застыл с раскрытым ртом, с наполовину поднятой рукой. Хаунд отшатнулся, а я бросилась в бой.
Странно знакомое ощущение всесильности кружило голову. Я была вихрем и пламенем, разила отовсюду. Хаунд пытался увернуться, на его лице были неверие и паника но я не обращала на это никакого внимания. Несколько резких сильных ударов и его защита разлетелась в клочья и меч рассыпался искрами.
Странно знакомое ощущение всесильности кружило голову. Я была вихрем и пламенем, разила отовсюду. Хаунд пытался увернуться, на его лице были неверие и паника но я не обращала на это никакого внимания. Несколько резких сильных ударов и его защита разлетелась в клочья и меч рассыпался искрами.
Я, тяжело дыша, остановилась. Хаунд словно стал меньше ростом, осунулся, лицо посерело. Понял, что проиграл.
Я победила! Победа!
И тут на весь стадион раздался громкий взволнованный голос:
Участникам немедленно остановиться! Бой объявляется недействительным!
Недействительным? Что за бред? Я негодующе обернулась чтобы увидеть, как ко мне спешат целители с повязками на рукавах.
Мгновенно меня окружили, стали переговариваться о чём-то и что-то проверять. Ничего не понимая, я только смотрела на их встревоженные лица. Один целитель щупал мой пульс и лоб, поднимал веки, рассматривал там что-то, другой на расстоянии проводил магическую диагностику. Третий призвал золотистый кокон лечебной магии, как будто я вот-вот отдам Нигосу душу.
А Хаунда окружили охранники, заломили руки и теперь выводили лицом вниз. Он еле перебирал ногами. Орал беспомощно:
Я ничего не знал, я ничего не знал!
Где-то я слышала эту песенку, и совсем недавно. Висперина всех своих подучила так оправдываться?
Однако такое ощущение, что я одна ничего не понимаю. Почему такой переполох, почему трибуны орут, а жестяной голос комментатора призывает всех сохранять спокойствие?
Пока я терялась в догадках, послушно выполняя просьбы целителей, сквозь строй невесть когда запрудившей стадион охраны пробился Лас.
- Я её брат!
Краем глаза я увидела и Карина с Лидайей за рядом бравых парней в зелёной форме. Надо же, оцепили поле и никого не пускают.
Лас добрался до меня, бухнулся на колени рядом. Откуда-то появились магические носилки, и меня заставили на них лечь. Я наконец начала соображать: Хаунд использовал что-то запрещённое, они думают, я серьёзно пострадала, а то и вообще при смерти.
Но чувствовала я себя вполне нормально. Волнение и сердце колотится да, но не больше, чем всегда после боя. Наверняка то заклятие было не таким уж и страшным. Хотя, конечно, это против правил. Вот почему бой не засчитали.
Хагос, что же теперь будет? На мои очки же это не повлияет? Я хочу своё законное место в пятёрке победителей!
Ты как? Что случилось? Лас бежал рядом с носилками. Он хотел взять меня за руку, но целители не разрешили, как будто я была больна неведомой заразой.
Я и сама не поняла. Не волнуйся, со мной всё в порядке.
Тревога на лице брата немного унялась. Он стал торопливо рассказывать:
Выглядело так, словно он метнул в тебя комок энергии. Я решил, это просто магический удар, но ты вдруг закричала, как будто он тебя кислотой облил. А потом твой меч заполыхал алым, ты поймала его и уделала Хаунда и так быстро, я аж глазам не поверил. Это всё заняло не больше нескольких секунд.
Ар-теран, дальше вам нельзя, вмешался самый высокий из целителей, рыжеватый мужчина лет сорока. Навестите сестру в лазарете.
И меня унесли.
Лежать в лазарете мне не понравилось. Довольно быстро выяснилось, что со мной действительно всё в порядке, но домой всё равно не отпустили, сказали, что эти сутки я пробуду под наблюдением.
Зато, слава Нигосу, к вечеру того же дня ко мне начали пускать посетителей. Естественно, вся моя орава сразу оказалась тут как тут: Лидайя в ногах, Карин на стуле рядом и Вейн с другой стороны, как всегда, в «тени», так что о его присутствии я поняла только по тому, что из пустоты протянулась невидимая рука и, словно подбадривая, сжала моё плечо.
