Смуглый харкнул рядом со мной и повернулся к светловолосому:
Слышь, Костян, может его обоссать? А то он чёт вообще берега путает.
Да хрен с ним. Хватит ему.
Рюкзак забираем?
Да на хрен нужен, махнул рукой блондин. Глянь, если там бабок нет, то фиг с ним.
Ублюдки начали потрошить мой рюкзак, вываливая из него всё подряд. Смуглый залез в боковой карман и достал оттуда смятые купюры.
А вот и лавэ! Смотри, Костян, два куска!
Нормально. Будем считать, что это компенсация за базар.
Может всё-таки обоссым? Он меня послал всё-таки.
У тебя недержание, что ли? Пойдём, пока мусоров не вызвали.
Смуглый ещё раз пнул в лицо.
Будем считать, что тебе повезло, петушок. Ты понял, сука? снова удар.
Верни часы
Чё? Че ты вякнул?
Мамай хорош! Надо валить!
Погоди, это сука хочет мне что-то сказать!
Смуглый поднял меня за волосы и поставил на колени. Держа за голову, второй рукой ударил в висок.
Верни часы продолжал повторять я.
Ты походу вообще не втупляешь, петушок! Ты счастлив должен быть, что так легко отделался. Ты понял? А? Не слышу, сука! Ты счастлив!? Отвечай!
Мамай! Счастлив он, счастлив! Заканчивай уже!
Ща закончу, кивнул выродок, ща я его так закончу
Верни часы прошептал я.
Смуглый отошёл на пару шагов.
Счастливые часов не наблюдают, мразь, почти дословно процитировал он классика.
А затем разбежался и вырубил меня одним ударом ноги.
Я с трудом разглядел собственное тело, валяющееся на асфальте. Весь мир вращался и плыл, будто меня раскрутили на карусели.
Вижу Вижу
Все краски исчезли. Тьма окружала со всех сторон, подобно туману.
Все краски исчезли. Тьма окружала со всех сторон, подобно туману.
Я вижу твою боль Вижу, как тебе плохо
Тот же свистящий шёпот. Тот же ледяной ветер. Та же пропасть, раскрывшаяся в груди.
У тебя ничего не осталось Ничего Они забрали последнюю память Но ведь я предупреждал Я предупреждал
Я не понимал, откуда звучит голос. Он высасывал последние силы и давил на виски.
Тебя ждут одни лишь страдания Равнодушие Безразличие Посмотри вокруг Никому нет до тебя дела
Мимо прошли несколько людей. Их силуэты были смазаны, словно на размытой фотографии. Они двигались, как призраки, не обращая никакого внимания на избитого парня, что лежал на тротуаре.
Им всё равно Ты для них пустое место Для всех них Я вижу, как они боятся взглянуть в твою сторону Вижу их мысли Им не нужны проблемы Им не нужен ты
Тьма загустела и стала вязкой, словно смола. Она разговаривала со мной хриплым свистящим шёпотом:
Почему ты ещё здесь?.. Почему не закроешь глаза?.. Твоё сердце устало биться Твоё тело не хочет жить
Я хотел что-то сказать. Что-то чрезвычайно важное Какая-то фраза крутилась на языке и рвалась наружу, но я не мог произнести её, потому что внезапно забыл все слова. Я лишился способности мыслить.
Зачем ты продолжаешь искать?.. Ведь я вижу, как ты устал Останься со мной И я подарю покой Подарю исцеление Не будет ни боли, ни тоски, ни раздумий Страдания исчезнут
Ну давай же, чёрт возьми. Вспоминай пока не поздно! Всего одна фраза. Какая?!
Темнота начала поднимать меня над землей. Она тащила в свои объятия.
Я вижу Ты хочешь остаться со мной Я вижу твою тоску Она выпивает тебя до дна Затягивает во мрак Заглянув однажды, уже не вернешься
Я не мог. Не мог вспомнить! Свистящий шёпот в моей голове мешал сосредоточиться. Мешал собраться с
Стоп.
Ведь ты сам открыл дверь Сам заглянул в эту бездну Ты сам пустил меня в свою душу
Голос не звучал извне.
