И еще у меня четыре «вечные» хозяйственные сумки в багажнике
После смерти мамы все мне говорили: «Нужно выплакаться, дать волю чувствам». Но я не давала. Потому что Мелисса и так неплохо справлялась за обеих. Я все равно не могла бы сравниться с ней в экстравагантности выражения своих душевных страданий. Поэтому я сосредоточилась на повседневной рутине. Что было бы лучше для всех нас, как я полагаю. И по большей части со мной все в порядке. А когда у меня опять зарождаются сомнения, я повторяю себе: «У меня все в порядке, у меня все в порядке» Но когда накапливается слишком много несостыковок, я взрываюсь внутри. Просто сердце схлопывается, не оставляя снаружи никаких ошметков. Чисто и аккуратно. Всегда тактично и с оглядкой на других.
И еще у меня четыре «вечные» хозяйственные сумки в багажнике
После смерти мамы все мне говорили: «Нужно выплакаться, дать волю чувствам». Но я не давала. Потому что Мелисса и так неплохо справлялась за обеих. Я все равно не могла бы сравниться с ней в экстравагантности выражения своих душевных страданий. Поэтому я сосредоточилась на повседневной рутине. Что было бы лучше для всех нас, как я полагаю. И по большей части со мной все в порядке. А когда у меня опять зарождаются сомнения, я повторяю себе: «У меня все в порядке, у меня все в порядке» Но когда накапливается слишком много несостыковок, я взрываюсь внутри. Просто сердце схлопывается, не оставляя снаружи никаких ошметков. Чисто и аккуратно. Всегда тактично и с оглядкой на других.
У меня многое получается хорошо: я могу проверить вашу полость рта; тщательно исследую ваши мягкие ткани, пока вы сидите в наиболее уязвимой и неудобной для большинства людей позе. Я могу составлять график семейных событий на два года вперед; за пять минут заранее готовить обед на четверых и вынимать занозы со стопроцентной вероятностью успеха. Меня с полным правом можно называть «Пегги Ли»[9]. Я могу прибраться за другими и причинить боль, когда это необходимо когда это То, Что Нужно. Но если вы хотите часами вспоминать о Старых Добрых Деньках, поедая мороженое за просмотром какого-нибудь телевизионного шоу? Нет уж, увольте. Вы обратились не к той женщине. Я занята. У меня дела. И вообще, у меня по графику сейчас
Дети! кричу я, перегнувшись через перила. Поднимитесь и помогите мне с наволочками!
Ну и суматоха у тебя в доме Брокколи, да теперь еще и эти наволочки.
Считается, что профессиональный успех напрямую связан с тем, как в детстве выполнялись обязанности по дому, говорю я Мелиссе, игнорируя ее сарказм. Причем начиная с как можно более раннего возраста.
Скука! потягивается она напоказ и делает вид, что засыпает.
Я решаю, что сейчас не время говорить о том, что каждый вечер перед сном я двадцать минут занимаюсь с ними математикой или что всегда можно найти возможность чему-то поучиться в течение дня. Вместо этого я произношу свое любимое изречение: «Усилие это как зубная паста, всегда можно выдавить еще чуточку больше».
Она изображает, как вешается от отчаяния.
Когда мы познакомились, Грег не знал, как включать стиральную машину, настаиваю я, теперь защищая себя. Ты правда хочешь, чтобы подобное повторилось с кем-то еще?
Нет, соглашается она и добавляет вполголоса: Хотя было бы лучше, если бы сам Грег больше ни с кем не повторился
Ты же знаешь, что я тебя слышу, когда ты вот так говоришь как бы в сторону и про себя? И ты говоришь вовсе не шепотом, сообщаю я ей, прежде чем снова завопить во все горло: ДЕТИ!
От напряжения у меня даже кружится голова, и я едва не падаю. Поэтому я некоторое время стараюсь молча складывать чистую (как я надеюсь) одежду в стопки, а потом немного зависаю, пытаясь понять, принадлежат ли синие штаны у меня в руках мне или дочери. Чтобы осмотреть их получше, я подношу их ближе к глазам.