Этот мерзавец использовал заклятие Рагоденда, без перехода заявила Лидайя. Его дисквалифицировали и теперь вышвырнут из академии к тварям, можешь быть спокойна. Если вдруг его клан за него вступится, я подниму на уши весь академический совет. Мы студенческий бунт тут устроим. Но, думаю, даже его клан прижмёт хвост, раз такие дела творятся.
Да ладно, промолвила я, когда первая оторопь сошла.
Заклятие Рагоденда это же что-то из другого мира в нашей жизни такого не бывает. Ну да, я знала о его существовании исключительно мощное, мгновенное убивающее, безошибочное, как проклятие богов но чтобы мой собственный однокурсник использовал его против меня?
Где он достал его? Он что, совсем умом тронулся? Думал, это сойдёт ему с рук?
Где он достал его? Он что, совсем умом тронулся? Думал, это сойдёт ему с рук?
Говорит, не знал, что это на самом деле, пожала плечами Лидайя. Утверждает, что купил безобидную иллюзию, что, конечно, тоже против правил, но совсем по-другому карается.
Сегодня вечером мы с ним потолкуем, проронил Карин.
Его лицо меня испугало. Глаза горели мрачным огнём, ходуном ходили желваки, губы были твёрдо сжаты. Я не успела ничего сказать, вмешалась Лидайя:
Не надо, Кар. Не надо вам в это лезть. Пусть разбираются преподаватели и так далее.
Надо выяснить, откуда у него это заклятие. Ясно же, что он врёт, что ничего не знал. И ни хрена он не покупал. Ему кто-то дал это заклятие.
Но кто? Висперина? А у неё откуда? Она такая же первокурсница, как и он.
Она клановая и из клана целителей. У целителей и покруче вещички бывают. Они же изучают как раз действие смертельных заклятий чтобы знать, как лечить.
Ну так на Сатьяну же не подействовало? Лидайя метнула на меня вопросительный взгляд. Целители вовремя успели?
Карин покачал головой:
Я не знаю, но вряд ли это заслуга целителей. Она вся засияла и задала Хаунду трёпку раньше, чем они вообще появились на поле.
Тогда что, почему и как?
Может, её индивидуальная особенность? предположил Карин. Именно на неё заклятие Рагоденда плохо действует.
Я почувствовала, как на мне скрещиваются взгляды всех троих, даже хранящего молчание Вейна. Подавила желание забраться глубже под одеяло и вместо этого просто пожала плечами. Виновато улыбнулась:
Вообще не имею ни малейшего понятия. Мне просто стало невыносимо обидно проиграть. Ну и не знаю, что произошло. Я вдруг пришла в себя, схватила меч Ну и отделала его.
Может, Хаунд ошибся? задумчиво сказала Лидайя. Применил как-то не так. Не сделал чего-то важного, в результате заклятие не набрало нужной мощи.
Карин снова покачал головой:
Не знаю, не знаю. Ладно, целители выяснят, что там и как.
Они ещё долго сидели у меня, потом заглянул Лас. Повторились те же расспросы и предположения. А потом в палату ворвалась дежурная целительница и быстро и безапелляционно прогнала всех гостей.
Я лежала одна, в тишине, вспоминала случившееся и думала. То ощущение, когда пламя сжигало боль и потом, то всесильное я явно испытывала его не впервые. Что-то было в нём знакомое и такое даже как будто домашнее?
Но как я ни старалась поймать кончик мысли, он постоянно ускользал.
А потом я услышала шорох и подняла глаза. Окно палаты располагалось как раз напротив кровати, так что я могла лежать и любоваться пейзажем. Сейчас, правда, уже сгустилась ночь, и за окном была лишь непроглядная фиолетовая темень.
И в этой темени ярким белым пятном проявилась ласка.
Я подскочила на месте. Заулыбалась. Жаль, нельзя подойти и открыть: вставать мне строго-настрого запретили. И не только запретили, но и опутали чарами, даже чтобы в туалет пойти, требуется звать дежурную целительницу.
Так что я просто лежала и смотрела на мордочку посетительницы а та тоже молча смотрела на меня, встав столбиком и опираясь передними лапками о стекло. Почему-то она показалась мне взволнованной, хотя кто может разобраться в выражении морды ласки.
Так, под её взглядом, я и заснула совершенно незаметно для самой себя, просто уплыла в сон.
На следующий день, ближе к обеду, состоялся консилиум. Меня обследовали со всех сторон, обстучали, прощупали, разве что только обнюхивать не стали. Но, наверное, если бы это помогло им с диагностикой, и обнюхали бы за милую душу.