Ты Мой создатель
Он звучал в моих собственных мыслях. Я вспомнил.
Я всё вспомнил.
Время остановилось, и мгновение растянулось в целую жизнь. Передо мной пронеслись обрывки воспоминаний и миллионы видений те самые, что были давно стёрты из памяти и отброшены в сторону. Когда-то мой мозг посчитал эти образы бесполезными и принял единственное рациональное решение забыть о них.
Но теперь они вернулись. Теперь я всё вспомнил
Надо мной сияет диск полной луны. Небо усыпано звёздами. У них странный бледно-голубой свет. Не знаю, откуда, но я помню: настоящие звёзды выглядят совсем иначе. Настоящие похожи на серебряные крупицы, которые кто-то неаккуратно разбросал по тёмному небу. У настоящих звёзд нет треугольных концов, как у тех, что светят надо мной сейчас.
Это всего лишь игрушки. Красивые игрушки. Папа подарил их мне, чтобы я не кричал во сне.
Вокруг меня деревянные колоны. Наверху они соединяются четырьмя балками. Я так мал, что стенки колыбели кажутся мне сводами Парфенона.
Странно Откуда я знаю о Парфеноне?
Впрочем, я многое знаю и многое помню. Помню, как видел свет в конце чёрного тоннеля. Как кто-то огромный и сильный поднимал меня к ослепительным лучам искусственного солнца. Я чувствовал боль, вдыхал огонь и кричал. Мама прижимала меня к себе. Я помню, она плакала вместе со мной.
Помню события, которые произошли давным-давно, и даже те, что ещё не успели случиться. Помню, что через шестнадцать лет мы с мамой вновь будем плакать вдвоём. Мой папа куда-то уедет и больше никогда не вернётся.
Я помню, как зовут черноволосую девушку, что стоит сейчас у моей колыбели.
Мириам улыбается мне. Она сияет тем же бледно-голубым светом, что и игрушечные звёзды, подвешенные над детской кроваткой. Я знаю, Мириам бережёт мой сон.
И лишь поэтому я не кричу.
Надо мной сияет диск полной луны. Небо усыпано звёздами Папа курит, сидя у костра, и щурит глаза от дыма. Мне нравится, как он это делает.
Не замерзли? спрашивает он у нас с Андреем.
Мы с другом отрицательно машем головами. Нам тепло. Тепло не от того, что мы сидим под шерстяным пледом, прижавшись друг к другу; не от того, что нас согревает пламя костра. Нам тепло на душе. Папа впервые взял нас в поход.
Дядя Олег, а расскажите ещё историю, просит мой друг.
Какую? улыбается отец.
Про путешествия.
Ну, хорошо. Слушайте
Отец рассказывает. Раскрыв рот, мы слушаем удивительные легенды о людях, которые поднимались на такие высокие горы, что могли прикоснуться к звёздам, лишь вытянув перед собой ладонь. Мой друг ничего не говорит. В душе он уже обещает себе, что когда-нибудь станет таким же смелым и сильным, как эти герои из рассказов. Однажды он тоже сможет дотянуться до звёзд
Андрей растёт в семье без отца. После похода «дядя Олег» станет ему таким же папой, как и мне самому. И отныне мы будем не просто друзьями, а настоящими братьями.
В двадцать лет я узнаю, что Андрей погиб. Он упадет в ледяную расщелину, поднимаясь на свой первый семитысячник. Это станет для меня ударом даже большим, чем потеря отца.
Но всё это будет потом.
А пока мы совсем воробьята сидим, укутавшись в шерстяной плед. Нам тепло. Мы слушаем отца.
До вершины доходят лишь герои, говорит он. Путь наверх охраняют страшные звери, и множество испытаний ждёт тех, что решит прикоснуться к мечте. Лавины. Камнепады. И страшные, чёрные тени, что блуждают в горах. Порой при свете полной луны в туманных ущельях рождаются миражи, и тогда даже самые смелые замирают от ужаса, увидев перед собой горного призрака. Это чёрная человеческая фигура размером с самое высокое дерево, она смотрит на путников сквозь облака и нагоняет страх и тоску. Слабые убегают Сильные же понимают, что призрак это лишь их собственная тень, порожденная облаками и лунным светом. И в этом заключается мудрость. В самом страшном чудовище иногда нужно увидеть собственное отражение. Быть героем значит, быть готовым к сражению с самим собой.
