Сир Китаец неожиданно упал на колени. Милость прошу
Я слегка подохренел. Но только слегка, потому что Фен и раньше выкидывал подобные выбрыки. А ларчик открывался просто.
Китаец удумал жениться.
На простой русской бабе по имени Аграфена.
Да еще вдове с малолетним дитем.
И оттого вбил себе в голову, что я буду противиться.
Для виду я побурчал, дабы не обманывать ожиданий механикуса, а потом великодушно разрешил, пожаловал более чем внушительной суммой на обзаведение и пообещал стать крестным для будущего потомка. Или потомков, ежели Груша разрешится чадами в количестве. Да-да, обрюхатить ее он тоже успел.
Затем мы кратко пообщались по тем проектам, которые вел Фен. И тут он не подкачал.
В свое время я собирался открыть соляные варницы, дабы снабжать Русь морской солью, но, как выяснилось, ее здесь уже добывали путем вымораживания, правда разрозненно, в сравнительно малых количествах и скверного качества: горькую и темную. Так вот, Фен взялся организовать масштабный процесс и организовал, попутно усовершенствовав технологию путем дополнительных ступеней очистки. А для выпаривания использовал каменный уголь, что нашли еще при мне. Масштаб и качество выросли втрое, и теперь товар расхватывают на лету. Хотя и раньше его хорошо брали, соль на Руси в диком дефиците. Правда, местные семьи, что занимались этим промыслом, пытались портачить, но после вмешательства Яжука были поголовно перепороты и саботаж резко прекратился.
Но и это не все. Стройка вскоре после моего отбытия встала. Пригодный для строительства свободно лежащий на поверхности дикий камень в близлежащих местах быстро собрали, поэтому приходилось возить его сильно издалека, что было долго и накладно. А долбить скалы и тесать вручную еще дольше и труднее из-за отсутствия инструментов и специалистов. Но Фен решил и эту проблему. Глины в округе нашлось в большом избытке, китаец пошаманил с составом, построил специальные печи для обжига на каменном угле, и теперь из этого кирпича, к слову прочного как гранит, строят вообще все, в том числе и собор вместе с моим замком.
А еще он опять открыл стекольное производство, правда, весьма скромное по масштабам, но окупающее себя с лихвой, так как купцы рвут изделия друг у друга из рук.
А теперь о самом главном. При его прямом участии домны дали первую плавку чугуна! Чугуна, Карл!
Когда успел, хрен его знает, но факт остается фактом. Жениться хочешь, говоришь? Да я тебе гарем разрешу завести, только продолжай в том же духе.
Плюс ко всему, он предложил несколько очень интересных идей, но, к сожалению, их обсуждение я отложил на потом, потому что соизволила явиться Забава.
Вошла вся в черном, лицо скорбное и строгое, как на иконах у святых. Стала и молчит, смотрит в никуда. Следом за ней девка внесла запеленатого ребенка и тоже обмерла у порога.
Я подошел, взял сына на руки. Мальчик не спал, ерзал, пытаясь распеленаться, и бесстрашно на меня пялился. Тоже немалого веса и размера, щекастый, с живыми голубыми глазенками и реденьким брюнетистым вьющимся чубчиком. В общем, весь в меня.
Сашка. Будет Александром!
Как прикажешь, княже едва слышно выдохнула Забава.
Крестили уже?
Последовал отрицательный молчаливый жест.
Да что за хрень?
Уноси отдал мальчика девке, подождал, пока она выйдет, а потом повернулся к Забаве и спокойно поинтересовался: Что с тобой?
В постриг собралась, княже едва слышно ответила девушка.
В постриг? машинально переспросил я.
Да, княже, грех наш искупать! с истовой решительностью выдохнула Забава.
Искупать, значит Я пошарил взглядом по комнате, а потом сорвал с кованого крюка на стене арапник.
Ой, Ванечка, ты што енто удумал?.. испуганно пискнула Забава.
Ага, уже Ванечка, а не княже!.. злорадно рыкнул я, и хлестко перетянул по заду шарахнувшуюся в угол девушку.
Ой, мамочки!!! пронзительно взвизгнула она, закрываясь руками. Не надо
Я бросил плеть на пол, подступил, притянул ее к себе, заглянул в глаза, а потом впился поцелуем в губы.
Ох несостоявшаяся монашка охнула, прижалась всем телом и уже через мгновение ответила.
Остановило только обещание Александре, но нацеловаться и пообжиматься успели вдоволь.
Остановило только обещание Александре, но нацеловаться и пообжиматься успели вдоволь.
Что это было? потом поинтересовался я, налив себе и Забаве вина.
Ничего буркнула девушка и покраснела как рак. А может, ты того, разлюбил уже
Заранее приготовилась, да?
Да нет
Дурочка. Я опять поцеловал Забаву, на этот раз ласков и нежно. Люба ты мне, ой как люба. Не любил бы отпустил давно. Но ты должна все понимать.
Понимаю грустно вздохнула она.
Тогда иди и жди. Приду. Не сегодня, но обязательно приду. И буду приходить. Время для тебя и сына найду обязательно. А подарки тебе сейчас принесут. Но еще раз черное на тебе увижу шкуру спущу, дурында
Уладив семейные дела, уже совсем собрался вернуться к делам насущным. Но приступить так и не успел.
Через кордон из пажей тараном прорвалась вся такая румяная, пышная да пригожая девица и, отчаянно краснея, речитативом отбарабанила:
Княже, княгиня Александра изволят пригласить тебя баниться
Медлить не стал. В самом деле, какие тут дела Пока князь Двинский парится, все остальное подождет!
