«Английский премьер сам нанес визит Гитлеру в момент, когда они (руководители Чехословакии. Авт.) впервые оказались хозяевами внутреннего положения в Судетской областиКогда известие об этом было в Праге, руководители Чехословакии не могли поверить емуРасчленение Чехословакии под нажимом Англии и Франции равносильно капитуляции западных демократий перед нацистской угрозой применения силы Позиция Польши, связанная с отказом пропустить советские войска через свою территорию, была такова: «С немцами мы рискуем потерять свободу, а с русскими нашу душу», вспоминал об этом позорнейшем акте Черчилль[33].
Так в сентябре 1938 года был упущен шанс по созданию антигитлеровской коалиции в Европе. Свидетельством тому служат показания фельдмаршала Кейтеля, данные им на Нюрнбергском процессе. На вопрос представителя Чехословакии полковника В. Эгера:
«Напала бы Германия на Чехословакию в 1938 году, если бы западные державы поддержали Прагу?»
Кейтель ответил:
«Конечно, нет. Мы не были достаточно сильны с военной точки зрения. Целью Мюнхена было вытеснить Россию из Европы, выиграть время и завершить вооружение Германии»[34].
В отношении позиции руководства Польши точнее, чем Черчилль, не скажешь. С достойной уважения прямотой он писал:
«Героические черты польского народа не должны заставлять нас закрывать глаза на его безрассудство и неблагодарность, которые в течение ряда веков причиняли ему неизмеримые страдания Слава в периоды мятежей и горя, гнусность и позор в периоды триумфа. Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнуснейших!»[35]
Еще не успели высохнуть подписи Гитлера, премьеров Великобритании и Франции Чемберлена и Даладье под Мюнхенским соглашением, как 30 сентября польское правительство направило в Прагу ультиматум с территориальными претензиями. Оно настаивало на немедленной передаче Польше пограничного района Тешин. Подобно мелким стервятникам, руководители Польши спешили поживиться за чужой счет и под шумок набросились на «труп Чехословакии», которую рвали на части Германия и ее будущий союзник Венгрия, прихватившая себе южные районы Словакии. Об этой гнусной странице в предательской политике Западных стран нынешние их руководители предпочитают не вспоминать, зато на каждом углу кричат о «преступном пакте Молотова-Риббентропа». В Польше на эту тему наложено табу и тому есть причина. Если проанализировать действия ее политических властей за последние 100 лет, то выясниться одна любопытная деталь, и она заслуживает особого внимания. Накануне и в периоды смут в Европе Польша, как правило, выступала в роли международного провокатора, и тому есть множество подтверждений.
Международный провокатор
14 августа 1914 года впервые за несколько столетий взаимной вражды между двумя славянскими народами русским и польским выпал исторический шанс установить добрососедские взаимовыгодные отношения. В тот день Верховный главнокомандующий русской армией великий князь Николай Николаевич Романов обратился с Воззванием к многонациональному населению Польши. В нем говорилось:
«Поляки! Пробил час, когда заветная мечта ваших отцов и дедов может осуществиться.
Полтора века тому назад живое тело Польши было растерзано на куски, но не умерла ее душа. Она жила надеждой, что наступит час воскресения Польского народа, братского примирения его с Великой Россией.
Русские войска несут вам благую весть этого примирения. Пусть сотрутся границы, разрезавшие на части Польский народ. Да воссоединится он воедино под скипетром Русского царя! Под скипетром этим возродится Польша, свободная в своей вере, в языке, в самоуправлении.
Одного ждет от вас Россия такого же уважения к правам тех народностей, с которыми связывала вас история».
Россия предлагала объединить в одно государство все польские земли, находившиеся под властью России, Германии и Австро-Венгрии. Воззвание нашло отклик у значительной части польского народа.
16 августа 1914 года партия Народной демократии, Польская прогрессивная партия, Партия реальной политики и Польское прогрессивное объединение приняли совместное обращение. В нем выражалась поддержка инициативе российской стороны.
В развитии Воззвания 19 июня 1915 года российское правительство приняло решение о создании Польско-русской комиссии для реализации его положений. Позиции Германии и Австро-Венгрии, захвативших в августе 1915 года Варшаву, была более расплывчатой. Они обещали воссоздание Польши в границах, но только той части, что входила в состав Российской империи.
Еще дальше в вопросе статуса Польши пошло пришедшее на смену царскому Временное правительство А. Керенского. 16 марта 1917 года в его Воззвании к народу Польши говорилось:
«Поляки,
Старый государственный порядок России, источник вашего и нашего порабощения и разъединения, ныне низвергнут навсегда
Освобожденный и объединенный польский народ сам определит государственный строй свой Россия верит, что связанные с Польшей веками совместно жизни народы получат при этом прочное обеспечение своего гражданского и национального существования».
На следующий день после Воззвания была образована русско-польская «Ликвидационная комиссия по делам Царства Польского». Ее цель состояла в юридическом закреплении процесса отделения Польши от России.