Мы увлеченно слушаем папу, но понемногу начинаем клевать носом. Отец замечает, что мы почти уснули. Улыбнувшись, докуривает сигарету и начинает тушить костёр. А за его спиной на фоне звёздного неба стоит девушка в фиолетовом платье.
Мириам улыбается мне. Я знаю, она бережет мой сон. И лишь поэтому мне тепло.
Над нами сияет диск полной луны. Небо усыпано звёздами. Мы стоим на крыше высотки, прижавшись друг к другу. Я чувствую её горячее дыхание. Запах сирени.
Я люблю тебя, шепчет Яна на ухо.
Голова кружится от услышанных слов. Счастье переполняет, и сердце готово выпрыгнуть наружу. Поцелуй. Короткий и сладкий, как и все наши встречи.
Я люблю тебя, шепчу в ответ.
Моя первая любовь.
Как много моментов мы разделим в последующие пять лет. Будем сбегать из дома, как герои подростковых любовных романов. Будем гулять и целоваться под проливным ливнем, чтобы потом вместе лечиться от ангины, укутываясь в шарфы. Однажды мы уедем в другой город на несколько дней. Просто так. Сядем в проходящий поезд и пропадём из дома на целых три дня. Ох, и достанется же нам от родителей.
Я помню, как мы расстанемся на целый год. Дурацкая ссора. Гордость и нежелание сделать первый шаг. Лишь много позже, уже в университете, мы случайно столкнёмся с ней в коридоре. И всё снова заиграет красками.
А через какое-то время я узнаю о её предательстве. Но всё это будет потом.
Пока же мы, ещё совсем подростки, стоим на крыше, прижавшись друг к другу. Я чувствую её горячее дыхание. Запах сирени.
Я люблю тебя, Юра.
Я люблю тебя, отвечаю тихо.
В какое-то мгновение на лице девушки появляется тень сомнения. Яна замечает, что я не называю её по имени.
Я же и сам не знаю, кому на самом деле признаюсь в любви. Яне? Или той, что стоит у неё за спиной?
Мириам улыбается мне. Не так, как раньше. На её губах впервые появляется язвительная усмешка.
Но я знаю: Мириам будет беречь мои сны, несмотря ни на что. И лишь поэтому я чувствую себя счастливым.
Надо мной сияет диск полной луны. Небо усыпано звёздами. И зачем я держу в руках эту дурацкую бритву? Это ведь смешно и нелепо. В конце концов, если уж забрался на крышу, то почему выбрал именно такой способ? Было бы логичнее шагнуть с края. Но я знаю, что не смогу спрыгнуть. Глядя в лицо смерти, гораздо труднее решиться. Намного проще сделать несколько надрезов и, закрыв глаза, почувствовать, как засыпаешь в последний раз. Засыпать я любил
Мириам садится рядом. Мы болтаем ногами над пропастью.
Ну что? Не передумал? спрашивает она, кивая на лезвие.
Нет, тихо отвечаю я.
Мириам пожимает плечами и отворачивается. Она не говорит больше ни слова и лишь смотрит в ночное небо. Весенний ветер играет её чёрными локонами.
Мэри Ты будешь рядом?
Если захочешь.
Мне тепло от мысли, что Мириам останется до конца. Она сбережёт мой последний сон.
Я смотрю на лезвие. Пришло время закончить этот бесконечный бег на месте и избавиться от вечных потерь. Мне больше нечего здесь искать. Отец и Андрей погибли. Яна ушла к другому. Мать предала последнюю память. Пора и мне отправиться в последний путь. Я знаю: не будет ни боли, ни тоски, ни раздумий Страдания исчезнут И я обрету покой в прохладных объятиях темноты.