В коридоре меня встретили еще две молодых девушки из обслуги Александры и под белы ручки торжественно повели в мыльню.
Челядь по дороге кланялась в ноги и уважительно, с восхищенным придыханием шептала друг другу:
Князь с княгиней париться изволят!
Словно не в баню иду, а по меньшей мере на трон восшествую.
А я балдел от момента. Ну а что, антуражно-то как! Посконно, истово и скрепненько!
В мыльне, той самой, куда я попал в свой первый день на Руси, девицы живо разоблачили меня, обнажились сами, потом уложили на лавку и, задорно похихикивая, принялись мылить и обмывать. Да не просто, а с эротическим подтекстом, словно специально раззадоривая. То сиськой мазнут по щеке, то и вовсе под предлогом наведения чистоты «окаянный отросток» теребить начинают, от таких манипуляций, живо преисполнившийся твердокаменного состояния.
А я уже матерился про себя от дикой похоти, но девок не трогал, ждал выхода Александры. И ничуть не удивлялся такому развитию событий. Женушка моя совершенно неожиданно оказалась большой затейницей в вопросах любви. Причем чуть ли не с первого раза. Страстной и раскованной не по эпохе. Даже учить особо не пришлось, с лету все хватала. Ух что мы с ней только не творили как вспомню, зубами скрипеть начинаю. Даже ролевыми играми баловались: злобного похотливого ушкуйника и невинную, но страстную пастушку изображали. Правда, на групповушку с Забавой Сашка наотрез не соглашалась. Впрочем, и та быстрей дала бы себя зарезать.
Закончив с помывочными процедурами и попутно доведя до зубовного скрежета, девы отвели меня в парную, усадили на полку и исчезли.
Я на мгновение закрыл глаза, а когда открыл их, увидел пред собой обнаженную Александру. Слегка округлившуюся, обабившуюся и оттого невообразимо женственную и прекрасную.
Жена ступила вперед, провела по моей щеке рукой и подрагивающим от страсти голосом спросила:
Хочешь меня?
А потом, не дожидаясь ответа, опрокинула, оседлала, резко дернулась, насаживаясь, тут же хрипло заголосила и, содрогаясь крупной дрожью, упала мне на грудь.
Я подождал, пока Александра утихнет, и тихонечко шепнул ей в ушко:
Все, что ли? Ну я пошел?..
Я те пойду! взвилась она и, как кошка, полоснула меня коготками по плечу. Я сейчас, сейча-а-ас, ох-о-ох.
В общем, могу только сказать, что я едва выбрался на подрагивающих ногах из бани. А вот Александру девкам пришлось выводить под руки.
Глава 5
Наконец-то По властному суровому лицу седобородого старика в горностаевой мантии пробежала мимолетная улыбка. Наконец за ум взялся пробурчал он. И смотри, вырасти из сыновей настоящих Арманьяков! Жану отдашь Фезанзаге, а Александру Лавардан и Рокебрен. Как я тебе в свое время. И признай его немедля! А потом возвращайся домой! Хватит уже по чужбине скитаться
Я хотел ответить своему отцу, графу божьей милостью Жану V Арманьяку, но не стал, так как прекрасно понимал, что дело происходит во сне.
Давно мне не снились покойные родители, уже думал, что больше не увижу их, но, видимо, рождение сыновей снова возобновило духовную связь с ними. Ну что же, так и поступлю. Окрестим пацанов завтра. За признанием тоже дела не станет, а вот возвращение Оно тоже неизбежно. Не для того я возвращал свои родовые земли, чтобы их потерять. Закончу дела на Руси, заберу жену с детьми и домой. А с владениями на Руси что-нибудь решу
Ваше сиятельство. Сидевшая рядом со стариком на венецианском стуле миловидная женщина отложила вязание, и ласково положив ладонь ему на руку, мягко улыбнулась. Право, вы слишком строги с Жаном
При виде Жанны Арманьяк я тепло улыбнулся. Я всего лишь чужак в теле настоящего бастарда, но каким-то странным образом люблю ее как родную мать.
Знаю я этого шалопая, нарочито строго ответил граф жене. На уме только одно. Хорошо хоть дочерей по уму замуж выдал А потом, обращаясь ко мне, одобрительно кивнул. И да, правильно сделал, что простил того несчастного, нет его вины ни в чем
Я понял, о ком отец ведет речь. Из семейства Арманьяков до последнего времени в живых оставались всего двое мужчин я и мой дядя Шарль. Но в отличие от меня на его долю выпала судьба гораздо страшнее. Паук заточил его в темницу, где сломал, подвергая страшным пыткам и унижениям. А когда тот помешался умом, внезапно простил и выпустил. Да еще восстановил в праве владения родовыми землями. Но на поверку сия милость оказалась не более чем очередным издевательством, потому что все основные владения уже давно были раздарены фаворитам Луи, а Шарлю просто давалось право выкупа. За деньги, которых у него не было.
Свихнувшийся дядя сразу же попал в руки одного из рода дАльбре, который выкупил у безумца за бесценок и это право, скупил земли сам, а дядюшку выбросил за ненадобностью. Тот живо спустил те гроши, что получил, и впал в нищенствование.
Я нашел его, возвратил все долги, а самому дядюшке обеспечил безбедное существование. Под надежным присмотром, естественно. Правда, протянул он недолго, пытки и страдания здоровья никому не прибавляют. А земли вернул без всякого выкупа: в основном силой. Но с возвращением был связан один очень забавный момент. Тот самый граф дАльбре, в чьих руках по большей части они были сосредоточены, по воле Паука вздумал подкатывать к сестре Фебуса и, волей случая, сделал это как раз в момент возвращения Франциска. И конечно же попал под горячую руку.