Ты чего? Мелисса смотрит на меня, как на сумасшедшую, поэтому о объясняю.
Эти штаны я носила на той неделе, но теперь думаю, вдруг они принадлежат Шарлотте.
Это же детский размер многоточие буквально повисает в воздухе.
Да, они слегка тесноваты, признаю я. Но видно, что они поношенные
Мелисса смотрит на меня как на круглую тупицу.
Жуть какая.
Нет, вовсе не жуть!
Жуть.
Нет
Да.
О
Как можно вообще сомневаться в том, принадлежит ли пара маленьких штанов шестилетке или
Вообще-то ей семь. Почти восемь, прерываю ее я, но Мелисса продолжает:
взрослой женщине? Это значит, что: а) задница у тебя слишком худая, и б) тебе нужно больше есть. Ты едва притронулась к обеду. Откуда ты вообще берешь силы? Из воздуха? Подключаешься к розетке каждую ночь, как одно из твоих устройств?
Я говорю, что она сама напрашивается на грубости, а она корчит физиономию и надувает щеки.
Я вижу, тут еще дров не рублено
Я объясняю, что не знакома со старомодными метафорами из области лесничества, поэтому она перефразирует:
Просто хотела сказать, что твоя жизнь в настоящий момент немного похожа на полное дерьмо. Это я любя
Да ну? А без любви это как бы звучало?
Она поднимает руки, как бы говоря: «Не стреляйте в гонца, он просто сообщает факт», а мне хочется возразить. Но у меня все больше возникает подозрение, что она права. Я работаю. Все время. И часто устаю настолько, что меня тошнит. Даже без поглощения «Шираза» литрами. Мои выступающие кости таза, которыми я так гордилась после родов, теперь доставляют мне боль, когда задеваю что-нибудь. А это случается все чаще и чаще. И в последнее время, когда я вижу, как Грег валяется на своей «дневной кровати», лениво просматривая новости или просто тупо уставившись на тостер, мне хочется буквально биться головой об стенку настолько я начинаю его ненавидеть.
Как бы выразиться по-доброму? продолжает Мелисса. Но не могу: твой муж идиот.
Мелисса никогда не была высокого мнения о Греге, так что ее слова для меня не становятся сюрпризом, но я чувствую, что обязана как-то защитить свою жизнь, которую сама выбрала.
Я мне кажется, он немного в депрессии.
А мне кажется, он идиот.
Ладно, пусть так. Но он мой идиот. По крайней мере, связанный со мной узами брака.
Я машинально беру очередную пару штанов и складываю их, прежде чем осознаю, что это штаны Грега, а не мои, и их точно не следует класть в стопу чистой одежды.
Фу это еще что, черкаши?[10]
Угу, отзываюсь я без выражения. Загадка: имя тебе не тот, за кого я выходила замуж когда-то.
Какая мерзость!
И это говорит женщина, которая ходит по моему дому в грязных носках и разбрасывает повсюду объедки от пирогов? О боже
Ты не понимаешь, это часть семейной жизни.
Я швыряю штаны в кучу для стирки, убеждая себя, что все в порядке, а затем в последний раз пытаюсь достучаться до своих отпрысков:
ДЕТИ!
О, извини, я забыла, что у вас же общие дети.
Нет-нет! Я не это имела в виду.
Изрядная доля усилий при общении с моей сестрой тратится на то, чтобы не ткнуть ее носом в тот факт, что у меня есть семья, а у нее нет. Пока что. Она всегда утверждает, что не хочет детей, но откуда ей знать наверняка? Поэтому я стараюсь не затрагивать лишний раз этот вопрос.
Наступает неловкое молчание, поэтому когда Мелисса снова заговаривает, ее слова слегка сбивают меня с толку.
Ну что, женщина-робот, почему бы тебе немного не отдохнуть? Отвлечься от работы, от детей и от твоего ненаглядного Грега, оставляющего следы на штанах? Это пойдет тебе на пользу!