Это решение в правовом порядке подтвердили и большевики, сменившие у власти Временное правительство. В Декрет СНК РСФСР от 29 августа 1918 года они отказывались от прошлых договоров с Германией и Австро-Венгрией о разделе Польши. В п. 3 декрета, принятого еще до образования Польской республики в ноябре 1918 года, говорилось:
«Все договоры и акты, заключенные правительством бывшей Российской империей с правительствами Королевства Прусского и Австро-Венгерской империи, касающиеся разделов Польши, ввиду их противоречия принципу самоопределения и революционному правосознанию русского народа, признавшего за польским народом неотъемлемое право на самостоятельность и единство отменяются настоящим бесповоротно».
Такова была позиция российской власти. Она не предъявляла ни ультиматумов и не выдвигала каких-либо условий польской стороне.
Мелкий, прожорливый хищник
Позиция новых властей Польши во главе с бывшим социалистом Ю. Пилсудским была высокомерной и хищнической. Они отвергли все предложения, поступавшие от российской стороны, и принялись плясать под дудку новых покровителей Франции и Британии. Подобно гиене Польша поспешила поживиться за счет тех, кто даровал ей свободу. Воспользовавшись бедственным положением советской России, боровшейся одновременно на двух фронтах против интервенции 14 стран Антанты и внутренней контрреволюции, армия Пилсудского, опираясь на политическую, финансовую и военную поддержку, в первую очередь Франции и Британии, двинулась на восток.
В основе захватнического замысла лежала известная концепция Пилсудского. Суть ее состояла в возрождении «Великой Польши» путем создания конфедерации «Междуморье» в составе Польши, Литвы, Белоруссии и Украины, которая бы простиралась от Черного и до Балтийского моря. Как полагал Пилсудский и его окружение это позволило бы избежать доминирования в Европе России и Германии. Реализуя ее, польская армия, при поддержке военных советников из Франции и Великобритании, захватывала всё новые территории на востоке: в феврале Брест, в марте Пинск, в апреле Лиду, в июле Молодечно, в августе Минск. 7 мая 1920 года она, к тому времени насчитывавшая в своих рядах около 700 тыс. штыков, под началом французского генерала М. Вейгана вошла в «матерь городов русских» Киев.
В те годы и сейчас власти Польши успех той военной кампании связывают с «полководческими талантами Пилсудского». Но это не совсем так и даже вовсе не так. Поражение частей Красной армии, по данным независимых источников, стало результатом умелых действий генерала Вейгана и грубых просчетов советского командования.
В те годы и сейчас власти Польши успех той военной кампании связывают с «полководческими талантами Пилсудского». Но это не совсем так и даже вовсе не так. Поражение частей Красной армии, по данным независимых источников, стало результатом умелых действий генерала Вейгана и грубых просчетов советского командования.
О чем позже в своих воспоминаниях писал другой «спонсор» польских националистов, британский дипломат лорд Д. Абернон:
«если спросить какого-нибудь польского патриота, как он смотрит на ход событий, то он, безусловно, ответит, что генерал Пилсудский творил чудеса роль англо-французской миссии в этом деле, по его мнению, весьма скромна
Лично я скептически отношусь к этому мнению. Я считаю, что своими военными успехами поляки обязаны в значительной степени методической и продуманной работы ген. Вейгана»[36].
Так в 1920 году был утрачен шанс установить добрососедские советско-польские отношения.
Пилсудский обратил взгляд на Берлин. С приходом к власти нацистов во главе с Гитлером, власти Польши, не оставив мечту о «Великой Польше от моря до моря», бросились к ним в объятия. Нынешние наследники Пилсудского замалчивают постыдный факт его сотрудничества с Гитлером. Именно оно во многом стало прологом ко Второй мировой войне.
26 января 1934 года в Берлине Речь Посполитая и Германия подписали «Декларацию о неприменении силы между Германией и Польшей» (Deklaracja miqdzy Polskq a Niemcami o niestosowaniu przemocy). В приложении к ней, в секретном протоколе раскрывался истинный смысл Декларации. Фактически Польшей брала на себя обязательства оказывать всемерное содействие Германии в случае развязывания войны против СССР.
В одном из пунктов протокола черным по белому написано:
«Польское правительство обязуется обеспечить свободное прохождение германских войск по своей территории в случае, если эти войска будут призваны отразить провокацию со стороны востока или северо-востока».
Произошло это за четыре года до позорной сделки так называемых западных демократий Франции и Великобритании с фашистской Германией. В отечественной историографии она известна как «Мюнхенский сговор».
И здесь власти Польши оказались впереди всех. Заключив сделку с самим дьяволом Гитлером, ослепленные ненавистью к Советскому Союзу, Пилсудский и те, кто пришел на смену ему, по сути спровоцировали Германию на аннексию Австрии, а затем агрессию против Чехословакии.