Я настолько благодарна тому, что неловкая ситуация преодолена, что отвечаю в положительном ключе.
М-ммм, возможно. Когда-нибудь.
Я много что планирую на период времени под названием «когда-нибудь», прекрасно понимая, что вряд ли у меня найдутся свободные ячейки в семейном календаре, расписанном на два года вперед.
Вот и здорово, хватается Мелисса за мои слова. Мы могли бы вместе придумать что-нибудь. В духе лагеря для девочек-скаутов!
Это когда вожатые хлопают тебя по заднице, а потом все едят пережаренные до углей консервы?
Она кажется слегка обиженной.
Тебе точно понравится!
«Ну уж нет, думаю я. Чтобы мне что-то понравилось, это надо еще очень постараться»
Не хочешь отправиться куда-нибудь на недельку со мной? спрашивает она вкрадчиво.
«На недельку? Так долго», хочется мне сказать. Но вместо этого я пробую другую тактику:
Я съезжу куда-нибудь с тобой, как только ты разберешься со своим зубом мудрости.
Мы обе понимаем, что это маловероятно.
У Мелиссы настоящая фобия врачей, в появлении которой она обвиняет маму, которая какое-то время посылала ее к диетологу незадолго до нашего взросления.
Если бы тебя взвешивали каждый месяц, как призовую корову, то ты бы тоже не любила врачей.
Это не одно и то же!
Затем я принимаюсь привычно защищать тех, кого уже нет на свете, хотя ни у кого из нас нет никаких доказательств, да и припоминаем мы то время весьма смутно.
Если бы ты вовремя вылечила зуб, он бы у тебя не болел!
Он и не болит, поправляет меня Мелисса. Просто немного ноет, иногда. И стреляет.
Она сжимает рукой челюсть.
Не обижайся, но я правда не люблю врачей.
Уже обиделась.
Кроме того, я здорова, как бык.
Как ни горько это признать, но, если не считать зуба, она права.
Жаль, что ты отказываешься пойти в стоматологию. Тебе могли бы подарить стикер или даже игрушечного динозавра.
Правда? оживляется Мелисса.
Нет, ты же не пятилетка.
Нет, ты же не пятилетка.
Тогда точно не пойду.
Ну и ладно. Живи со своим разлагающимся зубом, от которого опухнет десна и воспалятся мягкие ткани. А я буду заниматься своими рутинными делами.
«Вот и уклонилась от пули», подумала я.
Тебе не надоедает все время быть правой? огрызается она.
Я не специально.
Она немного размышляет, пока я заправляю простынями две односпальные кровати и раскладываю еще три кучи разной одежды для стирки (белое, цветное, деликатное). Потом я включаю пылесос и прохожусь с ним по спальне, заметно нервничая. Наконец Мелисса прищуривает глаза и очень медленно моргает.
«Все равно что выходные в мозгу у телепузика», думаю я.
Затем она заговаривает:
Ну хорошо, я это сделаю.
Что? спрашиваю я, просовывая одну руку в пододеяльник, а другой пытаясь затолкнуть в него пуховое одеяло.
Запишусь на прием. На следующую неделю. А затем закажу поездку. Для двоих.
Вот дерьмо.
Ты хоть встряхнешься немного.
Мне хочется возразить и сказать, что мне не нужно «встряхиваться», но я тут же вспоминаю несколько эпизодов, говорящих о том, что в последнее время со мной действительно что-то не ладно. К этим эпизодам принадлежат следующие (помимо прочих):
Искала подборку «Лучшие песни Майкла Бубле» в Google[11].
Административные ошибки/опечатки. Вроде того, как я отослала электронное письмо сотруднику фармацевтической компании со словом «Целую» в конце или сказала новому коллеге-ортодонту, что я «очень занятная», когда хотела сказать, что «занята».
Не рассердилась и даже не удивилась, когда Грег съел сэндвичи, приготовленные на день рождения Томаса, потому что подумал, что они «лишние».